Иллюзия победы. Часть вторая

Глава 14

Широкие дверные створки бесшумно разъехались в стороны, пропуская вошедших внутрь людей. Рита уверенно шла вперёд, ведя за собой «гостей». Риваль вместе с Шан оглядывались по сторонам с жадностью детей, неожиданно для себя оказавшихся в огромной кондитерской.

Больше всего это место походило на огромный лабораторный и научно-исследовательский комплекс. Три поднимающихся вверх уровня с центральной вытянутой «шахтой» по середине, куда выходили прозрачные панорамные окна. Стеклянные стены, разделяющие рабочие кабинеты и отдельные лабораторные залы. Десятки людей, что занимались своими делами.

А ещё, белый цвет. Чуть ли не все поверхности были покрыты матовой краской. Она имела такой насыщенный и яркий белый оттенок, что Ривалю даже стало прохладно. Будто он снова оказался в госпитале.

— Добро пожаловать в сердце проекта «Врата», — Рита обвела место рукой, словно хотела указать на всё и сразу.

— Так и знала, что была права! — с невероятным самодовольством в голосе произнесла Шан, с восторгом в глазах осматривая всё вокруг. — Я, а не этот идиот, Отис.

Рита улыбнулась, глядя на такую реакцию.

— Ну, нам только предстоит это выяснить. Пойдёмте ко мне в кабинет. Там и поговорим.

Она провела их по паре широких лестниц на третий этаж. Собственный кабинет Риты располагался в центральной части третьего этажа. Широкие стеклянные стены позволяли одним взглядом окинуть практически всё огромное помещение, где располагался комплекс.

— Мне кто-нибудь объяснит наконец, что именно здесь происходит? — попросил Риваль.

Сняв со спинки кресла белоснежный халат, Рита накинула его себе на плечи и села за стол. Шан и Риваль последовали за ней, разместившись в креслах напротив стола.

— Для того мы сюда и пришли, — произнесла Фарлоу. — Но для начала я хочу кое-что прояснить. Альмарк показывал вам записи того, что произошло с Шестой Дальней Экспедицией?

Они оба кивнули.

— Отлично, тогда всё будет гораздо проще.

Рита откинулась на спинку кресла, сложив руки на округлившемся под платьем животе.

— И так. С чего бы начать... — Она задумалась. Ривалю даже показалось, что она выглядит немного смущённой. — Простите, я никогда не умела толкать пафосные речи. В общем... Как бы это лучше сказать. По данным наших аналитиков у человечества осталось где-то тридцать четыре года. Может быть чуть-чуть больше, но это вряд ли.

— Тридцать четыре года до чего? — не понял Риваль.

— До того, как сюда придут те, кто уничтожил корабли Шестой Дальней, — пояснила Рита. — Те, кто согласно нашим исследованиям и уничтожил Эллинов.

— В смысле, придут? — Риваль переглянулся с Шан.

— Подумайте, — попросила их сидящая в кресле девушка. — Альмарк же рассказал вам достаточно. Не мог не рассказать, раз вы оба сидите тут. Человечество активно осваивает космос уже более семи сотен лет. И большую часть этого времени Фонд искал следы присутствия Эллинов. Но всё, что нам удалось найти — несколько десятков кораблей и эту станцию.

Это было не совсем так, про себя подумала Рита, но не стала менять сказанное.

— Почему? Почему мы не обнаружили ни одной заселённой планеты? Почему не смогли обнаружить вообще никаких следов чужого присутствия и колонизированных миров в освоенном нами пространстве?

Шан в задумчивости уставилась на стену, неосознанно прикусив ноготь на большом пальце левой руки.

— Потому, что они никогда здесь и не жили, — через секунду ответила она.

Рита кивнула.

— Верно.

Коснувшись сенсорной панели стола, она нашла нужное изображение и взмахом руки вывела его над столешницей. Освещение в кабинете мгновенно стало более приглушенным, а стеклянные стены потемнели, став практически не прозрачными.

Перед сидящими вокруг стола людьми появилось схематическое изображение галактики Млечный Путь.

— Если говорить очень грубо, то мы находимся вот здесь, — на голограмме появилась крошечная точки в нижней её точке. — Солнечная система находится в южной части галактики. А вот это — примерные границы освоенного человечеством пространства.

Стоило ей произнести эти слова, как голограмма вновь изменилась. Добавились полупрозрачные алые линии — границы исследованного и освоенного человечеством космоса за всю его историю.

Риваль знал, что на сегодняшний день Люди ещё никогда не занимали столько жизненного пространства сколько сейчас. Да только лишь в состав одной Земной Федерации на сегодня входило более семи сотен обитаемых систем. Верден. Рейнский Протекторат. Лига Реформации Человечества. СНП. Другие государства. Все эти ореолы обитания человечества расплывались по звёздной карте галактики неровными геометрическими фигурами, что отмечали их примерные границы.

Когда начинаешь об этом задумываться, мозг с трудом способен представить расстояния, на которых теперь проживало человечество. Потому что они были воистину огромны.

Но почему-то, за всю свою жизнь, Риваль ни разу даже не подумал о том, чтобы наложить такие карты на проекцию галактики.

Потому что на её фоне, все эти достижения выглядели не более чем крошечной песчинкой.

— С такой перспективы выглядит не очень впечатляюще, да? — правильно поняла Рита их мысли и улыбнулась. — За нашу историю мы распространись не так уж и сильно. Шан правильно сказала. Эллины никогда не обитали здесь. По нашим данным их миры находятся в северной или же в северо-восточной части галактики.

Вторя её словам на голограмме появился синий многоугольник. На этот раз он уже находился в верхней её части, обозначая примерное местоположение области о которой говорила Рита. И её размеры в десятки раз превосходили все ранее отмеченные территории. Да, по сравнению с огромной воронкой Млечного Пути эти территории всё равно смотрелись не более чем крошечным лоскутком на широком одеяле, но он всё равно был куда больше современных территорий людей.

— Это только примерная область, — поторопилась и добавила она, заметив ошарашенные лица. — Мы пока точно не знаем, где именно они обитали, но смогли примерно сузить область поиска. Где-то здесь должны находится их миры. И, вот теперь главный вопрос. Почему мы нашли их тут? Ответ на самом деле прост. Они бежали. Спасались от войны, в которой проигрывали.

— Тот мистический Альфа-хищник, о котором говорил Альмарк? — вспомнил Риваль.

Рита снова кивнула.

— Верно. Хотя название, конечно, так себе. Но в целом, верно. Эллины бежали со своих территорий, ведя войну с противником, которого не могли победить. Со всеми их технологиями и достижениями. Наши криптографы и лингвисты смогли расшифровать часть записей из компьютера станции. По крайней мере те, что оказались не повреждены.

Она наклонилась вперёд.

— Поймите. Это была не война в привычном понимание этого слова. Уничтожение. Геноцид. Тотальное истребление. Выбирайте то, что больше нравится. Эллины сражались с этим более двух сотен лет. Почти двести лет они вели войну, в которой проигрывали раз за разом. Я читала часть расшифрованных хроник. Их врагу не нужны были ни территории, ни ресурсы. Их не интересовали власть, деньги... Ничего, что может считаться поводом для чего-то подобного. Эллинов истребляли с почти что религиозным фанатизмом. Этот враг уничтожал их флоты, а затем выжигал планеты. Разрушал их, не оставляя после себя ничего живого. По нашим данным Эллины превосходят нас в технологическом уровне почти так же, как мы сейчас превосходим самих себя из двадцать первого века. И со всеми их технологиями всё, что они могли сделать — лишь замедлить продвижение врага. И всё.

Она обвела рукой, показывая не на голограмму, а на саму комнату и за её пределы.

— Эта станция... Что-то вроде ковчега. Они планировали сбежать в дальние части галактики, чтобы спасти свой вид от уничтожения. Это своего рода их последний шанс на выживание.

— Чёт у них не очень хорошо вышло, — с сарказмом заметил Блауман, на что Фарлоу с грустью покачала головой.

— Им не хватило времени. По крайней мере, мы так думаем. Насколько мы смогли понять, они хотели отправить подобные станции в различные уголки космоса в надежде на то, чтобы создать там свои анклавы. Максимально далеко от истреблявшего их врага. Хотели затеряется в космосе, дабы спастись.

— Так! — остановила её Линфен. — Стоп. Что-то не вяжется. Если это ковчег, и они планировали сделать так, как вы говорите, то где они сами? И где остальные их анклавы? Я ни за что не поверю в то, что эта станция была их единственным вариантом.

В ответ на это Рита просто пожала плечами.

— Мы не знаем. Фонд нашёл станцию пустой. Никаких признаков жизни. Вообще ничего. Почти. Но кое-какой ответ у нас есть. Именно он и лёг в основу проекта «Врата».

— И он же подписал нам смертный приговор, — прозвучал из-за спин людей бесплотный голос.

Риваль вскочил с кресла быстрее, чем понял, что уже стоит на ногах.

Мужчина с внешностью Эолии Лапласа стоял у дверей кабинета, спокойно наблюдаю за людьми внутри.

— Не будьте столь агрессивны, мистер Блауман, — произнесла голограмма. — Здесь вам не причинят вреда. Разве, что только вы сами этого не захотите.

— Я как раз объясняла им суть, — Рита указала рукой на голографическую схему галактики над своим столом.

— Можете продолжить, Рита. Я помогу вам, если потребуется моя помощь.

— Конечно...

— Это по-вашему вообще нормально?! — с вызовом спросила Шан, указав в сторону цифрового призрака, на что Рита коротко рассмеялась и предложила Ривалю сесть обратно.

Когда он снова опустился в кресло, она продолжила.

— О, поверьте. Вы привыкните к его поведению. Так вот. Как я уже сказала, у нас есть теория. Станции были перемещена сюда Эллинами заранее. Да, станция подобная «Голгофе» существовала не в единичном количестве. Линфен права. В расшифрованных данных мы обнаружили, что были построены как минимум три схожих по классификации объекта. Каждый из них должен был стать центром анклава. Что-то вроде своеобразной мобильной базы. Их строили в одном месте для того, чтобы впоследствии использовать в качестве средства последнего спасения. Три подобные станции и колонизационные флоты в итоге помогли бы Эллинам спасти свой вид от истребления.

— Что-то паршиво у них получилось, — заметил Риваль, вновь повторив свои же слова.

— К сожалению, да, — в голосе Риты появилась грусть. — Когда мы нашли «Голгофу», то поняли простую вещь. Она не была закончена. В плане строительства, я имею в виду. Всё, что вы видели внутри Центральной Догмы — уже было создано нами. Вы же видели верфи вокруг экватора станции?

Линфен и Блауман почти синхронно кивнули.

— Часть из них построена на основе отставших вместе со станцией конструкций. По нашей теории её переместили сюда прямо в момент строительства из того места, где станция и создавалась.

— То есть это сделали преждевременно? — Спросила Шан. — Так что ли?

— Скорее всего. Мы полагаем, что Враг нашёл место, где они создавались и атаковал его до того, как станции оказались закончены. Фонд полагает, что часть Эллинов решила воспользоваться ими для того, чтобы сбежать. До того, как сами эти объекты будут закончены. Говорю же. Эти места создавались таким образом, чтобы служить одновременно и кораблями ковчегами и базами для будущей колонизации. Но в тот момент, когда мы её нашли, она была пуста. Огромные ангары — пусты. Вообще ничего. Вероятно, кода строившие их существа поняли, что проиграют и лишатся последнего способа для выживания, они попытались совершить аварийные прыжки, перенеся эти недостроенные объекты с теми, кто находился на борту в различные уголки галактики, чтобы затеряться в космосе и спрятаться от своего противника...

— Одну секундочку, Рита, — прервал её Риваль. — Что значит «перенесли»? «Голгофа» может перемещаться в гиперпространстве?

— Нет, идиот ты несчастный! — на лице Шан появилась та самая улыбка, что загорелась в тот момент, как она увидела то кольцо, что строилось внутри станции. — Она говорит о пространственном переходе. Телепортация, если хочешь более тупые термины.

Не выдержав возбуждения, она встала с кресла и принялась ходить из стороны в сторону. Видно, что она нервничала. Риваль даже заметил, как её руки потянулись к пустому карману лёгкой серой куртки и вспомнил, как она курила, когда объясняла ему свои теории в университете.

Вот только сигарет у неё больше с собой не было.

— Я была права. Знала, что это так. Я! Я, а не этот идиот Отис!

— О чём ты вообще?

— Господи, ну почему тебе всё необходимо рассасывать, как маленькому? Помнишь нашу первую встречу? — требовательно спросила она и добавила. — На Траствейне.

— Да.

— Вспомни, что я тебе говорила!

Риваль посмотрел на неё таким взглядом, что Линфен перекосило. Она повернулась в сторону Риты и указала на верденца рукой.

— Видишь с кем приходится работать? Ладно. Так. По порядку. Помнишь, я приводила тебе аналогии с частицами Черенкова из квантовой физики? Пример с магнитами?

— Ну-у-у?

— Чё ты мычишь. Да или нет?

— Помню, я помню. Примерно. Дальше, что?

— Отис применял к ним уравнение Шрёдингера. По его теории, если создать достаточное высокий уровень компрессии внутри модифицированного сердечника силовой установки, как он пытался сделать на Нормандии, то частицы за счёт собственного энергетического потенциала смогут перейти в состоянии суперпозиции. В его теории, частицы, находящиеся в таком состоянии, моментально бы начинали взаимодействовать на другие, находящиеся вокруг них. И этот эффект распространялся бы во все стороны волнообразно. Если грубо, то это походило бы на расходящиеся круги по воде от брошенного в неё камня.

— Так разве это не так? — Риваль откинулся на спинку своего кресла, глядя на ходящую туда-сюда в центре кабинета женщину. — Разве это не так? Мы же фиксируем излучение от двигателей по схожему принципу с помощью датчиков.

— Да! — воскликнула Шан, а затем немного стушевалась. — То есть нет! Не совсем так...

— Ты заговариваешься.

— Заткнись! Знаешь, как я сейчас нервничаю?! У тебя часом нет здесь сигарет?

Последний вопрос относился уже к Рите, на что та только иронично приподняла одну бровь. Ответ напрашивался сам собой.

— Ладно. Чёрт с ними. Так, о чём я... Точно. Так вот. Я считала, что Отис ошибается. Дело в создании волнового эффекта.

— Транзиционная интерпретация Крамера, — подсказала Рита.

— В точку, — обрадованно воскликнула Шан. — Боже, как приятно общаться с человеком, который тебя понимает.

На это Риваль лишь демонстративно закатил глаза.

— Да, — продолжила Рита. — Мы пришли к тому же самому заключению. После того...

— После того, как вы саботировали проект и вызвали аварию на станции «Арфа»? — бесстрастно подсказал ей Блауман, чем заставил девушку смутится и покраснеть.

— Не стоит обвинять доктора Фарлоу, мистер Блауман, — попросило голографическое изображение Лапласа. — Приказ отдал я.

— То есть это вы виноваты в том, что погибло огромное количество людей? — Риваль с неприкрытой злостью посмотрел на голограмму. — Так себе признание, если честно.

— А вы бы предпочли, чтобы то, что произошло с людьми на станции, случилось со всеми в радиусе световой минуты? — ни капли не смутившись спросил призрак. — Как по мне, это был наилучший выход из сложившейся ситуации. Но, если вы не против, давайте позволим дамам продолжить. Госпожа Линфен?

— А? А, да... Так вот. Риваль, ты же помнишь, что я говорила о взаимодействии подвижных частиц и тех, что излучаются двигателем корабля?

— Что эффект, который улавливают наши датчики — это последствие их взаимодействия. Да, я помню.

— Хорошо. Так вот. Согласно работе Крамера квантовая механика способна влиять на время. Как мы уже с вами выяснили, время, как измерение пространства, пластично и может изменятся под воздействием внешних факторов. Первые, к примеру, за счёт своего образования в ядре двигателя, двигаются с невероятной скоростью. Вторые же, в свою очередь, пребывают в состоянии перманентного покоя. Их взаимодействие друг с другом создает влияющие друг на друга волны. И ещё. Давайте не будем забывать, что скорость тоже влияет на время. Согласно теории относительности, для объекта движущегося со скоростью света время останавливается. И если допустить, что мы способны настроить два источника излучении таким образом, чтобы они одновременно отправляли волну в обе стороны по линии времени. Здесь следует отметить, что Крамер учитывает эти волны, как нечто материальное, а не просто математический аппарат для записи наблюдений. А раз они материальны, то могут влиять на внешнюю среду так же, как и любая другая физическая переменная. А значит, мы получаем в свои руки прямо способ взаимодействия со временем и пространством.

Она даже не заметила, что начала едва ли не слово в слово повторять сказанное ему на Траствейне. Шан ходила из стороны в сторону и продолжала говорить. Возбуждение, вызванное подтверждением всех её научных теорий, заставляло руки дрожать. Пальцы так и тянулись к карману в поисках отсутствующих сигарет.

И, как и в прошлый раз, Риваль почувствовал, что начинает терять нить разговора.

— Я предположила, — продолжила Шан, — что если квантовые фазы волн двух источников излучения будут совпадать, а сами эти волны будут гасить друг друга, то исход может быть лишь один. Волна «настоящего» времени источника будет поглощать волну «настоящего» времени отправителя, а волна «запаздывающего» времени будет делать тоже самое, что приводит нас к коллапсу временной функции. Эффект будет «вневременным». А учитывая, что и источник, и отправитель объединены одинаковыми фазами этих волн, то транзакция будет происходить мгновенно. Вне зависимости от расстояния их разделяющего. То есть вообще! Расстояние более не будет играть никакой роли. Понимаешь? Это гребная телепортация. Мгновенное перемещение объекта, на которое не оказывает влияние расстояние! Не нужны будут гипердвигатели и долгие перелеты!

— Верно, — кивнула Рита, перенимая слово. — Вы полностью правы. Ну, или мы так думаем. Вот только чтобы дойти до этой теории нам потребовались десятилетия.

— То кольцо... Это то, что я думаю? — спросила Шан.

— Да. Наш собственный прототип. Врата Фазового Перехода. Их постройка почти завершена, но мы до сих пор не можем завершить алгоритм, который заставит их работать.

— У вас же есть эта станция? — Риваль ткнул пальцем в потолок. — Так в чём проблема? Разве у неё нет этой штуки?

— Есть. Но вспомните, что я вам говорила. Станция совершила перемещение в незаконченном состоянии. Установка разрушила сама себя в момент перехода. В этом, как мы думаем и кроется ответ на вопрос — что случилось с находящимися на борту станции Эллинами. Его нам подсказал эксперимент доктора Отиса на станции «Арфа». Помните, что произошло с персоналом станции?

Риваль помнил. Видел записи с камер наблюдения десантников участвовавших в спасательной операции на станции. На самом деле такие вещи сложно забыть. Картина того, как человеческая фигура распадается на мельчайшие частицы от прикосновения ещё долгое время появлялась в его мыслях в качестве кошмаров.

— Но какое отношение его работа имеет ко всей этой истории? — спросил он.

— Можете поставить тот отрывок, — обратилась Рита к голограмме.

Тот кивнул и махнул рукой в сторону. Сбоку от него сформировался голографический дисплей, на котором сразу же началось воспроизведение записи.

— Этот отрывок взят из записи, сделанной на мостике верденского крейсера «Анцио» в день аварии на станции «Арфа», пояснил Лаплас.

Но Блауман понял это и так. Узнал форму на людях на записи. Женщина с аккуратно убранными каштановыми волосами и высокий широкоплечий мужчина.

— Сэр... Здесь что-то странное.

Уинстон Мак’Найт, а это был именно он, оторвался от экрана, на который передавались данные со встроенных в шлемы десантников камер. Судя по углу, с которого велась съёмка, видео записано находящимися на мостике сенсорами.

— Что такое Мария?

— Если честно, я даже не знаю, насколько это важно, но...

— Говори уже.

— Траектория станции «Арфа» отличается от первоначальной, сэр. Она почти на шесть метров ниже чем...

— Капитан, я в курсе, что станция теряет высоту, — раздраженно бросил Уинстон.

— Нет, дело не в этом, сэр. Мы отслеживаем положение станции с момента первого взрыва. Каждое её движение, сэр. Более того, мы смогли подключиться к её маяку и снять показания телеметрии. Я сейчас перешлю вам данные инерционной системы.

Рядом с проекцией Марии появилось ещё одно окно. На нём находилось сразу два полупрозрачных изображения гибнущей станции. Они накладывались друг на друга и двигались совершенно одинаково. За одним исключением. Одно из изображений находилось чуть ниже другого. Это было едва заметно, но всё же заметно.

— Мария, на что я смотрю?

— Сэр, это разница между тем, где станция находится сейчас и тем, где она должна быть. Мои люди не понимают в чём причина, но электроника не фиксировала этого, пока мы не сравнили её показания с системой инерциальной навигации, снятой с её собственного маяка. Даже с учётом всего, что произошло на борту станции, она не должна двигаться по этой траектории, сэр...

— Так, стоп, — прервал её Мак’Найт. — Ты хочешь сказать, что «Арфа» сместилась в пространстве? На шесть метров? Ты сейчас издеваешься?

— Да, сэр. То есть, нет. Не издеваюсь. Вы верно сказали. Станция сместилась в пространстве.

— Мария, это просто обычная погрешность...

— Которую не зафиксировали ни электронные системы, ни инерциальные? Сэр, это невозможно!

— И что? Какая разница?

Капитан «Анцио» нахмурилась.

— Сэр, вы не понимаете. Программы отслеживания траектории должны были заметить любое отклонение от первоначального местоположения станции, сэр. Они просто не могли этого не зафиксировать. Любое движение фиксируется с помощью навигационных спутников и постоянно отслеживается.

— Я, конечно, могу ошибаться, — с раздраженной язвительностью пробормотал Мак’Найт, одним глазом следя за отрядом Райна и десятниками. — Но возможно, проблема в том, что долбаная станция разваливается на куски?

— Сэр, я...

— Мария, хватит. Разбираться с этим будем потом. Сейчас нужно вытащить людей со станции, а потом уже думать о том, что там произошло...

— Каким-то образом, Отису удалось воспроизвести эффект Фазового перехода с помощью своей установки, — продолжила Фарлоу, когда запись закончилась. — Это было неожиданно. До сих пор не можем понять, как именно это произошло и почему то, что убило находящийся на станции персонал не затронуло исследовательскую группу. По нашей теории именно это и произошло с находящимися на станции Эллинами. Видимо их генератор перехода оказался не закончен или же не испытан. Мы вообще считаем, что она появилась здесь случайно и как раз вследствие аварии. К сожалению, мы так и не смогли не то, что восстановить это устройство, но даже толком в нём разобраться. Нам пришлось начинать все исследования практически с нуля. То, что вы видели в сборочной зоне — итог сорока шести лет работы Фонда и моих предшественников.

Что-то в сказанном Ритой зацепило Риваля. Он уже ни раз сталкивался с этим числом. Даже Альмарк, кажется, говорил что-то подобное. А затем его будто осенило. Он же сам копал в этом направлении. Ещё до того, как Решар отвезла в тот проклятый особняк.

— Сорок лет назад в Вердене проводились опыты по исследованию Частиц, — медленно произнёс он. — Какой-то эксперимент. Там произошла авария... Это тоже сделали вы?

— Если позволите, доктор Фарлоу, то я отвечу на этот вопрос, — произнесла голограмма Лапласа и подошла к столу. — Вы частично правы. Тот эксперимент стал для нас отправной точкой в этих исследованиях, если можно так выразится. И, нет. Мы не саботировали их. Более того, мы были бы рады успеху. Пожалуй, можно сказать, что это моя вина.

На лице Лапласа появилось грустное выражение.

— Фонд слишком долго находился в тени. Мы скрывались от всех на протяжении всей современной истории и довольно-таки поднаторели в этом деле, как вы можете заметить. К сожалению, как это не прискорбно, за всё время нашего существования находились те, кто в свете приближающейся угрозы начинал действовать слишком радикально...

— Слишком? — Риваль не поверил собственным ушам. — Вы сейчас издеваетесь?

— Не стоит делать из нас безумных мясников, мистер Блауман, — с укором произнесла голограмма. — Вы ведь всё ещё живы, не так ли? И ваши друзья, я замечу, тоже. И, да. Мы устраняем угрозы. Любые. Каждая ошибка сейчас может стоить нам будущего. Возвращаясь к нашему разговору — сорок три года назад, через три года после того, как начались исследования в технологии фазового перехода, наши люди проводили эксперимент совместно с инженерами из вашей компании «Сашимото индастриз». Естественно, они понятия не имели, с кем работают на самом деле. К несчастью, эксперимент закончился провалом. Его саботировали. Произошла катастрофа, в которой погиб глава верденского филиала Фонда. В последствии её место занял её сын, которого вы знаете, как Альмарка.

— На вас напали? Как вы вообще могли допустить нечто подобное при ваших-то возможностях.

— Очень просто, мистер Блауман, — жёстко ответил Лаплас. — Легко увидеть опасность извне. Но гораздо труднее, когда угроза исходит изнутри. Нас предали.