В тени чужих холмов

Глава 4

"Две луны" действительно оказалась ночным клубом весьма средней паршивости. Впрочем, для скромного Нью-Бриджа и подобное заведение являлось вопиющим доказательством вездесущего падения нравов. Мигающий лиловым нервным светом танцпол, вибрирующая музыка, многообразие сортов алкоголя, мини-юбки официанток, и даже символический фейс-контроль.

Главное, - спиртное не паленое. Коллеги решили начать с текилы. Катрин, проявив нездоровый индивидуализм, заказала виски. Наблюдала, как лихо управляются с солью и лаймом господа третьекурсники. Дилетанты. Алкоголь - дело серьезное. Фиону, кажется, и с единственной порции, повело. Девчонка шепталась с Томми. Плечиком прижалась, ресницы трепещут, парень тоже неровно дышит, - похоже, изливаются клятвами в вечности чувств. Как же, ты ей, колибри крутобедрой, только доверься, мечтатель.

Что брюзжишь? Кое-кому в этой дыре отнюдь не вечное и светлое чувство требуется. Ищи себе жертву на ночь.

Не получалось. Никто не нравился. Ни с человеческой точки зрения, ни в качестве кандидатуры немногословного прямоходящего вибратора. Туповатые, и просто дебильные рожи, нелепая одежда, - как такую могут носить взрослые мужики? Неестественные движения: или угловатые, как у плохо отлаженных манекенов, либо, наоборот, преувеличенно гибкие, почти профессиональные. Собственно, против гомосексуалистов Катрин ничего не имела. Сама не без греха. Да только что на них сейчас смотреть? С цинично-потребительской точки зрения вот этот тип в узких джинсах и "охотничьей" замшевой куртке, которую ни один приличный охотник и в руки-то не возьмет, абсолютно ни к чему не пригоден. Вот галстучек у него дивный: лоснящийся, желто-голубой. И здесь белохохлы окопались?

Катрин отвернулась, взялась за стакан. Между прочим, третья порция. Только не хватало опять нажраться. Вон, - ребята только повторили, и им уже хорошо. Крис и Берни подцепили каких-то городских девиц. С виду вполне симпатичные веселые телки. Только, скучные. О Томми с подругой и говорить нечего, - под парами текилы так склеились на танцполе, - танком не оторвешь. Ох, как Фиона на парне повисла, - даже завидно.

Сама то? Разучилась выбирать? Или никогда и не умела? Попроще нужно смотреть на вещи, – мужик нужен даже не на ночь, всего минут на сорок. Хватит дурью маяться, разборчивость изображать. Вон, даже Бобби подкатывает к какой-то рыженькой.

Катрин отшила еще одного подсевшего и пытавшегося угостить выпивкой индивида. Отказывать было легко, претенденты почти и не обижались, должно быть подсознательно чуяли, что высокая лощеная блондинка ждет кого-то. Известное дело - такие красивые и холеные чаще всего попросту фригидные расчетливые дуры.

О, боги! Катрин уже и сама была готова согласиться с подобным диагнозом. Кого ждешь? Никто из тех, с кем ты была бы рада оттянуться в постели, сюда не заглянет. Нечего им здесь делать. Фло бы вообще потеряла дар речи, увидев, как подруга сидит в этой прокуренной, гремящей дурной музыкой дыре, и ждет, когда снимут. Стыдно, не "специалист по адаптации", а гимназистка гулящая.

Виски уже начал туманить башку. Последняя доза и хватит. Диагноз ясен. Зайти в сексшоп и приобрести себе безотказного "друга". По крайней мере, никаких смешных галстуков и глупых предлогов для знакомства. На батарейки денег хватит. А сейчас лучше бы заранее до кровати добраться. Придется в общежитии ночевать. За руль садиться противопоказано. Успеешь по более важному поводу задницей рискнуть. Нужно только мальчишек предупредить, что собралась уходить, а то будут сдуру беспокоиться.

Катрин обернулась к танцполу, ища сокурсников. О, да тут новые развлечения. Назревала драка. По нелепому стечению обстоятельств, виновником оказался безобидный Бобби Касс. Его теснили от танцпола двое крепких парней. Бобби пятился, стараясь выглядеть независимо. Его рыжая минутная подружка испарилась. Зато образовался круг заинтересованных зрителей. Противники Бобби выглядели парнями крепкими, оба в коротких, вызывающе демократичных джинсовых куртках. Наверное, городские парни.

Ах, милое захолустье не меняется веками.

Тот, что повыше, что-то резко сказал. За грохотом музыки Катрин не расслышала. Бобби ответил. Опыта драк, (если он у парнишки вообще был), скромному историку явно не хватало. Фраза "джинсового" была элементарным отвлекающим маневром, - Катрин уловила это даже от стойки бара. Бобби еще не закончил отвечать, как схлопотал оплеуху от второго оппонента.

Студент устоял на ногах и даже похвально вскинул руки, принимая позу, отдаленно напоминающую боксерскую. Парни заухмылялись. Катрин была с ними согласна, - английское джентльменское развлечение давно следовало признать атавизмом.

С танцпола, раздвигая толпу, проталкивался Крис, за ним Берни. Получив подкрепление, Бобби взбодрился. Рановато, - к городским парням немедленно присоединилось еще трое плечистых любителей традиционных развлечений. Бойцы "городской команды" несколько уступали ростом университетским спортсменам, но манеры их выглядели поубедительнее. Из-за спин зрителей вырвался Томми, за ним пропихивалась Фиона. Если эта черноволосая выдра вмешается, развлечение обеспеченно всему клубу. И откуда колхозные инстинкты, - нажравшись, разносить мебель? А платить кто будет?

Голоса участников конфликта уже пробивались сквозь музыку. Говорил Томми и один из парней, тот, что в джинсовой, с кожаными вставками, куртке. Вот и вожди кланов определились. Судя по интонациям, дело неотвратимо катилось к мордобою.

Катрин, сидя на высоком табурете, поболтала ногами. Сапожки, на "шпильке" малопригодная для спорта обувь. Черт, стягиваются-то как трудно. Так, перчатки в сумочке. Тонкие, новые. Жалко их будет.

За спинами толпы что-то тявкнул охранник. Его проигнорировали. По-видимому, служба безопасности "Двух лун" особым авторитетом не пользовалась. Бармен, продолжая протирать бокалы, с любопытством вытянул шею.

-…Если бы мой отец предпочитал мужчин, то с какой радости он пользовался услугами твоей мамаши? Кстати, весьма посредственными услугами. Правда, дешевыми, чего не отнять, того не отнять, - Томми нарывался, но уж слишком интеллигентно. Ноги напряженные, челюсть агрессивно выставлена. Не разберешь, - Ромео или Рембо.

Городской парень снисходительно улыбнулся:

- Не вспотел? Да все в курсе, что вас годами учат болтать языками. Дорого обходится диплом? Хватает папочкиных, сэкономленных на шлюхах, денег?

- Всё про шлюх, да про деньги? Комплексы? – предположил Томми.

- Ему мама не дает, - ляпнула взъерошенная Фиона.

- Красотка в теме? - ухмыльнулся городской. – Обожаю образованных, - он скользнул взглядом по бедрам Фионы. – Пойдем, дашь мне пару уроков.

- А твоя мамочка не обидится? – фыркнула Фиона.

- Девчонка за тебя и в футбол играет? – поинтересовался парень у Томми. – Активная. Ты, наверное, снизу быть предпочитаешь?

Сейчас Томми двинет его в челюсть. Парень этого и ждет. Уйдет влево и ответит по почкам. Похоже, он моложе Томми, но свой опыт приобрел под руководством независимых тренеров.

Томми сдержался:

- Если явятся ваши городские копы…

- Так вот ты чего ждешь, – ухмыльнулся парень.

-Городская полиция всегда за вас…

- Не хнычь. Полиции здесь нет. Что тебе мешает высказаться? Я теряю терпение.

- Я тоже, - пробурчала Катрин, выступая из-за широкой спины Берни.

Подошла она неспешно, и теперь внимание собравшихся резко переключилось на девушку. Музыка все грохотала, и разноцветные лучи скользили по лицам, придавая сцене дурацкую игривость. Как всегда, оказавшись в центре внимания, Катрин почувствовала себя неуверенно, и как всегда, это страшно злило. К тому же, разутые, в одних чулках ступни, стыли на прохладном полу.

- Эй, а это кто? Детка, может, тебе туфли найти? – недоуменно поинтересовался городской. – Нет, откуда у яйцеголовых такие цыпочки?

- Я не цыпа, удод, - Катрин брезгливо смотрела в середину лба парня. - Я леди, - слышал про такую породу?

- Готов поверить, - с виду точь в точь как в "ящике", - парень ухмыльнулся. - Только ноги у тебя чересчур красивые. Кстати, почему я удод?

Справедливо. Удодом он не был. Открытое лицо, короткая аккуратная стрижка, спортивная фигура. В плечах лишь чуть поуже по хоккейному громоздкого Берни.

- Удодство – есть весьма сильное отклонение от нормы в строении и функциях индивидуума, как врожденное, так и травматическое – академично объяснила Катрин. - Ты умственно отсталый, но еще не очень травмированный. Доступно?

- Ничего себе, - восхитился парень. – С медицинского? Ты меня лечить желаешь?

- Я тебя поиметь желаю. Только быстро, пока полиция не приехала. Ты же драться хотел? Или сомнения возникли? – Катрин мягко шагнула к парню.

- Кэтрин! - зашипел сзади Томми.

- Не понял, - честно признался парень. – Ты что, тут кулаками махать собралась? Капоэйра или джиу-фитнес? Отойди, пока прическу не испортили, - он попробовал за локоть отодвинуть девушку.

Вряд ли кто-то успел разглядеть что произошло. И зрители, и предполагаемые участники сражения, ожидали активизации перепалки, потом звуков ударов, натужного мужского пыхтения, ругани и женского визга. Короткий шаг в сторону. Перехват руки у запястья. Подсечка, точеной, обтянутой черным нейлоном, ногой. Кто такое успеет рассмотреть? Да оно и не интересно.

Грохот падающего тела.

Парень сидел у женских ног. Катрин без видимого напряжения удерживала вывернутую под прямым углом кисть противника.

- Всем стоять, - негромко приказала босая блондиночка. – Или хрустнет.

Все стояли. До большинства посетителей "Двух лун" еще не дошло, что драка собственно, окончена.

Рванулся сам пленник. Катрин удивилась, - уж парень лучше всех чувствовал, как трещит его сустав. Впрочем, удивление не помешало в корне пресечь попытку сопротивления. Легкий тычок коленом в мужской подбородок, чуть больший нажим на кисть, - и пленник, скрепя зубами, остался сидеть на полу. Ему страшно хотелось застучать от боли ногами, но парень держался.

- Леди и джентльмены, - все так же негромко объявила Катрин. – Обратите внимание на преимущества узкоспециального образования. Комплекс армейских физических упражнений доступен любому человеку, готовому на несколько лет вверить свою судьбу инструкторам вооруженных сил, – Катрин доброжелательным взглядом обвела лица, по которым метались пятна разноцветных огней. – Если вопросов нет, желающие продолжают отдых.

Весьма кстати застучала новая музыкальная композиция. И как-то сразу напряжение исчезло. Вероятно большинству присутствующих, не так уж и хотелось попадать в свидетели чего-то противозаконного. А тем более вдумываться, был ли этот самый закон нарушен.

Катрин рывком поставила пленника на ноги. Парень снова скрипнул зубами. Четверо сокурсников топтались за спиной девушки. Рожи у историков были еще те. Катрин кивнула студентам, чтобы убирались к бару. Вроде не возражали.

Зато к месту конфликта двигались двое осмелевших охранников.

- Я могу тебя отпустить? – шепотом спросила Катрин у военнопленного.

- Кто бы возражал.

Катрин отпустила парня и демонстративно уцепилась за его локоть. Охранники в нерешительности остановились. Катрин послала им нежную улыбку и повлекла ошеломленного пленника прочь:

- Ты только не психуй. Полицию мы ведь оба не очень любим, верно?

- Поздно мне психовать. Уже однорукий. Черт, не висни так, - свалюсь. Больно как…

- Лед нужно приложить. И внутрь… какой-нибудь анальгетик жидкий.

Томми с компанией в гробовом молчании наблюдали, за транспортировкой пострадавшего к стойке, но вслух протесты выразить поостереглись. Парню, по-видимому, было не до студентов, - тяжело плюхнулся на табурет. Катрин кивнула бармену.

Пакет со льдом облегчил боль в поврежденном запястье.

- Я же говорила, что кость не сломана, - с удовлетворением напомнила Катрин.

- Не уверен, - парень хмуро взглянул на нее. – В жизни не дрался с женщинами. Если бы ты не застала меня врасплох…

- Несомненно. Если бы я не застала врасплох, пришлось бы отправить тебя в больницу. Веришь?

- Чего бы ни верить? Так быстро меня еще никто не опускал.

- А кто тебя опускал? Показалось. Сидишь, с девушкой разговариваешь. Рука – пустяки, - завтра и чесаться не будет.

- Вот уж вряд ли. Я и стакан-то поднять не могу.

- Тренируй левую конечность.

- Ладно. Только уж заплатить за выпивку я тоже как-нибудь изловчусь.

Еще порция. Пожалуй, лишняя. Катрин стало жарко. Не надо было обуваться. Все равно, окружающие ведут себя так, словно ничего не было. А что собственно было? Драка намечалась? Так ведь не оправдались надежды зрителей. Парень смотрел с интересом. С тем самым мужским и откровенным. Чудное восстанавливающее средство – лед и виски.

- Так кто ты такая, Кэтрин? Правда, из армии?

- Какая разница? Хочешь получить протекцию в "морские котики"? Я к спецназу отношения не имею, – Катрин улыбалась.

Парень заглядывал в сияющие изумрудные глаза:

- А все-таки, Кэтрин? Я отсюда, из Нью-Бриджа, меня зовут…

- Тсс… Тебя зовут - Однорукий. Так романтичнее.

- Но…

- Не спорь с леди. Вторую лапу обломаю.

Обижаться на прекрасную улыбающеюся блондинку трудно. Понять – тем более. Зато доступен ракурс груди в распахнутом воротничке, манит темное колено упертой о перекладину табурета, ноги. Ну что тут понимать? Катрин оглянулась. Томми с Фионой удрали танцевать. Берни тоже исчез. Только Крис с Бобби путано обсуждали возможные варианты, так и не состоявшейся битвы. Тяжелое утро принесет парням текила.

- Кэтрин, а ты на каком факультете? – допытывался Однорукий.

- Специализируюсь по адаптации. Но меня не Кэтрин зовут. Идем…

- Куда?

-Идем-идем. Руку будем лечить, - щеки Катрин пылали. По животу и бедрам

пробегала дрожь напряжения. Охотничья лихорадка. Черт, даже колено

дрожит. Это исключительно от виски.

Катрин вела парня за руку. Сжимала крепкую горячую мужскую ладонь. Близость совершенно незнакомого мужчины уже не настораживала. Наоборот. Ой, будешь себя за бесстыдство материть.

Коридор. Целуется парочка. Как мило. Музыка колотит глухо, прямо из-под земли. Или это от возбуждения в ушах?

Дамская комната налево, джентльменам имеет смысл свернуть направо.

- Кэтрин, что…

- Тихо, Однолапый, - Катрин ухватила ворот мужской куртки, провела пальцами по горячей мускулистой шее. – Я честно предупредила, что хочу тебя поиметь. Будешь сильно возражать?

- А-а…, тут могут застукать - до наивной жертвы начало доходить.

- Плевать. Я тебя пугаю?

- А…

- Спокойствие, только спокойствие, как говорил… Неважно, кто говорил... -

Катрин продолжала поглаживать мужскую шею, в которой заманчиво колотился пульс. Вторая рука легла на бедро парня. Плотоядным маневрам мешала сумочка, которую приходилось придерживать локтем. – Так, мы идем, Однолапый?

- Только не в дамский, - выдохнул парень.

- Там побольше кабинок, - успокаивающе проурчала Катрин. Руки хищницы во всю бесчинствовали, находя в мужском организме ощутимый отклик.

- Но, если… - здоровая рука парня соскользнула с талии Катрин пониже, стиснула тугую плоть.

Черт! Катрин со свистом втянула воздух. Вот уж не думала что, что можно влетать в кайф, когда тебя начинают лапать за задницу. Парень дышал часто и горячо. Возбуждение и алкоголь били в голову. И близость возбужденного существа доводила до дрожи. Катрин подтолкнула Однорукого к двери дамской комнаты. Он еще упирался, скорее бессознательно. Рука бесстыжей блондинки, ни на миг не прекращающая мять сквозь брюки, лишала последних связных мыслей. В коридоре послышались шаги, разговор. Катрин впихнула парня в дверь, скользнула следом. Каблучки сапожек предательски клацали по кафелю. В туалете душила фальшивость апельсинового освежителя. У дальней стены мыла руки какая-то длинноволосая девица. Однорукий зайцем метнулся к свободной кабинке. Девица недоуменно обернулась, уловив движение. Катрин, неторопливо шествуя к кабинке, улыбнулась. Девица глянула с некоторой опаской и решила, что руки уже достаточно чисты. Парень замер, вжавшись в угол рядом с бледно-зеленым унитазом. Выглядел Однорукий забавно, но Катрин не собиралась сейчас хихикать. Повернула задвижку, швырнула сумочку на узкую полку. Всем телом зажала парня в углу, и зубами принялась стаскивать перчатку со своей правой руки. Хлопнула дверь, и туалет наполнился оживленными женскими голосами. Девицы взахлеб обсуждали какого-то нахального Йена. Одна из девушек уединилась в соседней кабинке, не прерывая, впрочем, дискуссии. Парень старался не дышать. Катрин, целуя жертву в подбородок, расстегнула брюки. Черт, совершенно забыла, как восхитительно обжигает пальцы распаленная плоть. Ласки, чуть более сильные, чем нужно, заставляли Однорукого беззвучно открывать рот. Катрин чувствовала, как его левая рука пытается завернуть узкую юбку. За тонкой перегородкою невидимая соседка журчала, шуршала, и продолжала нести ахинею про таинственного Йена. Однорукий перестал бороться с неподатливым подолом юбки,уткнулся лицом в шею случайной знакомой, давя рвущиеся стоны, покусывал гладкую кожу. Катрин чувствовала умоляющую дрожь мужского тела. Не слишком увлеклась, дорогая? Мужики слабы. В соседней кабинке спустили воду. Катрин нетерпеливо сдернула мужское тряпье ниже колен. Ноги оказались загорелые, поросшие приятной золотистой шерсткой. Ох, чтоб оно все сдохло! Ну, да у мужчин волосатые конечности. Изумляясь и вспоминая, девушка провела ладонями по мускулистым бедрам, почти небрежно качнула вопиющий о продолжении процесса прибор. Повелительно кивнула на унитаз. Военнопленный покорно сел. О гигиене, и приличествующих моменту возражениях, он размышлять был уже не в состоянии. Проклятое бабье все еще галдело, теперь уже у зеркал, должно быть, обновляя макияж. Жакет на вешалку, юбку до талии. Катрин, не торопилась. Некоторый эксгибиционизм после продолжительного воздержания вполне простителен. На вид классических черных чулок представитель Нью-Бриджа отреагировал самым предсказуемым образом – пустил слюну и стукнулся затылком о кафель. Улыбаясь непослушными губами, Катрин выудила из сумочки презерватив, разорвала упаковку. Иди-ка сюда… Зеленые, в золотисто-серых тенях глаза смотрели на жертву столь пристально, что в парне вновь шевельнулась нерешительность. Но пальцы девушки действовали так ловко и властно, что можно было только стиснуть зубы и покориться.

"Странно, некоторые навыки не забываются, хотя на практике ими приходится пользоваться считанные разы. Кстати, поразительно, что кое-кто так и не выбрал карьеру натуральной шлюхи" - Катрин осторожно, стараясь не зацепить острым каблуком, перекинула ногу через мужские колени. Узенькие эластичные "стринги" заранее пообещали ничему не мешать. Ощущение было сильным. И, нужно признать, очень-очень нужным. Катрин даже не почувствовала как выгнулся под ней парень. Его сапоги уперлись в дверь кабинки. Легкий элемент сантехнического сооружения истошно заскрипел, но выдержал. К черту, - о конспирации речь уже не шла…

Ох, дорвалась…

Вцепившись в куртку на мужских плечах, Катрин закатила глаза. На потолке кружились мелкие, фальшивые звездочки лампочек-светильников... Ах, сволочь! Хорошо до безумия. Был бы парень здоров, так бы и хлестанула по щеке от избытка чувств. Однорукий, задыхаясь и неловко цепляясь за скользкие стены, то ли вставал, то ли сползал с опоры. На роже у парня сияло то самое, блаженно-идиотское, выражение счастья.

Стой! Рано, скотина!

Торопя и подгоняя недовольную плоть, Катрин постаралась и сама достичь пика. Получилось. Но слабенько, ох, как слабенько.

Сидеть Катрин не могла. Тело сводило напряжение. Безумно хотелось еще. Раскачиваться, продолжать, выбить еще удовольствия. Рука наливалась чугуном, - так и хотелось влепить оплеуху торопливому стервецу. Не мог подождать девушку.

Спокойно, он ни в чем не виноват. Кролик однолапый, чтоб ему…

Расслабься, дура. Где он, по-твоему, должен был научиться? В местной школе таким мелочам значения не придают.

Катрин потрепала мужскую щеку. Пальцы дрожали. Парень смотрел блаженно и в тоже время виновато. Понял что-то? Вот идиот. Снова захотелось полоснуть ногтями по горячей, чуть шершавой от щетины щеке.

Катрин толкнула дверь кабинки. Хлипкая защелка испуганно хрустнула, отлетела. К счастью, в туалете никого уже не было. Руки не слушались. Кожа горела. Организм желал немедленного движения. Догнать. Охотиться. Найти, и доделать, доделать, доделать…

Проклятая юбка никак не хотела возвращаться на приличествующее место.

Дверь дамской комнаты распахнулась…

Катрин даже не слишком удивилась…

В туалет энергично, хотя и не очень твердо держась на ногах ворвалась Фиона. Выглядела знойная красотка разгоряченной и порядком растрепанной.

"Она тоже? Да, нет, наверное, от танцев", – туповато подумала Катрин. -

"Все-таки хорошенькая, стервозина".

Фиона качнулась к раковине. Осознала, кто перед ней стоит.

- Кэтрин, а мы…

Соображала Фиона ничуть не быстрее деморализованной возбуждением Катрин. Для начала темноволосая студентка поднапряглась и восприняла очевидный беспорядок костюма Катрин. Потом машинально глянула за настежь распахнутую дверь кабинки. Однорукий действовал возмутительно медленно. Конечно, страдальца слегка извиняла поврежденная конечность. Но, в общем, картина выглядела совершенно однозначно. Подлец даже трусы толком не успел натянуть. Фиона распахнула ротик. Но вопить темноволосая красотка, все-таки не стала. Яркая пасть, клацнув ровными зубками, закрылась, и Фиона во все глаза воззрилась на однокурсницу. Дивная смесь эмоций: ужас, недоверие, жгучий интерес и, кажется, солидная доля восхищения.

"Так приходит слава", - мелькнула в голове у Катрин. – "Трах в клубном сортире – мечта провинциальной девчонки. А мне что теперь делать? Усугубить?"

Бросив возиться с упрямой юбкой, Катрин шагнула к девчонке, ухватила за запястье в браслетах. Отброшенная к стене и прижатая к кафелю, Фиона и ахнуть не успела.

Катрин в последний раз целовалась ужасающе давно и теперь скупиться не собиралась. Опыт, переданный уникальной магией Блоод, запросто мог лишить чувств существо истинно трепетное и невинное. Фиона оказалась девочкой стойкой, но сопротивляться не могла и она. Катрин чувствовала, что без труда может высосать душу из этих беззащитных губ. Ну, если не всю душу, то уж часть её точно. Вжатой в стену Фионе бежать было некуда. Да и не помышляла студенточка о бегстве, лишь обморочно запрокинула голову.

Брючки между ног Фионы промокли насквозь. Ух, какие тут танцы! Катрин стиснула шелк сильней. Брюнетка покорно приподнялась на цыпочки. Руки в ярком маникюре крепче обхватили плечи Катрин, - то ли действительно обнимая, то ли умоляя пощадить. Рот черноволосой сирены начал неуверенно отвечать.

В своей кабинке издал какой-то звук Однорукий, но обе девушки не отреагировали.

Катрин позволила Фионе вздохнуть. Возможно, пауза была ни к чему, - как дышать девчонка все равно забыла, лишь загипнотизировано смотрела в изумрудные глаза совратительницы.

- Нравится? – требовательно шепнула Катрин.

Фиона не могла издать ни звука.

- Еще? – проурчала истязательница, ее рука продолжала терзать, сводить с ума. Повинуясь, Фиона снова потянулась, подставляя губы головокружительно-убийственному действу.

- Хочешь, - не спросила, а утвердила Катрин.

В последний миг, Фиона пролепетала:

- Кэтрин… А Томми, он…

Тушь вокруг черных глаз девчонки слегка потекла. В глазах Фионы отражалось возбуждение, ужас, желание продолжить, и абсолютное неверие, что это она сама, - девочка из крошечного горного городка, предается противоестественному блуду в сортире клуба. И еще пьянящее удовольствие от этого сногсшибательного приключения. И стыд мелькнул. Как же, был еще Томми. Улыбчивый спортсмен, в меру хвастливый, в меру наивный, - в общем, милый спокойный парень, всерьез мечтающий о карьере Индианы Джонса.

Знаешь, детка, если ты помнишь мальчишку-балбеса даже сейчас, не будем топить светлое чувство в ароматизированных унитазах. Отпущенная, Фиона едва устояла на ногах. Катрин почувствовала себя отвратительно древней, гнусноватой гиеной. И к тому же потной как грузчик. На губах еще чувствовался вкус поцелуя и чужой помады.

- Я пьяна, - пролепетала Фиона.

- Да, слегка перебрали, - согласилась Катрин, оглядываясь на кабинку.

Парень сидел замерев. Правильно. Вот уж кому впечатлений надолго хватит. Хорошо хоть с портками управился.

- Кэтрин, а что мы… - залепетала Фиона, порываясь сползти по стене на пол.

- Э, стой, - Катрин удержала девчонку на ногах. – Что такое случилось? Ну, напились, с кем не бывает. Рожицу сполосни, и пойдем.

Фиона послушно склонилась над раковиной.

Катрин махнула Однорукому:

- Пригрелся? Сваливай, пока никого нет.

Парень задержался в дверях, и Катрин пришлось обнадеживающе помахать ему на прощанье кончиками пальцев. Так, от одного отделались.

С Фионой оказалось сложнее. Черт, не нужно было так на неокрепшую психику давить. Пришлось помогать вытираться. Девушки запутались в бесконечном бумажном полотенце. Умытая Фиона выглядела еще юнее и пьянее. Катрин морщилась от стыда за себя.

Цепляясь за раковину, Фиона лепетала:

- О боже, Кэтрин, ты же не понимаешь. Я же клялась Томми… Мы оба клялись… Я изменница… Что теперь…

- Во-первых, заткнись и напряги мозг. Что такого ужасного случилось? Ну, целовались спьяну. Прямо уж так чудовищная измена.

- Целовались? Но ТАК не целуются… - в ужасе лепетала девчонка.

- Текила и неопытности тебя эмоциями жутко переполняют. Ничего сверхъестественного. Чмокнулись, балуясь

- Да?!

- Всё! - сказала Катрин. – Двинулись на свежий воздух. Не ночевать же в сортире. Если совесть мучит, открой ужасную тайну другу сердца. Думаю, Томми вполне способен с должной снисходительностью отнестись к идиотской шалости. По-крайней мере, если парень действительно тебя любит.

Очень вовремя вспомнив о жакете и сумочке, Катрин зашла в кабинку. В унитазе плавал презерватив. Вот ужас.

- Кэтрин, а, как же…- убито начала Фиона.

- Протрезвеем, потом все что захочешь, спросишь, - рыкнула Катрин. - Но потом…

В туалет завалилась целая шайка шумных девиц, и Фионе поневоле пришлось заткнуться. Довольная и таким результатом, Катрин отцепила жертву текилы от раковины и повела к выходу.

Путь к кампусу выдался не из легких. Ребят подвозил старенький микроавтобус, с водителем которого предусмотрительно договорился Томми. Заводился микроавтобус неохотно, зато глох, стоило слегка притормозить. А тормозить приходилось часто – Фионе стало дурно. Организм девчонки стремился побыстрее избавиться от алкоголя, а кактусовое пойло упиралось. От парней толку было мало. На одной из остановок мальчики решили, что Фионе слишком одиноко и присоединились к очищающему процессу. Томми тоже был на грани. Катрин пришлось поддерживать на ногах поочередно троих. В конце концов, и саму уже мутило от вида испятнанного снега и аромата настоявшейся текилы. Да, вечерок выдался бурным. У Катрин промокли и замерзли ноги, под юбку дуло, к тому же новое пальто оказалось испоганенным.

Наконец, Томми и полуобморочную Фиону выгрузили у общежития. Автобус опять заглох. Катрин оставила ругающегося водителя и обессилено посапывающих на заднем сидении Криса и Боба, и двинулась пешком.

Срывался легкий снег. Порядком опустевший к празднику кампус мирно спал. Хрустел ледок под каблуками сапог. Все было бы не так плохо, если бы Катрин не замерзла. Избыток алкоголя в организме уже не согревал, только туманил голову. Предчувствуя хмурое утро, Катрин впала в привычную меланхолию. Правда, идти оставалось недалеко.

В общежитии Катрин ночевала всего несколько раз. Чаще оставляла там книги и вещи. Двухэтажные корпуса терялись среди заснеженных деревьев. Сейчас Катрин не без некоторого напряжения вычислила среди корпусов-близнецов искомый. Странно, но угадала. Вот: второй этаж, комната 233. Пришлось еще разыскивать в сумочке запропастившиеся ключи. Наконец, замерзшая распутная алкоголичка ввалилась в дверь. Здесь сожительницу явно не ждали. В комнате поднялась подозрительная возня. Сдирая с замерших ног сапожки, Катрин заглянула в апартаменты.

Обе кровати, оказались сдвинуты вместе. На импровизированном ложе пыталась прикрыться одеялами напуганная парочка. Не по годам зрелые телеса соседки по комнате, Катрин естественно, идентифицировала. Но вот её кавалер заставил окончательно протрезветь. Ничего себе, парнишка. Команды по сумо в Нью-Бриджском университете вроде бы до сих пор не было. С такими габаритами нужно на татами спать, а не чужие кровати ломать.

"И что за дни такие блудливые?" – мысленно затосковала Катрин, - "Или это мое появление так растлевающе на всех влияет?"

- Кэтрин, – пискнула девица, - мы…

- Быстренько рассосались, - пробурчала Катрин, - хватит на сегодня извращений.

- Но тебя никогда не бывает…

- Бываю, не бываю, - койка моя. Когда меня нет, - можете любые вакханалии устраивать, но исключительно на своей постели. А сейчас выставляй своего вини-пуха и поживее. Пока я из вас бочку меда не вытрясла. Я спать хочу…

Чистя зубы, Катрин слушала шебуршание панических сборов. Нет, что за ночь такая бессмысленная? Со спиртным категорически нужно завязывать.