Иллюзия победы. Часть вторая

Глава 42

Тяжёлый крейсер РВКФ «Трансильвания»

«Трансильвания» и остальные рейнские крейсера стояли на своей позиции в окружении корветов, выбрасывая в космос один ракетный залп за другим.

И если в начале у Уильяма ещё были какие-то надежды на то, что им удастся пробиться сквозь вражескую защиту при помощи массированной атаки с помощью ракетных платформ, то сейчас эта надежда умирала вместе с остатками их самого мощного ракетного залпа.

Да, им удалось уничтожить один из тяжёлых крейсеров верди и повредить другой. Даже один из УДК, кажется, так же получил какие-то повреждения, но с той позиции, на которой находились рейнский «Монро» сложно было точно сказать насколько они серьёзны. В любом случае, их противнику удалось отразить этот удар.

И сейчас их враг приближался для того, чтобы закончить этот бой со всей своей решительностью.

Идея занять позицию напротив планеты, чтобы тем самым лишить верди возможности вести массированный ракетный огонь себя полностью оправдала. Кто бы там не командовал, он не рискнул вступать в бой, когда существовал риск случайного удара по планете. Никто не хотел нарушать Марсианский Пакт подобный образом.

Вот только теперь хорошая в своей первоначальной задумке идея превратилась в свинцовую гирю на ногах экипажей рейнских кораблей. И сейчас она грозила утянуть их на самое дно, не оставив ни единого шанса на спасение.

Долгое пребывание в статичной позиции просто не даст им набрать достаточно высокую скорость, чтобы рассчитывать на побег. Да и бежать никто из них не собирался. Уж точно не тогда, когда враг шёл прямо на них.

И они встретили своего противника так, как и полагает офицеру военно-космического флота Рейнского Протектората. Под гром орудий в холодной пустоте космоса.

На стороне верденцев было превосходство в количестве стволов и корпусов. Ведь на «Архангелах» вместо привычных тяжёлых лазерных орудий были установлены гразерные излучатели, которые ожидаешь встретить на линейных крейсерах, но никак ни на кораблях рангом ниже.

Но и рейнские крейсера типа «Монро», так же были не лыком шиты. Их создатели изначально проектировали их, как идеальных рейдеров с мощным вооружением и бронёй. Способных справиться с любым возможным одноклассником и сбежать от более сильного противника. Пусть их артиллерия и не была столь же мощной, как и их оппонентов, но её было больше в пересчете на количество излучателей.

В текущих условиях её было более чем достаточно для того, чтобы устроить кровавую бойню на геосинхронной орбите Сульфара.

Было и ещё несколько нюансов, способных повлиять грядущие события.

Двадцать корветов типа «Энцелада», только и ждущие возможности для того, чтобы использовать собственные орудия. За всё время недолгой ракетной перестрелки они ещё не открывали огонь, выжидая подходящего момента для атаки.

И, когда восемь «Архангелов» пересекли рубеж в один миллион километров, этот момент наконец настал.

Каждый из корветов выбросил в космос россыпь лёгких ПКР, опустошая весь свой боекомплект и устремился прочь от поля боя, расходясь в стороны по искривляющимся траекториям в разные стороны от своих более тяжёлых собратьев. Два десятка «Энцелад» и не собирались вступать в бой с «Архангелом» и другими его собратьями.

Вместо этого они устремились к идущим за их спинами «Фламанциям».

Сидящий в кресле на мостике своего корабля Уильям Форсетти с холодом в груди смотрел за тем, как всё дальше и дальше от планеты уносился корвет с позывным «Альфа 3-1».

Пожалуйста, Рен, будь осторожна. Форсетти послал ей это мысленное напутствие. Ничего другого в этой ситуации он сделать всё равно бы не смог.

От этих мыслей его отвлёк голос старпома.

— Капитан! Получен приказ с «Сюрдавелла». Вступить в бой на дистанции поражения энергетической артиллерии.

Прозвучавший в шлеме Форсетти голос Парнелла заметно дрожал, и капитан понимал почему. Он сам нещадно вспотел, только услышав это.

Безумие, мельком подумал он. Мы же столкнемся с верденцами когда те будут почти с нулевой скоростью относительно планеты. Прямо, как мы сейчас. В такой ситуации сбежать скорее всего уже не выйдет.

Впрочем, вслух он сказал совсем другие вещи.

— Понял, Эдвин, — сглотнув произнёс Уильям. — Передай на флагман подтверждение полученного приказа. Выступаем.

«Трансильвания» и пять других «Монро» снялись со своей точки в пространстве и, запустив маршевые двигатели, пошли вперёд.

В этот самый момент запущенные с корветов лёгкие ПКР достигли своих целей, обрушив на верденские крейсера целый град лазерных импульсов.

К сожалению, предыдущий опыт уже показал, что они не обладали большой мощностью для того, чтобы справляться с кораблями подобных классов. И уж точно не с тем массированным противоракетным огнём.

Капитаны «Энцелад» прекрасно понимали это и не стали тратить ракеты в пустую, стараясь поразить как можно больше количество целей.

Вместо этого все двадцать корветов выпустили свои ПКР выбрав своими целями всего три крейсера.

Каждый из корветов был оснащен двумя модульными блоками, содержащими в себе по двадцать ракет в каждом. В совокупности это привело к тому, что восемь сотен боеголовок ударили всего по трём целям, равномерно распределяя свой огонь между ними. Всё ради того, чтобы нанести максимальные урон.

Данное действие было заранее согласовано с общим планом ведения боя, а потому эти же три верденских крейсера стали точками сосредоточения ракетного огня с «Сюрдавелла» и других тяжёлых крейсеров типа «Монро».

И у верденских капитанов уже не осталось противоракетных кассет для того, чтобы отразить подобную атаку.

Зато имелось кое-что другое.

***

Тяжёлый крейсер ВКФ «Архангел»

— Вражеские корабли покидают орбиту!

— Приготовится к бою! — отдала приказ Ламберг, следя за тем, как запущенные с корветов лёгкие противокорабельные ракеты неслись в направлении крейсеров тактической группы «Кинжал».

Но сейчас главной опасностью были не они. По крайней мере не для верденских тяжёлых «Архангелов».

— Майк! Запуск с АРП по корветам на траверзе! Синхронизировать контроль огня с «Ахиахом»!

Она даже не заметила, как вся её нервозность исчезла, стоило только заняться наконец привычной работой. Будто у её перегруженного мозга попросту не оставалось времени на что-то столь неважное, как простые переживания.

— Понял! — тут же отозвался Сорено.

Огневое решение уже было готово. Оставалось лишь внести небольшие поправки.

Вражеские «Энцелады» расходились широким веером в разные стороны, чтобы обогнуть верденские тяжёлые крейсера, не вступая с ними в перестрелку на ближней дистанции. Если у них это получится, то путь к куда более беззащитным транспортам и оставшимся за кормой кораблей Тадеуша Гросси «Сюркуфам» будет открыт.

Это будет лучшим использованиям для подобного типа кораблей.

Их усиленное энергетическое вооружение, равное по своей совокупной мощности эсминцам прекрасно подойдёт для того, чтобы порвать слабо бронированные «Фламанции» в клочья.

Просто и очевидное решение. Но от того не менее правильное и эффективное. Прекрасно продуманный план, который позволил бы Протекторату ликвидировать самую большую угрозу для находящихся на Сульфаре своих наземных сил.

Это понимали рейнские командиры.

Это же понимали и противостоящие им верденцы.

Коммодор Тадеуш Гросси, командующий группы «Кинжал», заранее предвидел возможность подобного.

Поэтому на бортах его «Ахиаха» и других «Архангелов» всё ещё оставались пусковые контейнеры на внешней подвеске. И каждый из них содержал в себе по шесть противокорабельных ракет.

Двести восемьдесят восемь противокорабельных ракет стартовали одновременно, вырвавшись из установленных на внешней подвеске пакетов и унеслись в сторону пронёсшихся мимо крейсеров «Энцелад». А вслед за ними понеслись ПКР выброшенные из револьверных пусковых самих крейсеров. Теперь, когда планета не стояла у них на пути, они могли совершенно спокойно задействовать собственное вооружение.

Расстояние было слишком коротким, а удар наносился в «спину» разминувшимся с «Архангелами» «Энцеладам». В ту самую слепую зону, которую каждый капитан в бою старался прикрыть.

Командиры корветов ожидали, что их обстреляют ракетами при проходе. Это стало бы логичным ответом на их дерзкую и отважную атаку в духе древней кавалерии.

Но они ожидали встретиться с эшелонированными запусками. То есть с небольшим количеством ракет, которые стартовали бы отдельными группами, давая корветам столь необходимое им время на противодействие атаке.

Этот массированный огонь оказался сколь неожиданным для них, так и столь же губительным.

Ракеты ударили по «Энцеладам» и их лазерные боеголовки, предназначенные для поражения куда более защищённых целей, практически не встречали сопротивления на своём пути. Откровенно слабые щиты и практически нулевое бронирование корпусов оказались не способны выдержать подобный удар.

Практически половина корветов оказалась уничтожена уже через тридцать восемь секунд после того, как ракеты покинули свои пусковые контейнеры. Оставшиеся одиннадцать штук начали маневрировать, в судорожной попытке хоть как-то отбиться от приближающихся к ним верденских ПКР, выбрасывая в космос противоракеты и стараясь поразить их огнём своих собственных систем точечной обороны.

Глядя на то, как один за другим они исчезают с тактических экранов перед её глазами, Карен испытала чувство глубочайшего морального удовлетворения. Сейчас она даже и не думала о том, что на каждом из них находились отчаянно борющиеся за свои жизни экипажи, пытающиеся спасти себя от неминуемой смерти.

Для неё это был противник.

Всего лишь точки на дисплее.

Враг, который всего час назад так жестоко уничтожил ударную группу адмирала Сверидовой, погубив тысячи верденцев.

И поэтому их смерти вызывали только лишь улыбку на её лице. Так мог улыбаться человек, отлично выполняющий свою работу. Карен Ламберг смогла справиться со своими страхами в пылу сражения, пока её сознание расчеловечивало её противников, сводя их до безликих отметок на дисплеях. Будто превращая всё это в какую-то дьявольскую игру.

Обрадованная победой, она не сразу заметила, как «Ахиах» Тадеуша Гросси и его собрат по дивизиону, «Аракиба», исчезли с экранов радаров.

***

Тяжёлый крейсер РВКФ «Трансильвания»

Уильям с ужасом смотрел на то, как верденцы истребляли пронёсшиеся мимо них «Энцелады». Корветы вспыхивали и исчезали один за другим во вспышках сплющился на них лазерных ударов.

Когда с экрана пропал сигнал «Энцелады» «Альфа 3-1» Акидзучи Рен ледяные тиски сжали его грудь с такой силой, что он не смог вздохнуть. Казалось, что кто-то выбил весь воздух из его лёгких.

— Капитан! — раздался в шлеме голос старпома, уже в третий раз позвавший своего командира.

— Вперёд, Эдвин, — сипло выдавил из себя Форсетти, сжимая пальцами подлокотники кресла с такой силой, что те пронзило от боли. — Что со спасательными капсулами с «Энцелад»?!

— Э-э-э... сейчас капитан. Мы фиксируем их, но крайне мало. Всего двенадцать процентов от того количества, которое есть на потерянных нами корветах.

Форсетти ничего не ответил, прекрасно понимая, какие в такой ситуации могли быть шансы на спасение.

Да и сейчас ему было не до этого.

«Трансильвания» устремилась вперёд за флагманским «Сюрдавеллом». А рядом с ней летел «Цепеш» и остальные «Монро».

Шестёрка тяжёлых крейсеров устремилась навстречу врагу.

Один из вражеских кораблей уже уничтожен массированным огнём ракет с корветов.

Три с половиной сотни лёгких ракет, запущенных ранее с «Энцеладами» добрались до своих целей. Слабые характеристики своих боеголовок они компенсировали количеством, а сделанный практически в упор выстрел не позволил осуществить успешный перехват. Особенно с учётом того, что сейчас большая часть каналов наведения оказалась выделена для управления тем залпом, который стёр с лица вселенной почти два десятка рейнских корветов. Всего три «Энцелады» пережили тот губительный, наполненный смертельно опасными импульсами рентгеновских лазеров шторм, которым ударили по ним «Архангелы».

«Ахиах» взорвался, получив более двух сотен прямых попаданий. Они проломили щиты его левого борта и нижней полусферы, пробивая броню и распространяя своё убийственное пламя внутри отсеков.

С флагманом Тадеуша Гросси случилось то, что едва не погубило «Архангел» чуть менее чем полгода назад в сражении у звезды Дария.

Один из его меньших реакторов, предназначенный для питания возросшего количества энергетической артиллерии оказался повреждён. Вызванная ударом катастрофическая перегрузка привела к расплавлению плазменного ядра реактора, а аварийные системы просто не успели выполнить своё предназначение, срочно выбросив реакторный отсек в открытый космос.

Точнее, они начали выполнение процедуры, которая спасла бы корабль, но автоматике просто не хватило времени. Реакторное ядро взорвалось в тот момент, когда пластины внешний брони над люком аварийного сброса сорвало с корпуса взрывами пироболтов и креплений.

Превратившись в сверхновую, реакторное ядро буквально испарило большую часть корабля, а вслед за ним в разнос пошли и остальные энергоустановки, обратив тяжёлый крейсер и пять с половиной сотен человек его экипажа в сияющее ничто.

Собрату флагмана по дивизиону повезло чуть больше.

«Аракиба» не погиб столь же драматично, но превратился летящую по инерции развалину, уже мало подходящую для того, чтобы называться боевым кораблём. Всё же две с половиной сотни лазерных боеголовок, пусть и лёгкого класса, всё ещё оставались опасным оружием, способным массовым ударом наносить ужасающие повреждения.

Совершенно неожиданно для себя, верденская группировка, ещё десять минут назад имевшая преимущество в количестве кораблей вдруг сравнялась по корпусам со своим противником.

И командующий шестью рейнскими крейсерами с борта «Сюрдавела» коммандер Ланда не собирался терять такую возможность.

Все шесть «Монро» пошли на прорыв, устремившись прямо в пасть зверя.

Низкое начальное ускорение самих кораблей Протектората и достаточно невысокая остаточная скорость верденцев означали, что перестрелка затянется.

Ни одна из сторон не имела возможности для того, чтобы быстро разорвать контакт.

А, значит — это будет бой до конца.

Уильям почти физически чувствовал царящее на мостике напряжение. Оно было столь осязаемым, что, казалось, протяни руку и пальцы увязнут в нём словно в киселе. Оно ощущалось в том, как отрывисто звучали рапорты. В том, как едва заметно дрожали голоса вахтенных офицеров на мостике.

Все они ждали этого момента. Того самого, который разделит их текущую жизнь на «до» и «после».

Форсетти сглотнул появившийся в горле ком, глядя на то, как стремительно уменьшалась дистанция между «Трансильванией» и верденскими кораблями. Цифра за цифрой, она становилась всё меньше и меньше, словно дьявольский хронометр, отсчитывающий мгновения до начала кровавой бойни.

Уильям не был трусом. Но сейчас, представляя то, что должно было случится, ему становилось всё сложнее себя сдерживать. Не панику, нет. Но фаталистические мысли о том, что все они здесь и погибнут.

Прямо, как Рен.

При мысли о том, что женщина, которая ему нравилась... которую, возможно, он полюбил, погибла, сердце вновь сдавили ледяные пальцы страха.

Точки на дисплее, обозначающие верденские корабли пересекли вытянутую окружность зелёной линии, обозначающую максимально возможную дальность поражения орудий «Трансильвании».

— Огонь!

Двадцать тяжёлых лазерных излучателей, сосредоточенных в носовой части «Трансильвании» выстрелили одновременно.

И вместе с ними в бой вступили и остальные корабли коммандера Ланде.

Шестёрка рейнских «Монро» открыла огонь с максимальной дальности, и их враг ответил им тем же.

Ослепительные импульсы лазерных и гразерных орудий выплеснулись навстречу друг другу во всей своей разрушительной мощи. Орудия «Трансильвании» ударили в нос крейсера ВКФ «Эрелим».

Часть лазерных импульсов отразились от мощных щитов верденского крейсера, но остальные смогли продавить защитный барьер, впившись левую скулу вражеского корабля, мгновенно прожигая броню и разрушая отсеки.

Раненный, но всё ещё не потерявший боеспособности «Эрелим» вместе со своим собратом, крейсером ВКФ «Харот», сосредоточили свой огонь на корабле РВКФ «Эссен». Двенадцать гразерных орудий с «Эрелима» и ещё шесть с «Харота» практически без сопротивления разорвали энергетическую защиту на носу «Эссена», впившись в него раскалёнными гвоздями.

Толстая композитная броня продержалась всего мгновение, прежде чем поддаться этой разрушительной силе. Кластеры точечной обороны. Лазерные орудия. Ракетные пусковые комплексы. Внутренние отсеки. Люди.

Всё это буквально испарялось, когда копья рукотворного разрушительного света ворвались во внутренности рейнского крейсера испепеляя всё на своём пути.

«Эссен» взорвался, когда одно из гразерных копий прошло сквозь внутренние переборки и вонзилось в расположенное на носу ракетное хранилище. Цепочка вторичных детонаций просто порвала всю переднюю половину тяжёлого крейсера на куски.

Впрочем, «Харот» просуществовал не намного дольше своей жертвы.

Крейсер РВКФ «Сюрдавел», флагман всей группировки, отомстил за своего товарища по дивизиону. Повернувшись на семнадцать градусов, он выдал полный бортовой залп, сконцентрировав на «Хароте» огонь всех орудий левого борта, а также носовой и кормовой оконечности. Более тридцати излучателей выпотрошили «Харот», как рыбу.

Двухсот семидесяти метровый корабль даже не взорвался. Он просто превратился в пустую, пробитую чуть ли насквозь более чем в двадцати местах оболочку. Центральный мостик и резервный командный пункт погибли практически одновременно, лишив то, что осталось от корабля управления.

В это же самое время «Трансильвания» и «Цепеш» перенесли свой огонь на другие цели. В то время, как «Цепеш» обменивался обескровливающими ударами с ВКФ «Марот», буквально вколачивая в него залп за залпом из своих бортовых орудий, «Трансильвания» перевела огонь на «Гавриила».

Уже получивший значительные повреждения в носовой части и лишившись части орудий, корабль Уильяма Форсетти повернулся вокруг своей оси почти на сто восемьдесят градусов, вовремя подставив ещё не тронутые щиты нижней полусферы под залп с «Гавриила».

Пусть они и не смогли полностью сдержать удар, но это позволило снизить урон. От попаданий «Трансильвания» содрогнулась от носа до самой кормы, а Форсетти едва ли не подбросило в кресле.

Но времени переживать просто не оставалось. Сыграв ДПО «Трансильвания» закрутилась в пространстве, из всех орудий обстреливая нападающего на неё «Гавриила». Оба корабля уже остались без щитов, и лупили друг по другу на дистанции, которая могла считаться буквально стрельбой в упор. Каждый новый выстрел мог стать роковым в этом сражении.

И «Трансильвании» повезло чуточку больше.

Пока гразеры флагмана сорок четвёртой крейсерской эскадры нарезали крейсер Форсетти чуть ли не ломтями, его противник успел развернуться вокруг своей оси, направив на своего врага ещё уцелевшие орудия верхней полусферы. Слаженный залп десяти сдвоенный лазерных орудий пробил броню в центре «Гавриила». Даже укреплённая и многослойная броня из композитных материалов не могла соперничать с такой силой.

Мостик ВКФ «Гавриил» попросту исчез, когда сразу с полдюжины лазерных импульсов прорвались внутрь корабля, выжигая всё на своём пути и превращая всё в расплавленный шлак.

Реми Шарль и вся вахта мостика погибла в одно мгновение. Резервный командный пункт «Гавриила» мог бы принять командование на себя...

...если бы крейсер попросту не развалился на две половины.

— Эдвин! Что с нами?! — выкрикнул Форсетти, пытаясь перекричать многочисленные сообщения о повреждениях.

— У нас куча дыр, сэр, — судорожно отозвался тот. Всё вооружение по левому борту и в верхней части не активно. Мы лишились там почти всего и...

Новый удар сотряс корабль, едва не вышвырнув Уильяма из кресла. От участи пролететь через мостик и удариться о фронтальную переборку отсека его спасли ремни до боли впившиеся в плечи.

— И носовых орудий тоже нет, — спешно добавил Парнелл. — Капитан, нужно выходить из боя или нам конец!

Форсетти хотел было сказать, что приказа с флагмана на отступление ещё не было, но запнулся на полуслове.

Прямо на его глазах во вспышке ядерного пламени исчез «Сюрдавел», попавший под удар «Михаила» и «Архангела».

«Архангел» пронёсся сквозь образовавшееся облако плазмы, вращаясь вокруг своей оси и расстреливая из гразерных орудий каждый из рейнских кораблей, которые попадались ему на пути и ещё хоть что-то из себя представляли.

Быстро сверившись с тактическим дисплеем, Форсетти понял, что обе сражающиеся эскадры уже пронеслись друг мимо друга. Теперь обе стороны неуклонно отдалялись от места сражения, продолжая без остановки вести огонь. Прямо на глазах Форсетти один из верденских крейсеров развернулся на сто восемьдесят градусов, ни на секунду не прекращая вести огонь по отступающим крейсерам Рейнского флота.

Из всей эскадры остались лишь три корабля. «Трансильвания» Форсетти, «Цепеш» Манфреда и...

«Форкорсиган» разваливался прямо на глазах, разбрасывая во все стороны спасательные капсулы. Через космическую пустоту от крейсера летели радиосообщения о том, что корабль терпит бедствия и просит о срочной помощи.

— Нужно уходить, — всё же решил Форсетти. — Выполнить поворот. Прикроемся планетой и попытаемся уйти по дальним орбитам пока есть такая возможность. Эдвин, вы можете связаться с «Цепешем»?

— Сейчас, сэр.

Уильям дождался пока на его экране не появилось изображение Ван Кройца. Картинка шла с помехами, а на самом мостике «Цепеша» явно творился самый настоящий бардак. В объектив камеры попали всполохи света, больше всего похожие на вспышки огня и облака густого дыма, стелющиеся по верхней части отсека.

— Манфред, что с вами? — сразу же спросил он.

— Очень тяжёлые повреждения, — ответит тот. — Основной реактор отключился, но вспомогательный ещё как-то работает.

— Мы уходим за планету по дальней орбите пока есть такая возможность. Вы сможете пойти за нами?

Голова Манфреда повернулась куда-то в сторону, словно он искал глазами кого-то. Его губы зашевелились, но Форсетти не услышал, что именно он спросил. Вероятно, переключился на один из внутренних каналов корабля.

— Наш двигатель выдаёт тридцать семь процентов тяги, и мой старший инженер не уверен, что ядро реактора протянет достаточно долго. Мощность постоянно падает.

— Тогда следуйте за нами. Перенесете экипаж к нам на борт...

— Мы можем ударить по их транспортам, — жестко перебил его Манфред со злым выражением на лице.

Форсетти едва не прикусил себе язык. Его друг был прав. Оба их корабля оказались за спинами тормозящих крейсеров верди и сейчас шли почти что встречным курсом на приближающиеся к ним УДК и тройку крейсеров.

Вот только... какие у них вообще шансы?

Уильям понятия не имел о том, в каком состоянии находятся все три вражеских крейсера. Они зафиксировали несколько попаданий во время первой атаки, но эти корабли вели себя так, словно не имели потерь в боеспособности. Разве что один из них явно испытывал проблемы с маневрированием.

В свою очередь «Трансильвания» пострадала очень серьезно. Большая часть орудий выведена из строя. То, что осталось едва ли поможет ему в ещё одном бою. Проекторы щитов на правом борту и верхней полусфере практически не работали после последнего удара, оставив корабль беззащитным с этих сторон.

Да, у него всё ещё были работоспособные пусковые на правом борту и даже остался небольшой боезапас ракет, но их не хватит для сколько-то долгой перестрелки.

«Цепеш» же находился в ещё более худшем состоянии. Он мог развить и поддерживать ускорение всего в треть от своей номинальной мощности. Да и из вооружения у него остались крохи. Тяжёлый крейсер Манфреда Ван Кройца больше походил на покрытый ожогами астероид.

— Без вариантов, Манф, — покачал головой Уильям. — Нужно отходить, пока у нас ещё есть такая возможность.