Новая Переменная

Глава 4

— Зачем мы здесь, дедушка? — Стоя перед водопадом, мальчик семи лет от роду задал вопрос. Вокруг раскинулся лес, и лишь вода оповещала всех зверей, что здесь водопой.

— Новый урок для тебя, молодой волчонок. Смотри внимательно.

Седоволосый мужчина, что не утратил свою стать, повернувшись к воде, взмахнул рукой. В тот же миг, словно сама природа прогнулась под пальцами старика, водопад разделился на пять частей, и вода на краткий момент повернула вспять. Но, как и время, природа неумолимо вернула в былой строй воду, что давала жизнь в ближайшие края. Пять росчерков, что развернули воду, исчезли также быстро, как появились.

Повернувшись обратно к своему ученику, тот увидел, что его глаза изменились в крайне интересную картину и желанную добычу для всех охотников за клановыми сокровищами. Шаринган с двумя томоэ сверкал на бликах солнца.

— Я увидел, но в то же время не увидел. Как ты это сделал? — Интерес, что появился в глазах юного представителя клана Учих, был неподдельным.

— Это, мой ученик, продвинутая атака тайдзюцу, что ты изучаешь. Костыли, что были временной мерой, должны быть отброшены. Перчатку, что изменяла ток чакры в твоей руке для помощи обучению фуиндзюцу, ты отбросил ещё месяц назад, не в последнюю очередь из-за шарингана, но теперь настало время отбросить оружие, что я даровал. Тебе нужно явить настоящие когти.

— Но как это мне сделать? Я даже увидеть не смог твой удар.

— То, что я показал тебе, это лишь дальнейшее развитие. Сейчас же сконцентрируй чакру в пальцах и в большой степени на своих ногтях. Ты должен всколыхнуть водоем. Представь, что они стали клинками, оружием, которое ты никогда не потеряешь. Самое верное и самое смертоносное. Твои пальцы — мечи. Острые и опасные.

Видя, как мальчик сделал, что ему сказали, учитель продолжил. — Тут главное верить в то, что делаешь.

— А теперь ударь, ударь так быстро, насколько можешь.

Черноволосый ученик сделал это, но вода, куда был обращён удар, даже не всколыхнулась. Немой вопрос появился в глазах молодого воина.

— Ещё.

— Ещё!

— ЕЩЁ!

Вот уже несколько дней, что пролетели словно одна фотоплёнка, я был словно муха, чья жизнь зависела от паука, что поймал её на своей паутине. Каждый день тренировки, удары и переломы. Моя кровь и чернила, что я наносил на свитки. Всё это смешивалось.

Та бойня, что я совершил, та жестокость меня преследовала. Шаринган даровал мне многое, в том числе воспоминания, которые не стереть. Я запомнил все свои действия и смерти. Искажённые лица этих людей я видел словно на расстоянии протянутой руки.

Я размышлял, правильно ли я сделал. Стоило ли сто тысяч рьё их жизни? Ведь моя цель была лишь одним человеком, а положил в землю я несколько раз больше тел.

Но всё когда-нибудь заканчивается. Так и закончились мои мысленные метания, когда на пороге нашего дома появилась та, про кого я по глупости забыл.

Это был солнечный день, как впрочем и всегда. Страну, в которой я живу, не просто так назвали местные жители Огнём, за весь тот год, что я здесь, было лишь одна неделя дождя, и ни разу я не видел снега. Хотя почему бы не назвать её Солнцем, думалось мне, но азиатская культура вносила коррективы. Даже если азиатов я за шесть лет не видел.

Мы с дедулей играли в шоги и неспешно вели беседу про кланы и их представителей. Старик рассказывал про разные кланы и их политику. Это стало своеобразной традицией, когда я проигрывал в эту непонятную для моего мозга игру, а старик, наслаждаясь, неспешно рассказывал мне про разные нюансы поведения тех или иных представителей кланов. Шаринган, кстати, не помогал в игре.

Так, поставив очередную фигуру, старик резко замолчал и повернул голову в сторону входа. Меня это насторожило, ведь гостей мы не ждали. Прокручивая в голове разные варианты действий, я просидел в тишине секунд десять. Хмыкнув, он повернулся и сказал мне.

— Это к тебе, внук. Иди встреть нашу гостью. И приведи её ко мне, ей нужна медицинская помощь.

Гостья? Кто это может быть? Я, неспешно поднявшись, пошёл в сторону входа.

Когда открыл двери дома, я даже не понял, кто это. Черные волосы, как мои, только посветлее, были все связаны между собой и неопрятны, с листьями, что застряли, лицо, что было всё в крови, и взгляд, словно я убил её семью. Эти карие глаза смотрели на меня словно в душу. Вся в лохмотьях и грязи, словно из леса. Только не говорите мне, что она родственница кого-то из тех, кого я убил. И так не могу отделаться от мысли, что я психованный маньяк. И как она прошла через стражников, не убила, надеюсь. Придётся её вырубить.

Но я заметил деталь, которая поменяла у меня мнение насчёт девушки. Меч, что висел у неё на поясе и неумело был заправлен. Словно не её.

Я узнал эту катану. Это была та самая, которой я рубанул шею тому главарю банды, что насиловал и терроризировал простых людей. Я вспомнил, что слышал крики в доме этого ублюдка, но забыл о них, точнее о ней. Тогда меня волновала лишь его голова и награда за неё. Боевой раж меня отпустил лишь дома, и всё вылетело из головы.

— Ты вед…

Я не успел задать вопрос, как она упала на колени, вынула катану и схватила её своими ладонями, поднеся в мою сторону лезвием к себе.

— Господин. Прошу, возьмите мою жизнь в услужение. Этот презренный самурай просит о милости, господин. Прошу вас, умоляю.

Ну и дела. Я мягко говоря был в шоке.

Котецу Хитара. Девочке было лишь пятнадцать лет. После того как она сменила одежду и вымылась, её было не узнать. Всего лишь молодая девочка, возраст у неё был не больше моей дочери в прошлой жизни. Я гнал мысли о семье уже лет так пять, но, увидев её глаза и вид, во мне просыпалась забота.

По рассказам выходило, что Котецу была самураем уже в пятом поколении. Сейчас не существовало селения самураев в стране Железа, а многочисленные самураи служили повсеместно всем Дайме и аристократам. Семья Котецу служила аристократу Багрового острова, что находился в глубине океана Каиджу, что омывал материк. Они верой и правдой служили местной семье одного аристократа. Семью, увы, истребили, межклановые войны затрагивали всех, в том числе и самураев на далёких землях. Из семьи у неё остался лишь её младший брат, которого она потеряла, когда их поймали. Да, самурая, который пользуется чакрой, тоже можно было поймать, хотя её резерв был меньше моего на несколько десятков раз, но билась она долго, по словам Котецу. Как истинный самурай, она перемолола человек тридцать, пока её не сразили. Я бы не удивился, если это был какой-нибудь неизвестный для меня шиноби, но мои ожидания не оправдались.

Пришёл человек, по её словам, с белыми глазами, словно без зрачков, и отправил её в нокаут за два удара. Быстро и без жалости, словно ожидая, когда она выдохнется. Хьюга, понял я. Проснувшись, она оказалась в незнакомом месте в клетке. Чакры не было, а шансов, чтобы убежать, и того меньше. Её продали нашему общему знакомому, безголовому Сентаро. Забрав её, он привёл к своему логову, и тут появляюсь я. Чакру же она не могла восстановить в доме, где её держали, этот ублюдок прикладывал какие-то бумажки, и высасывались те крохи, которые у неё накоплялись. Это меня насторожило, продукция Узумаки попала не в те руки, и страдала от этого простая девчонка с трудной судьбой. Сколько ещё таких жертв, что попались в рабство? Тут не было централизованной власти и полиции. Оставалось лишь своими силами выяснять и карать мразей, что насилуют маленьких девочек. Чакра, словно приняв мой настрой, взбурлила, но я остановил свой напор. Ещё не время и не место.

Политика клана Узумаки резко стала для меня чем-то неприемлемым, я знал, что нужно что-то менять. Но сил для этого нет. Пока что.

Рабство для меня не было чем-то удивительным. Если в мире, где тысячи лет развивались технологии и открывались новые знания, всё ещё существовало такое понятие, как рабство, то и здесь оно должно быть. Тем паче с этими пережитками прошлого, как аристократия. Но это не отменяет факта, что нужно было карать таких людей.

Сецуну её ситуация и место, где держали рабов, заинтересовала, не знаю почему, но, когда он услышал про Хьюга, словно стал моложе. На следующий день ранним утром мы трое выдвинулись в путь. Котецу помнила, где находится место, где её держали на протяжение недели. Узнала всё, чтобы прийти обратно и узнать судьбу брата. Ведь когда она очнулась в клетке, его уже рядом не было. Нам предстояла неделя пути.

Чакру она уже восстановила за ночь, и мы не отставали от старика, что рвался вперёд словно носорог.

Меня же волновал другой вопрос, как, чёрт возьми, со всем этим связаны белоглазые мастера тайдзюцу?

— Котецу, расскажи, как ты нашла нас, я вроде не оставлял следов. — Жуя булку с начинкой из клубники, я с интересом посмотрел на девочку, что также жевала свою булочку и запивала всё это водой. Умению двигаться по лесу меня научил старик в первую очередь. Хотя с моим резервом, который я не мог скрыть, я всё равно был словно маяк в ночи. Котецу же в этом была полным профаном, так что мне пришлось её учить азам.

Вот уже несколько часов, бежав на пределе скорости, мы сделали привал. Во время бега и до этого в доме не было времени поговорить. Сецуна вылечил её травмы, в том числе те, которые были нанесены насилием. Как сказал старик, она была сильно истощена и вся в травмах. Ублюдок не раз ломал ей пальцы. Сильная девочка. Видя её улыбку на простую булочку, я был рад, что отрубил голову такому человеку. Все мои переживания насчёт убийств испарились.

— О, в этом нет ничего удивительного, Господин. У нас не приветствуются умения шиноби, но я родилась сенсором, так что Отец мне выделил учителя, который помогал мне в этом деле. Я почуяла вашу чакру и пришла по следу. Вас легко было отследить.

— Хм. Так ты сенсор? — Сецуна с интересом посмотрел на девочку.

— Да, господин Сецуна. Мой род всегда славился тем, что мы могли отследить человека по его чакре.

— Очень полезное умение, особенно для тебя, внук. — Он глотнул чай, что держал в свитке, вот ведь любитель чая, даже отдельный свиток есть. Посмотрев в его глаза, я увидел намёк. — Сколь бы ты ни был одарён чакрой, увы, сенсором тебе не стать. Шаринган в этом деле не помощник. Я знаю несколько способов, как скрыться от твоих глаз. А сенсор этого минуса лишён, особенно такой необычный, что может отследить чакру по следу.

Я понимал, к чему он это говорил, когда она предложила мне службу, я ничего не ответил. Об этом пока не было смысла думать. Лучше найти её братика, а потом что-то решать, сейчас она на эмоциях, вот и сглупила. Молодость полна ошибок.

— Я понял, старик.

Я свернул в сторону этот разговор и посмотрел на девочку.

— А что было, когда я ушёл, Котецу, и зачем ты взяла этот меч, старик вроде дал тебе новый? — Я указал на катану, что болталась у неё на поясе. Два меча смотрелись странно.

— Это. — Она погладила катану, с которой пришла. — Она для меня теперь дорога как память, Господин. Ею вы убили моего мучителя, я же, достав её из земли, отрезала этому ублюдку его причиндалы и запихнула их ему в задницу. Моя душа стала спокойней после этого.

Она мило улыбнулась и нежно погладила по рукояти меча.

Я посмотрел на старика, а тот на меня.

Мы поняли друг друга без слов. Эта девчонка точно что-то с чем-то.

Так проходили дни путешествия в логово работорговцев. В беседах. Я узнавал Котецу, а она нас.

Взгляд со стороны. Сецуна Узумаки.

Они потихоньку подходили к огромному особняку, что раскинулся в глухих лесах страны Огня. Это была территория другого Дайме, не того, что правил несколькими городами, в том числе где сейчас живут Сецуна с Оками.

Сецуна, посмотрев на огромный особняк, покачал головой. Судя по всему, у этих людей есть связи с аристократией. Такое место просто не построить без людей и денег. Рабы же в этом плане играли не последнюю роль.

Клан Узумаки когда-то прошёлся по окрестным землям на тысячи километров мечом и огнём и низвёл всех тех, кто продавал людей. Но это было сто лет тому назад, похоже, наплодились новые ублюдки. Но интерес старого воина не вызывали обычные люди, что игрались в богов, решая судьбы людей. Хьюга — вот кто интересовал его разум.

Клан белоглазых любителей поиграть в аристократию встречался ему два раза за всю жизнь. Первый раз это было, когда вместе с учителем молодой Сецуна путешествовал по миру. Тогда белоглазые мастера тайдзюцу напали на дуэт учителя и ученика и сгинули в земле. Сецуна к этому времени уже как десять лет учился под крылом своего учителя и убил их всех быстро и спокойно. Увы, в то время он не знал про существование Бьякугана. Да и это не помогло им выжить. Заблокировать тенкетсу монстра с огромной чакрой у них не получилось.

Во второй раз он встретил их на закате жизни своего учителя. Те пришли на похороны и выразили свои соболезнования семье учителя. Не понятно, как, но учитель был знаком с некоторыми мастерами из Хьюг. Тогда же Сецуну заинтересовали их глаза. Он аккуратно узнал про их свойство у людей, которые тогда были на похоронах мастера и учителя Сецуны. Тогда он забыл про них.

Так и не вспомнив о них, он продолжал жить, пока не появился его внук с его шаринганом и девочка, чья трагичная судьба была теперь связана с его внуком.

Сецуна по своей природе был воином и не гнушался любым усилением себя. Медицина помогла ему в этом деле. Он экспериментировал на разных шиноби. Улучшал и развивал разные органы и мышцы тела, удалял ненужное и искусственно уплотнял кости.

Все эти улучшения, испробовав на себе, Сецуна стал одним из сильнейших воинов своего клана. Теперь же он лишь ждал, когда Оками вырастет, и можно будет провести над ним те же улучшения. В том числе в чакро-каналах глаз, чтобы проводили больше чакры. Бьякуган поможет в этом деле. Не экспериментировать же на внуке.

Сами же глаза были приятным дополнением для его внука. Глаза ему были не нужны, как и внуку, что уже обладал додзюцу, его сенсорное восприятие хватало на несколько километров, жаль, что Оками не передались те же свойства. Но девочка-самурай была иным случаем. Она могла стать первым последователем его внука. Верным и преданным. Самурай, что уже выбрал господина, что бы ни думал внук, она уже не отступит от своего пути.

А глаза Хьюга клана сенсоров помогут ей в служении внуку. Чем сильнее его окружение, тем сильнее будет сам Оками.

Увернуться от куная, блок, что сопровождался глухим стуком, словно камень кинули в дерево, разворот с ударом ноги, и противник ломает стену своей спиной и уже не встаёт.

Я повернулся, чтобы посмотреть, что творится вокруг. Разрушенные бумажные перегородки и горы тел без сознания. Тишина, что омрачали крики с другой стороны особняка. Похоже, Котецу развлекается на полную.

Старик не стал помогать нам. Лишь сказал, что это очередная тренировка. Котецу взяла на себя главных лиц, я не стал настаивать или как-то её ограничивать, свободный человек всё же и взрослый по местным меркам, мне же достались обычные охранники.

Большие, с не самыми умными лицами и довольно тупые. Ну видите же, что я всех вырубаю без проблем, почему бы просто не сдаться и лечь на землю. Но нет, надо мне тратить чакру и вырубать их штабелями.

Тот, кого я выпустил спиной вперёд, был последним. Красивый японский особняк по центру, где был пруд, впечатлил своей населённостью. Словно какие-то муравьи, все новые и новые люди выбегали из многочисленных комнат и также быстро ложились на пол без сознания. Я действовал аккуратно и не стал кого-то убивать. Котецу, если захочет, сама убьёт их всех. Жалости как таковой не было. Клиентов не было, лишь охрана, похоже, недавние продажи были последними. Жаль, хотелось узнать тех, кто пользуется услугами данного заведения, и поубивать их всех.

Выйдя к центру, я пересёк половину пруда, смотря на звёзды, что сверкали чистым светом. Луна была полной и освещала весь центр особняка. Не успев пройти дальше, я не заметил, откуда прилетело бессознательное тело.

Котецу.

Без ран, но вырублена. Кровь на ладонях дала мне знать, что кого-то она успела прирезать. Я думал, крики прекратились из-за того, что она всё выяснила.

Медленные шаги раздались в одном из проходов, и на свет луны вышел мужчина. Брюнет на вид лет тридцать, может, больше. Белое кимоно и белые глаза без зрачков давали мне понять, кто это. Хьюга. Без печати на лбу, из главной ветви. Трудный бой. Сецуна был рядом, так что я не стал сильно переживать, хотя знал, что противник был трудным.

— Ребёнок? — Вены вокруг его глаз вздулись. — Нет, Учиха. — Как он понял, ведь Шаринган был неактивен. Нужно будет узнать, хотя догадки были, я тоже видел, каналы у его глаз были толще, чем обычно. Он покрутил головой, хотя я думал, что эти глазки видят всё в триста шестьдесят градусов вокруг. — Ты один, но где твои сородичи и почему ты так далеко от своей клановой территории? Учихи, конечно, больные ублюдки, но обычно они не стараются терять обладателей додзюцу. Отвечай!

— Дяденька. — Я активировал шаринган и начал разгонять чакру по телу. — Знаете, что говорят слепые трусы перед дракой? — Я, похоже, сбил его настрой, и он мне ответил.

— Что?

— Стоять, бояться! — Я наложил гендзюцу на его разум. Это дало мне секундное преимущество, которое я использовал на полную.

Рывок, что оторвал доски с пола, и моя фигура размылась в пространстве. Пальцы в перчатках, что даровал мне старик, почти коснулись его лица, когда он отмер. Чёрт, не успел.

Он резко начал крутиться, и меня отбросило прямо к выходу. Там всё также лежали тела, на одно из которых я приземлился. Кайтен. Чёртов Хьюга, он успел мне выбить тенкетсу. Теперь чакра стала плохо идти к левой руке, я знал, что это временно и моя чакра сама всё сделает, но времени для восстановления у меня нет.

Услышав, как неторопливо он шёл ко мне, я встал в стойку. Он вышел ко мне всё такой же идеальный. Я даже не замарал его кимоно.

— Признаю, ты молодец, маленький Учиха. Не знаю, как ты смог, но у тебя талант. Последний раз меня останавливали при помощи гендзюцу, когда мне было столько же лет, как и тебе.

Я на вид был старше, чем казался. Обильная еда и тренировки давали мне плюс пять лет. Так что этот Хьюга считал, поди, что мне лет десять-одиннадцать, не знаю, почему в голову полезла эта информация, но бред так и лезет в голову в смертельной ситуации.

— Нападай, поиграем с тобой до того, как я вырву твои глаза. Шаринган можно дорого продать.

Его ухмылка вызывала у меня чувства брезгливости и гнева. Но я не стал торопиться. Он меня не воспринимает всерьёз. На этом можно сыграть.

Обходя его слева по кругу, я внимательно наблюдал за ним. Он был спокоен.

Рывок, и я начал комбинацию. Удар когтями правой руки, он пригибается, я поднял в сторону его лица своё правое колено, которое он заблокировал просто рукой! Я таким количеством чакры мог крошить камень, а ему всё равно. Хотя нет, глаза успели заметить, что он немного сморщился, всё же смог достать. Чакры я закачал много в этот удар.

Не успев убрать колено, он кинул меня назад и вдогонку ударил мне в грудь. Чёрт, будь у меня меньше чакры и была бы она менее плотная, он мне разорвал бы органы

Я потратил уже одну треть от своего резерва. Если так продолжится, я быстро выдохнусь. План в голове сложился быстро. Мозги, что были накачены чакрой, быстро нашли способ попытаться выиграть в этом смертельном бою. В прямом противостоянии я ему не противник, чакра тратится быстрее, а опыт на порядок больше, чем у меня.

Поднявшись, я кинул на землю свиток, что взорвался дымом. Специальный дым, который использовал иногда против старика, знал, он мне пригодится. Дым был накачен чакрой, что мешало сенсорному восприятию. Моя собственная разработка.

Всего две секунды как прошли, а он сдул весь дым. Но я успел.

— Это становится утомительным. Пора заканчивать.

Вены были вздуты. Бьякуган был активен, похоже, кто-то меня потерял. Его рывок я смог заметить, всё же он был на несколько порядков медленнее старика.

Шаринган бешено крутился от чакры, а я пригнулся от удара по голове. Шагнув назад, словно падая, я видел, что он уже предвкушал победу.

Фуин.

Его тело застыло, а взгляд был обращён на мою руку, которая летела навстречу его лица. Удар.

Он отлетел от моего удара и больше не поднимался.

Победа.

Это было быстро, но утомительно. Половина резерва чакры ушла.

Сецуна появился, неся на плече Котецу. Посмотрев на меня и на Хьюга, он лишь бросил в воздух слова.

— Плохо, очень плохо. Увеличим твои тренировки после возвращения. Но идея с парализацией мне понравилась.

Эх.

Взгляд со стороны. Клан Хьюга.

— Господин. — Перед стариком, что рассматривал свиток, преклонил колено белоглазый мужчина в свободных одеяниях, лоб его украшала печать. Старый Хьюга же был одет в узнаваемое белое кимоно. В таких же одеждах ходил тот, что был в особняке, куда нагрянули Узумаки и Котецу.

— Ичиру пропал, особняк разрушен. Камисара и его подельникам отрубили головы, их нашли рядом, как и все охранники мертвы.

— Шинсура, найди моего сына. Мёртвым или живым. — Старик отложил свиток и посмотрел своими глазами на подчинённого. — Возьми с собой всех, кого можешь, и убей всех, кто причастен к этому. У тебя неделя.

— Да, господин.

Шинсура, поднявшись, сгибая спину, покинул дом старейшины. Сам же старик, что был одним из старейшин клана, лишь вздохнул.

— Что же сказать главе.

Хьюга ничего дельного не сказал. Не было никакого мальчика по описанию Котецу, не было ни когда её схватили, ни в особняке. Сецуна вырубил его после допроса и запечатал.

После злополучного боя старик насел на меня словно бешеный.

Разбор боя и указания на мои ошибки заняли всего час. Но вот тренировки после этого… Хоть вешайся.

Мои удары, что тратили много чакры, и финты, которые отсутствовали, больше всего бесили старика. На мои логичные доводы, что у меня море чакры и нет необходимости экономии, старик махнул рукой. А вину за отсутствие уклонений и разных уловок старик переложил на мою неопытность. Был бы этот Хьюга хоть капельку серьёзным, по словам старика, тот бы меня вырубил за пару вздохов. Как сказал старик, бои шиноби скоротечны. Этот же белоглазик решил потянуть. Всё-таки есть плюсы в детском теле.

С самим Хьюга, как сказал старик, он разберётся сам. Не знаю, зачем ему этот мужик, не будет же он себе пересаживать глаза? Я не стал задавать вопросы, мне это было не сильно интересно.

Котецу осталась с нами, специально ради неё старик выкупил домишко и расширил его. Теперь он был двухэтажным с несколькими спальнями.

На вопрос про брата девочка ответила, что никто не знал в особняке, где он. Когда её поймали и начали искать его, мальчик уже пропал. Сбежал или убили, она не знала. Поплакала она, конечно, долго, пришлось обнимать и утешать. Моё тельце было ей словно игрушка, так что засыпала она со мной.

Так, поступив ко мне на службу, она теперь начала ходить за мной хвостиком везде. Не стал её прогонять или как-то дистанцироваться. Для меня она была словно дочь, о которой нужно заботиться, а для неё я был господином. Хотя засыпать со мной и обнимать словно игрушку она не перестала. На мой вопрос о таких действиях по отношению к своему господину она выдала, что это ради защиты. Ага, верю.

Так в тренировках и заботах о девочке, что начала жить со своей утратой, прошли ещё полгода. Старик не стал пересаживать себе глаза. На мой вопрос о судьбе пленника он лишь отмахнулся. Я не стал выведывать, захочет — сам расскажет. На горизонте стояла новая проблема.

Деньги кончились. Оказывается, если их тратить на двоих, сто тысяч имеют свойство быстро кончаться. Дед сказал мне, раз я её господин, то и должен сам обеспечивать её нужды. Одежда, еда, женские штуки по типу расчёсок и всяких нужд. Мелочи, но деньги уходили. Так и закончились все те сбережения за убийство того парня.

Тренироваться же она начинала сама, но потом старик, видя её потуги, взял к себе. Не знаю, чем они там занимались, старик попросил не вмешиваться, но Котецу приходила избитая каждый раз после этих тренировок, особенно в области кулаков. Словно ей постоянно приходилось стену бить, хотя она мечница. По медицине она тоже составляла мне компанию, старик говорил, что у неё талант, и практику она начала уже через месяца три после начала тренировок. Фуин по понятным причинам её никто не учил. Клановые знания, все дела.

Меня же ждала новая миссия, старика попросил что-нибудь подороже. Умения вышли на новый уровень, контроль вырос. Я избавился от костылей в виде перчаток и обзавёлся новым смертельным приёмом. По словам старика, через годик-два можно будет учить ниндзюцу, жду не дождусь. Интересно, каким стихиям у меня предрасположенность.

Мои пальцы стали сами по себе резать похлеще когтей любого хищника, ещё и на расстоянии.

Новая цель ждёт.