Тайна доктора Авроры

Глава 61

— У неё ещё предостаточно времени, — с величавым спокойствием произнесла тётя, осторожно отставляя бокал. — Если мы начнём готовиться сейчас, Эдит вполне сможет дебютировать в следующем сезоне. Главное — не упустить момент. У девушки редкая внешность, запоминающаяся. Такие лица замечают даже сквозь вуаль скромности.

Я посмотрела на Эдит, которая сидела напротив. Она словно уменьшилась в размерах. Плечи её опустились, взгляд упорно прятался в тарелке, но губы тронула слабая улыбка. Она знала, что говорят о ней, но не понимала, как реагировать.

— Мы можем составить для неё график, — продолжала тётя, уже мысленно расчерчивая будущее. — Я возьму на себя основные уроки — манеры, позы, правильные ответы на скучные вопросы. А Фелисити поможет с... тонкостями. Правда, милая?

Фелисити, не отрываясь от бокала с морсом, повела плечом:

— Конечно. Я умею отличить светскую улыбку от настоящей. Это полезное умение.

Я едва сдержала усмешку. Это было так в её духе — язвительность никуда не исчезла. А потом, бросив беглый взгляд на Генри, внезапно заметила, как он нахмурился. Едва заметно, но я хорошо знала его лицо. Что-то в словах матери его задело. Или, может, сама идея дебюта Эдит... Я ещё не успела об этом подумать, как он уже взял себя в руки, улыбнулся и спокойно заговорил:

— Если речь идёт о выходе в свет, — сказал он, — то мы как раз получили приглашение на скаковые в следующую субботу. Там будет весь Эвервуд. И не только. Герцог с супругой обещали присутствовать. Думаю, это отличный повод для первой светской прогулки. Не бал, конечно, но и не камерный вечер в узком кругу. Я позаботился о лучших местах — ложа возле трибуны уже забронирована.

Леди Агата оживилась:

— Прекрасно! Эдит должна начать именно с чего-то подобного. Место, где есть публика, но нет давления. Пусть привыкает к взглядам и обсуждениям.

— Эдит не лошадь, чтобы её выводить на арену, — тихо заметила я, но никто не отреагировал. Хотя, кажется, Фелисити одобрительно хмыкнула.

Лорд Сеймур, до этого внимательно наблюдавший за разговором, положил салфетку рядом с тарелкой и сдержанно сказал:

— Боюсь, у меня в это время назначены переговоры с иностранной делегацией. Но я полностью доверяю Генри взять на себя эту прогулку. Он сумеет позаботиться обо всех.

Я кивнула. Признаться, мысль о поездке туда без него меня немного тревожила. С ним я всегда чувствовала себя уверенно, даже в центре событий, будь то бал или светское мероприятие. Но если он не может… что же, придётся справляться самой.

— Мы непременно поедем, — сказала я. — И, конечно, подготовим Эдит как следует. Всё будет достойно.

Пока нам подавали десерт — миндальные корзинки с лавандовым кремом, — я время от времени поглядывала на Генри. Он оставался приветливым, говорил с Фелисити, обсуждал лошадей и погодные приметы перед скачками. Но когда наш взгляд случайно встретился, я заметила в его глазах нечто непроизнесённое. Беспокойство. Или, возможно, ревность? Ещё раньше мне показалось, что он смотрит на Эдит с нежностью, которую пытается скрыть или сам не до конца осознаёт.

Теперь же он смотрел на неё как человек, которого задело чужое право распоряжаться её будущим. Будто бы это касалось и его тоже.

Эдит же, между тем, сидела совершенно тихо, принимая всё с растерянным выражением. Её пальцы скользили по серебряному ободку бокала, губы поджимались — она не понимала всех тонкостей, но чувствовала, что её мир снова меняется. Снова решают за неё.

Я взяла её руку под столом. Она вздрогнула, но не отняла. Я посмотрела на неё и улыбнулась. Не как наставница. Как женщина, которой когда-то тоже сказали: «Ты должна», и она подчинилась, потому что так было принято.

Эштон сидел в своём кабинете, в полумраке, когда лакей принёс конверт, запечатанный чёрным воском. Он узнал этот почерк сразу — чёткий, военный. Джеймс Кроули.

Эштон разорвал печать, скользнул глазами по строчкам. С каждой секундой лицо его темнело. В письме не было лишних слов.

Он перечитал дважды, словно надеясь, что буквы изменятся. Но они оставались прежними — холодными, прямыми, как удар ножа. Эштон сжал бумагу в кулак, резко поднялся из кресла и ударил кулаком по столу. Чернильница перевернулась, чернила растеклись чёрной кляксой по белой скатерти.

— Чёрт бы его побрал! — вырвалось сквозь зубы. — Слабак… трус… предатель!

Он прошёлся по кабинету, задевая спинку кресла. Всё рушилось. План, выстраиваемый месяцами, теперь трещал по швам. Без Кроу он терял глаза и уши. Джеймс был больше, чем наёмник: ум, опыт, безупречная холодная логика. Он знал, как действовать в тени, как оставаться невидимым. Он был его идеальным козырем.

Эштон остановился у камина, глядя на языки пламени. В голове стучала одна мысль: Сеймур. Старый лис. Никогда не сто́ит недооценивать тех, кто привык играть вдолгую. Он знал, что Сеймур не простит ему прошлых ошибок. И теперь, похоже, он снова оказался на шаг впереди. Перетянул Кроули. А если Кроу сдал ему всё? Все встречи, все ходы, даже намёки на будущее? Это означало только одно — ему нужно действовать быстрее.

Он стиснул зубы.

Надо избавиться от Сеймура. Пока не поздно. Пока у того нет времени превратить его ошибки в верёвку на его шее. Убрать — тихо, без шума, чтобы никто не связал. Тогда дорога будет чиста. К Авроре.

Мысль о ней вспыхнула, как удар молнии. Аврора… Он видел её издалека на последнем приёме в доме маркиза Эндли. Видел, как она смотрела сквозь него, словно он пустое место. И ещё — герцогиня. Высокомерная женщина, которая при всех отвернулась от него, явно показывая своё разочарование. Она отчитала его, как мальчишку, сказав, что даёт шанс исправиться только потому, что её кузина очень привязана к своему племяннику, хотя они и не родственники по крови. Унизительно! Как она могла? Он, Эштон, ради которого дамы высшего света шли на всё, чтобы оказаться рядом, теперь — предмет насмешек?

Он сжал кулаки, ногти впились в ладонь.

Но он знал, как вернуть себе положение. Всё изменится, стоит только Авроре стать свободной. Тогда он женится на ней, и никто не посмеет сомневаться в его силе и власти. Брак с графиней Элдермур вернёт ему не только уважение, но и влияние. Все эти шепотки, скандалы, змея герцогиня — всё это уйдёт в прошлое.

Осталось лишь дождаться. Немного терпения. И точного удара.

Он снова подошёл к столу, развернул карту, на которой отмечал все ключевые фигуры. Имя Сеймура, жирная точка в центре. Рядом — мелкими буквами «Арлингтон». Прокля́тый кузен, который тоже вечно оказывается не вовремя. Пусть думают, что всё идёт своим чередом.

— Пора действовать, — тихо произнёс он, и в голосе зазвенела сталь.

Он сел, взял перо и написал короткое письмо. На этот раз, другому человеку. Тому, кто не задаёт вопросов. Тому, кто не отступает. Он знал таких. Деньги решают всё.

Когда конверт был запечатан и отправлен, Эштон позволил себе медленный глоток бренди. Горький вкус обжёг язык. Он закрыл глаза и представил Аврору. В белом. С ним рядом. Слухи утихнут, и мир снова склонит голову.