Прибежище из серы и тьмы

Глава 39

Кайра

Шипение слетает с губ Каликса, когда он отстраняется от меня, наши рты размыкаются, заставляя меня пошатнутся. Ливень превратился в моросящий дождь. Капли стекающие по моим щекам и лбу, а также переносицу, гораздо меньше мешают обзору, и я замечаю змею, обвившую талию Каликса, ее клыки вонзились в его бок через тунику.

— Маленький гребаный… — Каликс наклоняется, чтобы оторвать от себя существо, но я останавливаю его движением руки. Что-то в этой змее заставляет меня нахмуриться, когда она, не мигая, смотрит на нас двоих.

— Не надо, — предупреждаю я. Каликс замирает, когда я протягиваю руку, и змея убирает свои клыки от Каликса. Как только это происходит, Каликс наклоняется и приподнимает свою тунику. Я игнорирую впадины мышц под ними и вместо этого сосредотачиваюсь на двух кровоточащих отверстиях, но не вижу быстрого свертывания крови. Никакого яда.

Каликс бросает на змею мрачный взгляд, позволяя ткани своей рубашки упасть обратно. Змея скользит вперед, покусывая кончики моих пальцев, пока ее хвост дергается взад-вперед. — Она… расстроена, — бормочу я. Хотя связь, которую я установила с Каликсом в имитации Пограничных Земель, исчезла, мне не нужна она, чтобы почувствовать страх существа.

Почти сразу же, как я осознаю и этот факт, из глубины темноты за мостом появляется тень поменьше, быстро несущаяся вперед. Ара. Я убираю руку от змеи и переворачиваю ладонь, чтобы дать ей возможность взобраться на нее. Она направляется прямиком ко мне, ее пушистые лапки быстро постукивают друг о друга, пока она практически не запрыгивает мне на ладонь, используя ее как трамплин для прыжка вверх по моей руке.

Паучьи клыки впиваются в мою кожу, и я вздрагиваю, прежде чем быстро протянуть руку и высвободить ее. — Не нужно кусаться, — говорю я ей. — Я знаю, что что-то не так. Что случилось?

Образы врезаются в мой разум, и, ахнув, я вскакиваю на ноги так быстро, что чуть не спотыкаюсь прямо о край стены, ведущей к утесам внизу. Каликс ловит меня прежде, чем это может произойти, и хмурится, в его тоне слышится низкое рычание. — В чем дело?

В моей голове проносится так много вспышек, и все они, кажется, сталкиваются друг с другом, рассказывая историю, но неясно. Тела, грохочущие по каменной земле. Разорванная плоть. Торчащая кость. Кап. Кап. Кап. Кровь, падающая на пол. По виску стекает струйка пота. Лицо Азаи в поле зрения, а затем… ничего. Золотые волосы — Азаи и… кто-то еще. Руэн.

Прижавшись к моему плечу, Аранея кружит и кружит, оживленно болтая, как будто она действительно может говорить. Потребность общаться настолько порочна даже в таком маленьком существе, у которого нет голоса, что это становится способностью, превосходящей отчаяние.

— В чем дело? — Каликс повторяет свой предыдущий вопрос, но я двигаюсь еще до того, как осознаю это. Чуть не поскользнувшись на мокром камне под ногами, я мчусь к дверям в Академию, по коридору к лестнице, а затем ниже. Проклятие Каликса эхом отдается позади меня, и я знаю, что он следует за мной. Спускаясь по лестнице и проходя по затененным коридорам, я замедляю шаг, когда Ара начинает хватать меня за плечо. Все ее тело напрягается, и она вонзает свои маленькие клыки в мою кожу. Зашипев от внезапной боли, я резко останавливаюсь, хлопая рукой по стене как раз перед тем, как завернуть за угол и войти в большой зал. Грудь Каликса врезается мне в спину, но он обнимает меня за талию и не дает мне рухнуть вперед под давлением его веса.

— Что… — Ара отпускает мое плечо, когда Каликс зажимает мне рот ладонью, останавливая слова.

Затем я слышу это. Шарканье ног, тихий шепот. Мы с Каликсом вместе наклоняемся вперед, его рука все еще зажимает мне рот. Осторожно втягивая воздух сквозь его пальцы, я собираю свою силу и окутываю нас двоих тенью. Ленты чернильно-черного цвета стекают из темноты над головой и закручиваются в завитки, обвиваясь вокруг наших тел. Каликс замирает, но затем отпускает мои губы, когда мы выглядываем из-за угла, чтобы посмотреть, что происходит в большом зале.

Азаи там нет, но Нубо есть, и он окружен Террами. Их лица ничего не выражают. Их глаза ввалились, а лица лишены жизни. Я понимаю, что они все мертвы. Все до единого. Осматривая пространство я замираю, когда натыкается на знакомое лицо. Терра, которая помогла мне подготовиться к Очищению, раскачивается взад-вперед на ногах, похожих на палочки, ее тело еще тоньше, чем раньше. Айза.

Это место — тюрьма. Слова Каликса в день нашего прибытия на Ортус вспоминаются мне тогда. Если это место — тюрьма, то какое преступление мы все совершили? Я знаю ответ, не задумываясь… Богам не нужны никакие преступления, чтобы наказать своих детей. Мы — несогласные с волей наших родителей, оказавшиеся в ловушке на пути разгневанных Богов, которым никогда раньше не отказывали.

— Черт. — Тихое ругательство Каликса заставляет меня отшатнуться назад, когда Нубо слегка поворачивается, очертания его безволосой головы освещаются ярким лучом лунного света. Из тени на другом конце зала появляется Залика, ее лицо искажено раздраженной гримасой.

— Твой мужчина на материке мертв, — огрызается она хриплым от гнева голосом.

Нубо несколько мгновений не отвечает, его внимание сосредоточено на чем-то другом, он смотрит в сторону темного коридора, который я не вижу из-за угла. Мое сердце колотится в груди, все быстрее и быстрее, как будто пытается выскочить из груди галопом. Где Азаи? Разве я его не видела? А Руэн?

Я еще немного наклоняюсь вперед, но, несмотря на тени, которые окружают нас, Каликс притягивает меня обратно, прижимая к своей груди. Рычание поднимается из моего горла, и я в отместку впиваюсь ногтями в его предплечья. Он не ослабляет хватки. Пот собирается у меня на лбу и стекает по щеке. Я должна знать, увидеть, кто там. Кого похитили? Сделает ли Азаи с Руэном то же самое, что Боги сделали с Мейрин? Я не могу позволить этому случиться.

Я борюсь за свободу, вырываясь из хватки Каликса, но он только давит еще сильнее. Сжимает свои руки вокруг меня, пока дышать не становится почти невозможно. Ощущение жжения возникает в уголках моих глаз, когда мысли лихорадочно бегут. — Отпусти. Меня. — Мое требование встречено раздражающим молчанием. Неужели ему все равно? Если бы один из его братьев был в опасности, разве он не предпринял бы что-нибудь?

Мои конечности покалывает. Я отстраняюсь от него, стараясь расслышать, о чем говорят Нубо и Залика, но Нубо начинает идти, и вместе они с Заликой исчезают из виду. Мертвые Терры еще мгновение покачиваются на ногах, прежде чем всем скопом развернуться и последовать за своим хозяином. Только когда их шаркающие шаги стихают, Каликс наконец отпускает меня.

Я быстро втягиваю воздух и поворачиваюсь, когда его руки опускаются вниз. Прежде чем он успевает остановить меня, я рассеиваю силу, которая удерживает мои тени на нашей коже, и бью его прямо в лицо. Голова Каликса дергается в сторону, и на мгновение он остается в таком положении — его челюсть сжимается, как будто он пытается сдержать свой гнев из-за моего поступка. Я молча бросаю ему вызов нанести ответный удар. Однако все, что он делает, это поднимает руку и медленно вытирает капельку крови, которая сочится из рассеченной губы.

Слизывая красную капельку со своего большого пальца, его темные глаза находят мои, а затем поднимаются на меня через плечо. Он обходит меня, его длинные ноги сокращают расстояние, когда он пересекает большой зал, и мне остается бежать за ним. Я останавливаюсь в центре зала, Ара хлопает меня по плечу, когда я смотрю в сторону, в один из многочисленных коридоров, отходящих от этого огромного помещения — тот самый, по которому, вероятно, ушли Нубо и Залика.

Кажется, у Каликса появляется идея, когда он направляется к коридорам, ведущим обратно в наши покои, и я поворачиваюсь, следуя за ним, хотя все, что я хочу сделать, это выследить этих двух Смертных Богов и потребовать ответов, даже если для этого придется вонзить ногти в их плоть и вырвать их из них. Каликс не останавливается, пока не достигает наших комнат, его шаги ускоряются, как только появляются двери. Он ныряет в одну комнату — Руэна, — находя ее пустой, а затем в комнату Теоса, и когда я подхожу к нему сзади, я вижу, как Теос сидит в постели, его светло-золотистые волосы почти светятся в темноте спальни.

Мое сердце почти останавливается.

Теос здесь.

Моя голова поворачивается обратно к открытой комнате Руэна, дверь со скрипом открывается внутрь. Покалывание полностью овладевает мной, когда Ара спрыгивает с моего плеча. Я едва замечаю ее, когда подхожу к открытой двери и смотрю на пустую спальню. Нет. Может быть, он…

Я вырываюсь из комнаты и ныряю в свою, чуть не срывая дверь с петель, когда открываю ее. Мейрин садится в кровати, испуганно вскрикнув. Я едва успеваю заметить Найла, лежащего рядом с ней поверх простыней, когда он наполовину ныряет над ней в качестве защиты, прежде чем я поворачиваюсь к единственной другой комнате на этой стороне коридора. Старая комната Мейрин с наполовину сломанной дверью. Я подхожу к ней.

— Кайра? Каликс? Что происходит? — Баритон Теоса скользит по моим ушам, когда я толкаю остатки двери внутрь, чтобы показать свой самый большой страх. Там тоже пусто.

Что означает только одно. Они не забрали Теоса. Только Руэна.

Руэн исчез.

Колокольня Ортуса звонит где-то в массивной горе, эхом отдаваясь в коридорах и в моей голове. Рвота подступает к моему горлу, угрожая вырваться наружу.

Где Руэн?

— Что происходит? — Спрашивает мягкий мужской голос, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть Найла, стоящего в дверях моей бывшей спальни. Его брови нахмурены, и когда бледная женская рука появляется из-за угла двери, он вздрагивает и оглядывается. Его лицо обретает выражение непоколебимого спокойствия. — Оставайтесь там, госпожа, — говорит мужчина. — Все в порядке.

Однако это не в порядке вещей. Ничего не в порядке. Мы находимся на горе, которой правят Боги-каннибалы, которым даже наплевать, что мы их дети.

Дети… родители…

— Деа? — Теос тянется ко мне, когда снова звучит звон.

Из-за угла доносятся отдаленные звуки открывающихся дверей и разговоров людей, шаркающих на выходе, вызванных этим проклятым шумом. Все это отвлекающий маневр.

Я вздрагиваю, когда Теос слегка касается моей руки, и он замирает, инстинктивно отступая назад. Я не могу заставить себя смягчить боль на его лице, когда я даже не могу нормально дышать.

— Что происходит? — Голос Мейрин пронзает мою панику.

Дети. Родители. Почему я все время возвращаюсь к этим словам?

— Кайра? — Мягкие шаги приближаются, когда Мейрин произносит мое имя.

Я не знаю, смогу ли я победить Трифона. Я не знаю, смогу ли я спасти Руэна, но я точно знаю одно — если я попытаюсь и потерплю неудачу… мы все умрем. Мы не можем позволить себе ни малейшего шанса на неудачу. Я не буду так рисковать Даркхейвенами — Руэном.

С моих губ срывается звук, нечто среднее между смехом и всхлипом. Я зажимаю рот рукой и смотрю в удивленные глаза четырех человек, уставившихся на меня. Мейрин. Найл. Каликс. Теос. Все они кажутся пораженными истерическим звуком, который я только что издала. Они не единственные.

Он сделает что угодно, причинит боль и убьет любого, чтобы сохранить тебе жизнь.

Слова Каликса возвращаются ко мне, всплывают в моей голове и кружат над ней, как трио стервятников над трупом на дороге. Что-то в них заставляет меня осознать, насколько мы все похожи. Руэн и Каликс убили бы за меня, и я не сомневаюсь, что если бы я задала этот вопрос Теосу, он сказал бы то же самое. Ради них я готова на все… Убить кого угодно.

Я поворачиваюсь и начинаю бежать, игнорируя крики позади меня мужскими и женскими голосами. — Кайра!

Дальше по коридору и за угол. Лестница. Большой зал. Чем ближе я подхожу к месту для собраний, тем гуще становится толпа людей. Я проскакиваю мимо них всех. За мной раздаются торопливые шаги. Я не останавливаюсь, чтобы посмотреть, Каликс это или Теос, или оба следуют за мной.

У нас у всех нет времени.