Прибежище из серы и тьмы

Глава 31

Теос

— Никаких признаков ее присутствия? — От тихого, требовательного вопроса Руэна у меня сжимаются зубы, и мне хочется ударить его кулаком в лицо. Если бы были какие-то признаки ее присутствия, я бы сказал ему. Он это знает. Я это знаю. Каликс это знает.

Каликс, по крайней мере, не повторял этот чертов вопрос миллион раз за последние полчаса, как будто ответ каким-то образом изменится. Не обращая на это внимания, я возвращаюсь к тому, что делал, — осматриваю местность в поисках Кайры. Проснувшись и обнаружив, что она ушла, ее кровать пуста, и никаких признаков записки не было, — не лучший способов встретиться с очередной церемонией Богов.

Тот факт, что мы прибыли — в надежде найти ее здесь — в большой зал только для того, чтобы встретить Терр из Ортуса и тех, кто следовал за нами из наших собственных Академий, раздавая оружие, только усилил мой страх. Хотя тяжесть меча у меня на бедре — приятное напоминание о том, что я не бесполезен, тот факт, что Боги сочли необходимым выдать его нам, не может означать ничего хорошего.

— Я ее не вижу, — заявляет Руэн.

— Потому что ее здесь нет, — огрызаюсь я, на долю секунды теряя самообладание.

Руэн бросает на меня мрачный взгляд. — Она не может быть далеко, — говорит он. — Боги не забрали бы ее ночью.

— Почему нет? — Спрашивает Каликс, его голос такой же холодный и ровный, как отсутствие эмоций на лице. — Они убили целительницу.

Мейрин. Мягкая, хрупкая, испуганная Мейрин. Я вздрагиваю при воспоминании об отчаянии Кайры, когда она пыталась выломать дверь в комнату девушки, и о неизбежном приступе шока и страха, которые последовали, когда мы обнаружили, что она пуста.

— Ее комната осталась нетронутой, — говорю я, напоминая им об этом факте. — Все было так, как прошлой ночью. Если они забрали ее, то почему бы им не забрать и все остальное таким же образом? — Как будто они пытались стереть с лица земли тех, кто вызвал их неудовольствие.

Я не дурак. Это было причиной исчезновения Мейрин. Она отказалась присутствовать на Очищении — или на церемонии Трейктус. Боги предупредили, что будет наказание. Но полностью стереть все следы существования?

Это действие само по себе является жестокостью, о которой я даже не думал. Краткий миг, когда мы смотрели в пустую комнату, покрытую пылью, и размышляли, не выдумали ли мы ее существование. Комната, в которой всего лишь накануне жила такая же Смертная Богиня, как и мы. Подруга… в некотором роде. Отсутствие и уничтожение ее личных вещей оставило у меня ощущение, будто я провалился в туннель.

Я начинаю сомневаться во всем. Сколько мы здесь на самом деле? Неделю? Две? До Равноденствия, когда мы впервые приехали, оставалось всего две недели, но с одной и той же едой изо дня в день, без занятий и без расписания, которое удерживало бы меня в какой-то реальности, — я не могу не задаться вопросом, не является ли это место вечной пустотой, где время перестает что-либо значить.

Может быть, исчезновение естественно. Может быть, никто из нас даже не реален.

— Теос. — Лай Руэна раздается прямо у моего уха, и я оборачиваюсь, моя верхняя губа обнажает зубы только для того, чтобы застыть от причины его крика.

Кайра. Я выдыхаю. Она идет к нам с высоко поднятой головой. Она одета в черные брюки, настолько идеально сидящие по фигуре, что они больше похожи на вторую кожу на ее бедрах и ногах. Вместо рубашки цвета выцветшего зерна на ней тонкая туника, заправленная в пояс брюк, и соответствующий пояс, с которого свисают ножны с торчащей из них рукоятью меча.

Кожаные ремни обернуты вокруг ее груди, застегнуты под грудями и на плечах. Двойные кинжалы, обращенные вниз, пристегнуты ремнями, и я не настолько наивен, чтобы не думать, что она прячет еще больше оружия под одеждой. Ее волосы собраны наверх и отведены от лица, заплетены в косы по обе стороны головы, чтобы пряди не выбивались, в то время как остальная масса перевязана кожаной лентой.

Она не останавливается, пока не добирается до нас, и хотя ее губы приоткрываются в надежде объяснить нам причину ее исчезновения, я не позволяю ей. Ныряя вперед, я хватаю ее за талию и притягиваю к себе, прильнув своим ртом к ее губам — больше всего на свете в этот момент нуждаясь в подтверждении ее существования.

Она настоящая. Я просовываю язык ей в рот. Она застывает — подозреваю, от удивления. Она настоящая. Я сжимаю ее крепче, прижимая ее бедра к своим в хорошо знакомом нам обоим ритме, позволяя ей почувствовать свидетельство моего возбуждения.

Она настоящая. Она настоящая. Она настоящая. Я повторяю эту мантру снова и снова в своей голове, пока целую ее. После недолгого колебания она поднимает руки и обхватывает меня ими, целуя в ответ. Я не знал, насколько сильно нуждался в ее ответе, пока не получил его.

Отстраняясь, я прерывисто выдыхаю, хватая ртом воздух. — Черт, — бормочу я. — Никогда больше, черт возьми, так не исчезай.

Кайра осторожно обнимает меня за плечи и кивает, ее лоб слегка соприкасается с моим. — Я обещаю, — соглашается она. — В любом случае, я не хотела отсутствовать так долго, но в следующий раз оставлю записку.

Со стоном я поворачиваю голову и зарываюсь лицом в ее шею. — Нет, — выдыхаю я. — Только не «в следующий раз». — Никаких больше «в следующий раз».

Ее тихий смешок — самый яркий звук, который я когда-либо слышал, когда она проводит своими длинными пальцами по моим волосам, перебирая пряди на макушке и поглаживая локоны, которые упали на лоб. Приятный момент, каким бы прекрасным он ни был, в какой-то момент должен закончиться. Я отрываю от нее голову и отступаю, когда Руэн движется вперед.

— Где ты была? — он рычит, кипя от злости.

Теперь, когда она здесь, я даже не испытываю страха. Я просто рад узнать, что с ней все в порядке и что… она никогда не была плодом воображения этого ужасного места, играющего злые шутки с моим разумом.

Взгляд Кайры скользит по потемневшему лицу Руэна, и она качает головой. — Позже, — говорит она, и это все. Все, что она хочет сказать. Каким-то образом, за считанные месяцы этой женщине удалось сделать то, чего никогда не удавалось нашему отцу — она приручила нас.

Хотя гнев Руэна не рассеивается, он отступает. Каликс заканчивает пристегивать второй меч под первым, застегивая кожаные ножны. Каждый из нас взял с собой не один меч и несколько других видов оружия, которые были под рукой. Когда стало ясно, что Терры не собираются препятствовать тому, чтобы у каждого из нас было больше одного, мы решили для себя позаботиться о том, чтобы на этой Охоте мы не остались без оружия.

Пальцы Руэна зависают над плечом Кайры, когда она приближается, не совсем касаясь, хотя и давая понять, что он хочет этого. — Ты объяснишься, — говорит он, сжимая пальцы в кулак, прежде чем опустить его обратно. — Позже.

Уголки губ Кайры приподнимаются, но она кивает, прежде чем повернуться лицом к передней части зала для собраний. К моему удивлению, на помосте впереди появляется не один Бог, а все они — члены Совета Богов.

Пять оставшихся членов Совета Богов собираются на сцене, и в то же время двери в задней части зала с грохотом захлопываются. Я поворачиваюсь вместе с Руэном, моя рука тянется к мечу. Залика и Нубо стоят в глубине комнаты перед дверями, их лица бесстрастны. Я бросаю взгляд на Каликса и Кайру, которые не двигаются с места, их глаза не отрываются от помоста, где стоят Боги.

Именно тогда я кое-что понимаю — они знают, что за этим последует. По крайней мере, Кайра знает. Каликсу, скорее всего, насрать, кто пытается его закрыть. Такого монстра, как он, никогда нельзя поймать в ловушку, и он это знает. Но откуда Кайра знает, чего ожидать, я не могу сказать. Возможно, это и есть причина ее исчезновения, хотя сейчас я не могу спросить об этом.

Я медленно переступаю с ноги на ногу, поворачиваясь в ту же сторону, и поскольку они не сводят глаз с Богов наверху, я следую их примеру.