Побратимы Гора

Глава 27 Битва

— Они приближаются! Они приближаются! — услышали мы. — Киниямпи! Они приближаются!

Несколько раз за этот день боевые свистки, сделанные из крыльевых костей птицы херлит, взрывались над полем битвы, а оперенные жезлы войны поднимались и опускались, передавая свои сигналы воюющим сторонам, не только Кайилам, но и Желтым Ножам. Я не знал условных кодов, как впрочем, не знал их и Кувигнака, никогда не обучавшийся ведению боя и тактике его племени, но Хси и другие, отлично их понимали, примерно, как гореанские солдаты знают значение сигналов тарновых барабанов. Нам оставалось только отслеживать их действия и поступать также. Не раз уже Махпиясапа, передавал свистом и жезлами, своим храбрым, усталым построениям запрет на преследование отступающих отрядов Желтых Ножей. Я думаю, что это было мудро с его стороны, поскольку мы догадывались, что враги нас значительно превосходили численно. Конечно, новые группы Желтых Ножей, время от времени, вводились в бой. Другие, были замечены на соседних холмах. Притворное отступление, увлекающее преследователей, растянутых и дезорганизованных, в засаду, является излюбленной тактикой краснокожих. Но прежде всего, нашей задачей было удержать стойбище. За нашими спинами прятались женщины и дети. Здесь были запасы мяса, которое должно кормить все племя Кайил надвигающейся зимой.

— Они приближаются, — вновь раздались крики. — Киниямпи!

— Может быть это — меньшие птицы, флоки, просто намного ближе, — с надеждой предположил мужчина рядом со мной.

Но тут мы услышали пронзительные голоса боевых свистков.

— Это — Киниямпи, — признал мужчина.

— Пора на кайил, — вздохнув, сказала Кувигнака, глотая кусок пеммикана.

Я, не отвлекаясь, продолжал вытирать бока кайилы.

Воины вокруг меня садились на своих животных. Животы, многих кайил были покрыты пылью. Мех на нижних челюстях стал жестким от высохшей крови, кожа челюстей была стерта постоянными рывками уздечек. Кровь была и на плетеной коже поводьев.

Я слышал голоса мужчин стоявших рядом со мной. Некоторые громко, сами себе перечисляли свои купы. Кто-то призывал своих магических помощников, обычно птиц или животных, на подмогу. Были те, кто декламировали боевые заклинания. Многие разговаривали со щитами и оружием, объясняя им, чего от них ждут. Большинство пели песни смерти:

Я аккуратно закрепил уздечку на нижней челюсти моей кайилы. Подогнал щит к руке, и взяв копье в руку, занял свое место на спине животного.

— Как Ты думаешь, мы сможем противостоять Киниямпи? — тревожно спросил Кувигнака.

— Я надеюсь на это, — ободрил я своего друга. — Кахинтокапа хорошо подготовился.

Лучники, скрытые под шкурами, и замаскированные среди вигвамов, прикроют от Киниямпи наши главные силы, расположенные на западном краю стойбища. Если Киниямпи решат напасть так, как в первый раз, то их ждет неприятный сюрприз в виде ливня стрел выпущенных в упор с закрытых позиций. Кроме того, если они не изменят тактику нападения, то попадут в ловушку из натянутых между вигвамами веревок. Аналогичным образом поступают в городах Гора, с той лишь разницей, что там натягивают тонкую, почти невидимую противотарновую проволоку, которая может подрезать крылья птицы, а то и оторвать голову или руку наезднику. Были заготовлены заостренные колья, изготовленные из шестов вигвамов, для установки их, с помощью крестовин из небольших жердей, острыми концами в направлении линии атаки. Мы надеялись, что это предотвратит, не только использование птицами с пикирования их когтей, но также и стрельбу из луков с бреющего полета.

Мы ожидали, что Киниямпи будут намного менее эффективными на дальних дистанциях, а для защиты от стрельбы с высот от пятидесяти до ста футов, между несколькими вигвамами мы развесили веревочные сети с лоскутами ткани, не позволяющие взять точный прицел. Эта форма узора из лоскутов подобрана таким образом, чтобы запутывать и рассеивать внимание быстро перемещающихся, крылатых лучников. К тому времени, как они смогут рассмотреть цель, стрелять будет уже поздно. Наземный же лучник, наоборот обороняется и имеет под ногами устойчивую опору, сквозь сеть и зазоры в навесах, может отслеживать приближающегося врага и бить его легко и эффективно. Можно сказать, что эта сеть работает наподобие бойницы. Трудно попасть в узкую бойницу, особенно в последний момент, проносясь мимо на высокой скорости, а ведь надо еще и рассмотреть в какую именно, да еще если из нее тоже летят стрелы. Защитник, тем временем, по проходам, может менять свою позицию, или если хотите бойницу.

— Как думаешь, Желтые Ножи будут координировать свое нападение с атакой Киниямпи? — поинтересовался моим мнением краснокожий, стоявший поблизости.

— Я уверен, что они должны так сделать, — высказал я свое мнение.

— А я думаю, что на данный момент они уже досыта наелись битвой, — не согласился со мной Кувигнака. — Я надеюсь, что они будут ждать, и позволят Киниямпи сделать эту работу за них.

— Возможно, — не стал я спорить.

— Если мы сможем выстоять против Киниямпи, а думаю, что мы сможем удержать и все стойбище, — произнес один из краснокожих.

— Согласен, — сказал я.

— Я уже вижу их, — воскликнул Кувигнака, поворачивая свою кайилу. — Я ясно вижу наездников. Они заходят в атаку, как и в прошлый раз.

— Я очень надеялся на то, что Киниямпи нападут на стойбище Кайил, повторив прежнюю крайне неосторожную атаку, — усмехнулся я.

Мы развернулись лицом к Желтым Ножам, заминавшим позиции на расстоянии приблизительно трехсот ярдов. Наш отряд построился в три длинных шеренги, дистанцией около длины копья между всадниками. Такое построение должно было минимизировать потери от стрел Киниямпи. Моя кайила нервно перебирала лапами подо мной. Мы ждали, прикрытые сверху веревочной сетью и с лоскутами ткани. Мои спутники затянули песнь войны.

А затем раздался внезапный, испуганный крик тарна, налетевшего на заграждение из кольев.

— Щиты наверх! — крикнул я, подавая пример.

В двадцати футах над нашим головам, громыхая крыльями и поднимая вокруг нас ветер, пронесся тарн, следом за ним другой. Но этот, я смог заметить, внезапно ушел с линии атаки или начал подниматься.

Кайилы под нами занервничали, царапая пыль.

— Присматривай за Желтыми Ножами! — предупредил я Кувигнаку.

— Они пока не двигаются. Стоят на месте.

Первый тарн попался под веревки. Крича в панике, птица тянула опутавшую ее кожу в попытке вырваться на свободу. Его наездник, изрешеченный стрелами, безжизненно болтался на его спине, удерживаемый за колени страховочным ремнем. Еще два тарна повисли запутавшись в сетке, один со сломанной шеей, другой с почти оторванным крылом. Наездников сдернули со спин и порубили в капусту. Тарн со сломанным крылом, попытался достать своих противников огромным клювом, но был добит ударами копий. Один из краснокожих тарнсмэнов свалился со спины подбитого тарна и повис на сетке, склонив голову вниз и пуская кровавые пузыри перерезанным горлом. Воины Кайил не собирались брать пленных. Другой погиб точно так же, с той лишь разницей, что был сброшен с сети толчком копья, чтобы умереть под ножами. Я наблюдал за разворачивающимся сражением, непрестанно крутя головой. Вот тарн, беспорядочно замахал крыльями, и полетел вниз, пораженный стрелами. Я заметил еще два падения. Один наездник упал со спины птицы, в нескольких сотнях ярдов на север-запад от стойбища. Вспомнив о другой угрозе, я с опаской посмотрел назад на запад. Но Желтые Ножи не шевелились.

— Сколько их было? — спросил я Кувигнаку.

— Сорок. Или пятьдесят, — прикинул Кувигнака. — Не могу сказать точно. Но не так много как в тот раз.

Я также не знал, сколько тарнсмэнов приняло участие в этой атаке. Но думаю, что мой друг не сильно ошибся в своем предположении, по крайней мере, оно совпадало с моими расчетами. По моим прикидкам, в первом нападении, которое застало стойбище врасплох, участвовало приблизительно двести наездников одновременно. Получается, что большинство Киниямпи, по каким-то причинам, остались в резерве. Это озадачило меня. Конечно, я мог бы предположить, что это нападение, возможно, было разведкой боем, рискованным предприятием, призванным определить характер и мощь нашей обороны. Если бы это на самом деле имело место, мрачно подумал я, то у всадников была бы вполне достаточная информация, для передачи своим вождям.

Как по твоему, почему их было так мало в этот раз? — поинтересовался я мнением Кувигнаки.

— Не знаю, — ответил он. — Но возможно причина в тщеславии. Если меньшее число нападает на большее, в этом больше славы.

Я улыбнулся сам себе. Возможно, Кувигнака был гораздо ближе к истине. Увлекшись прозаическими категориями военной арифметики и логики, я совершенно пренебрег менталитетом врага, который, в некоторых случаях, особенно имея дело с краснокожими, мог быть эксцентричным и необычным, по крайней мере, когда рассматривается с точки зрения иностранца. Если для врага слава важнее, чем просто результат войны, вычисленный в затратах и бойцах, то соответственно имея с ним дело следует вносить определенные коррективы в отношение к нему.

— Но, в действительности это не наш путь. Выживание важнее славы, — задумчиво добавил Кувигнака.

— Тогда, почему их так мало пошло в атаку? — раздраженно спросил я.

— Я не знаю, — пожал плечами мой друг.

Я был действительно раздосадован. Опять мои соображения пошли слину под хвост. Теперь, я не больше, чем Кувигнака, понимал смысл недавней атаки.

— Смотрите, — крикнул краснокожи воин, указывая в небо.

— Вижу, — отозвался я.

Одинокий тарнсмэн появился высоко в небе, держа курс к линии Желтых Ножей. Он приземлился среди них.

— Вот теперь они скоординируют свои усилия, — предположил Кувигнака.

— Я тоже так думаю, — мрачно ответил я.