Лечить нельзя помиловать (СИ)

Глава 35

«…и нет в мире большего дара, чем благословление Ахавы. Того одарит всеведущая богиня, кто душой и сердцем способен зело ярко радеть за других. Склони чело перед стопами богини и воздастся тебе высшим благом — чувством светлым и чистым, от которого сладко стонет сердце. И будет оно с тобой, покуда не забросают твое тело землей».

Потрепанный томик религиозных нравоучений читался лениво и больше от скуки, чем для пользы. Распаренная в бане и вдоволь исхлестанная веником, я пила горячий чай, кутаясь в большое махровое полотенце. Курсанты квадратными глазами встречали меня из парилки — сказала, всех вениками, значит, я не исключение. Пусть и пришлось парить саму себя. В качестве адаптационной шутки балбесы связали для меня еловый веник, который я оценила и любовно утащила в новый кабинет. Придут еще ко мне за активированным углем, тогда и поглядим, для чего хороши еловые лапы.

— Любовь до гроба меня пугает не меньше, чем потеря дара, — женщина на обложке лукаво улыбнулась. — Только без глупостей, госпожа Ахава.

Кто-то сумел увидеть богиню и запечатлеть. Наверное, тот несчастный, кому по темечку прилетело неземной любовью. Автор писал, что нет ничего лучше благословления богини любви и ничего страшнее «Порчи Ахавы» — божественного дара-проклятья влюблять в себя окружающих. Два таланта, построенных на любви: один — о прекрасном, второй — о страдании. Но хуже то, что богиня, как всякая циничная женщина c закидонами демиурга, никого не жалует просто так. Талант даруется в обмен на испытание любовью. Не слишком-то похоже на меня… С другой стороны, пациенты ежедневно испытывают мое человеколюбие, подталкивая к рациональному шагу — револьверу.

— Эрла Алевтина, ужин через полчаса.

— Хорошо, — сонно откликнулась я.

Есть своя прелесть в домашней обслуге. Грубо, шумно, по-походному, но мужское население домишки прекрасно справлялось с творением комфорта, и руководствовались гвардейцы не страхом перед старшими по званию, а простой логикой: у Бэкка было мясо, у меня — лоперамид от диареи. Поэтому нас льстиво окучивали, как царский корнеплод: топили камины, приносили чай, предлагали партию в карты. Со мной делились взятыми в Порт-о-Фердинанде сахарными палочками и солдатскими шутками, с Мортимером — тяготами службы. Мы же молча слушали, улыбались и посмеивались в кулак над молодежью.

Эрлы-капитаны еще не вернулись из своих дипломатических приключений, опоздав не только на обед, но и на первый ужин. Я и сама едва не прошляпила трапезу: оббегала немногочисленных военных в городе, диагностируя их на предмет магического тромбоза. Симптомов не нашла, зато успела исцелить несколько гематом, вывихнутую ногу, перелом шейки бедра, энтеробиоз и болезнь Лайма. Отставному эрлу-майору очень понравилось название и открытый больничный лист, а я сделала себе пометку обследовать своих волчат на клещей. И птенчиков. И ящерок. Уф, зверинец!

Разочарование, однако. Опросить всех магов Ликантропа невозможно, но, согласно копии экспертизы, предоставленной мне маркизом, где-то в мире вервольфов нашли биологический вид, опознанный как микроорганизмы царства «Бактерии». Хе-хе, старая закалка Алевтины Пономарёвой еще не подвела! Значит, кто-то из магов-горожан наверняка успел заразиться и, не дай Парацельс, летально откинуть лапы.

— И ушедшие целители сыграли на руку, — невольно возникли хмурые подозрения. Не нравится мне это. — Но как бы нам отыскать микроскопических гаденышей без микроскопа?

Если не получится найти образцы за две недели — разденусь догола и уйду партизанить в лес, приманивая искомых тварей. И маньяков. Последних пущу на донорский разнорабочий труд, как раз залатают текущую крышу.

— Как бы твоя крыша не потекла, Аля, — из карманного зеркальца глянула постаревшая физиономия. — Выглядишь так плохо, что скоро окружающие угадают твой возраст.

Самым толковым вариантом являются заборы воды, почвы и воздуха. Здесь потребуется помощь магов, только они способны разделить стихию на составляющие элементы и отделить живое от неживого. Божественным провидением я медик, а не биолог, поэтому просканировать материал не смогу. Но я аттестованный целитель, не хухры-мухры! Поэтому могу легко заразить себя любой болезнью и, подобно дореволюционным врачам, испытывать лекарственные техники на себе.

Неприятно, да, зато крайне эффективно. И безопасно для окружающих.

— Эрла Алевтина!

— Стучаться не учили?! — от громкого рявка Поль вздрогнул и спешно долбанул лбом дверь. Три раза. — Так-то лучше. Чего тебе, птичка-невеличка?

— Я вам рядового привел, — от воспитательного бодания с дверью глаза феникса слегка сбились в кучу. — Пока капитана нет.

— Рехнулся? Я на мелочи не размениваюсь. Уведи и приведи майора, а лучше сразу генерала. Каждый следующий мужчина должен быть лучше предыдущего, иначе теряется смысл.

— Я уже его потерял, — честно покаялся Поль, тряся чубом.

Очухавшись, перевертыш собрался с мыслями и заговорил коротко рубленными фразами. Наверное, чтобы не растерять вновь обретенный рассудок.

— Вы хотели солдата с больными ногами. Не нашли. Я поспрашивал в городе. Нашел двух калек и одного бомжа. Бомж сопротивлялся, отпустил. Калеки не маги, отпустил. Пошел в паб. А куда еще? Нашел рядового с больной рукой. Проверил — не болит, только немеет. Привел. Зачем? А-а! — прояснилось в мутной башке. — Пропишите ему клизму, чтобы не врал честным курсантам!

И глазами на меня хлоп-хлоп. Помолчали. До тех пор, пока алкогольные пары не вынудили поморщиться и поискать глазами кувалду.

— Молись, петух ощипанный. Целитель тебе не поможет, только причастие.

— Значит, я невыносимо болен, — погрустнел дурак-переросток и сел на пол. — Меня съест злобная крокодила.

— Тебя в дисбат отправят за пьянку, кретин, — прошипев аки пресмыкающееся, я от души приложила стервеца подзатыльником с абсорбентом. — Протрезвел?

— Ага, — лицо парнишки приобрело одухотворенность. — Чудотворная длань, видит Сетр. Так я пошел? Надо бы рядового до дома отвести, а то ж его списали за выгорание и потерю дара. Мало ли, вляпается в разбойников.

— Погоди. Я хочу осмотреть.

Рекрутский феникс сопровождал меня по адресам военных магов и через пень-колоду уловил смысл моих визитов. Криво, косо, но общую идею запомнил, проявив инициативу в свободное время. Наверное, в его глазах я авторитет и, если ищу конкретную болезнь, значит, не ради баловства. И как на него сердиться после такой дани уважению? Оболтус, но преданный.

В сумерках заросший бурьяном двор выглядел сказочно и по-деревенски уютно. Рядовые разожгли костер, наладив полевую кухню, и на всю округу дразняще пахло сочным шашлыком. Волки знают толк в мясе, и кулинарных талантов им не занимать. На завалинке распевали походные песни вчерашние мальчишки, впервые вкусившие тяготы военной службы. Кто-то смурнел лицом и тихо ругался сквозь зубы — солдатская романтика оказалась горька. Кто-то тайком прикладывался к браге, и эрл Бэкк пока ещё спускал это с рук. А кто-то просто любовался звездным небом, первый раз присев за день. Что они искали в гвардии? Денег, как Поль? Власти? Уважения и возможности просто исполнять приказ? У каждого свой путь. И однажды он может закончится живым примером — болезненно пьяным, беспомощным, списанным со счетов.

— У тебя болит рука?

Невысокий и тощий маг в латаном зипуне неуверенно кивнул головой. Курсанты его сторонились — выгоревший военный был слишком жестокой и неприглядной реальностью, которой мальчишкам хотелось избежать. Один только феникс радостно приобнял калеку за плечи, как бы являя товар лицом.

— Совсем колдовать не можешь?

— Совсем, — еле слышно ответил инвалид под смешки новобранцев. Но стоило ему бросить взгляд на завалинку, как голос окреп. — Совсем, эрла.

— Давно? — этанол в крови мешал диагностике, так что пришлось взять пациента за локоть.

— Уже полгода. Лекарь осматривал, сказал, перенапрягся на задании, не рассчитал поток энергии. Вот и пожгло сосуды, больше они магию не пропускают вместе с кровью. Да и кровь стала негодная, не мага.

Н-да, результаты и впрямь неутешительные. Ядра практически разрушены, а то немногочисленное количество, которое осталось, вспухло в несколько раз, закупорив собой капилляры. Где-то клетки начали уже гнить. Слава Авиценне, обычные клетки организма, их легко вылечить. Полю выпишу поощрение перед строем — если бы не его активность, через месяц солдата ждал бы сепсис.

— Что за задание?

— Зачистка В-квадрата от дикарей, — ответил вместо него вошедший во двор эрл Верш. — Рядовой Веллингтон, равняйсь.

Пациент вытянулся вместе со вскочившими курсантами. Даже Поль прижал руки по швам, глядя строго перед собой.

— Здравия желаю, ваше благородие! — грянули солдаты, а у меня оглохло правое ухо.

— Вольно, — добродушно усмехнулся Альберт. — Эрла Алевтина, добрый вечер. Вас заинтересовал несчастный случай, произошедший с рядовым?

— Да. Вы один?

Разведя руками, эрл Верш сообщил, что Алеон задержался на приеме у главы города как потомственный аристократ и вернется позже. Нет-нет, волноваться за не стоит, ему выделят сопровождение. А рядовой Веллингтон известен своим первым и последним заданием — его рассчитали сразу по возвращении из опасного квадрата, когда эрл-рядовой потерял магию. Став обычным человеком, солдат не смог вернуться через портал и был вынужден жить в Ликантропе на копеечную пенсию по инвалидности.

— А вы сможете его вылечить? — заинтересовался капитан.

— Пока нет, — удрученно покачала головой. — Эрл Альберт, зато я уверена, куда стоит отправиться за образцами. Этот ваш «квадрат-В» полон бактерий обоих типов: и разрушающих ядра, и воспаляющих. Наверняка найдутся и другие виды микроорганизмов.

— Опасно, — нахмурился воздушник. — Слишком велик шанс заразиться.

— Да, — я сокрушенно прикусила губу. — Но выхода нет. Я наберу немного земли и воды в колбы, а воздух… Не думаю, что пригодится, иначе бы заболели все, а не один бедняга Веллингтон.

Если удастся найти лекарство или вакцину, или создать магический антибиотик, то даже этого калеку можно вернуть в строй. В очищенные от заразы сосуды вольем новую кровь от максимально подходящего донора, и из глаз рядового исчезнет тень крадущейся по пятам смерти.

— Пойдемте-ка в дом, — решил гвардеец. — Бэкк, мясо уже готово?

— Так точно. Откушаете в гостиной?

— На кухне посидим, — отмахнулся он, галантно открывая мне дверь и воздушным хлыстом сбивая комаров, устремившихся в тепло.

Кухня напоминала средневековый пищеблок в маленьком европейском доме: большой кирпичный очаг, основательно укрепленный магами-каменщиками, деревянный нестроганый стол с табуретами и расхлябанные шкафы с сиротами-мышатами, выводящими пискливые рулады. Топающие за спиной курсанты споро расставили походные миски и кружки, наполнив их остывшим чаем, наложили овощного салата и водрузили огромное медное блюдо, полное истекающего соком мяса. К пище богов прилагался свежий отрубной хлеб, купленный в городе, жареные каштаны и кашица из раздавленных подсоленных томатов.

— Позвольте за вами поухаживать, — сджентльменил Альберт, взглядом выгнав из кухни гвардейцев.

Вместо еще не купленных фонарей темноту осветили пять свечей, вставленных в канделябр. Ужин при свечах, и даже не медицинских? Что-то новенькое!

— Знаю, вы ждали Алеона, — неловко улыбнулся маг, подавая столовые приборы. — Лучшей компании для молодой и умной эрлы не придумаешь. Но смею надеяться, что застольная беседа со мной не заставит вас скучать.

— Я ждала мясо, — капельки сока неприлично покатились по пальцам, но от этого кусок свинины показался вкуснее. — Альберт, есть какие-то подвижки? Господа капитаны не могли убить целый день на вежливый трёп.

— В проницательности вам не откажешь. В этом успех нашей двойки: Алеон ищет наверху, будучи по локоть испачканным в дворянской грязи, пока я трясу низы, по колено шагая меж трущобных зловоний. Но иногда нам не хватает кого-то вроде вас — человека из средней прослойки торговцев, мануфактурщиков и рабочего люда.

— Рубаха-парень для горожан… Таким мог бы стать Поль, если вовремя одумается и перерастет детство в седалищном бугре. Вернемся к новостям?

— Есть подозрение, что в городе действует подпольная сеть нетрадиционной медицины, — нехотя поделился Верш. — Мы учли вашу информацию об уехавших лекарях, и собрали любопытные сведения: врачей доказательной медицины почти не осталось, не говоря уже о магах-лекарях. Зато из всех щелей трубят про возвращение к истокам, природе, дарах леса.

— Знахари вышли на золоченую дорожку?

— Именно. Вместе с тем знать города, а у вервольфов есть своя элита, лечится обычными лекарствами, но достать их можно только подпольно и за огромные деньги.

— Ух ты… — на секунду перед глазами мелькнули толпы пациентов, прознавших о моем возвращении.

— В связи с этим вы, эрла, отныне награждаетесь почетным эскортом. Мы не знаем, кто и зачем помог городу лишиться врачей, но рисковать вами не станем. Хорошо бы еще охранять Алеона, но он наверняка бросит все силы на вашу защиту.

— Именно так, — с холодной любезной улыбкой подтвердил эрл Клод, появляясь на пороге кухни. — Потчуешь мою невесту, Альберт?