Правильный способ соблазнить злодея (ЛП)

Глава 42

Лянь Шэн смотрела на него, не отрываясь, с лёгким удивлением в глазах. Её взгляд был полон нежности, но в уголках глаз притаилась едва заметная игривость, придававшая её лицу особую привлекательность. Он кашлянул, пытаясь скрыть неловкость:

— Почему ты так смотришь на меня?

— Ты красивый, — ответила она искренне.

И Цяньчэн невольно изогнул губы в улыбке. Она и раньше хвалила его, но он думал, что она просто льстит. Теперь же стало ясно — её слова шли от сердца.

— Кто красивее — я или Лянь Ци? — неожиданно спросил он.

Лянь Шэн нахмурилась, словно погрузившись в глубокие раздумья. Он ущипнул её за щёку:

— Неужели этот вопрос требует столько размышлений?

Всё равно он во всём лучший.

Лянь Шэн надула губки и отмахнулась от его шаловливой руки:

— Мой брат красивый.

Его лицо потемнело, взгляд вспыхнул, словно угли. Лянь Шэн моргнула и рассмеялась:

— Я шучу. Мой муж красивый.

О, даже в таком состоянии она не упускала случая подразнить его. Видимо, пьяна она была не настолько, чтобы забыть о своём озорстве.

— А кто обращается с тобой лучше всех? — продолжил он.

Она снова заколебалась.

И Цяньчэн приподнял её подбородок, заставив встретиться с ним взглядом:

— Без колебаний. Я обращаюсь с тобой лучше всех. Сейчас и всегда.

Лянь Шэн поняла его слова и просияла, кивнув ему.

— Ты тоже должен хорошо ко мне относиться.

Лянь Шэн торжественно кивнула:

— Да, мой муж.

Он усмехнулся:

— А-Шэн, ты мне должна свадебную ночь.

У неё закружилась голова, но через мгновение она парировала:

— Это ты мне должен.

Она прекрасно помнила, как он тогда ушёл, не оглянувшись.

— Хм, моя ошибка. Хочешь, я возмещу? — мгновенно исправился он.

— Хорошо.

Поклоны, церемониальное вино — не хватало только свадебной ночи. Она задумалась… Да, это завершит всё как надо.

Он не смог сдержать смешка. Три бокала вина превратили обычно сообразительную девушку в маленькую дурочку, но, наверное, ничего страшного…

Он потянулся, чтобы снять с неё верхнюю одежду, но вдруг Лянь Шэн прижала его руку:

— Дай мне самой.

И Цяньчэн на миг остолбенел, заинтригованный тем, как она будет действовать. Но размышлять было опасно — чем больше он думал, тем сильнее разгоралось желание. В его глазах вспыхнул огонёк страсти, и он решил позволить ей взять инициативу:

— Ладно, делай.

Вскоре он горько пожалел об этом решении.

Лянь Шэн раздевала его, неумело копошась в его объятиях, отчего та часть его тела напряглась ещё сильнее. Когда он взглянул вниз, оказалось, что она не только ничего не расстегнула, но и завязала мёртвый узел!

И Цяньчэн стиснул зубы. Если бы не её невинный взгляд, он бы подумал, что она сделала это нарочно!

Он просто разорвал одежду, но Лянь Шэн осталась недовольна. Вино сделало её капризной, а капризным людям не нужны логические объяснения:

— Ты сказал, что я могу это сделать.

Он успокоил её парой невнятных звуков, быстро освободив их обоих от одежды, и хриплым голосом прошептал:

— Ладно, теперь твоя очередь.

Наконец она обрадовалась.

Но вскоре И Цяньчэн пожалел, что не задушил себя раньше!

Она покусывала его губы, разжигая огонь по всему его телу, время от времени полуприкрывая глаза и бросая на него взгляд. Он стиснул зубы, приказывая себе терпеть ещё немного.

Она всё ещё двигалась медленно, с любопытством исследуя его.

Его тело заныло. Если он будет терпеть дальше, сегодня она его доконает!

И Цяньчэн перевернул её и прижал к постели, целуя её алые губы. Она слабо застонала, пытаясь продолжить игру, но он схватил её запястья и раздвинул её бёдра коленом.

Его пальцы скользнули вдоль линии её талии. Она сразу обмякла, глядя на него влажными глазами. Убедившись, что она расслабилась, он медленно ввёл пальцы внутрь.

Лянь Шэн сморщила изящные брови — ощущение было странным. Она прикусила губу, на грани слёз, пытаясь оттолкнуть его. Но её руки были бессильны, всё тело расслаблено, а глаза, полные осенней воды, покоились на нём.

Он был готов, на лбу выступил пот:

— Хорошая девочка, раздвинь бёдра пошире.

Она покачала головой. Смутные воспоминания о прошлом разе пугали её. Если она поддастся, остановиться будет невозможно.

Но И Цяньчэн не спрашивал её мнения. Он грубо раздвинул её ноги и вошёл.

Лишь кончик проник внутрь, а она уже зарыдала, царапая его спину ногтями.

— Больно, больно, уйди!

— Расслабься немного, — он тоже страдал. Она была слишком напряжена, и каждое её движение едва не заставляло его сдаться.

Он наполовину уговаривал, наполовину обманывал:

— Расслабься, и будет не больно.

Он нежно целовал её, успокаивая между поцелуями. Его хриплый голос обладал необъяснимой притягательностью. Слушая его, она почувствовала, что боль ослабевает.

Он ощутил, как её страх утихает — вино действительно оказало своё действие. Он усмехнулся и начал двигаться свободно.

Раз уж он вошёл, он не позволит ей остановиться. Она плакала и умоляла, но это только разжигало его ещё сильнее.

Сию спала в соседней комнате, но звуки заставили её проснуться. Её щёки вспыхнули — она прекрасно понимала, что делает генерал с молодой госпожой.

Голос Лянь Шэн был тихим и прерывистым, отчего даже Сию покраснела. Очевидно, что происходящее внутри доставляло удовольствие.

Они вернулись поздно, а выносливость мужчины, который более двадцати лет не знал женской ласки, была безгранична.

Голос молодой госпожи постепенно охрип, затем стал тише и тише. К рассвету в комнате наконец воцарилась тишина.

Лянь Шэн выпила накануне и была измотана за ночь, поэтому проснулась только ближе к полудню. Когда она открыла глаза, её взгляд был затуманен, но вскоре сфокусировался на лице мужчины рядом. Он улыбался, опираясь на руку и наблюдая за ней.

Всё её тело ныло, будто кости переломаны. Она отчётливо помнила прошлую ночь — как он брал её снова и снова.

Этот человек заставил её отвечать на вопрос, любит ли она его, большую часть ночи, и она не знала, сколько раз произнесла «люблю».

Но это, казалось, только подстёгивало его, делая ещё более безжалостным.

Лянь Шэн плакала, пока не осталось сил, и даже не помнила, когда он наконец остановился.

Но теперь всё тело болело так, что ей было не до стыда.

Увидев, что она проснулась, И Цяньчэн протянул руку, чтобы убрать прядь волос с её лба:

— Ты голодна?

Голодна? Конечно! Она была готова сойти с ума от голода. В сравнении с его бодрым видом она чувствовала себя совершенно разбитой. Он прилагал усилия, а страдала она. Но больше, чем еды, ей хотелось как следует помыться.

В глазах И Цяньчэна вспыхнул огонёк:

— Я отнесу тебя.

— Нет, я сама.

На ней не было одежды, и если он снова возбудится, она может не выжить.

Он усмехнулся, выглядея крайне довольным:

— Ладно.

— Отвернись.

И Цяньчэн послушался.

Лянь Шэн попыталась приподняться на локтях, но малейшее движение вызвало такую боль, что она едва не вскрикнула.

И Цяньчэн знал, что она не сможет встать потому что прошлой ночью он крепко сжал ее ноги.

Он осознал, что перестарался, но, не услышав движений, обернулся и увидел Лянь Шэн с гримасой боли на лице, на лбу выступили капли пота.

В его сердце кольнуло раскаяние:

— Разве так больно?

Она кивнула, уже не в силах заботиться о стыде.

И Цяньчэн закутал её в шёлковое одеяло и отнёс мыться.

Его движения были нежными и осторожными. Лянь Шэн, смущённая, закрыла глаза, её ресницы трепетали, как крылья бабочки.

Горло И Цяньчэна сжалось, когда он увидел её безупречную кожу, покрытую следами, которые он оставил. Это было поистине соблазнительное зрелище. Мужчина, только что познавший наслаждение, быстро возбудился снова.

Но, зная, как Лянь Шэн некомфортно, он сдержался и тщательно помыл её.

Затем отнёс обратно в постель.

Лянь Шэн прижалась к его сильной груди, сердце наполнялось сладостным чувством. Что бы ни было, теперь они стали настоящими мужем и женой.

Через некоторое время И Цяньчэн принёс миску каши и помог ей сесть, чтобы накормить.

Лянь Шэн чувствовала себя неловко — её так не кормили с самого детства.

Она хотела отказаться, но И Цяньчэн уже зачерпнул ложку, подул на неё и поднёс к её губам. Его взгляд светился радостью и удовлетворением.

Не в силах сопротивляться, Лянь Шэн опустила голову и сделала глоток.

Он продолжал кормить её, движения были неуклюжими, но искренними, пока она не доела.

Затем в его руке появился маленький фарфоровый флакон.

— Я помогу тебе нанести лекарство. Не волнуйся, я не трону тебя.

Место, которое болело сильнее всего, было внизу. Она не хотела, чтобы он это видел. И Цяньчэн, понимая ее мысли, приподнял бровь и спросил:

— Ты сможешь дотянуться сама?

Раньше могла, но теперь поясница болела так, что любое движение причиняло боль. А спина… до спины ей точно не дотянуться.

Прикусив губу, она пробормотала:

— Пусть Сию нанесёт.

Его выражение стало твёрдым:

— Нет. Никто не должен видеть.

Она сверкнула на него глазами, но И Цяньчэн не сдавался.

Опасаясь, что промедление только усилит её страдания, он пригрозил:

— Ты будешь сотрудничать, или мне сначала связать тебя?

Лянь Шэн была и зла, и смущена, но, видя его серьёзное выражение, поняла — если не ответит, он действительно может применить силу.

— Я… я буду сотрудничать, — сгорая от стыда, прошептала она.

Он улыбнулся и потрепал её по голове, думая, какая она послушная.

Приподняв одеяло, он осторожно нанёс лекарство.

Увидев красноту и припухлость, он почувствовал глубокое раскаяние — не ожидал, что причинил столько вреда.

Его движения были крайне аккуратными, он нанёс мазь и внутри, и снаружи.

Лянь Шэн вцепилась в одеяло, её лицо пылало. Не в силах игнорировать ощущения в теле, она натянула одеяло на голову, полностью скрывшись.

Закончив, И Цяньчэн увидел, что она полностью укрылась.

Зная, как ей стыдно, он не стал давить.

— Я выйду ненадолго. Отдыхай.

После его ухода Лянь Шэн сидела в оцепенении.

Лекарство действительно помогло, и вскоре ей стало легче.

Оставшись наедине с мыслями, она оглянулась на прошлое. Она была замужем за И Цяньчэном почти год. От взаимной неприязни до настоящих мужа и жены — путь был непростым. Но менялся не только их союз — баланс сил в мире тоже медленно смещался.

В императорском городе взошёл на престол новый правитель, а её муж завоевал Фэнму.

Она была разочарована в отце, даже брат стал для неё загадкой. В мгновение ока прошёл почти год. Она потеряла многое, но и обрела немало. Жизнь длинна, очень длинна, и она надеялась прожить её с ним счастливо.

Ранее И Цяньчэн в порыве бросился в погоню в Интун, а теперь, вернувшись, столкнулся с грузом дел.

Прах Фан Му был доставлен и погребён под фениксовым деревом.

Когда в следующем году распустятся цветы, он первым увидит их.

Сун Юань почтил память павшего брата, а затем вернулся, чтобы понести наказание — плеть.

Фан Му наконец вернулся домой, и сердце Сун Юаня обрело покой.

Казалось, все обиды были похоронены вместе с Фан Му.

Если бы тот был жив, его самым большим желанием было бы видеть генерала счастливым.

Они с Сун Юанем были сиротами, которых генерал приютил — один честный и прямодушный, другой вспыльчивый, но умный.

Распутав узлы в сердце, Сун Юань решил защищать Интун и за Фан Му.

И Хуань узнала утром, что брат и невестка вернулись. Её остановила няня Лю, сообщив, что те ещё спят, и она вернулась в свой двор. В её дворе росло гранатовое дерево.

Никто не знал, что его посадил Фу Чэньюй.

В прошлом году оно скудно цвело, но плодов не принесло. Этой зимой было слишком холодно, и дерево начало увядать. И Хуань позвала садовника, чтобы попытаться спасти его.

Тот обрезал ветви и утеплил чувствительные к морозу части, но предупредил:

— Выживет ли оно — зависит от судьбы.

Она полила дерево, веки её дёргались от беспокойства.

Её тонкие пальцы коснулись ветвей:

— Ты должен выжить.

С возвращением И Цяньчэна в усадьбе снова стало оживлённо.

Приближался Новый год, и хотя случилось много печального, были и хорошие вести.

Торговый путь между Шацзи и Фэнму вот-вот откроется, а купцы Фэнму везли в дом И золото, нефрит, серебро и шёлк в больших количествах.

И Цяньчэн не жаждал этих вещей — у него и так всего было в достатке.

Он приказал людям забрать их и распорядился:

— Скажите купцам Фэнму вести себя прилично и честно заниматься делами.

Пока они не создают проблем, он не станет им мешать.

Телохранитель принял приказ и уже собирался унести эти бесценные вещи, когда И Цяньчэн остановил его:

— Подожди. Открой ящики.

Телохранитель встревожился: неужели что-то не так?

Генерал нахмурился, критически осматривая груду драгоценностей.

Наконец он взял небольшую нефритовую шкатулку, открыл её и увидел внутри браслет из кроваво-красного нефрита. Яркий, ослепительно красный, казалось, он был живым, источая чарующую красоту сквозь прозрачный камень.

И Цяньчэн убрал браслет и слегка улыбнулся:

— Хорошо. Остальное можешь унести.

Телохранитель:

— Да!

И Цяньчэн был занят весь день и, затосковав по Лянь Шэн, рано вернулся в свой двор.

Лянь Шэн облачилась в тёмно-красное платье с вышивкой. В руках она держала грелку. Её глаза сияли, губы алели, а взгляд источал томность и страсть.

Слуги накрывали на стол, и она как раз сказала:

— Пойдите, спросите генера…

Её голос оборвался — остальное было очевидно.

И Цяньчэн стоял у двери, наблюдая за ней с улыбкой.

Он сел ужинать с Лянь Шэн, отпустил слуг и спросил:

— Всё ещё болит?

Она знала, о чём он. Болело, но уже меньше.

Боясь, что он захочет продолжить сегодня, она торжественно кивнула:

— Да, болит.

На его лице отразились разочарование и сожаление. Лянь Шэн вздохнула с облегчением, не заметив, как его он спрятал свою улыбку еще глубже.