Тайна доктора Авроры

Глава 35

Возвращаясь в комнату, я словно ступала сквозь туман. Мои шаги гулко отдавались в пустынном коридоре, и даже ставшие привычными гобелены казались чужими. Когда я вошла, Марс сидел у окна. Мягкий свет заката золотил подоконник. Его глаза блестели, а хвост изящно обвивал лапы. Увидев меня, он прищурился и лениво махнул хвостом.

— Ты будто привидение увидела, — прозвучало в моей голове. Его голос, знакомый, ироничный, словно ласковый ветер, скользнул по сознанию.

— Николас… Он сделал мне предложение, — прошептала я вслух, подходя ближе.

Марс не удивился. Только посмотрел в окно, как будто это было давно ожидаемо.

— Фиктивное? — отозвался он мысленно, голос его звучал отчётливо, как если бы он говорил вслух.

Я кивнула и села на край кровати.

— Да. По завещанию отца. Мы можем заключить союз до окончания траура, если в церкви каждое воскресенье объявлять об этом прихожанам. Всё законно. Всё прилично.

Он повернул голову, его уши чуть дёрнулись:

— И ты не знаешь, что делать?

— А ты бы знал? — сказала я, обхватив колени руками. — Он добрый человек. Благородный. Болен. Одинок. Но ведь он мог бы жениться на ком-то подходящем. Кто бы ухаживал за ним. Кто бы… любил его.

Марс фыркнул и выдал вслух:

— Любовь, говоришь? Ты думаешь, он ищет любви? Я слышал разговоры мужчин в библиотеке. Они говорили о завещании графа и о тебе. Он давно всё решил. С тех пор, как понял, что смерть, которую одолел там, всё равно преследует его. Он ждал подходящего момента и твоего согласия. Не потому, что не мог найти жену. А потому, что не хотел. Ему надоело притворяться и играть в глупые игры.

Я опустила взгляд. Мысли кружились, как листья на ветру.

— Он сказал, что отдаёт мне всё. Земли, титул, имя. Потому что у него нет наследников и не будет. А я… Я даже не знаю, имею ли право принимать это.

Марс спрыгнул с подоконника и мягко приземлился на пол. Он подошёл ко мне и сел у ног.

— Если не выйдешь замуж, будешь жить с братом, — сказал он, лизнув лапу. — Скоро он женится. И тогда в доме появится новая хозяйка. Со своими правилами и порядками. Ты будешь как гостья в собственном доме. Будешь ходить по струнке. Будешь стареть в комнате, где хранишь свои дневники и важные вещи. Потом начнёшь мечтать о замужестве, чтобы хоть как-то скрасить свою жизнь, и нянчить племянников. Тебе этого хочется?

Я покачала головой.

— Сеймур даёт тебе не просто брак, — продолжал Марс. — Он даёт тебе свободу. Ты дашь ему покой, общество, дружбу. Он даст тебе имя, власть, возможности. Твои земли, сады, травы. Право лечить, писать, ездить. Он не ищет страсти. Он ищет мира. И тебя. Потому что доверяет.

Я вздохнула, чувствуя, как напряжение в груди уходит.

— Думаешь, мне стоит?.. — прошептала я.

Марс посмотрел на меня с прищуром.

— Я думаю, ты уже решила, — проговорил он. — Просто ждёшь, чтобы я одобрил. И да, забыл сказать: его аура тёплая и золотистая, как августовский вечер.

Я улыбнулась и встала. Лёгкий озноб пробежал по спине, но внутри всё было ясно.

— Тогда я скажу это сама.

За ужином собрались все. Леди Агата в чёрном кружевном капоре, сидела молча. Фелисити выглядела задумчивой. Генри сосредоточенно резал мясо. Лорд Сеймур, как всегда, расположился в торце стола. Он был сдержан и почти незаметен, но его присутствие ощущалось отчётливо, как набат. Марс устроился у камина, свернулся клубком, но его зелёные глаза внимательно следили за каждым моим движением.

Даже леди Мэриэн пришла. Она сидела с видом оскорблённого достоинства, спина прямая, губы поджаты, взгляд устремлён в пустоту. Но никто особо не обращал на это внимания.

Когда подали чай, я встала. Ложки замерли, взгляды обратились ко мне.

— Я хочу сказать нечто важное, — начала я. Сердце билось гулко. — Лорд Сеймур… Я обдумала ваше предложение. И принимаю его.

Он поднял взгляд. Мгновение — и в этом взгляде отразились благодарность, облегчение и какая-то почти нежная теплота. Он встал и склонил голову в вежливом поклоне.

— Я рад, — просто сказал он.

Генри ободряюще улыбнулся, в его глазах была поддержка. Леди Агата перекрестилась. Фелисити смотрела на меня с непониманием, но промолчала. Леди Мэриэн тихо вскинула брови, но ни слова не сказала.

Я снова села, и тяжесть в груди исчезла. Стало легко, спокойно, и появилось тёплое предчувствие. Казалось, я сделала шаг не в неизвестность, а туда, где всегда была.

Лорд Сеймур поднял чашку:

— За исполнение воли достойного человека.

И тут я поняла: начинается что-то новое. Марс, не открывая глаз, прошептал мне в сознание:

— Умница. Посмотришь, это будет хорошая жизнь, полная открытий.

К вечеру день сжался в тишину. Ветер стих, хлопоты улеглись, и я, укутавшись в шаль, взяла свечу и спустилась вниз, туда, где пахло хлебом, дымом и сушёными травами. Бетси без слов шла за мной, стараясь ступать тише.

Комната Эллы находилась на нижнем этаже, рядом с кухней. Здесь всегда было тепло — от очага, от чайника, от самой Эллы. Когда я приоткрыла дверь, старая женщина уже сидела за деревянным столом, укутанная в коричневую кофту, с которой, казалось, никогда не расставалась. Над ней колыхался пучок лаванды.

— Я вас ждала, — сказала Элла без удивления, как будто мы договаривались заранее. — Проходите, дети. Чайник только вскипел.

Бетси пропустила меня внутрь и зашла следом. Я села на табурет, чувствуя, как напряжение дня покидает меня.

— Чай с чабрецом и липой, — Элла разлила его по кружкам. — Ещё немного варенья. Придётся смириться: клюквенное. Ягод в прошлом году было мало.

Мы пили молча. Бетси держала кружку обеими руками, как ребёнок. Я чувствовала, как она глядит на меня украдкой, будто решается на что-то важное. Элла же, напротив, смотрела прямо и спокойно. В её взгляде всегда было слишком много правды и тепла.

— Ну что, дитя, — наконец произнесла она. — Будешь женой лорда Сеймура.

Я вздохнула. Это не вопрос — утверждение. В этом весь Элла.

— Да, — сказала я. — Я дала согласие сегодня. Похоже, это нужно нам обоим.

Элла кивнула, будто этого и ждала. Поставила кружку.

— Это разумно, девочка. Ты, наверное, мечтала о другом, но сейчас не до мечтаний. Он порядочный, умный человек и уважает тебя. Это большая редкость для мужа. И он не так уж стар — многие женщины хотели бы оказаться на твоём месте.

— Он добрый, — тихо сказала я. — Я могу быть собой рядом с ним, но всё равно страшно.

— Страшно, — сказала Элла, — но не переживай. Ты не одна. Я помогу чем смогу. Я ведь помогала твоей матери, а ты — её кровь.

Бетси тихо всхлипнула. Я обернулась и увидела её глаза, полные мольбы.

— Миледи, — прошептала она, — вы скоро уезжаете… возьмите меня с собой, пожалуйста. Я не смогу здесь остаться без вас. Вы — единственный человек, с кем я чувствую себя живой.

Я растерялась.

— Бетси…

Но она уже всерьёз начинала дрожать. Губы её подрагивали, а глаза блестели так искренне, что ни один театр не передаст.

— Я ведь служанка, я понимаю. Я даже слова не должна была говорить. Но я росла рядом с вами, я знаю ваши привычки, я знаю, как вы сердитесь, когда чай холодный, и как улыбаетесь, когда находитесь рядом с животными. И я… я хочу быть рядом. Всегда. Хоть на кухне, хоть в чулане, хоть на чердаке — но с вами.

Я встала и крепко обняла её. Такая маленькая, хрупкая, упрямая Бетси. Как я могла бы её оставить?

— Ты и правда думаешь, что я позволю тебе остаться здесь одной? — прошептала я ей в волосы. — Ты поедешь со мной. Конечно, поедешь. Мне самой будет страшно без тебя.

— А я? — Элла поставила кружку на стол. — Кто будет готовить лорду отвары, если не я? Его здоровье хрупкое, как осенний гриб: снаружи крепкое, а внутри слабое. Ему нужна кухарка, которая приготовит особую кашу и целебный чай. И я именно такая кухарка, нравится это кому-то или нет.

Я рассмеялась, вытирая глаза.

— Элла, ведь это нелегко — покидать привычное место…

— Я уже не молода, но ещё не настолько стара, чтобы отпускать тебя в чужой дом без присмотра. Твои волосы вечно растрёпаны, а шаль болтается на боку. Кто за вами присмотрит, если вы все уедете?

Бетси улыбнулась сквозь слёзы:

— Мы как настоящая семья. И ещё мистер Марстен.

Мы долго обсуждали планы: каким будет дом лорда Сеймура, как обустроить небольшой садик с розмарином и мятой, и найдётся ли место для Рози, к которой Бетси часто приходила на конюшню и привязалась к этой энергичной щенячьей леди.

Я поднялась, зевая, и прежде чем пойти к дверям, сказала:

— Спасибо вам. Обеим. Вы частичка моего дома. А дом всегда должен быть со мной, куда бы я ни пошла.

И когда мы с Бетси шли по тёмному коридору обратно, я вдруг поняла: страх никуда не делся. Но теперь он был не один. С ним рядом шло что-то другое — крепкое, как свежий хлеб, и тёплое, как руки Эллы.