В тени чужих холмов

Глава 41

Полдень. Солнце сквозь рубашку жалит плечи.

- Африка, Африка…. Здесь не лучше, - сказала Катрин псу.

Цуцик на Черном континенте не бывал, но согласился. Язык пса вывалился из пасти, шерсть сохла на глазах. Бедняга недавно искупался на пустынном пляже, и сейчас был не против повторить. В бассейн хозяйка его не пускала. Валери может обоснованно возмутиться песьими заплывами в домашнем водоеме. Имеет право.

- Шел бы ты в дом, там прохладно.

Цуцик изобразил что пойдет, но сначала проводит хозяйку. Вдруг она все-таки купаться идет? Впрочем, Катрин и сама не знала куда тащиться. Просто надоело сидеть в дозированном комфорте.

Пес повернул к конюшне. Катрин уже объясняла, что в маленьком строении давно никого нет, но старый запах привлекал любознательного хвостатого.

- Если тебе попадется настоящая живая лошадь, не вздумай жрать ее сзади, - проворчала Катрин. – Лягнет, - даже твоя твердолобая башка не выдержит.

Пес взглядом уверил, что лишь бы добыча попалась, а уж как жрать, его учить не нужно. Стоило бы объяснить хвостатому, что не все так просто, но пес уже нырнул в приоткрытую дверь. Катрин покачала головой – экий бардак, двери нараспашку. Сад, того и гляди, окончательно засохнет, плитка на дорожке расползается….

Девушка оперлась локтями о брус загона. Тесновато здесь было скакунам. Или в семье только пони держали? Приятно пахло давно вычищенным навозом, нагретым солнцем деревом. Знакомые запахи. Катрин отогнала воспоминания. Лучше поразмыслить о насущном. Ричард просил поехать вместе с ним - погулять с сыном. Катрин не была уверена, что это следует делать. Свидания с сыном оставались для мужа главным событием недели. Четыре часа, минута в минуту. Дежурная программа: мороженое, парк развлечений, спортивный или игрушечный магазин. Жуть какая, - ни на пляж с ребенком не поедешь, ни на рыбалку. Все по секундомеру, с оглядкой на юридические параграфы. Отъявленная стерва, эта бывшая спутница жизни.

Где там Цуцик застрял? Фантазирует, как выглядят лошади? В конюшне было еще жарче, чем снаружи. Вентиляционные окна закрыты. Инструменты приготовленные для ремонта крыши свалены в кучу в пустом стойле. Катрин повернулась и замерла. На нижней ступеньки лестницы сидела Валери и обеими руками чесала пса за ушами. Цуцик прижимал уши и озадаченно косил глазами. К этой человеческой моде чесать и гладить пес еще не привык.

- Его Цуцик зовут? Японское имя? – спросила Валери.

- Угу, восточное. На твоем месте я была бы поосторожнее. У него острые зубы.

Валери пожала узкими плечами:

- Я не боюсь. Он людоед?

- Скорее джинсоед и вообще дизайнер по одежде. Любит подправить стиль.

- Значит, не натаскан на людей? – в голосе девочки мелькнуло разочарование. – Я так и знала, что Розита врет.

- Странные у нее фантазии. Он что, такой страшный?

- Они все боятся пса. Глаза голубые, улыбается хищно. И вообще….

- Будет много "улыбаться", схлопочет у меня. Лесной зверь, никакого воспитания.

Не наказывай его. Ненавижу Розиту. Сама бы ее покусала. Отравительница.

- Да, это синьора может, - согласилась Катрин. – Только уж очень многих ты ненавидишь. Меня, Розиту, отца… Ненависть, - оружие действенное, но, как и у всякого оружия, обойма-то не беспредельна.

Валери оставила собаку, подняла глаза:

- По поводу себя, можете не опасаться. На тебя и отца я оружие тратить не буду. Вокруг всё так и мелькает… Мама в тюрьме, мачехи меняются одна за другой. Возможно, мне стоит перестать надеяться на помощь, и самой заняться своей жизнью.

- Слушай, а ты видишься с мамой? – спросила Катрин.

- Нет, она не хочет. Звонит мне раз в неделю. Ей, видите ли, будет стыдно, если я ее увижу в тюремной одежде.

- Она скоро освободится.

- Еще не очень скоро. Тем более глупо стесняться дочери.

- Глупо садиться в тюрьму, когда у тебя есть дочь.

Губы Валери дернулись:

- Ты жестока.

- Новость для тебя?

- Да уж. Это был урок. Честно, сейчас я думаю, это был самый полезный урок в моей жизни.

- Да мне самой преподали предостаточно подобных уроков, - тихо сказала Катрин. – Знаю им цену.

-Точно, если бы тогда у меня был пистолет, я бы застрелила тебя не задумываясь. И этих скотов сопливых, предателей гнусных, тоже.

- Едва ли вышла столь кровавая история. Пистолет – штука специфическая..

- Я говорю, - если бы у меня был пистолет.

- Тебе бы это не помогло. Навык нужен, - Катрин коснулась пояса сзади.

Нож-серрейтор серебристой пулей свистнул в воздухе, с коротким стуком вонзился в брус над дверью. Развалившийся, было, на остатках сена, Цуцик подскочил на ноги.

- Впечатляет, - сказала Валери. – Ты работала в цирке?

- Можно сказать и так. В мире полным-полно тупых клоунов.

- Можешь не рассказывать. Я до сих пор чувствую себя полной идиоткой. Почему ты не уделала нас сразу? Ведь мы бы и пукнуть не успели.

- Дала тебе насладиться местью. И позволила подумать.

- Весьма великодушно с твоей стороны. И очень изощренно. Значит, ты давала лапать себя, и внутренне потешалась над сопляками, раскатавшими губы? Или тебя это заводило?

Катрин скривилась:

- Фу, Валери, твои бой-френды редкие уроды.

- Все? – полюбопытствовала девчонка.

- Ну, тот, который молчал, еще куда ни шло. В конце концов, такая дивная эрекция польстит любой женщине.

Валери передернула:

- Ты тот стояк использовала на полную. Всегда хотелось увидеть, как развлекаются педики, но не думала, что это может произойти прямо в моей комнате.

- Нечего зазывать кого попало. Вообще, Валери, я обязана признать, что погорячилась. Я готова извиниться.

- Правда? Мне все-таки кажется, что это я была неосмотрительна. Действительно, незачем было затаскивать к себе сомнительных типов. Особенно - тебя.

- А ты не такая уж дура.

- Ты тоже. Можешь ответить на один вопрос? Если бы я тогда не начала лить сопли, ты бы заставила их доделать дело до конца?

Катрин глянула в требовательные глаза девочки:

- Не знаю. Вы тогда здорово вывели меня из равновесия.

- Не понимаю, какого черта ты все время говоришь мне правду, - с яростью пробормотала Валери. – Это потому что я ничего не могу тебе сделать?

- А зачем мне врать?

- Но врешь же ты отцу? Я ведь знаю, что ты занимаешься сексом со своей подружкой.

-Тебе бы в ЦРУ работать. Только с чего ты взяла, что отец об этом не знает?

Валери подскочила:

- Врешь, папа бы не потерпел… Он не такой.

Катрин обозлилась:

- Пойди и спроси. Мне только девчачьего шантажа не хватало.

- Я и не думала шантажировать, - возмутилась Валери.

- Ну и зачем обсуждать этот вопрос? Ты знаешь, я знаю, что ты знаешь. И закончим на этом. Незачем лезть в интимную жизнь друг друга.

- Ну, вы же с папой лезете в мои личные отношения?

- Если бы ты остановилась на одном приличном парне, и пользовалась презервативами, отцу было бы гораздо спокойнее. А когда станешь совершеннолетней, он будет вправе давать тебе только советы.

- Как же, одни советы… Я пользуюсь презервативами. Только сейчас не с кем. Мне почему-то никто не звонит, - ядовито сообщила девчонка.

- Хм, а куда ты их деваешь? Я имею в виду презервативы. Твои бой-френды уносят использованные резинки с собой?

- Дурацкий вопрос. Топлю в сортире. По-моему, все так делают. Или вы их сушите и повторно используете?

- Извини, действительно дурацкий вопрос, - Катрин смутилась.

Презервативы, без стеснения, брошенные у супружеского ложа, исчезали сами собой. Поблагодарить за это следовало, конечно, Мышку.

- А почему такой интерес к средствам предохранения? – подозрительно поинтересовалась Валери. – Вы думаете, я не слышала о СПИДе? Или мечтаю подарить вам внуков?

- Папа считает тебя еще маленькой девочкой. Так что оставляй ему в утешение хотя бы упаковки от резинок.

- Хороший совет. Обязательно воспользуюсь. Катрин, как насчет того, чтобы меня еще чему-нибудь научить?

Вкрадчивые нотки в голосе падчерицы заставили Катрин поморщиться:

- Чему именно?

- Ну, например, правильно целоваться, - прошептала Валери, поднимая свой куцый топик. – У меня, между прочим, есть лесбийский опыт.

- Ах ты, котеночек, - Катрин, улыбаясь, протянула руку. – Поздравляю…

В последний миг девчонка почувствовала подвох, шарахнулась, но Катрин уже поймала ее за ухо.

- Ой, не надо! – взвизгнула Валери, поднимаясь на цыпочки. – Я пошутила!

- Сейчас похохочем, - Катрин трясла падчерицу. – Лесбийский опыт у нее.… А по совращению животных у тебя опыта нет? Кому я могу доверить честь сделать Цуцика взрослым? Он, бедняга, еще девственен.

- Не надо! Я лучше буду любить его как брата. Пусти, ухо оторвется!

- Сейчас льда принесу, - покаянно сказала Катрин.

Валери охала, хихикала и терла ухо.

- Не нужно, здесь банка "коки" есть. Еще прохладная…

Банку подержали у уха, потом выпили. Катрин рассказала о том, как ловко Цуцик ловит зайцев. Пес гордо поглядывал одним глазом.

- Катрин, я была на севере, когда мне было два года. Мы ездили к маминым родителям. По сути, я никогда не бывала в настоящем дремучем лесу.

- Тоже мне, проблема. Ближе к осени съездим. Сейчас там комарья тучи. Даже Цуцика закусали. А так поехали. Думаю, папа будет рад. Сходим на настоящую рыбалку. На озеро. Это тебе не с катера лески под присмотром пяти оплаченных специалистов закидывать.

- А могу я с Цуциком иногда гулять?

- Я не против. Только его нужно спросить, - Катрин кивнула на пса. – Он иногда такой шутник. Еще обгрызет тебя. Погуляем вместе, потом будете одни бегать. Если он не будет возражать.

- Черт! Катрин, ты всегда интересуешься мнением пса? И всегда разговариваешь и отвечаешь на вопросы всерьез?

- Не всегда. Только когда меня всерьез спрашивают. Людям свойственно терять время, громоздя горы вежливых слов. В детстве меня страшно изводила загадка, почему нельзя просто сказать "да" или "нет". Я даже думала, что это непременное правило вежливости, вроде как не испражняться на глазах посторонних. Потом я попала в места, где ценились однозначные и конкретные ответы на вопросы. Там, правда, можно и пописать на глазах у короля.

- Чудесная страна, должно быть, - вздохнула девочка. – Катрин, раз уж ты готова отвечать прямо…. Только уши не трогай. Тебя я…, ну, такая девушка как я…, почему не интересует? Я действительно не сексуальная и тощая?

Катрин фыркнула:

- Ты знаешь почему. У меня мало принципов, зато я их придерживаюсь. Даже, если бы у меня слюни текли при одном взгляде на тебя, дочь мужа – табу.

- Жаль, я бы не отказалась попробовать. И жаль, что слюни не текут….

- Ну-ну, не зарывайся. Или уши подравняю. Насчет твоей сексапильности…. Без обид, но выглядишь ты противно….

…- но, я же не виновата, что у меня тощие ноги, - стонала Валери. – Зато стройные.

- У скелета еще стройнее, - сообщила Катрин. – И он бедняга никак не может натянуть на себя юбку подлиннее или хорошие джинсы. Через год на твои глаза станут заглядываться парни. Не порти им впечатление, выставляя на обозрение не то, что нужно.

- Тебе легко говорить. Ты такая шикарная….

- Перестань, а то я загоржусь. Лучше питайся. Мы с Найни поможем тебе одеться нормально. Что тебе стоит попробовать сменить имидж и слегка округлиться в нужных местах? Короче, пойдем обедать.

- Я лучше, пойду к себе. У меня есть печенье и чипсы….

- Испорченный желудок не улучшит цвет лица. Пойдем, не выдумывай…

Жеванные бычьи почки? Судя по виду, жеванные, но сырые. Если учесть запах, - приправлены жиром вег-дича. И килограммом перца. Катрин глянула на виноватую Найни, на Валери. Черные глаза девчонки наливались злостью.

- Я говорила….

- Заткнись, - рявкнула Катрин. – В смысле, помолчи, пожалуйста. Найни, давай эту … кухарку сюда.

Найни выскочила на кухню. Катрин обозрела стол, глянула на падчерицу и пса. Цуцик, наевшийся своих консервов, умиротворенно смотрел в окно.

Черт, может тоже на собачье меню перейти?

Вошла Розита. Поджав губы, сложила на животе руки.

- Да, синьора?

Катрин подождала, пока Мышка скользнет за спинку стула. Все должны быть на своих местах.

- Розита, это что?

- Кон-карне[46], синьора. Вам не нравится?

- Нет.

- Сеньор Кольт всегда был доволен.

- Сейчас он тоже не доволен. Довольных вашей кухней, в этом доме, похоже, нет, - Катрин поставила тарелку на пол. – Цуцик, иди сюда.

Пес подошел, понюхал, укоризненно глянул, и быстро отошел подальше.

- Извини, - сказала псу Катрин.

Тарелка осталась на полу.

- Это не собачья еда, - запротестовала Розита.

- Согласна, это значительно хуже, - холодно признала Катрин.

- В ресторане порция кон-карне стоит восемьдесят долларов.

- Отлично, почему бы вам не зарабатывать деньги на жизнь там? Вы уволены.

Смуглая тетка стала еще темнее.

- Без хозяина? Вы не можете….

- Могу. Пока я здесь хозяйка. На сборы час. Расчет получите перед уходом.

- Синьора, как вы можете…

- Розита, вы свободны. Найни, будь любезна, уничтожь эти помои и сделай чай.

Розита вылетела прочь. Мышка исчезла на кухне. Валери и пес смотрели на Катрин.

- Что скажет папа? – пробормотала девочка.

- Пожалуй, это я ему кое-что скажу. Неси свое печенье, хоть чаю попьем.

Вернуться Валери не успела. Катрин услышала шум во дворе. Преобладали испанские ругательства. Цуцик поднялся.

- Сиди, - приказала хозяйка. – Без тебя разберемся. После твоих клыков судиться годами придется.

Катрин вышла к двери. Прислуга митинговала у флигеля. Растрепанная Розита яростно махала руками. Катрин ухмыльнулась. И каких только бунтов на свете не бывает.

- Она может обратиться в суд, - прошептала Найни.

- Мы тоже можем. Дай-ка мне свой телефон, - Катрин опустила маленький аппарат в нагрудный карман рубашки, и вышла на солнце.

Все трое работников сделали вид, что не заметили появление молодой хозяйки. Бурная испано-язычная беседа продолжалась.

Катрин подождала, потом спросила:

- О чем дискуссия?

- Розита говорит, что вы поступили несправедливо, - снизошел до объяснений Риккардо. – Еще она говорит, что обратиться в суд. Вы нарушили правила.

- Что, закон запрещает поменять повара, если не нравится его стряпня?

- Розита замечательно готовит. Вы в этом ничего не понимаете…

- Вот и отлично. Пусть кому-то сказочно повезет. А мне надоела изжога.

Розита взорвалась целым фейерверком бурных словосочетаний.

- Она говорит, что дождется хозяина, - возмущенно перевел Риккардо. – Он умнее молодой синьоры и знает, что законы нельзя нарушать. Вы не можете так обращаться с нами, только потому, что мы цветные.

- То есть, вы двое выступаете на стороне Розиты?

- Мы защищаем справедливость, - с достоинством сообщил садовник.

- Защищайте в другом месте. Уволены оба. На сборы час, расчет перед отбытием.

- За что? – заорало трио, на этот раз на относительно понятном английском. – За то, что мы приезжие?!

- Ты - за полузасохший сад, а ты - за отвратительно выглаженное белье. При чем здесь цвет кожи и национальность? Работать лучше нужно.

Катрин переждала трехголосый ураган на испорченном языке Сервантеса, вежливо улыбаясь, потом глянула на часы:

- У вас осталось пятьдесят пять минут. У вашей подруги – меньше.

- Вы сильно пожалеете, - заявил Риккардо. – Нельзя увольнять людей ни за что. Мы все втроем обратимся в суд. Мистер Кольт оплатит глупость своей жены.

- Обратиться за справедливостью – ваше право. И мое. Объясняю для интеллектуально развитых латиноамериканцев. Вот это мобильный телефон. В нем встроенный диктофон. Это такая маленькая штучка для записи кто и что говорит. Так что выражения типа "тупая шлюха", "ихняя маленькая потаскушка" и "толстый идиот" теперь запечатлены в цифровом формате.

Угнетенное трио принялось осмысливать.

- Это незаконно, - неуверенно пробормотал садовник.

- Оскорблять хозяев? Несомненно. Выключаю диктофон и перехожу на доступный вам язык.

Катрин действительно перешла на испанский язык:

- Амиго, вам что-то непонятно? Еще что-то объяснить? Вы думаете глупая синьора не понимает ваших грязных словечек?

Приятно было видеть рожи прислуги.

- У вас сорок пять минут. Понятно? Это вы про моего мужа говорили, что он "заплывший жиром кабан"? Это девочка – "дешевая проститутка"? Да мне насрать на ваше мнение лично обо мне, но я не позволю называть мою подругу "полоумной дурочкой". Убирайтесь немедленно, пока я вам рожи в кровь не разбила. Пролетариат вшивый. Троцкисты дутые. Пошли на хер, лентяи нелегальные….

Катрин добавила несколько славянских слов, хотя "пролетариат" уже поспешно скрылся во флигеле.

Ричард подышал в трубку и сказал:

- Они подадут в суд.

- Маловероятно. Скорее уж мы можем подать. Говори, сколько я должна им заплатить и забудь про них…

Валери была в восторге. Найни тоже. Один Цуцик был разочарован. Как же, не поучаствовал в столь шумном мероприятии. Катрин постаралась остудить восторги. До вечера девушки успели убрать в гостиной, навести порядок в покинутом флигеле. Соорудили из остатков продуктов ужин. Вообще-то с готовкой отлично справилась бы и одна Найни, но хозяйка рассудила, что падчерице тоже полезно приобщиться к жизненно-важному процессу.

Уже в сумерках полили сад.

- Глупо. Я не знала, что готовить интересно, - сказала Валери.

Катрин возилась со шлангом:

- Готовить не так уж интересно, но зато как интересно нормально поужинать.

Ричарду тоже понравилось. Картофель оказался рассыпчатый, в меру подпеченный. Бедность гарнира выглядела продуманным изыском. Вообще, когда все четверо сели за стол, стало как-то спокойно и даже уютно. Никто не топтался на кухне, и не отсиживался в своих комнатах. Цуцик валялся у входной двери, рассматривал темнеющий мир сквозь стекло, и можно было быть уверенным, что никто из посторонних не прервет трапезу неожиданным появлением.