Ночной палач

Глава 34. Прошлое

Гремела музыка. Повсюду грохотали барабаны. Смех. Шутки. Стоял резкий запах алкоголя, столь насыщенный, что обжигал Айсле нос.

Кто-то шествовал по улицам почти голышом, чуть прикрытый краской для тела. На груди, ногах и животах извивались рисунки. Другие выстроились вдоль дороги и кричали. У всех были клинки на поясе и выпивка в руке.

Все надели маски.

Ее собственная плотно прилегала к лицу, но, потянувшись убрать волосы за ухо, Айсла украдкой поправила край и убедилась: ничто не съехало.

Грим швырнул в нее маску и кусок ткани, как только появился в ее комнате.

— Сегодня самая долгая ночь в году. На Кританском утесе праздник. Днем, разумеется.

Она поймала брошенное и свела брови.

— Маска?

— В них будут все.

Айсла нахмурилась сильнее, когда развернула кусок ткани, оказавшийся платьем.

— И такое все носят?

Платье было черным и по неприличности однозначно уделывало все наряды дикой. Две бретельки, настолько тонкие, будто одно неверное движение — и они оборвутся. Настолько глубокое декольте и настолько высокий разрез юбки, что между ними осталось катастрофически мало ткани, удерживающей все вместе.

Грим не смотрел ей в глаза.

— Большинство предпочитает мало одежды, да. По крайней мере, на таком празднике. Кто-то вообще одет лишь в нательные рисунки. — Сумрачный уставился на Айслу, приподняв бровь: — Лучше бы принес чернила и кисточку?

Предложение изгнало Айслу за занавеску для переодевания без лишних жалоб. Там не было ростового зеркала, поэтому дикая разглядела себя уже перед сумрачным правителем.

Ее груди были плотно стиснуты и едва не вываливались наружу. Разрез оказался таким высоким, что от исподнего пришлось вообще отказаться.

Грим уставился на нее и, кажется, пришел в ужас.

— Я похожа на сумрачную? — спросила Айсла с ноткой паники.

Девушка ярко накрасила губы, как в их с Гримом первую встречу. Кажется, это в моде у сумрачных. А потом надела маску. Грим не ответил, Айсла повернулась к нему и увидела, что он все еще не сводит с нее глаз.

— М-м-м?

— Сойдет, — хрипло сказал сумрачный и протянул ей руку.

Теперь они шли по Кританскому утесу, и Грим смотрел строго перед собой. Пусть правитель не обращал на Айслу внимания, другие точно ее им не обделяли. Айсла чувствовала их взгляды и усилием воли подавляла желание опустить руку и проверить, не обнажает ли разрез больше, чем ногу.

Грим казался более взвинченным, чем обычно. Он не мог пользоваться своими силами: вдруг меч поблизости. Им и без того пришлось перенестись порталом далеко отсюда и шагать почти час.

— И как тебе это? — шепотом спросила Айсла.

— Что это?

— Больше не быть пугающим всемогущим правителем сумрачных? В такой толпе.

Грим косо глянул на дикую.

— Я все еще могу положить здесь всех мечом.

— Не меня.

Грим снова устремил взгляд вперед.

— Тебе напомнить результат нашей схватки?

— Я не питала к тебе такой ненависти, как сейчас. Уверена: один этот факт заставил бы меня победить.

— Уверена?

— Всецело.

К слову, о толпе…

— Откуда ты знаешь, что такой праздник привлечет его?

Таинственный вор. Тот, который не расстается со змеей и которого видели поблизости.

— Я не знаю. Но если он здесь, все это… послужит отвлечением.

Отвлечение — мягко сказано.

Тысячи людей текли толпой по улицам, заполняя каждое заведение настолько плотно, что Айсла даже увидела, как кто-то выпал из открытого окна трактира прямо в лужу блевотины.

Выставки, представления, пари, карточные игры. А еще, судя по звукам из переулков, здесь исполнялись любые желания.

— Мы знаем, что у вора есть змея. По каким еще признакам можно его найти? — Айсла обернулась на спутника. — Ты умеешь добывать информацию, не отсекая рук?

Грим вернул ей тяжелый взгляд. Через минуту он остановился перед женщиной. В руках она несла пять напитков и явно собиралась принять заказ у компании, сидящей у трактира.

Айсла увидела, как изменилось выражение ее лица, стоило ей взглянуть на сумрачного: широкие плечи, высокий рост. Женщина мгновенно сменила раздражение на любопытство. С расстояния в несколько шагов дикая не могла разобрать их разговора из-за музыки и пьяного гомона. Женщина что-то щебетала, а потом положила руку на плечо Грима. И он ей это позволил. Неприятное чувство, которое Айсла не хотела никак называть, скрутилось в животе холодом.

Грим вернулся весьма довольным собой.

— Я знаю, где его искать.

Айсла не доставила ему удовольствия своим удивленным или впечатленным видом.

— Хорошо, показывай.

Далеко идти не пришлось. Через минуту они оказались под большим навесом.

— Вот он.

Им оказался мужчина в полностью расстегнутой рубахе, обнажавшей мускулистую грудь. У него была бледная кожа, очень короткая стрижка, и, что самое примечательное, на его плечах лежала змея.

Вор с группой, судя по всему соратников, наблюдал за весьма… интересным представлением.

Люди танцевали под ярким светом, демонстрируя каждый сантиметр тела. На некоторых не было ничего под тканью, которая казалась прозрачной, на других — скупые лоскутки белья. Вор пристально наблюдал за действом, упершись локтями в колени.

Ну хорошо. Вот и он. Каким-то образом им надо добыть у него информацию.

— Он полностью поглощен. Как мы…

Грим красноречиво перевел взгляд с танцоров на Айслу и обратно.

Та фыркнула.

— Даже не мечтай, ты, демон поганый…

Сумрачный пожал плечами.

— Тогда найдем другой способ. Я просто подумал: раз уж ты искусительница, то можешь пустить в ход свои силы, коль я не могу пользоваться своими.

Силы. Предполагалось, что она — проклятая пожирательница сердец, способная соблазнить одним взглядом, поставить на колени обольщением. Почему-то Грим не замечал ее бессилия, за исключением нескольких резких заявлений. Он не догадался, что у нее нет способностей. Что, если именно из-за них он решил работать с ней? Отозвал бы он свое предложение помогать ей во время Столетнего турнира, если бы узнал?

Рев толпы начал давить на уши. Айсла так и не нашла перчаток. Они с Селестой нуждаются в Гриме. Ее народ нуждается в ней. Они страдали.

— А может, все-таки пытки? — спросила Айсла.

Внезапно этот вариант прибавил в привлекательности.

Грим даже развеселился.

— Конечно, могу, Сердцеедка. Но один из самых печально известных воров, единственный, знающий об этом мече, — и вдруг найден убитым столь жестоким способом? Слишком подозрительно… — Сумрачный пожал плечами. — Полагаю, если ты не можешь использовать свои силы…

— Разумеется, я могу! — перебила Айсла.

По виду Грим сильно в этом сомневался.

— Все в порядке. Найдем другой…

— Нет.

Внезапно Айсле очень захотелось стереть это выражение с его лица. Она сунула руку под платье и пихнула ему свой звездный жезл.

— Не вернешь — и прочувствуешь проклятие диких на себе, — прошипела она.

А потом, повернувшись на каблуках, Айсла направилась к навесу за сценой.

Вся бравада испарилась. Дикая выменяла у танцовщицы костюм за рубин из своего ожерелья и теперь стояла у самой сцены, нервно дрожа. Грудь стягивала лишь плотная полоска черной ткани. На бедрах низко сидела юбка, которая и названия такого не заслужила, потому что почти ничего не скрывала.

Сверху была накинута ткань, но дикая уже видела, во что та превратится на свету.

Все будет видно. Она будет вся видна.

«Соберись!» — приказала себе Айсла. Ее народ голодал. От ран над сердцем теперь темнел лишь едва заметный шрам, но внутри осталось нечто большее, чем разорванная плоть. Айсла видела отчаянье тех женщин. Их терзала вина, но они были голодны. Айсла — их правительница. Она обязана пережить Столетний турнир и разрушить их проклятие.

С мыслью о народе глупый танец перед вором казался чем-то очень простым. У девушки был план: соблазнить вора, заманить в укромный уголок и напоить спиртным, которое она также выменяла у танцовщицы.

— Пара глотков — и любой распластается, — сказала танцовщица. — Мы так плату за услуги получаем, чтобы не оказывать самых неприятных.

Напоследок Айсла попросила совета:

— Ты знаешь вон того, со змеей?

Танцовщица закатила глаза.

— Мы все его знаем, к сожалению.

— Как сделать так, чтобы он меня заметил?

— Проще простого. Он любит внимание.

Все, что Айсле нужно сделать, — просто танцевать перед ним. Что тут может быть сложного? К тому же на ней маска. Никто дикую здесь не знает… кроме проклятого демона, который вряд ли вообще будет смотреть.

С внезапной уверенностью Айсла вышла на сцену, завернутая в ткань, которая, как девушка знала, станет совсем прозрачной на свету, полностью обнажит ее силуэт.

Пристальные взгляды клеймили кожу. Поначалу они вызывали отторжение, отвращение… но потом она сказала себе, что это ее собственный выбор. Никто Айслу не принуждал. Они пришли сюда смотреть, а она согласилась быть частью представления.

Айсла встала прямо перед мужчиной со змеей и, намеренно улыбнувшись только ему, начала танцевать.

Музыка билась грохотом барабанов и струнных в таком быстром и опьяняющем темпе, что тело само двигалось в такт, подстраиваясь под ритм, повторяя движения других танцовщиц. Ее бедра покачивались, опускались, руки поднимались над головой. Айсла пробежалась пальцами по животу вниз, касаясь тела через ткань…

И встретилась взглядом. С ним.

С Гримом.

Он смотрел на нее так, словно она обладала той самой силой и на самом деле могла соблазнить одним взмахом ресниц. Сумрачный не сводил зачарованного взгляда, хищно напружинившись. Айсла встретилась с ним глазами, и он не отвернулся… Скорее, наоборот, взгляд Грима стал еще пристальнее. Скользнул по ее телу вверх-вниз, задержался… Она ощутила жар в своей крови, в костях, в коже…

Взгляд Грима сместился на что-то прямо перед Айслой, и она тут же почувствовала, что ее потянули за ткань.

Услышала шипение.

Вор. Змея на его шее трепетала языком. Мужчина протянул ей ладонь, полную монет, каких Айсла никогда раньше не видела.

— А можно мне увидеть личное представление? — спросил вор.

К горлу подкатила желчь. Айсла одарила вора самой убедительной улыбкой.

— Конечно.

Мужчина помог девушке спуститься со сцены, и она провела его в заднюю часть шатра, куда танцовщицы уводили своих клиентов. Прежде чем войти в уединенный угол, Айсла подхватила бутылку спиртного.

— Для вас, — с придыханием произнесла она, и вор улыбнулся.

Змея снова раздраженно зашипела, и он погладил ее по голове.

— Прошу прощения, она у меня ревнивая, — проговорил вор с усмешкой.

Занавески противно зашуршали. За ними находилась комната с каменными стенами. Звуки музыки и крики доносились сюда приглушенно. В комнате были лишь один стул, несколько свечей и стол с кубками.

Айсла откупорила бутылку и налила клиенту.

Вор тут же подхватил выпивку. Айсла с презрением подумала, что мужчина глуп, раз даже не понюхал, прежде чем опрокинуть в себя напиток. Видимо, совсем не чувствовал в девушке угрозы.

Возможно, именно так он и потерял меч.

— Еще, — скомандовал вор, протягивая кубок.

Айсла с радостью подчинилась. Вор снова залпом выпил и со стуком опустил кубок на стол.

— А теперь, — мужчина сверкнул зубами в скудном свете свечей, — танцуй.

Айсла исполнила его желание. Она танцевала перед ним, застенчиво улыбалась, когда он тянулся, и поворачивалась с таким расчетом, чтобы вор не решил, что она его отвергает.

Обернувшись в очередной раз, Айсла заметила, что у вора слипаются глаза. Он изо всех сил старался не заснуть. Его голова то медленно склонялась, то вновь поднималась. Снова и снова.

Вот он, шанс.

— Иди сюда, — позвал вор, похлопав себя по бедру.

Айслу затошнило, но она снова подчинилась и уселась на колени вору, подальше от того места, которым он хотел бы ее ощутить.

Змея устремилась к Айсле, и та испуганно вздрогнула, но вор только засмеялся, роняя голову набок.

— Не бойся, не кусается. Я удалил ей клыки.

Пусть сейчас Айсла была ему за это благодарна, но сама ситуация вызывала печаль. На миг дикой стало жаль змею.

— Я кое-что ищу, — прошептала Айсла на ухо вору.

— Правда? — невнятно пробурчал он в ответ.

— Меч. Тот, что ваша артель украла на рынке небесных, тот, что ты украл у них. Где он?

Вор засмеялся, закатив глаза.

— Этот меч разрушил мою жизнь. Он чуть не убил каждого, кто пытался им воспользоваться. Полагаю, ни у кого просто не хватало сил.

Мужчина еще немного посмеялся.

Айсла наклонилась ниже, сжимая в ладонях полы его рубахи.

— Где он?

Вор улыбнулся. Его глаза закрывались. Очень бледные щеки покрылись румянцем. Пожалуй, напиток сработал слишком хорошо.

— Вор украл его у меня. Какая ирония, да? Некоторые называют ее лучшей воровкой во всех королевствах.

— И ее имя?

— Никто не знает.

— Где мне ее найти?

Вор дернул плечом.

Такой ответ не устраивал. Айсла встряхнула его за рубашку.

— Как думаешь, где сейчас меч? Она бы его обменяла? Продала?

— О, я точно знаю, где меч.

Айсла перестала трясти вора.

— Знаешь?

Мужчина с трудом кивнул.

— У воровки есть любимое место, где она прячется.

— Где?

— Здесь, в сумрачных землях.

В груди Айслы расцвела надежда.

— Где-то рядом?

Вор потряс головой.

— Нет-нет, далеко.

— Где?

— В пещерах Ириды.

Айсла перестала дышать. Пещеры Ириды слыли очень специфическим местом. Она не знала, где они располагались. Но Гриму это было известно.

Надежда вдруг начала угасать.

— Погоди. Если ты точно знаешь, где меч, почему не украл его снова?

Вор засмеялся, но смех вышел тусклым. Он уже почти спал.

— Кроме того, что никто к нему и близко не подойдет? Потому что это невозможно, — речь вора стала совсем плохой. — У воровки есть чудовище.

— Чудовище?

— Охраняет ее скарб.

— Что за чудовище? — спросила Айсла.

Но вор окончательно сдался. Дикая выпустила его из рук, мужчина откинулся на спинку стула и захрапел. Змея скользнула по лицу хозяина, словно пытаясь его разбудить.

Стремясь получить больше информации, Айсла полностью оседлала мужчину и осознала это, лишь когда Грим откинул занавеску. Девушка быстро вскочила, ухмыляясь, и открыла рот, чтобы рассказать все, что вызнала, но тут же захлопнула его обратно.

Грим был в ярости. Он посмотрел на мирно спящего вора, затем на Айслу.

— Не убивай его, — проговорила дикая.

Грим сощурился.

— Просто ты выглядишь так, словно хочешь его убить.

— Я многих хочу убить, — сказал он так, будто это могло облегчить ситуацию. Грим посмотрел Айсле прямо в глаза. — И убиваю многих.

Девушка сглотнула, и его взгляд опустился на ее горло. Грим шагнул к ней, и Айсла отступила назад. Ее спина уперлась в стену. Сердце билось так, словно стремилось выскочить из груди, но дикая нашла в себе силы ухмыльнуться.

— Я получила информацию. Я точно знаю, где меч. Похоже, я отличная соблазнительница. — И самым насмешливым тоном, который удался, она спросила: — Скажи мне, бессильный сумрачный: я смогла тебя соблазнить?

Грим хмуро смотрел на нее с высоты роста, и Айсла ухмыльнулась шире, разглядывая его сквозь ресницы.

— Заставила тебя безнадежно влюбиться?

Айсла ахнула, когда он прижал ее собой к стене. Руки грубо обхватили ее бедра. Жесткие пальцы скользнули наверх, по животу, по ребрам. Айсла выгнула спину, застонав, когда он большими пальцами широко огладил ее груди. Она знала, что он может чувствовать ее эмоции, ее желание.

— Нет, — прошипел Грим в приоткрытые губы Айслы. — Ты не значишь ничего особенного. Ты не то, что я хотел бы любить. — Он поднял руку к губам девушки и размазал большим пальцем ее красную помаду. — Ты то, что я хочу уничтожить.

А затем Грим склонил голову к ее горлу и укусил. Легко, едва заметно царапнул зубами. Айсла застонала, когда он скользнул по отметине языком. Она так сильно его хотела… хотела всего.

Одним движением он развернул ее спиной, прислонив грудью к стене. Руки прошлись по ее ногам вверх и сжали бедра.

Прежде чем Айсла успела потереться о него или сделать хоть одну из тысячи вещей, которые крутились в голове, Грим очертил на стене портал звездным жезлом и толкнул Айслу сквозь него.