Правильный способ соблазнить злодея (ЛП)

Глава 31

В тот момент отступать было уже поздно. Юй Дэюэ громко скомандовал:

— Огонь!

Лучники натянули тетивы, и стрелы полетели в цель. «Беженцы» ловко увернулись, а вот солдаты Шацзи, не ожидавшие подвоха, оказались под ударом. Фан Му стиснул зубы и бросился в самое пекло, прикрывая одного из бойцов, отражая стрелы мечом.

— Солдаты Шацзи, отступаем! — крикнул он, сражаясь с яростью, пробиваясь сквозь ряды врагов. Вскоре он почти вырвался из окружения.

Юй Дэюэ понимал, что одними стрелами Фан Му не остановить. Раз ловушка уже захлопнулась, бежать тому не удастся.

— Уничтожить всех! Никого не оставлять в живых! — приказал он.

Императорская гвардия бросилась в атаку. Большинство солдат Шацзи не успели отступить. Видя, как его товарищи падают один за другим, Фан Му пришел в ярость.

— Я перебью всех вас, сволочи!

Юй Дэюэ усмехнулся:

— Муравьи могут загрызть слона. Сколько бы ты ни сражался, в ловушке ты бессилен.

Как военачальник, он слышал о доблести Фан Му, но теперь, встретившись с ним лицом к лицу, почувствовал его мощь. После нескольких ударов Фан Му обрушил на него сокрушительный удар, от которого у Юй Дэюэ онемели руки.

Несмотря на раны, Фан Му бился с удвоенной силой, его удары становились всё яростнее. Вскоре Юй Дэюэ едва успевал парировать. Один из ударов едва не снес ему голову, и, обливаясь холодным потом, он поспешно отступил.

Разница в силе была очевидна. Юй Дэюэ не собирался продолжать поединок. Он приказал охране прикрыть его и отдал новый приказ:

— Окружите его! Тот, кто убьет Фан Му, получит щедрую награду по возвращении в столицу!

Услышав о «великой награде», солдаты, до этого робевшие, тут же ринулись в бой. Вскоре вокруг Фан Му сомкнулось несколько рядов врагов. Видя, что ситуация ухудшается, оставшиеся в живых бойцы Шацзи сплотились вокруг своего командира.

— Господин! Бегите первым! Предупредите генерала, что в Иньдуне творится неладное!

— Я, Фан Му, сражался плечом к плечу с вами всю жизнь! Как я могу бежать первым?!

— Господин, послушайте! Интун в огне, планы генерала под угрозой. Если весть не дойдет вовремя, он может погибнуть! Ради него — уходите сейчас!

Глаза Фан Му налились кровью. Стиснув зубы, он кивнул:

— Хорошо!

Солдаты Шацзи пробили ему путь. Фан Му вскочил на коня, не смея оглянуться, и пришпорил его. Юй Дэюэ понял: если Фан Му сбежит сегодня, император придет в ярость!

— Лучники! Стреляйте в коня!

Стрелы взмыли в воздух. Несколько из них вонзились в тело животного, одна угодила Фан Му в плечо. Юй Дэюэ ликовал:

— Фан Му ранен! Тот, кто добьет его, получит награду!

Эти слова разнеслись, как масло, выплеснутое в кипящую воду. Императорские солдаты бросились к Фан Му без колебаний.

Конь рухнул, и Фан Му упал. Из последних сил он отразил копье, направленное в его грудь. С громовым ревом он вырвал обломок стрелы из своего тела и пронзил им нескольких врагов.

Но врагов становилось всё больше. Ран на теле Фан Му прибавлялось. Он сражался, как демон, и вокруг него выросла гора из трупов. Даже Юй Дэюэ почувствовал ледяной страх.

Но силы Фан Му таяли. Юй Дэюэ протянул руку:

— Подайте мне лук.

Солдат подал оружие. Юй Дэюэ натянул тетиву и выпустил стрелу.

Свист!

Стрела вонзилась в грудь Фан Му. Он больше не мог стоять. Опираясь на меч, он опустился на одно колено. Юй Дэюэ ликовал:

— Быстрее!

Еще один удар — и Фан Му рухнул на землю. Небо потемнело, сгустились тучи, и вскоре заморосил дождь, смывая кровь с его лица, обнажая молодые, но изможденные черты.

Еще один удар обрушился на него…

Он вступил в армию в пятнадцать лет. Десять лет службы, десять лет защиты родины без тени сомнения. В этой жизни Фан Му не о чем было жалеть — он остался верен генералу и народу. Не было в его сердце печали…

Единственное, о чем он сожалел — что больше не вернется в Шацзи. В следующем году, когда там зацветут фениксовы деревья, он уже не увидит их алых лепестков…

Грянул гром, и его глаза медленно закрылись.

Кто-то крикнул в восторге:

— Генерал Фан Му из Шацзи мертв!

В тот же миг десятки голосов вскричали в отчаянии:

— Господин Фан!

Юй Дэюэ расхохотался:

— Отлично! Никого не оставлять в живых! По возвращении в столицу император щедро наградит отличившихся!

Тем временем в лагере Фан Му в Иньдуне вспыхнул чудовищный пожар. Бесчисленные тела обратились в пепел, а дождь был слишком слаб, чтобы погасить пламя.

— Доложите капитану, — сказал один из солдат, — во время хатера мы потеряли контроль… Возможно, кто-то из врагов сбежал…

Подчиненный капитана рявкнул:

— Бездельники! Как можно было упустить кого-то, когда их было так мало!

— Господин, что нам делать теперь?

Отблески пламени играли на лице капитана. Он вздохнул:

— Здесь слишком шумно. Не задерживаемся! Отступаем и соединяемся с генералом Юем — действуем по его приказу!

На окраине города Инь Чжоу с тревогой взирал на клубы дыма, поднимавшиеся вдали. Вскоре вернулись разведчики:

— Господин Инь, лагерь Шацзи сожжен. Похоже, их атаковали…

— Что?! Лагерь Фан Му атакован?! — сердце Инь Чжоу сжалось от ледяного предчувствия. — Быстро! Найти старшего сына — что-то не так!

Ранее старший сын был тяжело ранен в бою, и городской глава Лянь опасался осложнений. Сегодня он отвез его к знаменитому врачу Мо Бай. Инь Чжоу примерно знал, где тот мог находиться, и поспешил в горы с охраной.

Но городской глава предусмотрел это. Не сумев разделаться с Фан Му, он все же имел влияние в Интуне. Инь Чжоу был остановлен людьми из усадьбы городского головы на полпути.

— Пропустите! У меня срочное дело к старшему сыну.

— Господин Инь, приказ городского главы. Врач Мо Бай ценит покой. Сегодня старший сын здесь на лечении, и никто не должен ему мешать. Если у вас есть дело, дождитесь его возвращения.

— Это вопрос жизни и смерти! Если промедлите, сколько голов полетит за это? — взорвался Инь Чжоу.

Стража усмехнулась:

— Господин, ваши слова неуместны. Разве здоровье сына менее важно, чем ваши дела? Сегодня вы не пройдете.

Инь Чжоу оказался в тупике. Споры были бесполезны.

В отчаянии он спустился с горы, и в голове его созрел план. Он приказал подчиненным:

— Принесите почтовых голубей, которых использовал молодой господин. И побольше.

Люди городского главы могли остановить их, но не птиц в небе. Даже если часть голубей собьют, один-два доберутся до старшего сына.

Голуби прибыли. Инь Чжоу бережно прикрепил к ним послания и выпустил в небо. Птицы взмыли вверх, кружа, прежде чем устремиться к вершине. Инь Чжоу молча молился: «Молодой господин, вы должны это увидеть!»

Лянь Ци нахмурился, глядя на хмурое небо, затем встал и обратился к Мо Баю:

— Лянь Ци благодарит врача за помощь. Если в будущем понадобится что-либо, я непременно исполню вашу просьбу.

Мо Бай, редкий врач с кротким нравом, улыбнулся:

— Молодой господин, не стоит церемоний. Вы — дракон среди людей. По возвращении берегите здоровье.

Городской глава Лянь, не подозревавший о битве за стенами, чувствовал беспокойство. Он боялся, что Лянь Ци что-то заподозрит, и поспешил присоединиться к благодарностям.

Лянь Ци ощущал, что сегодня что-то серьезно не так. Городской глава настаивал на визите к врачу, якобы для профилактики. Хотя отец обычно не был бессердечным, такая забота казалась подозрительной.

В этот момент раздался шум крыльев. Лянь Ци обернулся, его лицо стало жестким. Он попрощался с врачом и вышел.

— Ци! — городской голова, поняв, что скрыть правду не удастся, бросился за ним.

Голубь сел на руку Лянь Ци. Он развернул сообщение, и его лицо изменилось.

— Отец! Лагерь Фан Му атакован. Вы знали об этом, не так ли?

Лицо городского главы застыло.

— Я твой отец. Ты разговариваешь со мной в таком тоне?

Лянь Ци сжал кулаки, изучая лицо отца. Стало ясно: он не только знал о нападении, но и был его соучастником.

— Вы мой отец, но А Шэн — моя сестра. Вы подумали, в какое положение она попадет из-за ваших действий? — голос Лянь Ци был тихим, но полным боли.

— Ты думаешь только о сестре! А люди города, твои родители, Ситянь, Сиюэ — разве они менее важны? — голос отца звучал жестко.

Сердце Лянь Ци похолодело. Он всегда считал отца человеком, временами заблуждающимся, но не ожидал такой жестокости.

— Отец, вы никогда не считали А Шэн своей дочерью, ведь так?

Городской глава остолбенел.

— Молчи! Лянь Ци, ты что, бунтуешь?

— Я не смею бунтовать, — голос Лянь Ци стал ледяным. — Но если бы тетя Юй’э узнала, как вы поступили с ее кровью, разве она обрела бы покой?

— Что ты хочешь сказать?

— Что я хочу сказать? — Лянь Ци усмехнулся. — А Шэн — не ваша дочь. В этом мире нет стен, сквозь которые не просочится правда. Я молчал, но это не значит, что я не знал. Сегодня вы окончательно отреклись от А Шэн, но я — нет.

Он вскочил на коня, его взгляд стал острым, как лезвие.

— Отец, продолжайте ваши игры. Я не останусь с вами. Я верну А Шэн домой.

Городской глава замер, пораженный его словами. Юй’э… та самая красавица шестнадцать лет назад, Фэй Юй’э!

Вернувшись к своим, Юй Дэюэ пришел в ярость, узнав, что некоторые солдаты Фан Му, возможно, сбежали. Он едва сдержался, чтобы не перебить всех на месте.

Но теперь это не имело смысла. Искать каждого солдата поодиночке было невозможно. Оставаться в Иньдуне дольше они не могли. Как только планы императора раскроются, И Цяньчэн придет в ярость, и Интун ждет печальная участь.

Император и не собирался защищать Интун — его целью было посеять раздор между городским главой Лянем и И Цяньчэном.

Юй Дэюэ достал письмо, которое ему передал Лян Чжэнь, и вручил его капитану:

— Доложите императору о ситуации. По прибытии в столицу найдите способ передать это письмо И Цяньчэну. Я же отправляюсь забрать юную госпожу Лян и доставить ее в столицу. Вернусь через несколько дней.

План с убийством солдат Шацзи дал трещину, и теперь Юй Дэюэ беспокоился за безопасность девушки. Он решил лично сопроводить ее.

Стратегия императора была гениальна — когда И Цяньчэн прочтет это письмо, первым, кого он захочет убить, будет его тесть, городской глава Лянь.

Капитан отправился выполнять приказ, а Юй Дэюэ собрал оставшихся солдат, чтобы соединиться с отрядом в двести человек. Ранее он договорился с городским главой Лянем: Лянь Ци должны были задержать, а его жена, госпожа Сан, и второй сын должны были сопроводить юную госпожу Лянь к реке Сяннао.

Река Сяннао соединялась со столицей водным путем, что делало маршрут удобным и безопасным.

Лянь Ситянь, облаченная в роскошное свадебное платье, не могла скрыть радости в глазах. Лянь Сиюэ тоже выглядел довольным. Лишь госпожа Сан казалась обеспокоенной.

— Тянь’эр, ты уверена в своем решении? А если император обойдется с тобой плохо?

— Матушка! Вы же видели императора — он добр и великодушен. Разве он обидит свою невесту? Взгляните на это войско, на свадебную ладью — если бы он не ценил этот брак, разве стал бы так стараться? Вы слишком волнуетесь! — Лянь Ситянь была недовольна матерью. Она вот-вот станет императрицей, а та ведет себя так, будто провожает ее на смерть.

В этот момент прибыл Юй Дэюэ с подчинёнными и почтительно поклонился:

— Госпожа, юная госпожа, молодой господин.

Лянь Ситянь гордо подняла подбородок, словно говоря матери: Вот видите?

— Вы попрощались с родными? Мне приказано сопроводить вас в столицу.

— Благодарю, генерал. — Лянь Ситянь поклонилась и простилась с матерью и братом. Служанка помогла ей подняться на роскошную свадебную ладью.

Госпожа Сан смотрела, как ладья удаляется, сжимая в руках платок. Почему-то сердце ее сжималось от тревоги.