Новая Переменная

Глава 42

— В мире ниндзя те, кто не следует правилам, — отбросы. Но те, кто бросает своих друзей, ещё хуже мусора, не так ли, Мито-чан?

— Это ты сам придумал, Оками-кун?

— Это когда-то сказал один очень добрый мальчик.

Верить первому встречному человеку не было в моих планах, и то, что нас окружали сверху сотня-другая шиноби со всего клана, не было удивительным для меня. Всё же, даже во время разговора в доме, этот Каяма юлил и расставлял акценты таким образом, чтобы я доверился ему и не задавал вопросы, на которые у него не было ответов. Когда же он привёл меня в святилище и предоставил на блюдечке то, что мне нужно, я точно понял, что всё это фарс и не более. Конечно, клинок был настоящим, но вот что будет дальше…

Те, кто были сверху, были скрыты от моих сенсорных возможностей и, похоже, довольно сильно хотели, чтобы их не заметили. К сожалению для них, мой левый глаз, сколь бы неудобен он ни был, видел через стены, и золотые огни были отчётливо видны. Как и фуин-печати на стенах этого помещения. Интересная разработка, довольно опасная для того, кто решится использовать свиток, что я держал в руках, но довольно любопытная. Ещё бы понять, откуда они получили эти печати в свои руки.

— Сперва скажи мне одно, Каяма. — Мой взгляд скользнул в преданные глаза старейшины.

— Да, всё что угодно для юного наследника. — Он ещё и поклонился, показывая всю свою преданность моей матери и мне как её сыну. Играешь до конца, да?

— Знаешь, мне вот что интересно. Вам так нужен клинок и тот, кого вы сделаете рабом с помощью этих печатей? — Я обвёл рукой стены, в которых были печати, похожие на те, что ставят Узумаки на своих пленников. — Что решились напасть на юного наследника?

Его взгляд переменился, сменившись с преданного на встревоженный, а после — на презрение. Я же спокойно глядел на это, ожидая, что тот скажет.

— Мальчишка. Жаль, так быстро, я думал поиграться ещё с тобой, но ладно… — сухо сказал он и сложил одну печать, что, должно быть, должна была меня обездвижить. — Что за?!

Он был в ужасе, когда понял, что вся его подготовка и ловушка, созданная для обладателя Мангекьё, не сработала.

— Ах, Каяма-Каяма, я забыл тебе кое-что рассказать. — Я улыбнулся, видя, как он попытался рвануть в сторону лестницы, кидая одновременно в меня десяток смертельных железных снарядов. На что я вызвал рёбра Сусаноо. Звон металла вместе с моими словами стал последним, что услышал в своей жизни этот пройдоха. Оказавшись перед ним, просто схватил его. Моя скорость была намного выше его. — Я Узумаки.

И почему все так полагаются на своё тело, когда есть техники? Придумал бы хоть, как взорвать тут всё, как камикадзе, — нет тут духа самопожертвования ради клана… — думал я, смотря на мужчину, что трепыхался в моих руках. Держа шею старика, что с ужасом смотрел в мои глаза, затянул его в иллюзию. Взгляну, в чём же дело.

Не то, не то. Фу. О, вот это уже интересно. Разбирая воспоминания старика, смотрел интересные детали жизни этого человека. Различие в чтении мыслей от клана блондинов-мозголомов в том, что они напрямую читают чужие воспоминания. Техника же, которой научила меня моя мать, состояла в том, чтобы стимулировать сознание иллюзиями, вызывая этим воспоминания, которые мне нужны. Так, перебирая варианты и не замечая сопротивления от старика с двумя томоэ, нашёл, что искал. Интересно, но не так важно, как я думал.

Опять интриги, опять желание быть выше всех. И почему все хотят править, такие дураки? С сожалением о том, что потратил время на этот мусор, откинул тело со сломанной шеей. Из интересного узнал несколько незначительных вещей. Зеркало Ята, артефакт, который не так уж и сильно был мне нужен, также был у этого интригана, но не здесь, а хранился далеко за пределами клана. Заберу попозже, когда будет время, мне и клинка, который ускорит потерю моего света, хватит за глаза. Также было интересно узнать, что у Каямы недавно родился внук со знакомым именем — Кагами, на что я просто сделал заметку потом посмотреть, как вырастет этот мальчик. Может, это ученик моего брата, может, нет. А печати же здесь были предоставлены отступниками из моего клана, которых стоило наказать. Найти бы ещё их, крысы тщательно прячутся, понимая, что делают…

А все эти интриги и борьба за власть в клане я отбросил в топку, не мой клан и не мои проблемы. Мне главное, чтобы он выжил. Даже если от него останется горстка людей. Всё же мать не уточняла сколько, главное, чтобы не один бедный ребёнок остался. Техники же у этого старика меня не интересовали, одно разочарование. И как он с такими силами стал старейшиной… Ладно, ловушка не ждёт.

Подняв голову, посмотрел своими глазами наверх, как засуетились сотни огоньков золотого цвета. Почувствовали смерть своего господина? Как же всё-таки неудобно, что только левый видит эти огни. Ещё бы понять, что они значат.

А пока, прихватив свиток, начал подниматься по лестнице, не убирая Сусаноо. Ловушки, ловушки. Они что, тут биджу собрались сдерживать? Огонь из стены стал ответом.

То, что Каяма обманывал меня, не было удивительным. Ловушка в целом готовилась на мою мать либо на моего деда. Они, по информации из головы старейшины, были единственными обладателями Мангекьё в клане, о которых он знал. Операция готовилась долго и кропотливо. Учитывалось всё. От способностей до людей. Но то, что придёт третий обладатель глаз, стало огромным сюрпризом для Каямы, но он сымпровизировал, что сыграло с ним плохую шутку. Он просто не думал, что все его заготовки с печатями — что дома, которые влияли на восприятие, что по дороге расставленные печати, — также должны были отвлечь и снизить бдительность, не сработают. А то, что в комнате, полной ловушек, я вообще не воспринимал всерьёз, он не ожидал. Сюрприз-сюрприз.

В тёмной, зловещей ночи, где только тусклый свет луны пробивался сквозь густые облака, я стоял, ощущая на себе взгляд полусотни Учих. Холодный ветер срывался с вершин гор и завывал, пронизывая до костей. Он нёс с собой запах смолы, сырости и страха, но и этот запах исчезал в воздухе, как только я поднимал глаза. Луна освещала поле, и её свет казался каким-то чуждым, отстранённым. Мой взгляд скользил по ним. Они стояли в полукруге, их глаза — тёмные, бесчувственные. В груди горел огонь. Я знал, что отступать нельзя. Они не знали, кто я, а я знал, кто они. Они думали, что мне не удастся противостоять им, что их сила неизмеримо выше. Я встал в боевую стойку, и мои пальцы чуть покачивались, будто искали пути для использования чакры. Глаза Учих следили за каждым моим движением. Тишина вокруг была странной, густой. Только мои шаги по влажной земле, покрытой испарениями ночи, звучали эхом. Я был один против всех. Это ощущение — невероятное давление, которое только нарастало с каждой секундой. Но вот, в это мгновение, среди всей этой тьмы, я почувствовал не страх, а что-то другое — беспокойную уверенность. Я знал, что способен на большее, чем они могут себе представить. Как только я сделал первый шаг, все Учихи, словно по команде, активировали свои Шаринганы. Я видел их глаза, эти дьявольские глаза, которые искали уязвимости. Но я знал, что их силы не так беспредельны, как они сами думают. Я почувствовал, как мои ноги начинают двигаться быстрее, чем прежде, как чакра пробивает все преграды, давая мне невероятную скорость и силу.

Теперь же, смотря на полсотни шиноби с горящими красными глазами и в плащах со знаком Учих, думал о том, как бы их тихо убрать, чтобы не разворошить весь клан. Мне ведь ещё нужно камешек забрать. Холодный ветер обдувал ночное поле, а близость к одной из скал делала это место отдалённым и тихим. Сюда никто не придёт, но, если взрывы будут сильные, их услышат. Клан же был немного в отдалении.

Может, попробовать…

— Эй, ты! Где старейшина Каяма? — Предводитель, судя по высокомерному взгляду, обратился ко мне. Странный вопрос.

— Мёртв, — спокойно ответил ему. Мангекьё горели в моих глазах, но, похоже, никто не узнает уникальный узор высшего уровня Шарингана. Неудивительно. — Я сломал ему шею, он лежит там. — Я махнул рукой за спину.

— Что… — Он был в шоке от моей прямолинейности, не ожидая от меня такого ответа.

— Будем биться или разойдёмся по-хорошему? — спросил я, зная ответ на свой вопрос.

— В атаку! — крикнув, он первым выпустил огненного дракона, что устремился на меня. Неплохо, но не хватает мощности. Ещё сотня голов также выпустила огненные техники, поддержав своего лидера, скрыв мою фигуру в огромной волне огня всяких техник, начиная от огненного шара до какой-то лисицы.

Да и зачем мне биться? Цепи выкинули меня вверх, а клоны, что остались, подавили всю эту волну огромной волной воды. Пар скрыл мой финт ухода, а я, махнув рукой на этот бой, оставил с ними пятёрку, что задержит их до того, как они поймут, что дерутся против клонов. Или проиграют.

Уже летя по небу вертикально вверх, контролем чакры вызвал волну сжатого воздуха с левой ноги, которая подкинула меня немного в сторону. Упс, немного не туда. Всё же удивительно, что вспомнил, как Майто Гай прыгал своей физической силой по воздуху, ударяя Мадару, и переделал его прыжки под стихию Воздуха. Только ещё бы таланта мне в этой стихии, а то каждый такой скачок требует уйму чакры. Ещё и следить надо, чтобы не вырвать себе ноги в разные стороны. Следующим ударом воздуха, довольно чакрозатратной манипуляцией, выровнялся и теперь скакал по воздуху в сторону главного храма клана. Там, где хранился камень, что должен исчезнуть. Оригинальный метод решения проблемы я решил.

Главная моя цель всё ещё оставалась Зецу, но пока я не мог его ни найти, ни поймать. Но вот порушить его планы, уничтожив камень, что передаётся в клане тысячелетиями, я мог. Может, ещё и спровоцирую этим его на действия? Время покажет.

Оказавшись прямо над храмом, сделал импульс и буквально влетел через крышу в подвал, ломая при этом все полы и стены храма. Кощунство и унижение, но внимание от такого действия я привлеку ещё сильнее. Золотой Сусаноо должен быть заметен издалека.

Приземлившись, огляделся. Свечи, томоэ, рисунки. Прямо перед камнем стоял какой-то малец, но я мазнул по нему взглядом и взглянул на каменную скрижаль. Ухмылка была на моём лице, когда я увидел то, что там написано. А это интересно.

— К-к-к-то т-ты? — дрожа и боясь меня, подал голос мальчик, который, сидя, упал на задницу и отполз в угол.

Посмотрев на него, просто проигнорировал, на что он, похоже, разозлился. Страх перерос в злость.

— Отвечай наследнику клана Учих, нарушитель!

Заинтересованно посмотрев, заметил схожесть со своей внешностью и, внимательно оглядев его ещё раз, понял, кто этот мальчик. Всё же похожи. Мой младший брат… А что он, собственно, тут делает ночью перед странным камнем?

— Ты Изуна Учиха, не так ли?

— Да-а, — пробормотал он, когда увидел мои глаза, но не отводил взгляда. Хм.

На моём лице была всё та же маска. Лишь Каяма, который уже был мёртв, видел моё лицо и знал, кто я. А что, если…

Сняв маску и капюшон, улыбнулся ошарашенному мальчику, что будто посмотрел на взрослую версию самого себя, и сказал:

— Я ты из будущего.

И вырубил его иллюзией. Ха-ха-ха.

Сдерживая хохот от своей незатейливой шутки, быстро вытащил мальчика на порог разрушенного храма. Поставив печать на его тело на будущее, сделал так, чтобы у меня был запасной вариант. Может пригодиться, может, нет. Судьба — неопределённая штука. Пусть будет тут, когда прибудут те, кто уже бежит сюда изо всех сил. Я же, вернувшись, взял и поднял руку Сусаноо, в которой образовалось моё оружие. Копьё, что, удивительно для меня, который никогда не держал это оружие в руках, было родным для моего воина из чакры. Взмах — конец копья упирался в пол, и лезвие оружия приблизилось близко к камню, почти коснувшись его, но…

Вздохнув, развеял чакру и запечатал каменную скрижаль в свиток, что получилось с трудом. Странный камень. Возможно, я об этом пожалею, но мне нужно было время, чтобы изучить записи. Потом уничтожу. Первый клон только что был уничтожен, и в голову пришла информация, как моё тело было пронзено клинками. Ладно, похоже, попались дельные шиноби, что смогли победить клона, а дальше смогут и остальных убить. Но мне уже пора.

Моя фигура развеялась, как дым, и я отправился обратно домой в клан. Миссия окончена.

Взгляд со стороны

Учиха Таджима, смотря на разрушенный главный храм, испытывал сильные негативные эмоции. Настолько, что Мангекьё, который он долго скрывал ото всех, чуть не вырвался, следуя за эмоциями своего пользователя, заливая здесь всё чёрным огнём, но он сдерживал этот порыв. Было не время и не место. Козырь, что он хранил долгие годы, не мог просто так показаться на свет.

То, что храм был разрушен, не волновало его так сильно, как казалось его подчинённым, больше его волновало состояние его сына. Таджима, хоть и выглядел как холодный, а порой жестокий отец, всем сердцем любил своих сыновей, особенно когда их осталось всего двое. Младший же был его слабым местом. Если Мадара унаследовал его характер и был спокойно холодным, то младший, Изуна, скорее был как мать и был робким, но решительным, когда это было нужно. Но сейчас эта решительность куда-то подевалась.

Изуна был сам не свой, а ирьёнины клана лишь разводили руками. Бредни про то, что он видел себя самого из будущего, глава Учих не верил и думал лишь о том, что враг, что вторгся в клан, повредил сознание его наследника. Его крови. Его сына.

От этого он ещё сильнее ярился и не знал, куда себя деть. А то, что каменная скрижаль, хранимая веками в клане, пропала, не добавляло радости главе. Всё шло плохо, и война, которая идёт довольно тяжко для клана в последнее время, тому яркое доказательство.

Таджима думал, что пора показать Сенджу, что с кланом Учих стоит считаться. Пора было закончить эту войну и убить его старого врага Буцуму.

В том же месте

Зецу негодовал, Зецу гневался, Зецу был в ярости. План, которому он следовал, шёл хорошо и гладко. Сильнейшие шиноби этой эпохи уходили в чистый мир. Глава клана Сарутоби, умнейшие Нара, опасные Яманака, толстые Акимичи, психованные Учиха. Один из близнецов Хозуки умер при битве с главой Юки, старый глава Хатаке уступил место своему сыну, и другие более или менее сильные шиноби уходили из этого мира и оставляли его для новых шиноби. Более слабых, более управляемых.

Он забыл, насколько этот мир был в хаосе. За века, проведённые в наблюдениях и манипуляциях, всё было в пределах его видимости. Всё было в пределах его рук. Но теперь кто-то портит его картину, кто-то портит всю его игру.

Неизвестную печать на теле младшего брата Мадары он заметил, чего не могли Учихи. И то, что он не мог выяснить, что она делает, нервировало его. А то, что каменная скрижаль, которую он не успел показать перерождению Индры, бесила его ещё сильнее. Бесила настолько, что он, захватив одного из Учих, пробрался ночью в храм, когда все ушли, и рассматривал каждый уголок, чтобы выяснить, кто был здесь и кто рушит его планы.

Прошёл целый час, пока он ничего не нашёл, но вдруг, будто провидение, он заметил маленькую деталь, которую упустил. Стёртость пола, которую он принял за простой удар от обломков, оказалась следом от оружия. Огромного оружия. Это был след от оружия Сусаноо…

Но он убрал всех пользователей Мангекьё. Безумная девочка, которая родила полукровку, погибла от рук своего же дяди. Дядя, который стал слишком силён и сгинул при битве с двумя биджу, навсегда стёр с лица земли двух обладателей Мангекьё. Третий же известный обладатель был главой клана, который скрывал ото всех свои глаза, но от Зецу такое он не мог скрыть. Но это было бессмысленно. Таджима не был дураком и не сделал бы такую глупость, как уничтожение каменной скрижали и вред своему же сыну.

Если только есть четвёртый.

Кто же он? Смотря на луну, сын Богини Куро Зецу перебирал варианты и не мог найти правильный ответ на свой вопрос. Он и подумать не мог о том, что какой-то полукровка сможет пробудить глаза, что даруют божественные силы.