Серебряная рука

Глава 14. ГОСТИ

Лью вернулся на рассвете с добычей — косулей, которую он бросил у костра и тут же в волнении поспешил рассказать мне, что он видел.

— Это невероятно! — едва отдышавшись, заговорил он. — Тегид, ты не поверишь! — Всю дорогу от озера до лагеря он бежал с косулей на плечах, и запыхался после подъема к лагерю.

— Я не спал, — он громко вздохнул, — нельзя спать, а то свалишься с дерева… похоже, я там простудился. — Подвинься, я погреюсь… замерз, хотя, пока бежал, согрелся. Так вот. Я видел…

— Успокойся, — предложил я. — Рассказ не убежит.

Он глубоко вздохнул пару раз.

— Представляешь, я уронил копье, — продолжил он более твердым голосом. — Прямо на тропу. Было темно, но луна светила, и я видел его. Пришлось спускаться. — Он еще подышал. — Я поднял копье, и… Тегид, это странно, но я уверен, так и было. За мной наблюдали. Я решил, что это олень, наверное, и побыстрее забрался обратно на дерево. Я старался не шуметь, чтобы не спугнуть зверя. Уже приготовился к броску… — он опять сглотнул. — Я ругал себя самыми последними словами, потому что думал, что упустил шанс добыть мясо. Я утвердился на ветке и тут услышал звуки на тропе. Я всматривался изо всех сил, — голос Лью дрожал от волнения, — и я увидел, Тегид! Ты не поверишь! Сначала я не понял, что вижу. Просто такое более темное место под деревом. А потом… Там были глаза! И лицо! Тегид, глаза блестели в лунном свете. Оно смотрело прямо на меня! Оно меня видело! Это было такое…

— Подожди, брат, — прервал я его. — Так кто на тебя смотрел?

— Это было… как это… леший это был! Не знаю, как у вас называется…

— И я не знаю, пока ты не расскажешь, что видел. Постарайся описать.

— Похоже на человека — очень высокий, худой, весь в листьях и шипах. Наверное, у него на голове волосы росли, но я видел только тело, сплошь покрытое ветками и листьями. А глаза… Тегид, огромные глаза! И он смотрел прямо на меня. Я уверен, он меня видел. Знал, что я сижу на дереве. Я чуть не упал, когда увидел это. А он… просто стоял и смотрел. Ну, такой…

— Сайленчар, — сказал я.

— Сайленчар? — Лью попытался понять значение нового для него слова. — Застенчивый куст… робкое дерево?

— Дерево, да, — ответил я. — Только не застенчивое, а тайное, скрытое. Это очень старое слово; оно означает «таящийся в лесу».

— И что оно такое?

Я протянул ему ветку падуба. Лью взял ее, покрутил в пальцах и непонимающе посмотрел на меня.

— Он и сюда приходил, — объяснил я. — Думаю, услышал мою арфу.

— Он… кто?

— Таящийся в лесу. Сайленчар.

— Зелёный Человек, — тихо проговорил Лью. — Там, в моем мире, мы называем его Зеленым Человеком или Зеленым Джеком. Один раз я видел, это было… — Он замолчал, припоминая. — В общем, мы с Саймоном видели одного такого, видели Зеленого Человека, сайленчара, на дороге. Прежде чем попасть сюда. Это было в Шотландии, в Каледоне, примерно в этих самых местах… — Он замолчал.

Я подбросил дров в огонь.

— Садись, — сказал я. — Отдыхай.

Он послушно сел.

— Зеленый Человек, — прошептал он.

Я протянул руку и потрогал косулю. Хорошая добыча.

— Ты добыл отличную еду. Нам на несколько дней хватит.

— Это не я, — неожиданно сказал Лью. — Сайленчар принес. Перед рассветом я услышал звук на тропе и приготовился. Но тут увидел… такое зеленое пятно — ветки, листья и сучья, только они двигались, а потом исчезли, а под деревом лежала косуля. Уже убитая. Я спустился. Она была еще теплая; нескольких минут не прошло, как ее убили. Я подождал некоторое время, но ничего не происходило. Тогда я подобрал косулю и понес в лагерь.

Некоторое время мы сидели, слушая потрескивание огня и гадая, наблюдает ли за нами сейчас сайленчар.

— Думается, он с самого начала нас видел, смотрел, как мы разбивали лагерь, как работали с камнем. А потом принес в подарок еду. Такой у него способ приветствовать гостей. Таящиеся — очень старые. Когда роса творения была еще свежа на земле, они уже жили здесь. С приходом людей ушли в леса. Ждут, наблюдают.

— За чем наблюдают?

— За всем. Они знают все, что происходит в лесу. Ухаживают за деревьями и животными. Они хранители леса.

— Ты сказал, что он нас поприветствовал. С чего бы?

— Не могу сказать. Но за нами будут следить. Мне кажется, он взял нас под защиту.

— И накормил.

— Да. Оставим ему мяса в знак уважения и благодарности. Если он его примет, мы будем знать, что он не возражает против нашего присутствие здесь.

Лью повесил косулю за задние ноги на дерево, перерезал горло и оставил, чтобы кровь стекла. Он начал снимать шкуру, пользуясь ветками, но я его остановил.

— Ты устал. Идти спать. Оставь мне, я сделаю.

— Уверен?

— Да. Разбужу тебя к ужину.

Занятие оказалось не настолько сложным, как я опасался, — не потому, что я не видел, а скорее потому, что у меня не было под рукой острого ножа. Кремневым лезвием и скребком шкуру легко испортить. Но все-таки я разделал тушу. Разделил ее на четыре части; те, что на потом, завернул в шкуру, потроха оставил зверям и птицам. Я работал поодаль от лагеря, чтобы отбросы были не на виду.

Закончив, я вернулся с мясом к огню, разворошил костер и над сильным огнем повесил два окорока на вертелах из зеленой ивы, приготовленных Лью. А потом стал ждать, когда он проснется.

В полдень мы прекрасно пообедали. Ели, пока влезало, а потом пошли к озеру пить и купаться. В воде от холода покалывало кожу, но мы плавали и резвились, как бобрята. Жаль, мыла не было. И еще мешала повязка, то и дело сползавшая на нос.

Лью заметил, что вожусь с повязкой, и подплыл ко мне.

— Давай посмотрим, как оно там у тебя заживает, — предложил он.

— И твою рану надо бы осмотреть, — заметил я.

Лью тут же начал снимать бинт со своей культи.

— Скажи, как там у меня дела? — спросил я.

Он коснулся рукой моей головы. Повернул лицо в одну сторону, а затем в другую.

— Не стану врать, брат, — озабоченно сказал он. — Не так хорошо, как хотелось бы. Но и не так плохо, как могло бы быть. Цвет опухоли стал получше… — Я почувствовал, как его пальцы осторожно исследуют меня. — Но сами глаза… Ты что-нибудь видишь?

— Нет. Думаю, зрение не вернется.

— Мне очень жаль, Тегид. — Его тон не оставлял никакой надежды.

— Ну а что с твоей рукой?

— Заживает потихоньку. Кожа все еще слегка воспалена и очень красная. Но плоть нарастает. Правда, из раны все еще сочится какая-то гадость. Но она водянистая, желтизны не видно. Потом придется еще перевязать, а сейчас надо постирать бинты. Лишний раз приятно поплескаться в холодной воде.

— Был бы у нас котел, сделал бы тебе припарки, воспаление ушло бы побыстрее… — Пока я произносил эти слова, ожило внутреннее зрение и я увидел мысленным взором человека, стоящего на берегу озера с котлом в руках. Он поднял котел над головой и, когда солнце взошло над хребтом, бросил котел в озеро. Я видел всплеск и мерцание, с которым котел тонул.

— Тегид, что случилось? Ты что-то видишь?

— Есть у нас котел. Бронзовый. — Я повернулся к раскинувшемуся передо мной озеру. — Давным-давно некий лорд сделал озеру подношение в память об умершем новорожденном сыне.

— Прямо здесь?

— Здесь, в озере. — Я указал на то место, которое явилось мне в воображении.

— Подожди здесь, — сказал Лью. — Я поищу. Если смогу, найду.

Он сразу принял мое видение и отправился нырять, пытаясь найти среди камней котел, который я описал. Однако ничего не нашел.

— Подожди, — крикнул я. — Слушай меня. Я буду тебя направлять.

Я подошел к самой воде. Как и прежде, образ в моем сознании менялся по мере того, как я двигался. Справа от себя я увидел большой камень, частично выступающий из воды. Человек в моем видении стоял именно на этом камне перед тем, как бросить котел в воду. Я перебрался на этот обломок скалы и снова повернулся к воде. Протянул руки вперед.

— Лью, где ты?

— Здесь, — сразу же ответил он. — Немного левее тебя.

Я определил его местонахождение по звуку голоса и совместил с моим видением. Внутренним зрением я увидел его именно там, где представлял.

— Подними руку, Лью.

Он поднял руку над головой, и так же поступил образ в моем сознании. Так. Значит, они — одно и то же.

— Котел позади тебя и справа, — сказал я.

— Далеко?

Я прикинул расстояние между ним и местом, где я видел всплеск.

— В двух шагах правее, — скомандовал я, — и в семи-восьми шагах сзади.

Он отвернулся от меня, и мое внутреннее зрение потускнело. Послышался всплеск, это он нырнул. Потом нырнул еще раз. Я стоял, прислушиваясь, ожидая, пока он вынырнет. Несколько мгновений было тихо, а потом…

— Есть! — крикнул Лью. — Я нашел! Вот он!

Расплескивая воду, он подбежал ко мне и протянул нечто. Я почувствовал холодную, влажную тяжесть, когда Лью вложил котел мне в руки. Это была, скорее, большая чаша, или таз, широкий и неглубокий, из толстой бронза. По краю шел чеканный узор. В одном месте были прорезаны три глубокие линии.

— Эта штука больше, чем я ожидал, — сказал Лью. Я почти слышал, как он широко улыбается. — Лежала на дне кверху дном. Я сначала принял ее за камень. Но она лежала именно там, где ты сказал. — Он помолчал, а потом произнес заинтересованно: — Любопытно, а что еще есть в этом озере?

Я собирался ответить, но в это время ветер донес до нас далекое ржание лошади.

— Слушай!

Снова послышалось ржание.

— Это там, за озером, — сказал Лью.

— Ты что-нибудь видишь?

Лью не ответил, но я чувствовал, как он напрягся. Ветер тянул с вершины хребта в нашу сторону.

— Вижу, — прошептал Лью. — Воин. У него щит и копье. Спустился к озеру, чтобы напоить лошадь. Нас не видит.

— Один?

— Как будто, один. Больше никого не вижу.

— Смотри внимательнее.

— Нет, больше никого. Он один.

— Что он делает?

— Стоит на коленях… пьет. — Лью замолчал. — Встал. Сюда смотрит. — Лью схватил меня за руку. — Он нас увидел! — прошипел он. — Снова садится на лошадь…

— Сюда направляется?

— Нет, — после некоторого молчания ответил он, ослабляя хватку на моей руке. — Уходит тем же путем, каким пришел. Все. Ушел.

— Вылезай из воды, — сказал я, передавая ему бронзовую чашу и спускаясь со скалы. — Надо ждать гостей.

— Думаешь, он вернется?

— Скорее, да, — проворчал я, ковыляя по камням. — И, полагаю, вернется не один.

Всю ночь и весь следующий день мы ждали. Лью залез на вершину хребта и наблюдал за долиной, однако никто не пришел. Я начал думать, что ошибся, и всадник не вернется.

— Я вдоль всего хребта прошел, — рассказывал Лью, вернувшись в лагерь. — Ничего и никого. — Он устало вздохнул и воткнул копье в землю. — Я голодный, Тегид, — пожаловался он. — Давайте все-таки разведем костер и пожарим мясо.

Я колебался. Накануне вечером я не стал разжигать огонь, опасаясь привлечь чужое внимание.

— Да ладно тебе, — уговаривал Лью. — Никто не придет. Если бы кто-нибудь бродил по лесу, я бы услышал. Вокруг никого нет.

Моя осторожность показалась бессмысленной мне самому.

— Ладно, — согласился я, — давай дрова.

Лью сложил дрова, и я разжег костер. Все, что осталось от косули, мы насадили на вертела, и вскоре воздух наполнился ароматом жареного мяса. Жир шипел и шкворчал на углях.

Лью слишком оголодал, чтобы ждать. Он стянул с вертела кусок мяса, подул на него и отправил в рот.

— Ммм, — радостно протянул он, — вот это дело! Я целый день ждал.

Пока готовилось мясо, я принес бронзовый таз к огню. Пока Лью ходил на хребет, я я приготовил припарку. В лесу полно всяких трав и я, несмотря на слепоту, быстро собрал все нужное. Сложнее было набрать в таз воды и донести до лагеря, не пролив по дороге.

Я замочил травы в воде и отложил настаиваться. Теперь, когда огонь разгорелся, я придвинул таз к огню. В ожидании, пока закипит вода, я приготовил веточку орешника, чтобы мешать снадобье. Лью продолжал хватать прямо из огня кусочки мяса и облизывать пальцы, а я помешивал в тазу, вдыхая аромат измельченных трав.

— Что ты там варишь? — лениво спросил Лью. — По-моему, оно несъедобное…

— Тихо! — прошипел я.

Максимально сосредоточившись, я вслушивался в лесные звуки. Вот шуршит лиана… кричит дрозд. Шелестит трава… и где-то далеко звенит конская упряжь.

— Так, — решительно заговорил я, — огонь оставляем, а сами — в лес. Сначала посмотрим, кто они и что им нужно.

Лью выдернул копье из земли и встал рядом со мной. Но я не успел сделать и шагу, когда голос позади меня довольно миролюбиво посоветовал:

— Подожди, друг!

Я резко обернулся на звук.

— Не дури, — произнес другой голос, а третий добавил с едва заметной угрозой:

— Копье опусти, приятель. Разве это достойный прием для воинов нашего ранга?

Первый голос опять посоветовал:

— Стой спокойно. Не дергайся.

Я услышал движение позади и по обе стороны от себя. Они оставили лошадей где-то далеко и подобрались пешком. Сопротивляться бесполезно. Кажется, нас окружили.