Иллюзия победы. Часть вторая

Глава 34

Тактическая группа «Кинжал»

Тяжёлый крейсер ВКФ «Архангел»

Мостик тяжёлого крейсера наполнился радостными возгласами, когда больше двадцати процентов выпущенных по кораблям Седьмого флота противокорабельных ракет исчезли, уничтоженные электромагнитными ударами, образовавшимися в результате близкого подрыва термоядерных боеголовок.

Сидящая в капитанском кресле Карен Ламберг едва ли не через силу заставила себя медленно выдохнуть воздух из лёгких и наконец выпустить подлокотник кресла из хватки сжимающих его пальцев.

Она не стала присоединяться к общему гвалту, хотя и считала подобное несколько... неподобающим.

Но Карен понимала. Ей было так же тяжело, как и остальным. Находиться здесь, почти в восьми световых минутах от поля боя и оставаться всего лишь безучастными наблюдателями сражения, будучи неспособными никак повлиять на происходящее.

От того успех их товарищей воспринимался ещё острее и ярче.

— Рейнские ракеты скорее всего заглушат свои движки примерно через пол минуты, — доложил главный тактик крейсера, Майкл Сорено. — И-и-и... Да! Всё, мы их потеряли.

И правда. Почти двенадцать тысяч отметок исчезли с тактических проекций. Датчики Черенкова больше не фиксировали возмущение, вызванное работой их двигателей и, соответственно, более не могли отслеживать их в реальном масштабе времени.

Нет, Карен знала об этой части плана, но... увидеть, как вся эта огромная волна ракет одновременно стартует и направляется прямо на тебя было жутко. Даже страшно.

Уже то, что они пропали с экранов, всё ещё оставаясь где-то там, смертельно опасные и невидимые, заставляло её нервничать даже здесь, вдали от проходящего сражения.

Женщина, впервые занявшая капитанское кресло крейсера никогда бы не посмела признаться вслух, что она испугалась до дрожи. Что её пальцы до боли сжимали подлокотники кресла.

Это даже близко не стояло рядом с тем, что она испытывала на учениях. Даже во время сражения у Звезды Дария и при Бедергаре, Карен не испытывала этого жуткого и давящего чувства.

Ответственность. За корабль и людей.

Она камнем лежала на плечах, не позволяя расслабиться даже на мгновение, превратив её в одеревеневшую куклу. Больше над ней не было капитана, который мог бы дать совет и прикрыть в случае чего. Теперь она принимала все решения и отвечала за них.

И сейчас она молчала. Боялась, что её голос подведёт её, выдав одолевающий её страх экипажу.

— Вам бы успокоиться, капитан, — заметила стоящая рядом с ней высокая и до отвратительного спокойная женщина.

Карен постаралась незаметно проглотить стоявший в горле ком и повернулась к старпому.

— Да, я постараюсь, — так же тихо произнесла она, следя за тем, чтобы её голос звучал хотя бы на треть так же уверенно, как она того хотела.

Виолетта Бельховская понимающе улыбнулась и продолжила наблюдать за происходящим на тактических дисплеях, убрав руки за спину.

Как чёрт тебя дери, ты остаёшься такой спокойной, мысленно завопила она, прекрасно понимая, что вряд ли получит ответ на свой вопрос.

Нет, с Сорено всё и так понятно. Он идиот. Даром, что потрясающий тактик. Но эта женщина... она раздражала Карен. Высокая, почти на четырнадцать сантиметров выше неё самой, Бельховская обладала крайне... выразительной внешностью.

Хотя, пожалуй, это определение было не совсем точным, недовольно решила Ламберг.

Точнее было бы сказать, что каждый встречный мужчина тайком, но всё-таки бросал оценивающие и весьма недвусмысленные взгляды на нового старшего помощника «Архангела». Да, что говорить. Выглядела она просто потрясающе.

А уж то, как быстро Бельховская спелась с Сорено, вообще едва не выбесило Карен во время учений перед отправкой Седьмого флота к Валетрии. Создавалось ощущение, что они были знакомы раньше.

В какой-то момент, их постоянная, наполненная шутками болтовня так достала Карен, что после одного из учебных боёв, в котором Бельховская и Сорено выступали в качестве командиров противника, она отправилась к отцу с чётким намерением потребовать себе нового старпома. Не такого своевольного. Того, кто будет чётко выполнять её распоряжения.

В качестве причины она высказала явное отсутствие дисциплины, пренебрежительное отношение со стороны старшего помощника к своему капитану и...

...и много чего ещё. Карен смогла выдумать достаточно причин для того, чтобы высказать их отцу в приватной беседе.

Она до сих пор со стыдом вспоминала тот разнос, который он ей устроил.

Бывший главнокомандующий верденским флотом, находящийся в отставке и занимающий пост директора академии флота, он не кричал на неё. Эту фазу отношений они с отцом прошли давным-давно. Всё же она уже не была той мелкой и проблемной девочкой, которой можно было надавать по заднице. Вместо этого он попросту объяснил ей несколько простых вещей.

Ей богу, содрогнувшись подумала Карен, вспомнив свой разговор с отцом. Уж лучше бы он снова её выпорол.

Первое. Она сама виновата в том, что трижды проиграла с сокрушительным разгромом этим двоим. Оказывается, отец продолжал внимательно следить за дочерью. Он чётко и спокойно указал ей на все допущенные, по её же глупости, ошибки. Ошибки настолько явные и глупые, что теперь она сама не могла понять, как могла их допустить.

Затем объяснил, что Виолетту Бельховскую на должность старшего помощника «Архангела» рекомендовал лично Томас Райн.

Виолетта уже больше семи месяцев находилась на планете, занимаясь подготовкой капитанов эсминцев в академии. А поскольку Райну предстояло покинуть капитанское кресло крейсера и пост командира эскадры, то он озаботился о том, чтобы подобрать хороших офицеров для своего корабля и экипажа.

К слову, именно он написал рапорт, позволившей Карен сидеть в том кресле, где она сейчас находилась.

Ну и под конец, отец посоветовал засунуть свою гордыню куда поглубже, и внимательно слушать своего нового старпома, знающего куда больше неё самой.

Потому что либо она учится работать со своим экипажем, либо «Архангелу» придётся сменить капитана. Таково его мнение.

И Карен послушала.

Как будто у неё был другой выбор. Терять эту возможность она не собиралась.

— И как вам только удаётся оставаться такой спокойной? — всё же не удержалась и спросила она тихим голосом.

Виолетта в ответ пожала плечами.

— Выглядит жутко, соглашусь. Но я видела ситуации и пострашнее.

Не смотря на молодую и, чего уж греха таить, сногсшибательную внешность, Карен напомнила себе, что стоящей рядом с ней женщине было почти восемьдесят лет.

— Интересно, что может быть страшнее ста пятидесяти сотен ракет, летящих вам прямо в лицо? — проворчала Ламберг.

— Много чего, — отозвалась Ламберг. — Здесь им предстоит прорываться через ПРО флота. Это если забыть о приготовленном сюрпризе. А вот как-то раз я своими глазами наблюдала за тем, как один безумец вышел на устаревшем лёгком крейсере типа «Спартанец» против трёх рейнских «Монро». Практически без какой-либо сторонней поддержки.

Карен нахмурилась и попыталась вспомнить всё, что знала о столкновениях верденских кораблей с флотом Протектората, но никак не могла вспомнить подобного эпизода.

— В первый раз об этом слышу.

— Ничего удивительного. Это случилось ещё до войны, — пояснила Виолетта. — Примерно за год. Мы тогда работали в частной военной компании. Занимались охраной грузовых перевозок. Ничего особенного. По крайней мере мы так думали по началу. Просто пинали пиратов при первой же возможности и следили за тем, чтобы эти уродливые увальни безопасно добирались до своих портов.

— А причём здесь рейнцы, — не поняла Карен.

На лице Виолетты появилось странное выражение, будто она хотела что-то сказать, но не знала, как именно это сделать.

— Думаю, что раз вы об этом не знаете, то и мне рассказывать не стоит, — наконец произнесла она. — Этот случай... скажем так, наша разведка и командование флота решила засунуть его под сукно и сверху придавить сундуком потяжелее. Очень тяжёлым, если уж на то пошло.

Карен с подозрением посмотрела на Виолетту, но судя по невозмутимому лицу старпома, та не собиралась и дальше продолжать эту тему.

— И? — через пару секунд спорила Ламберг. — Чем всё закончилось? Я имею в виду ту историю. Хоть это можете рассказать?

Лицо Виолетты помрачнело.

— Я бы сказала, что тот бой они проиграли, — несколько уклончиво произнесла она. — Но добились победы в целом.

Услышав это Карен скривилась.

— Меня не очень радует перспектива выигрывать ценой собственной гибели.

— А, разве я сказала, что они погибли? — улыбнулась Виолетта.

— Но, я думала, что...

— Спросите как-нибудь вашего командира эскадры, что именно произошло на Абрегадо, капитан, — посоветовала ей Бельховская. — Уверена, что это будет любопытный разговор, если он решит рассказать.

— Коммандер Райн? А причём здесь он?

— Это он был капитаном того крейсера, — пояснила Виолетта. — И именно он смог предотвратить переворот на планете, если уж вдаваться в подробности. Не сам лично, но именно он догадался о происходящем.

Ламберг замолчала, обдумывая услышанное, а затем покачала головой.

— Похоже, я много о нём не знаю.

Виолетта лишь вновь пожала плечами, показывая, что этот разговор для неё закончен. Она и так сказала уже всё, что могла.

— Тогда, у меня другой вопрос, Виолетта. Я читала ваше дело, когда узнала о вашем назначении.

Бельховская как-то резко повернула голову, посмотрев на неё. Учитывая, что она стояла рядом, а точнее буквально возвышалась над сидящей в кресле Карен, у той создалось впечатление, будто она была ребёнком, сунувшим свой надоедливый нос в дела взрослых.

И те были очень этим недовольны.

— Что именно вы хотите спросить, капитан? — разом похолодевшим тоном поинтересовалась Бельховская.

— Вы же были старшим помощником на тяжёлом крейсере «Каргартия».

— И? Я не услышала вопроса, капитан.

Карен облизнула губы.

— Вас ведь попытались выпихнуть со службы? Я читала ваше личное дело, — ещё раз напомнила она. — У вас был практически идеальный послужной список. Превосходные рекомендации. Два года в должности капитана эсминца. Потом ещё год старпомом на «Каргартии». Вам должны были дать лёгкий крейсер. Но вместо этого вы покинули флот. По собственному желанию. Что с вами произошло? То есть, я уже знаю, что вы были капитаном эсминца в частной компании. Да вы и сами это говорили. Значит, совершенно не хотели бросать эту работу. И когда вернулись обратно в начале войны, то вам не дали корабль. То есть, я хочу сказать, что выглядит будто шло именно к этому, но вместо этого вас засунули на должность помощника преподавателя по тактике в академии. И ещё, я заметила, что фамилия командующего службой кадров вице-адмирала Шарихова удивительным образом совпадает с фамилией капитана «Каргартии».

Виолетта ответила не сразу. Карен даже удивилась. Впервые на лице этой женщины проявилось хоть что-то, отдалённо напоминающее растерянность.

Было заметно, что она очень не хочет обсуждать эту тему. В какой-то момент Ламберг даже подумала, а не перегнула ли она планку со своим расспросами.

— Если не хотите, то можете не отвечать...

— Нет, всё в порядке, — Виолетта поджала губы. — Просто, это не тот... инцидент, который я хотела бы с кем-либо обсуждать, капитан. И на то есть определенные причины. Как личные, так и... другие.

Желания рассказывать о том, как она сломала пять рёбер, три пальца, а также примерно половину лицевых костей собственному капитану, у неё не было.

Видимо ощутив, исходящее от старпома напряжение, Ламберг и сама решила закрыть поднятую ею тему, сведя их короткий разговор на нет.

Хотя бы это помогло ей как-то скрасить те несчастные пять минут, что прошли за это время.

Учитывая конечную цель, лететь им оставалось ещё больше двенадцати часов и потом ещё примерно столько же тормозить, для выхода к Сульфару с нулевой скоростью относительно планеты.

«Архангел» и другие крейсера тактической группы «Кинжал» уже запустили собственные разведывательные беспилотные платформы. Сейчас целый рой дронов на максимальном ускорении направлялся к планете впереди летящих кораблей. Их задачей было разведать обстановку перед приближающимся тяжёлыми крейсерами и летящими в одном строю с ними УДК типа «Фламанция».

Именно этой группе предстояло очистить планету от сил рейнского флота, если таковые будут, и обеспечить безопасность на самой планете, о чём позаботятся подразделения космического десанта на борту «Фламанций».

В данный момент они находились на расстоянии в восемь с половиной минут от Виншара, что позволяло им держать область начавшегося сражения в зоне действия датчиков частиц Черенкова. Так что Ламберг и экипаж «Архангела» могли наблюдать за начавшейся перестрелкой в режиме реального времени.

Карен прикусила губу, глядя на то, как почти сорок минут спустя двенадцать тысяч рейнских противокорабельных ракет вновь запустили свои двигатели, закончив фазу баллистического полёта.

И всё, что стояло между ними и дредноутами группы «Меч» Седьмого флота, были восемнадцать линейных кораблей типа «Лавразия» Леонарда Кенворта.

Которые так и не сменили своих позиций.

***

Флагман тактической группы «Щит»

Линейный корабль ВКФ «Флориас»

— Работаем, господа, — спокойно и уверенно произнёс контр-адмирал Кенворт, как только тактическая проекция перед его глазами вновь окрасилась алым.

Огромное количество ракет снова запустили свои двигатели на дистанции в шесть миллионов километров от его кораблей.

При этом, Кенворт с мрачным удовлетворением отметил, что практически все они находились там, где их и предполагали найти тактики его группы.

С отключёнными двигателями уследить за ними на такой дистанции было практически невозможно. Корпуса ракет строились со всеми достижениями в области технологий малой заметности. Радиопоглощающие материалы, специальное покрытие и форма рассеивающая излучения радиолокаторов и направляющая его куда угодно, только не в сторону самого источника.

Всё это позволяло сделать ракеты максимально незаметными для стандартных форм обнаружения.

Леонарду хватило всего одного взгляда для того, чтобы увидеть, как их противник допустил ошибку. Приближающиеся ракеты расходились слишком широким фронтом. Вероятно, они рассчитывали на то, что он рассредоточит свои силы и начнёт менять позиции, дабы уйти с их баллистического курса.

Вот только вместо этого, он сохранил компактное построение, оставшись на своих первоначальных позициях впереди идущих в двух миллионах километров за ним дредноутов.

На такой дистанции он по прежнему мог рассчитывать на то, что «Месть» и другие корабли смогут поддержать его своим противоракетным огнём.

Но он и не собирался полагаться на чужую помощь. Это его задача — выступить приманкой.

— Начать распределение целей. Передать на «Фламанции» готовность номер один. Убедитесь, что распределили каналы управления.

Дождавшись подтверждения всех отданных приказов, Леонард выждал пару секунд и кивнул своему начальнику штаба.

— Начинаем, Кристина.

— Да, адмирал.

Космос вокруг тройки находящихся позади линкоров «Фламанций» вдруг вспыхнул. Выгруженные из их трюмов противоракетные кассеты практически мгновенно сорвались со своих мест, уносясь к далёким целям.

Всего они успели выгрузить по три сотни единиц каждая, полностью опустошив свои трюмы. Девять сотен ракет, специально созданных для отражения массированных ракетных ударов.

Война не стоит на месте. Первые массовые применения РПП Рейном доставили верденскому флоту массу неприятностей. Но они нашли способ для борьбы с этими монструозными залпами.

Каждая из кассет несла внутри себя двенадцать противоракет и автономную аппаратуру наведения. Она активировалась ещё в тот момент, когда их только выгружали из специально переоборудованных для этой цели трюмов «Фламанций». Каждая кассета получала данные с линкоров тактической группы «Щит», поэтому когда наконец настал момент для удара, они точно знали в каких секторах космической пустоты будут находится рейнские ПКР.

Всё в сумме, это создало мощнейший противоракетный барьер на пути приближающейся волны ракет.

***

Дредноут РВКФ «Фон дер Танн»

Ретто почти застонал, когда увидел практически тысячу новых отметок, стремившихся к его ракетам со стороны верденских линкоров.

— Мы сами только что помогли им, — сдавленно произнёс он.

— У нас по-прежнему есть почти двенадцать тысяч ракет, сэр, — напомнил адмиралу Эверт. — И полторы тысячи из них — это платформы РЭБ.

— Вот только своим приказом мы рассредоточили залп, — уныло признал Фридхолд. — Совокупная мощь систем прорыва будет меньше, чем мы планировали.

Он порывался отдать приказ на смену построения ракет, но сам себя остановил.

В памяти всплыли предыдущие столкновения с верденским флотом, в которых участвовал сам Ретто, и о которых он читал в отчётах. В частности, о втором и третьем сражениях в системе Дария.

У вердена имелись на вооружении что-то вроде носителей противоракет в корпусах обычных ПКР. По крайней мере к таким выводам пришли рейнские специалисты на основе того факта, что верди запускали их из бортовых пусковых.

А, значит, что все эти отметки могли нести на себе именно перехватчики, а не термоядерные боеголовки.

Что ему делать? Попытаться ещё больше рассредоточить залп не имело смысла. Тогда даже с таким количеством их ПРО справится, если они будут подлетать отдельными группами.

Нет, решил Фридхолд. Лучше будет оставить всё, как есть.

Если это очередная попытка ударить по его ударным птичкам электромагнитным импульсом, то они уже разошлись в пространстве слишком далеко, чтобы даже такое количество боеголовок смогло накрыть не более двадцати пяти — тридцати процентов.

А если это проклятые носители перехватчиков, то перестановки в последний момент никак не помогут.

Зато, он мог сделать кое-что другое.

— Эверт, будем считать, что это их противоракетные кассеты. Я хочу, чтобы мы задействовали половину наших носителей РЭБ в тот момент, когда они произведут разделение.

— Да, адмирал.

Как бы Фридхолду не хотелось сохранить эти платформы для завершающей стадии удара, ему придётся потратиться для того, чтобы эта атака вообще имела шансы на успех.

***

В тот момент он ещё не мог этого знать, но его ход мыслей оказался полностью верным. И на основании известной ему информации, Ретто, наверное, принял единственное верное решение из возможных.

Поэтому, когда девятьсот ракетных кассет вышли на определённые их системами наведения позиции, а корпуса раскрылись подобно цветкам из прочных сплавов и композитных материалов, в космос одновременно оказались выброшены десять тысяч восемьсот ракет перехватчиков. По двенадцать штук с каждой кассеты.

Весь накопленный запас этого типа вооружений оказался использован для отражения всего одной атаки. Впрочем, тот факт, что только один этот удар мог стереть с лица галактики любую из тактических ударных групп верденского флота, вероятно, делал подобную растрату весьма оправданной.

Почти одиннадцать тысяч противоракет вырвались из кассет и унеслись к своим целям. Аппаратура наведения носителя передавала в компьютеры перехватчиков данные до последнего момента, а там уже подключились их собственные системы самонаведения.

Это был идеальный и тщательно рассчитанный удар.

Но отданный в последний момент приказ Фридхолда сорвал эти планы.

Семьсот тридцать одна платформа постановки помех и обеспечения прорыва. Ровно половина от изначально запущенного числа переживших удар электромагнитного импульса.

Они все включились в одно мгновение. Их излучатели РЭБ буквально утопили космос в волнах направленных помех и ложных целей, стараясь сбить приближающиеся перехватчики со своих курсов и отвлечь их от реальных целей.

И им это удалось.

Они изначально создавались для того, чтобы подавлять вражеские системы ПРО.

Одна за другой, стартовавшие из кассет противоракеты теряли свои цели. В безуспешных попытках они пытались найти новые среди созданного системами РЭБ хаоса. И в отличии от более классических вариантов использования, рядом с ними не имелось кораблей, которые могли бы помочь им пробиться сквозь РЭБ противника и найти свою добычу вновь.

Почти сорок процентов лишились своих целей, окончательно запутавшись в помехах и ложных целях ушли с атакующих курсов, уносясь в бездну космической пустоты. Через двадцать минут их компьютеры запустят процессы самоуничтожения, уничтожив теперь уже бесполезные противоракеты.

До своих целей добрались лишь чуть меньше шести с половиной тысяч перехватчиков, безжалостно и с машинной точностью истребляющих несущийся в сторону верденских линкоров огромный ракетный залп.

Всего за семь с половиной секунд Ретто Фридхолд лишился половины из всех остававшихся у него противокорабельных ракет, запущенных с помощью РПП.

И уцелевшие устремились к «Лавразиям» контр-адмирала Кенворта, у которого, к несчастью, закончились заранее приготовленные трюки. Всё, что ему оставалось — это рассчитывать на ПРО своих собственных кораблей.