Ночной палач

Глава 4. Выбор

— Я не умею править, — призналась Айсла.

Перед ней в старом трактире Джунипера сидел Азул. Бутылки с крепкими напитками за стойкой были все еще полными. На изогнутые стулья и столы не осело ни пылинки. Тело и кровь убрали, но Айсла почти как наяву возвращалась в тот день, когда нашла трактирщика мертвым. Нашла вместе с Селестой.

Авророй.

Трактирщик, хранитель тайн, погиб из-за Айслы. Он ей помогал. Один из немногих жителей острова, кто до этого снизошел.

Поэтому дикой хотелось стать лучше — стать достойной его жертвы.

— Весьма драматичное вышло заявление. Мне понравилось. — Азул откинулся на спинку, на столе перед ним сверкал стакан газированной воды, пузырьки лопались, источая аромат ягод. — Хочешь ли ты править, Айсла?

«Нет» — таков был ее первый ответ. Но произнести его вслух казалось ей верхом эгоизма, поэтому она ответила вопросом на вопрос:

— Разве у меня есть выбор?

Правитель небесных вскинул бровь.

— Выбор есть всегда.

Небесные ценили его превыше всего, о чем и свидетельствовала их демократия. Заманчивый принцип, думала Айсла. Она бы что угодно отдала, лишь бы переложить всю ответственность на еще чьи-нибудь плечи.

— Разве? — голос ее скрежетнул куда сильнее, чем хотелось. — Теперь я обладаю силой и стелларианцев, и диких. Кто еще сумеет их восстановить?

Азул просто смотрел на Айслу. Его молчание почему-то ее разозлило, ведь вопросы не были риторическими, она и правда хотела знать ответы. Поэтому она продолжила:

— Хм-м-м, что же, мне вернуться к себе в комнату, а они пусть все умирают?

— Ты могла бы. — Азул пожал плечом, взглянул на идеально ровный ноготь. Этот небесный был всегда и во всем безупречен. — Но ты этого не выбираешь. — Он встретился с Айслой взглядом. — Верно?

Дикая сама попросила о встрече. Она заявила знати и представителям, что пройдет коронацию. Она сделала не просто выбор, а несколько.

— Верно, — пробормотала девушка.

Азул сверкнул идеальными зубами.

— Хорошо. Теперь, когда мы это прояснили… разумеется, Айсла, править ты не умеешь. — Сострадание в голосе небесного застало ее врасплох. — Когда мне было лет двадцать, я только и делал, что носился с друзьями, распивал муть и даже думать о ком-то, кроме себя, не успевал. — Его улыбка стала печальной. — Если ты решаешь стать правителем, то даешь обещание ставить благополучие и счастье людей выше собственного.

Айсла нахмурилась. Звучало ужасно — и ей стало стыдно.

Она не хотела ставить других на первое место после всего, что пережила. Невозможно нести такой груз бесконечно. Доверие девушки предали — разбили ей сердце. Даже отдавать уже нечего. И то, что осталось, она предпочла бы эгоистично оставить себе. Неужели она этого не заслужила?

— Ясно, — произнес Азул.

— Что ясно?

Азул протянул негромкое «хм-м-м», и ветер будто бы подхватил звук. Поток пронесся по залу и взметнул волосы дикой, хотя все двери и окна трактира были закрыты.

— Ну конечно.

— Да что «конечно»?

Правитель небесных сложил руки перед собой.

— Близка ли ты с подданными, Айсла?

— Нет.

— Они не знают, что ты считала себя лишенной сил?

Девушка покачала головой.

— Какие же между вами отношения?

Она пожала плечами.

— Никакие. Все решения принимали опекунши. Они правили. Из-за моей… тайны… меня прятали подальше. Изредка, по особым случаям, выводили, показывали на расстоянии. — Айсла прикусила щеку, за эту привычку Поппи хлестала ее по запястью веером. — Если честно, они — моя кровь, я несу за них ответственность, я бы сделала для них что угодно… И всё же они мне как чужие.

Азул кивнул.

— Ну разумеется.

То, как он признал ее чувства, сострадание в его голосе… было лучшим из всего, что Айсла когда-либо испытывала.

— Взять тех же стелларианцев, они тебе тоже чужие. Тебе плевать на них, — Азул пожал плечами, — как и на этот остров.

Он говорил без осуждения, без брезгливости в глазах. Лишь качал головой.

— Да и с чего бы тебе волноваться? Ты провела здесь пару месяцев. Тут, на Лайтларке, наверняка случились худшие мгновения твоей жизни. Ты не помнишь времен до проклятий и потому не цепляешься за них, и большинство ненавидит тебя из-за отношения к диким в целом.

Все это Азул произносил совершенно буднично. Айсла не понимала, причиняет ли ей его тон больше боли или же, напротив, ее унимает.

— Вернешься в Новоземье Диких, Айсла?

— Планирую.

Она рассказала о своем жезле и перемещениях. Предложила перенести Азула в Новоземье Небесных, если понадобится.

В глазах правителя замерцало любопытство.

— Очаровательно, — прокомментировал он. — Ценю твое предложение, но я имел в виду… вернешься ли ты в Новоземье Диких навсегда?

Навсегда… Раньше, когда Столетний турнир только закончился, Айсла даже не могла представить, что останется на Лайтларке. Теперь все было иначе. Теперь она сама изменилась.

— Нет.

— Тогда отныне твой дом здесь, — заключил Азул. — Тот, который ты выбрала.

Он встал, голубой плащ за его спиной всколыхнулся на ветру, который овевал, казалось, лишь небесного.

— Научись любить его и два своих народа. Шаг навстречу должен делать правитель — не подданный. — Азул протянул руку. — Пойдем.

Айсла без колебаний обхватила его ладонь, их кольца звякнули друг о друга, словно колокольчики на ловце ветров.

— Мы же не полетим… правда?

Азул улыбнулся.

— Ты мне доверяешь?

— Да, — искренне ответила дикая.

«Как глупо, — вдруг подумала она, — доверять кому-либо после всего случившегося». Она это понимала, но что ей еще оставалось? Замкнуться в себе навеки? С момента окончания турнира девушке казалось, будто стены вокруг нее все больше крепнут. Если вовремя не опомниться, они станут несокрушимы.

Дикая сама попросила Азула о помощи. Ничего другого, кроме как открыться ему, не оставалось.

Они вышли через черный ход трактира в переулок. Небесный протянул Айсле вторую руку.

— Позволишь?

Айсла сжала его ладонь.

А потом взмыла в воздух. И полет Азула был таким плавным, каким никогда не получался у Оро.

За то время, что жизнь потекла без проклятий, остров Неба преобразился. Выстроенный на земле город остался заброшен, все устремились в тот, что парил наверху, равно как большинство небесных отказались от ходьбы в пользу полета. Среди облаков уютно парил замок, его шпили пронзали небо, словно писчие перья, готовые украсить росчерками чистую страницу. У фасада низвергался водопад, отражая все мыслимые цвета в мерцающем водоеме внизу.

И все вокруг сновали туда-сюда.

Так естественно, будто воздух, большое пустое пространство, наконец обрел достойное применение. Раньше Айсла видела в полете лишь Оро — теперь еще и Азула. Она не ожидала такого размаха. Полет был чем-то вроде почерка, у каждого особенный. Кто-то отличался грацией, как Азул, до такой степени, что их движения казались поставленным танцем. Другие больше походили на Оро, передвигаясь по небу стремительно и резко, будто шагали по невидимым мостам.

Некоторые как будто даже не летали, а скользили на хитроумных устройствах с крыльями, приводя их в движение своей властью над ветром.

Ветром Азул обернул и Айслу. Она парила рядом с ним, — крепко стиснув пальцами его запястья, просто на всякий случай, — и смотрела во все глаза.

— Проклятие вашего народа…

— Было одним из легких, — закончил за нее Азул.

На пятьсот лет утратить возможность летать — наверняка сущий кошмар для тех, кто вплел ее саму в канву повседневности, но далеко не так плохо, как погибать в двадцать пять или поедать сердца, чтобы выжить. Однако без смертей тоже не обошлось.

— Азул, в день, когда все случилось…

— Мы потеряли многих. Они просто… рухнули с небес.

Айсла закрыла глаза. Мысль, что они вот так, ничегошеньки не понимая, разбивались насмерть… Дикая сжала запястье Азула еще крепче.

— Полет у нас в крови, хватит даже капли силы. Те, кто не был достаточно опытен или быстр, чтобы смягчить падение ветром… погибли.

Айсла и Азул добрались до замка. Но не приземлились в облака, которым дикая совершенно не доверяла, а неспешно проплыли прямиком в двери.

Потолка, считай, не было, одним плавным движением можно влететь и пронестись сквозь весь дворец. Множество коридоров, но ни одной лестницы. Попасть на разные этажи и выбраться из атриума возможно лишь по воздуху. Вот почему во времена проклятий этот дворец оставался заброшенным.

Ей стало интересно, сколько важнейших ресурсов небесные вмиг утратили на долгие годы. Когда она впервые посетила остров Неба, ее поразило, что из самого высокого здания в городе вверх стремился шпиль, который достигал основания замка над ним. Теперь Айсла понимала: это был единственный способ добраться к тому, что оказалось потеряно. Небесным пришлось дотянуться.

На такой высоте воздух стал разреженным, у дикой от холода по коже забегали мурашки, а небесные будто ничего не замечали. Все они носили одежду голубых тонов, и такого разнообразия нарядов Айсла до сих пор не встречала ни у одного народа. Юбки были не в моде, явно из практических соображений. И сейчас дикая радовалась, что ее платье и накидка пошиты из достаточно тяжелой ткани и успешно прикрывают девичью честь.

Небесные кивали Азулу с уважением и радостью, хлопали его по спине, когда пролетали мимо. Большинство приветствовало и его спутницу. Некоторые смотрели с любопытством, другие открыто улыбались.

Азул и Айсла взмыли к вершине через потолок, откуда открывался вид на сам дворец и парящий город. Правитель небесных указал на сотни людей на рынке, с такой высоты казавшемся миниатюрным, затем — на горный хребет вдали. Остров Неба простирался так далеко, насколько хватало глаз.

— Они — мой смысл, — произнес Азул. — Было нелегко покинуть Лайтларк после проклятий, но мой народ проголосовал, и большинство пожелало покинуть остров с его неопределенным будущим. Я горжусь нашим новоземьем, всем, что мы создали за последние пять веков, но нет никаких сомнений, что наше сердце находится именно здесь.

Он глубоко вздохнул, словно чуял, осязал саму силу, что разливалась по острову.

— Я не могу научить тебя править, Айсла. Ты должна постичь это сама. Я знаю лишь то, что ставлю интересы и благополучие своего народа намного выше собственных. День за днем. И они помогали мне держаться даже в горе. — Азул искоса взглянул на дикую. — Теперь, когда с проклятиями покончено, тебя будут склонять к тому, чтобы обзавестись наследником.

Айсла вскинула голову.

— Что?!

— Люди захотят обеспечить себе будущее. — Азул вздохнул. — За эти пятьсот лет было принято множество мер, дабы правители оставались в безопасности. Мой народ проголосовал за то, чтобы меня почти все время окружал легион. Мне не разрешалось посещать другие новоземья.

Теперь собственные путешествия со звездным жезлом показались Айсле гораздо более безрассудными. На мгновение она даже начала понимать, почему Терра и Поппи были так строги.

Производить на свет наследника Айсла не хотела.

Она была не готова. Делало ли это ее ужасной, еще большей эгоисткой?

А еще она не желала провести остаток дней в уединении, под усиленной охраной, со знанием, что ее смерть означает и гибель всего ее народа…

— Обзавестись наследником, помимо очевидного, можно и другими способами, — продолжил Азул. — Правители способны передавать силу посредством любовных уз или особых реликвий.

«Как Создатель уз», — подумала Айсла.

— Цена, однако, высока, — добавил небесный. — Если правитель навеки передаст силу, отмеренная ему жизнь значительно сократится.

Тоже паршивый вариант. Айсла толком-то и не пожила еще. Не хотелось бы лишаться такой возможности.

— Выглядишь так, будто тебе вот-вот станет плохо, — заметил Азул.

— Из-за высоты.

Небесный хмыкнул, будто знал правду.

— Править — честь, но не всегда удовольствие, Айсла. — Он сжал ее руку. — Иди, навести свой народ. Предстань перед людьми. Будь с ними честна. Ты их правительница. Неважно, считаешь ли ты себя достойной или нет, ты для них — всё.

И этого, решила Айсла, она боялась больше всего.