Тайна доктора Авроры

Глава 8

Поздно вечером, когда сумерки уже легли на поместье и в окнах отразилось тёплое золотистое свечение, я решилась. Поднялась в его кабинет, постучалась и, услышав короткое «входите», открыла дверь.

Отец сидел в кресле у камина, в руках книга, но, увидев меня, тут же отложил её в сторону. На висках серебрились нити, его взгляд был усталым, но добрым, и на лице появилась тень улыбки.

— Аврора. Я думал, ты сейчас отдыхаешь. Как всё прошло в конюшне? Устроила свою подопечную?

— Там уже всё в порядке, — сказала я, закрывая за собой дверь. — Отец, мне нужно с вами поговорить.

Он кивнул и жестом указал на кресло напротив.

— Конечно. Что случилось?

Я села, сцепив руки на коленях, пытаясь подобрать слова. Глубоко вдохнула. Грудь сдавило, будто я снова слышала голос Мэриэн, язвительный, холодный, словно лезвие ножа. Фразы застревали в горле, но молчать было невозможно.

— Я слышала… о долгах, — тихо начала я. — О том, как плохо обстоят дела. Я случайно услышала разговор мачехи с управляющим. И я… Я хочу понять. Почему так произошло, что я ничего не знаю об этом?

Лорд Рэдклифф вздохнул, провёл рукой по лицу, словно стирая напряжение.

— Потому что это не твоя ноша, Аврора. Я хотел уберечь тебя. Думал, ты ещё можешь пожить в неведении — без тяжести забот и счётов. Я ошибался?

— Нет, — прошептала я, — но теперь я знаю. И мне страшно. Не из-за денег. Из-за того, что меня могут… использовать. Как разменную монету.

Он поднял глаза и внимательно посмотрел на меня.

— Речь о браке?

Я кивнула. В груди стало тесно.

— Отец… Не позволяйте им выдать меня замуж. Не так. Не за первого, кто покажется выгодным. Я не вещь.

Лорд поднялся, подошёл ко мне и опустился в соседнее кресло. Его руки обняли мои, тёплые, надёжные, и в глазах, только любовь.

— Ты не вещь, Аврора. И никогда не была. Я не позволю, чтобы тебя отдали за кого-то, кто будет обращаться с тобой как с товаром. Но… — он опустил взгляд, — я не могу вовсе отменить твою свадьбу. Таковы законы и положение. Ты старшая дочь, и… от этого многое зависит.

Я опустила глаза. Неожиданно для меня самой подступили слёзы.

— Тогда зачем мне всё это? Почему я должна быть платой?

Он мягко сжал мои руки.

— Потому что мы живём не одни, и таков закон. К сожалению, всё должно происходить именно так. Раньше я думал, что тебя это не беспокоит. Оказалось, я ошибался. Обещаю тебе, моя дорогая: я сделаю всё, чтобы ты вышла за человека, к которому будешь испытывать хотя бы симпатию. Ни страха, ни отвращения. Только уважение. Пусть это не будет любовь с первого взгляда, но нечто настоящее. Я не позволю тебе страдать.

Я всхлипнула и кивнула, прижавшись к его плечу. Он обнял меня, и на мгновение в моей голове вспыхнули воспоминания Авроры. Как в детстве, когда она пряталась за его спиной после страшных снов.

— А если я не захочу никого? — прошептала я.

— Не бойся. Ты привлекаешь внимание многих достойных людей. Возможно, кто-то из них покорит твоё сердце. Но даже если этого не случится, я буду защищать тебя. Возможно, скоро мир изменится к лучшему. На крайний случай у меня есть план, как оградить тебя от нежелательного брака и дать тебе хотя бы иллюзию свободы.

Мы долго сидели в тишине, прижавшись друг к другу. Камин тихо потрескивал, дыхание отца было спокойным, а моя дрожь постепенно проходила. Я всё ещё не знала, что меня ждёт впереди, но одно было ясно: я не одна. У меня был папа, который искренне меня любил. Хотелось задать ему множество вопросов, но я боялась разрушить эту хрупкую связь и потерять магию момента.

Он первым нарушил молчание, голос его был негромким, но твёрдым, словно он много раз прокручивал эти слова в мыслях.

— Ты спрашивала, почему мы обеднели. — Он провёл рукой по подлокотнику кресла. — Дело не только в засухе или падении цен на шерсть, как говорит Мэриэн. Всё началось раньше… и было куда болезненнее.

Я подняла голову, смотря на него сквозь влажную пелену слёз, и встретила его взгляд, усталый, виноватый.

— Несколько лет назад… Я поручился за своего старого друга. Лорда Уитби. Мы были близки с юности, он казался честным, добропорядочным. Он просил ссуду. Якобы на развитие судоходной компании и на путешествие в другие земли, с которыми можно вести торговые отношения. Уверял, что всё вернёт с процентами. Я подписал бумаги. Без раздумий. — Его голос стал жёстче. — А через год он исчез. С деньгами.

Я ахнула.

— Это… было предательством.

— Хуже. Он не только обокрал меня, он оставил мне свои долги. Закон на его стороне: я поручитель, значит, я и расплачиваюсь. Мне пришлось продать часть земель, распустить половину слуг. Некоторые старые арендаторы ушли, не смогли справиться без поддержки. А доходы от поместья и так сократились из-за неурожаев.

Он наклонился вперёд, локти на коленях, лицо в тени. Лорд Рэдклифф помолчал, взгляд его снова устремился в огонь, и я почувствовала, как в нём борется что-то глубоко личное, сокровенное.

— Знаешь, — медленно произнёс он. — Был ещё один способ уладить долги. Не сразу, но со временем. Земли на юге — плодородные, с ручьями, старыми виноградниками. За них давали хорошую цену. Они могли бы покрыть часть долгов.

— Почему же вы не…? — начала я, но он успел ответить до того, как я закончила.

— Потому что эти земли принадлежали твоей матери, — тихо сказал он. — Это было её приданое. Всё, что осталось от рода Данверсов. После её смерти они должны были перейти тебе. Я не мог. Не смог. Продать то, что она завещала тебе… Даже под давлением, даже когда Мэриэн убеждала меня, что это разумно. Что это всего лишь «пустая сентиментальность».

Он повернулся ко мне, и в его глазах мелькнуло то хрупкое выражение, когда взрослый человек раскрывает ребёнку свои слабости.

— Это было моё последнее обещание ей. Сохранить эти земли для тебя. Чтобы ты сама решила, что с ними делать. И пока я жив, я держу это слово.

Я сжала его руку. В этот момент я почувствовала не просто любовь, но и глубокое уважение. Почти священное.

— Спасибо, отец, — тихо произнесла я. — Вы храните её земли в память о ней и о прошлом. Это самое ценное для меня.

Он молча кивнул. Снова повисла тишина, но теперь она была другой. Не тяжёлой, а тёплой и наполненной союзом двух сердец, связанных прошлым и готовых вместе шагнуть в будущее.

Когда стрелки каминных часов перевалили за полночь, я поднялась с кресла.

— Мне пора, — тихо сказала я. — Спасибо за всё, отец.

Он кивнул и мягко сжал мои ладони.

— Не волнуйся, Аврора. Завтра будет новый день, и мы справимся.

Я вышла из кабинета, бережно храня в себе тепло его слов. В коридорах царил полумрак, свечи отбрасывали дрожащие блики на пол. Паркет скрипел под моими шагами, а где-то в глубине дома промелькнула тень, словно сам дом наблюдал за мной.

Открыв дверь в свою комнату, я увидела Марса. Он сидел на подоконнике, обвив хвост вокруг лап, и его уши слегка подрагивали. Кот сразу повернул голову ко мне, его глаза блеснули янтарным светом.

— Ты ждал меня? — прошептала я, закрывая за собой дверь.

Марс спрыгнул с подоконника на кровать, прошёл по покрывалу и уселся, глядя прямо на меня.

— Ты поздно, — сказал он тихим, ровным голосом. — У нас проблемы. Я подслушал твою мачеху. Она уже подбирает тебе жениха.

Я села на край кровати, сжав пальцы.

— Я знаю, отец тоже… Он хочет меня защитить. Но что ты услышал?

Марс уселся рядом, аккуратно сложив лапы.

— Речь шла о некоем графе. Богат, стар, вдовец. Трижды. Его предыдущие жёны… погибли при странных обстоятельствах. Все молоды, как ты.

Сердце стукнуло слишком громко. Я чувствовала, как стынет в груди кровь.

— Он хочет купить меня, — прошептала я.

Марс кивнул.

— Твоя мачеха готова пойти на сделку. Деньги для неё важнее, чем твоя жизнь. Судя по её поведению, они ведут переговоры, и, кажется, всё идёт не так, как она планировала. Но не переживай, я с тобой. И если потребуется, я готов выцарапать ему глаза.

Я не смогла сдержать улыбку, хотя глаза предательски увлажнились. Последние два дня я периодически плакала и ничего не могла с этим поделать. Видимо, гормоны и молодой организм давали о себе знать. Я погладила его по мягкой спине и почесала за ухом.

— Спасибо, Марс.

Он бросил многозначительный взгляд на столик у окна. Я подошла, там уже дожидался поднос, накрытый льняной салфеткой. Под ней кружка молока и щедрый кусок пирога с яйцом, пахнущий луком и чем-то уютным. Пирог явно был ещё тёплым, как и забота, с которой его оставила Бетси.

— Видишь? — довольно хмыкнул Марс. — Эта девушка понимает, кто тут главный. Она принесла всё это и долго меня хвалила, рассказывая о моей красоте и величии.

— Не перепутай поднос с короной, — пробормотала я, сев на кровать, и отломила кусочек пирога. — Хочешь попробовать?

— Знаешь, — сказал он с набитым ртом, — всё-таки пирог с яйцом — недооценённый шедевр. Простая еда для непростых вечеров.

— Ты философ?

— Я голодный философ.

Закончив трапезу, мы оба, сытые и слегка разнеженные, уютно устроились на кровати. Марс забрался ко мне под бок, довольно замурлыкал и произнёс сквозь зевок:

— Завтра узнаем, кто этот старик с тремя умершими жёнами. Может, он просто невезучий.

— Ага, может, он коллекционер, — буркнула я.

— М-да… тогда я попрошу у Бетси ещё пирога. Перед побегом.

Мы оба рассмеялись, тихо, уже почти в полусне.

Ночь, хоть и тревожная, впервые за долгое время не ощущалась такой одинокой и отчаянной. Я улыбнулась, закрывая глаза:

— Спокойной ночи, Марс.

— Спи уже, — он протянул лапу и положил её на меня.