Контракт на смерть с элементами законного брака

ГЛАВА 25

Прошедшей ночью Лиана вновь потеряла счет времени, на этот раз совершенно четко осознавая свое отношение к Владу и нисколько не сомневаясь в том, что потеряла голову. Впрочем, как и осторожность, и другие нужные в жизни вещи. И дело было не во влиянии пресловутой магии или той силы, которую, словно снявшая шоры с глаз, наемница видела вокруг. В душе Лианы пробивался сквозь каменную толщу из разочарований и боли росток нового чувства, пугающего и радующего одновременно. И она старалась его спрятать даже от себя, не желая сгубить неверием, вот только губы Влада были слишком жадными, а поцелуи горячими, и не отвечать на них было совершенно невозможно. Их отношения стали иными, более не омрачаемыми посторонним воздействием, на острове, окруженном непроницаемой стеной, князь и княгиня стали свободными — от прежних сомнений и оков, накладываемых прошлым. Этой ночью они стали единым целым, слившись на тех уровнях, которые недоступны обычным смертным.

— Я вижу магию, — отдыхая в объятиях мужа, призналась Лиана. — Она такая… Даже не знаю, раньше и не подозревала о существовании подобных оттенков цвета, сочетающихся столь непостижимым образом. Как будто я жила в другом измерении, не замечая очевидного. Это так странно, как и все, что происходило в последнее время.

— И теперь это будет преследовать тебя всегда, — улыбнулся инквизитор. — Раньше я только ощущал, иногда видел, но теперь чувствую твою силу даже на вкус и запах.

— И какая она?

Легкое кокетство, проскользнувшее в голосе женщины, развеселило Влада еще больше. Он перевернулся, вновь нависнув над Лианой, как едва ли не минуту назад, и сделал вид, что решает, попробовать ли на вкус еще и плоть жены, покусывая ее шею.

— Пахнет малиной — маняще, одурманивает сладостью и насыщает, не позволяя думать больше ни о чем, кроме тебя, жена моя, — переживая необычайный эмоциональный взлет, перешел на несвойственный ему ранее поэтичный слог маг.

— Ни о ком, ты хотел сказать, — засмеялась, уворачиваясь от щекочущих прикосновений наемница.

— И это тоже, мур-р.

— Ты что, тоже оборотень?! — игриво отстраняясь и вновь приникая к мужу, позволяла целовать себя Лиана. — Только этого мне не хватало!

— С тобой я точно не тот, кем был раньше. Как ты себя чувствуешь? Может, я слишком увлекся, желая дать разгрузку твоей нервной системе?

— Что?! Так ты только поэтому?! — Лиана ударила мужа кулаком в грудь, но не смогла сдержать улыбки. — Никому верить нельзя! Я чувствую себя прекрасно, такого в моей жизни не было точно, никогда и ни с кем. Наверное, старею и становлюсь сентиментальной. Только как-то слишком быстро. Ну, а если серьезно, как думаешь, Хруп сказал правду?

— Вполне может статься, — Влад сместился, чтобы лечь на бок и крепко прижать к себе Лиану, словно боялся, что та может исчезнуть. — Как бы мне ни хотелось, чтобы ты была обычным человеком, все указывает на то, что это не так. Суть проявляется всегда, именно поэтому те, кто грешил в прошлой жизни, искупают содеянное в последующих, борясь с собой. И ты, став тем, кто убивает, пусть за деньги, но людей, которых считаешь незаслуживающими пощады, взяла на себя роль вершителя судеб. Именно к ним по версии смотрителя ты и относишься, разве не так?

— Сомнительное доказательство. Я просто совместила приятное с полезным, зарабатывала деньги и уничтожала тех, кто приносит только горе. Ненавижу всех их, с удовольствием мучающих и медленно убивающих близких ради наживы или издевающихся над слабыми ради получения сексуального удовлетворения, конечно, не спрашивая ничьего согласия. Думаю, я не одна такая.

— Поэтому люди и придумали суд. Ладно, не всегда и не всех можно наказать по закону, такова уж система, но есть высший суд, которого не миновать никому. Или ты все еще не веришь?

Лиана вздохнула, понимая, что они вступили на зыбкую почву, обсуждать религиозные вопросы она хотела меньше всего.

— А как вяжется существование вершителей судеб с твоей верой?

— Одно другому не противоречит, хотя и не знаю, что первично. В любом случае, отдавать тебя кому бы то ни было, я не намерен. Знаю, ты не хочешь мне верить и, тем более, строить планы, но только вместе мы сможем справиться со всем этим. Мы — команда, с которой, думаю, еще никогда так называемые жрецы не сталкивались. Верь мне, родная!

Утро наступило внезапно, а они почти не спали, то разговаривая, то отдаваясь власти бушующих внутри у каждого чувств и желаний. Лиана растворялась в нежности, болезненно ощущая скоротечность времени и то, что подобное может больше не повториться. Она уже не боялась смерти, зная, что существует и такая жизнь, когда нужен кому-то и нуждаешься в ком-то.

Завтрак прошел в тягостном молчании, на глаза Хрупа периодически наворачивались слезы, но он сдерживался, вздыхая и отводя каждый раз взгляд от, не смотря ни на что, счастливых лиц влюбленных. Наконец, с едой было покончено и Влад поднялся из-за стола.

— Пора, не к чему тянуть. У меня на сегодня еще дела запланированы в замке.

Завтрак был окончен, тянуть время не видела причин и Лиана, поэтому третьему участнику шествия ничего не оставалось, кроме как смириться. Маленький Хруп его и возглавлял, постоянно тяжко вздыхая и шепча себе под нос какие-то извинения. За смотрителем шла Лиана, уже нисколько не напоминающая себя вчерашнюю — расслабленно улыбающуюся в мужских объятиях и тающую от любви, которую, как ни пыталась, скрыть от Влада не смогла. Теперь это была собранная и сконцентрированная наемница, холодно осматривающаяся, мысленно оценивающая пути отхода и места для возможной засады. Замыкал процессию сам князь, проверяющий поставленные накануне маячки с готовыми к активации короткими порталами. И все трое знали, что ожидаемая встреча вряд ли будет теплой.

Ритуальный камень уже нагрелся на ярком солнце, ласково поглаживающем его отполированную поверхность, и, казалось, довольно поблескивал в предвкушении. Хруп приблизился, положил ладонь на камень так же, как помнила Лиана по собственному брачному ритуалу. Неприятные воспоминания заставили женщину поежиться, но не потерять концентрацию. Только об одном жалела сейчас княгиня — об отсутствии более подходящей, чем жреческий балахон, одежды и своих, уже ставших привычными, метательных ножей. Может, эти высшие создания, может, и бессмертные, но хоть что-то…

Хруп стоял с закрытыми глазами, губы его продолжали шевелиться, когда за спинами тройки открылся переход, совсем не слышно и не нарушая магического фона. И только почти звериное чутье заставило обернуться именно Лиану, ощутившую спиной прожигающие до самой души взгляды.

— Неожиданно… — произнесло существо, напомнившее наемнице изображения инопланетян, так часто появляющиеся в фильмах о пришельцах.

Непропорционально большая по отношению к телу, совершенно лысая голова, черные непроницаемые глаза, занимающие треть лица, и отсутствие носа — почти полное попадание в созданный людьми образ, вот только из-за плеч выглядывал панцирь.

— И правда черепашки, — чтобы хоть как-то отреагировать, произнесла Лиана, стараясь не смотреть на вязкую слизь, стекающую с двух стоящих перед ней зеленоватых тел.

Мир перед глазами поплыл и всего через мгновение рядом не было храма, окруженного рекой, уносящей души, Влада и Хрупа, оставшихся где-то в другом измерении. Лиана не почувствовала никакого перемещения, впрочем, не стоило ожидать того, что все пройдет так же, как и в том подвале, где осталось тело ее любовника.

— Нам не должны мешать, — глухо произнесло одно из существ, даже с полом которых было трудно определиться. — Ты пришла и это значит, что пора возвращаться.

— Хотелось бы подробностей.

— Я и не думал, что план Хрупа сработает, — кажется, засмеялось второе существо, хрипло и немного подпрыгивая.

Тот, кто заговорил с Лианой первым, приблизился, словно тень перетекла и сразу оказалась рядом, взглянув своими бездонными глазами в который уже раз в душу женщины. Темнота манила, лишая воли и увлекая в свои глубины, заставляя погружаться в прошлое, слишком далекое и очень неприятное. Резкая боль в висках, ощущение падения и всплывающие диким хаосом картинки многочисленных воплощений. Рождение, слезы радости матери и отца, разлука, смерть раз за разом, в младенчестве или отрочестве, во взрослом состоянии или дряхлой старухой, но всегда страшная и приносящая долгие страдания перед последним вздохом. И так длилось до тех пор, пока сознание не смирилось с мыслью о том, что все происходило на самом деле. Не вспомнила Лиана лишь одного, почему она решилась стать человеком и кем была до того. Словно упершись в стену, она пыталась проникнуть за этот предел, но испытывала лишь новую боль.

— Хватит. Достаточно. Блок стоит, перестань уже!

Хриплый голос становился все громче, но Лиана не могла остановиться, переживая вновь и вновь многие свои жизни. Она не кричала, не плакала, наемница словно рождалась заново, переживая муки прежних смертей, очищаясь своими же страданиями и прощая тех, кто убивал ее. Очнувшись, Лиана посмотрела на двух вершителей судеб уже иначе. Она не видела, но теперь и ее глаза стали такими же темными и непроницаемыми, впитав часть той мглы, что могла сожрать душу.

— Зачем?

Существа переглянулись и пожали плечами.

— Как ты поняла?

— Не может быть, чтобы в каждой моей жизни все было настолько плохо без посторонней помощи. Могло не повезти несколько раз, но с таким постоянством… Это точно устроили вы, — констатировала, чувствуя, как готов дрогнуть голос, но совладала с собой.

— Ты нам нужна. Тебе не должна была нравиться человеческая жизнь.

— Между рождением и даже самой страшной смертью есть то, за что можно любить ее, а прошлое рождение забывается с новым. Вы не добились своей цели.

— Ты говоришь о том, что является всего лишь зовом плоти. Тот, кто рожден с даром управлять силой и пришел вместе с тобой, так повлиял? Ты все больше становишься человеком, забудь мужчину, стань собой.

Лиана встряхнула головой, пытаясь избавиться от гула, постепенно нарастающего и словно вгрызающегося в мозг. Было непонятно, это воздействие двух скользких во всех отношениях личностей или нечто иное. «Черепахи» пока никак не реагировали на происходящее.

— Дело не в физической любви, о которой вы отзываетесь так пренебрежительно. Нет толку объяснять, все равно не поймете, пока сами не проживете хотя бы одну обычную жизнь. Почему я не могу вспомнить того, как была одной из вас? И была ли?

— Ты сама решила, что не хочешь ничего знать, пока не постигнешь истину жизни, поэтому поставила такой блок на старые воспоминания, который даже мы снять не в силах. Мы трое — основа равновесия, триединство, способное удержать океан темной материи, из которой творятся миры и ею же поглощаются. Ты была частью этого, но решила, что нельзя создавать и уничтожать, не поняв, для чего и для кого мы творим будущее. Слышишь, как волнуется мироздание, ощутив приближение твоего возвращения? Умри и избавься от оков, вернув силу, — одно из существ двинулось в сторону Лианы.

— Спасибо, обойдусь, — попятилась она, так и не понимая, есть ли границы у этого места без цвета, запаха и земной тверди. — Это какая-то мания — всех убивать. Ладно я, но чем вам младенцы не угодили?

«Черепаха» остановилась и задумалась, склонив голову на бок.

— Мы оцениваем опасности и ликвидируем их. Не должно рождаться слишком сильных магов, они могут навредить равновесию. Эти смерти необходимы, чтобы защитить наши создания.

— Серьезно?! Убивать одних ради того, чтобы защитить от предполагаемой угрозы других? Очень удобно считать себя истиной в последней инстанции, но как-то не похоже, что вы любите тех, кого создали. Можно лишь силы, на это вы точно способны, как подсказывает логика.

Существо вновь пришло в движение, уронив несколько капель слизи, сразу же превратившейся в змей, расползшихся в разные стороны. Лиана проводила их взглядом, в очередной раз передернув плечами от отвращения.

— Ты нам нужна, противовес — основа стабильного поля. Хотя… — существо замерло, не дойдя пары шагов до цели. — Просто убив тебя мы не получим желаемого, но решение есть. Физическую боль можно забыть, это правда, но нельзя простить предательство того, с кем стала единым целым, кажется, именно так… Ты сама возненавидишь жизнь смертного создания, если умрешь от рук того самого мужчины. Именно так! Пока живи, но помни мои слова…

Гул становился все громче, причиняя уже почти нестерпимую боль, Лиана застонала, схватившись за голову, как вдруг ее ног коснулось что-то пушистое. В первый момент наемница решила, что это змеи добрались до нее, а органы чувств сошли с ума, но опустив взгляд, с удивлением заметила соседского кота, оказавшегося, как показали недавние события, вполне себе человеком.

Оборотень мазнул лапой по ноге, оставив неглубокую, но болезненную царапину и заставив Лиану зашипеть. Потом прыгнул в сторону, намекая своими движениями на побег. Женщина и сама была не против избавиться от неприятного общества, поэтому сделала шаг в окружающую стену плотного тумана, решив, что терять ей в любом случае уже нечего. Никто не преследовал беглянку, а кот периодически оказывался рядом, оставляя все новые раны на ногах Лианы. И в итоге она остановилась, чтобы поймать наглое животное, едва тот проявился в очередной раз. В обычном облике кот совсем не воспринимался как человек, но получил оплеуху и высказанное в нецензурной форме возмущение наемницы его поведением. Нисколько не впечатлившись, мяукнул, извернулся и спрыгнул с рук, после чего вновь исчез. Но сделав последний шаг, Лиана с удивлением обнаружила, что стоит у крепостной стены замка, где ни по какой логике не могла оказаться.

— Эй, ты где? — позвала она.

— Да здесь я. Извини, но иного способа вывести тебя не было. Оборотни могут открывать переходы, но тот был слишком сильным, и чтобы вывести тебя, мне нужна была кровь, — туман рассеялся, а рядом появился оборотень, уже в облике молодого парня с веселыми глазами. — А кот я не говорящий, физиология не позволяет.

— Там Влад остался. И Хруп тоже… Мне надо вернуться на остров.

Лоин лишь махнул рукой, показывая, что беспокоиться не стоит.

— Их уже должна была привести Анатея. Она не хотела, конечно, князя спасать, но я ей объяснил, что у меня задача посложнее. Сейчас откроют ворота и воссоединитесь, правящая семейка. Да-а, нескучно с вами. Кто хоть это был, такой неприятный, когда я до тебя добрался?

— Старый знакомый, кажется. Хороший у вас, оборотней, дар, даже Влад не мог пробиться через ту защиту, что остров окружала.

— Такой же, как и у тебя, священная черепаха, — засмеялся Лоин, а затем вдруг посерьезнел, округлив глаза. — Так это были…

— Тебе показалось, лучше забудь и никому не говори, — не желая огласки, посоветовала Лиана. — Кажется, нас уже встречают.