Новая Переменная

Глава 26

Судьба Кето оказалась не такой уж радужной, как я думал. Сильный, очень сильный шиноби с хорошо развитыми силами, в моём понимании, должен был быть на хорошем счету и жить не так, как он. Но судьба распорядилась с ним жестоко. Сосланный в далёкие края, где не ходят караваны и группы, где мало оазисов, а те, что есть, заняты, презренный и одинокий. Мои эмоции были в какой-то мере непривычными для этого мира, но это неудивительно — я ведь не был из этого мира. Покопавшись и поняв, что этого двадцатипятилетнего парня ничего хорошего в будущем не ждёт, я быстренько запечатал его в свитке. Будет у нас теперь и семья с кеккай генкай по управлению магнетизмом.

Это был уже второй случай моей доброты, что непривычно для моей профессии, но убивать этого парня у меня не было причин. Ничего плохого он мне не сделал, а скоротечный бой заставил меня потратить лишь чакру, которую я компенсировал взятыми техниками стихии Ветра из его памяти. Моя коллекция за последние годы настолько увеличилась, что уже не было смысла искать что-то новое, но для меня это стало хобби. По большей части использую молнию как любимую стихию и разрезы с тайдзюцу, а в голове уже тысячи различных вариантов всех пяти стихий, но использую лишь проверенные временем. Шаринган в моём хобби — незаменимая вещь…

Залатав в себе дырки и сменив одежду, я выдвинулся в путь. Кето не знал, что происходит, и понятия не имел, почему все идут в сторону Роурана. Я, будучи не местным, пошёл таким путём, коим никто не ходит, и наткнулся на этого одинокого шиноби.

Я надеялся, что всё узнаю в городе и почему клан, что отвечает за него, замолчал. Были кое-какие догадки, но лучше всё увидеть своими глазами.

Мой путь среди песков продолжался, день сменился ночью, а та — утром солнечного дня. Вдалеке, куда хватало моего взора додзюцу, мне виделся город, что словно копьями возвышался вверх, пытаясь пронзить небеса.

Про Роуран я не знал многого, так, блёклые тени прошлого. Минато и Наруто встретились в этом городе по каким-то мне неведомым причинам, а путешествия во времени, словно назад в будущее, удивляли своим сюрреализмом. Город был вотчиной какой-то королевской семьи, но за драконьими венами наблюдали компетентные, по крайней мере на фоне обычных людей, клан шиноби — те мне и были нужны.

Миновав путь длиной до обеда, я, наконец, попал в город. При этом дорога до города была пуста, словно все вымерли, хотя день назад я видел множество групп кланов. Всё страннее и страннее.

Арка, что должна была служить входом в город, была вырвана и протащена внутрь, а декоративные стены были полны дыр. Атакованы множеством противников и необычным оружием — идеальные дырки, словно… от пуль.

Пройдя арку, я зашёл в город, что пестрил трупами. Вонь стояла соответствующая, и тела на солнце пахли отнюдь не ромашками. Гниль ударила в нос, и платок, экстренно вытащенный, перекрыл этот аромат города. Тишина ударила по ушам, словно отрезав город от остального мира. Даже ветер, что кружил танцем до города, не доходил до этих каменных стен и домов, что напоминали город моего мира. Было похоже на снимки Нью-Йорка девятнадцатого-двадцатого века. Ещё не современный привычный город, но и не деревня с низкими домами. Здесь пестрел бетон или что-то похожее на него, и трупы.

Присев возле трупа типичного представителя пустыни, я раскрыл его голову от ткани — во лбу зияла дыра. Его словно застрелили, но это невозможно: стрелковое оружие за все свои восемнадцать лет я не застал, а если бы такое появилось, оно бы произвело фурор. Конечно, я бы смог уклониться от пули, но это я. Шаринган и моя реакция на голову выше других шиноби, но обычный шиноби не сможет уклониться от такого снаряда с близкого расстояния. Но меня смущало другое. Окутав молнией руку, я засунул в дырку пальцы и вытащил то, что считал пулей. Круглое, но всё же не такое фабричное производство, как мне думалось. Всё же не огнестрел, но что тогда? Снаряд был круглым, как у старинных мушкетов, и по типу таких, где нужно было производить выстрелы по одному, но здесь мои глаза видели следы, словно их убили одновременно и неожиданно. Они даже не успели среагировать на атаку. Судя по лицам, они даже не понимали, что умерли. И таких было море — в закутках, в помещениях и на улице. Дети, старики и обычные люди. Всех до единого.

Весь город вырезали, хладнокровно и пугающе эффективно. Такое не под силу обычному шиноби, я не понимаю, кто такое мог сотворить. Машинный разум, только.

В моё время был сотворён искусственный интеллект, но не на Земле, а на Луне, отгороженный и закрытый ото всех. Там работали военные, и серверы были настолько защищены, что, если бы тот сошёл с ума, как в фильмах, всё бы взлетело на воздух. На Луне проводились эксперименты, и лишь конечные результаты были известны нам на Земле. Но здесь, в мире шиноби-убийц и чакры, увидеть пример такого эффективного влияния было необычно и страшно. Впервые за все две жизни я испытал страх неизвестности. Но полной уверенности в том, что это ИИ, не было. Всё-таки человек — такое существо, что не верит до конца чему-либо, пока не увидит или не поймёт сам на собственном опыте.

Но след из трупов, который вёл в сторону одинокой башни, что была выше всех, словно колосс, и виднелась со всего города, давал мне ясно понять, куда двигался или двигались эти необычные убийцы. Что ж, настало время узнать секрет города Роуран.

Пройдя насквозь город по главной улице, видя трупы той группы людей, на которых у меня, скажем так, бзик, мой гнев был на грани того, чтобы просто пустить во врага Кирин и забыть, но я сдерживал себя. Дети мёртвыми глазами смотрели на небо, которое они никогда больше не увидят, и мои внутренние переживания, которые я засунул глубоко внутрь, вновь терзали мои мысли. Как там мои дети? Восемнадцать лет прошло с моей смерти. Получилось ли у них исполнить их мечты и цели? Появились ли у меня внуки? Что с ними происходило и происходит?

Глубоко внутри я надеялся, что время в разных мирах идёт по-другому и для них прошли мгновения, но эти надежды не могли быть реальностью. Ударив со всей своей монструозной силой стену, что стояла сбоку, я поостыл. Не время для сомнений, враг есть, и осталось выяснить цели и мотивы. Ведь у всего есть смысл.

Приближаясь к башне, меня не покидало чувство, что за мной наблюдают, но ни Шаринган, ни сенсорным восприятием я никого не видел. Даже редко используемая из-за долгого начертания печать, что показывала на земле ближайшие жизненные сигналы, не давала ответа. Всё тихо и спокойно, словно на кладбище. Впрочем, город и стал кладбищем.

Дойдя до башни, я увидел то, чего не ожидал увидеть в этом странном месте. Тринадцать трупов висели, повешенные на арках в форме буквы П. Площадь перед башней была чиста и пестрила лишь трупами висельников, у которых были отрублены кисти и вырваны глаза. Гримаса их лиц застыла в ужасе, а следы на шеях указывали, что, когда те умирали, кисти ещё были с ними — пытались выбраться. Надписи на лбах давали ясно понять, за что они тут. «Предатели», — гласила кровавая надпись. Осмотревшись и не заметив ничего необычного, кроме этих мужчин и женщин, я подошёл посмотреть ближе.

Не успев ступить на площадь, вокруг, на домах и в закутках, появились фигуры. Как? Я не заметил шевеления или движения чакры в этих фигурах. Так-так-так. Марионетки?

Сотни марионеток заполнили верх и низ всего пространства площади — вокруг в домах, на крышах, на земле и даже в воздухе несколько летающих тварей в виде птиц. Они всё прибывали и прибывали, и не было им конца и края. Понадобилась целая минута, за которую я нагонял чакру и готовился. Атаковать первым не видел смысла, страха не было, лишь интерес: сколько людей меня атакует, если марионеток настолько много, и где же они? Нитей чакры я не видел, но деревянные и железные лица ясно давали понять, кто передо мной.

Что ж, Шаринган в моих глазах выцепил что-то необычное. Марионетка, отличавшаяся от других, с красными волосами и будто бы живая, выпрыгнула из башни и приземлилась перед висельниками, дробя покрытие площади. Руки были сложены на груди, а мёртвый взгляд давал ясно понять, что это неживое создание. Женщина была красива, а зелёные глаза были блёклой тенью прошлого. Кого-то она мне напоминала.

Я огляделся, но не нашёл никого живого. Где же сам мастер-кукольник?

— Я перед тобой, Учиха, — раздался голос передо мной. Недоумённо посмотрев, я увидел, как красноволосая кукла заговорила. Она разговаривает? Сухой, словно пустыня, голос продолжил: — Ты далеко забрался от своих земель и клана, мальчик. Увы, ты попал туда, куда не следовало, и теперь ты останешься здесь навсегда. Моя коллекция давно не видела Шарингана.

Как интересно…

Шаг влево, горизонтальный удар катаной сверкнул своим клинком перед глазами, взмах — и та марионетка распалась деревянными отдельными конечностями. Атака сзади не стала внезапностью: короткая связка печатей одной рукой — и земля под куклой сдвинулась ровно настолько, что атака просвистела над моим левым ухом. Простое управление стихиями — высокий уровень для обычных шиноби, но для меня это пройденный этап. Взмах — и танто, окутанный молнией, расплескал внутренности куклы. Хм-м. А это был живой человек. Органы отсутствовали, но чёрная засохшая кровь в конечностях была видна отчётливо.

Тройная огненная атака марионеток, комбинированная с воздухом, заставила отпрыгнуть и атаковать в ответ ниндзюцу.

— Стихия Огня: Крылья Феникса!

Огонь в форме крыльев какой-то птицы сжёг до состояния пепла троих марионеток, что посмели атаковать меня огнём. Саске Сарутоби — тот ещё затейник, и техники его были необычны.

Приземлившись на какую-то большую марионетку, я расплющил её своим весом и пнул в толпу, что пыталась до меня добраться. Бу-у-м. Взорвалась кукла, на которую я начертил взрывную печать за доли мгновения. Даже если закончатся снаряды, я сам по себе пополнял боезапас для атаки. Эх-х. Устало вздохнув, уже минут пять борясь против несметной армии марионеток. Физически я даже не почувствовал какого-то напряжения, но ментально эта бесконечная беготня достала. Может, ударить посерьёзнее?

Я был словно в старом фильме моего детства, когда военные дрались против полчищ жуков, которые не заканчивались. Лишь убив матку, можно было прекратить хаос, который там был. Здесь же мне нужно было убить шиноби, что был необычайно силён и искусен. Столько чакры для контроля такой армии — это что-то за пределами моего понимания. Даже Ашина со своими запасами не смог бы так долго контролировать столько марионеток.

До этого бился против мастеров-кукловодов, но такой масштаб был слишком ужасающим. Сотни марионеток разных направлений и строений, нескончаемый поток армии, которая, как я увидел, пополнялась оперативно. Убивая двух, появлялись ещё пять. И так бесконечно. Что ж. Пора.

Меч. Высшая техника тайдзюцу моего стиля. Два раза использовав эту технику, я истощу свои запасы жизненной силы и свалюсь без сил на час. Смертельно в моём случае сейчас, но мне хватит и одного удара. Энергия моего тела забурлила и пошла по всему телу. В первый раз, когда старик показал эту технику, он не объяснил её принцип, но показал эффект. Удар, словно от огромного клинка, рассёк малую гору, и то он показал самое минимальное, что мог показать. Маленькая гора была сотню метров в высоту и несколько десятков в длину… Впервые увидев, я подумал, что с такой силой старик мог бы единолично захватить власть в клане, но последующие события давали понять, что сила была на стороне Ашины.

Меч был довольно необычной техникой. Если Разрез был смертоносен, но в некоторых случаях его можно было заблокировать, то Меч бил слишком большим радиусом, и принцип построения техники был кардинально другим. От такого не уклониться, хоть закапывайся в землю. И удар был в большей степени построен на трёх столпах: чакре, жизненной и духовной энергии. Не знаю, как до этого додумался дедушка, но он точно сотворил нечто гениальное.

Сперва появился сам Меч. Над моей головой из духовной энергии возник клинок. Как объяснил старик, у каждого Меч уникален: если у него это была длинная катана, то у меня — прямой меч, словно рыцарский. Если каждый меч уникален, откуда он это узнал, задавался я вопросом, но он не рассказал, хоть я и спрашивал.

Был виден лишь клинок без рукояти и гарды. Чем больше использовать эту технику, тем больше проявлялся сам меч. У старика это было полноценное оружие, у меня же — лишь лезвие.

Взяв в руку невидимую рукоять, которая не проявлялась, но чувствовалась, я взмахнул. Удар!

Невидимая волна, словно огромное лезвие, прошлась по всем марионеткам, рассекая их по пояс. Удачно. Я, немного взмокнув от напряжения, был рад, что получилось. Чем удобна эта техника, так это тем, что она бьёт довольно точечно и с большим размахом. Если бы атаковал ниндзюцу, тут было бы слишком много разрушений. Иногда в Мече бывали осечки, и не всегда удар попадал куда надо, но я списывал это на то, что мой меч ещё не проявился до конца. Так, один раз я чуть не ударил по старику, благо тот уклонился. Он рассказал, что эта проблема решится после длительного использования техники. Это было правдой: чем больше я использовал технику, тем лучше она получалась.

Дома и здания в радиусе нескольких десятков градусов были рассечены, а разрушения затопили улицы некогда славного города Роуран. Удар был слишком силён, и вся армия была сражена от моей атаки, на которую я потратил не слишком много сил. Чем лучше техника развита, тем больше она потребляет, регулировать траты сил я не мог. Старик рассказывал, что с мастерством придёт и экономия, но пока я был в начале пути, и силы иногда тратились впустую.

Хлоп-хлоп.

Услышав хлопки ладошек, я подобрался, но успокоился, заметив марионетку, которая выжила. Она не нападала. Та самая красноволосая, что кого-то мне напоминала, но я не мог вспомнить кого.

— Учиха с техниками, которые я никогда не видел, а поверь, я видел многое. Очень многое. Я удивлён, что ж, позволь пригласить тебя в мою обитель. Прошу, будь моим гостем, ты заслужил. Пощада — прерогатива сильных, и я тебя пощажу. Поговорим с таким интересным шиноби, иди ко мне.

Кукла, указав рукой на открывшиеся ворота башни, пригласила меня внутрь. Ловушка? Конечно, но, чтобы меня убить, нужно что-то посерьёзнее марионеток. Посмотрим на вырезавшего целый город.

Тёмные коридоры, давящие своей монументальностью и чёрным цветом. Эхо от моих шагов раздавалось, словно шёл огромный гигант. Тишина, что была естественной в этом царстве тьмы и одиночества, затягивала меня своей атмосферой. Знойное солнце, что освещало мой путь в этой стране, сюда не проникало, а холод давал понять, что здесь комфорт был на хорошем уровне. Будь здесь кто-то ещё, кроме меня и идущей впереди марионетки.

Она молчала и шла, как робот, слишком идеально, слишком выверенные шаги и без колебаний. Шаринган видел все её движения мышц, и марионетка была довольно сильна телом, если сравнивать с другими шиноби. Красные волосы давали кое-какие догадки, но, прежде чем делать выводы, лучше узнать у хозяина этой куклы, кем она была при жизни.

Настроение было таким же мрачным, как и до этого. Детские мёртвые лица давили своими мёртвыми глазами, а Шаринган не позволит мне никогда их забыть. Осталось понять, за что этот шиноби вырезал целый город, а потом покарать. Мстить мне не за кого, наивность давно пропала, как и чувство геройства, но ради собственного успокоения этот убийца должен умереть…

Целых десять минут мы шли по коридорам, которые не освещались, и спускались всё ниже и ниже. Понимая, к чему всё идёт, я вспоминал все техники запечатывания, которые знал. Драконьи жилы были страшной силой в умелых руках, но, если их запечатать, этот шиноби ничего не успеет сделать. Скорость — моя самая сильная сторона — была на высоте, а короткое усиление природной скорости печатью Скорости было козырной картой, которую противник не ожидал. Сколь бы ни были крепки шиноби, удар по голове или шее всегда работал.

Последние ступени были преодолены, и я очутился в огромном зале, где стены были покрыты печатями, и их уровень был довольно высок, но отдельные части уже сейчас мои глаза выцепили. Блокировка, укрытие и ограничение. Были видны варварские методы затирания печатей в виде того, что одна из стен была в трещинах. Вот так он и использует бесконечные запасы чакры и управляет столькими марионетками. Очевидно, но, увидев своими глазами, я стал больше понимать.

Деревянный стол стоял посреди помещения, а свечи, что стояли на нём, словно мы были на званом ужине, выглядели довольно странно. Балахон укрывал моего оппонента, но Шаринган не обманешь, и пол был ясно виден. Это был мужчина, довольно стар для этого времени — больше тридцати, точно. Значит, силён, раз смог выжить так долго. Лицо не было видно, капюшон скрывал большую часть, лишь подбородок, украшенный шрамами в форме «Х», был заметен.

Атаковать быстрым наскоком не получится: марионетки окружили кукловода сзади в количестве десяти, и все, как на подбор, странно выглядели, в том числе красноволосая, что стала у левого плеча. Они все смотрели на меня, и их мёртвые глаза сверлили мой Шаринган.

Как начать? Гендзюцу? Нет, даже если затяну в иллюзию шиноби, куклы успеют атаковать. Видел я их скорость, автономность была слишком аномальной — эти куклы были словно живые. Ниндзюцу? Слишком мало места, чтобы гарантированно ранить. Простым ударом не получится ранить того, кто сидит на бесконечном источнике чакры. Не понимаю как, но этот парень точно не простой противник.

Размышления заняли секунду. Не ожидая каких-либо слов, я просто незатейливо атаковал самым действенным способом. Разрез!

Невидимое лезвие прошлось по всему столу, разбивая и рассекая всё убранство стола. Еда, вино и всё остальное, что было на столе, разлетелось за доли мгновения, но цель атаки просто поставила руки. Раздался звон, будто сталь ударилась о сталь, и моя атака была остановлена. Удивительно. Это был первый раз, когда кто-то смог так остановить Разрез. Обычно уклонялись, если видели, но ещё никто не смел так смело блокировать мою атаку, разве что старик мог повторить такой трюк. Кто этот парень?

Подняв палец, он указал на меня. Что он?..

Боль, что затопила мою голову, была слишком неожиданной. Будто сосуды одновременно взорвались в голове. Я схватился за голову и начал падать, почувствовав дорожки чего-то, что начало течь из моих глаз. Кровь. Последнее, что я услышал, было лишь:

— Учиха…

Приход в сознание — это один из самых странных и мистических процессов, которые я когда-либо испытывал. Ощущения, что я пережил, едва ли можно понять с точностью. Всё началось с того, что я почувствовал нечто странное в голове — будто что-то давит, но это давление не было нормальным, не просто головной болью, а чем-то гораздо более интенсивным, неприятным и, возможно, опасным. Сначала я не мог понять, что происходит. Я продолжал пытаться открыть глаза, но это удавалось с трудом. Всё размывалось, а чакра не слушалась.

Первое, что я ощутил, когда сознание возвращалось, — это звук. Шум, какой-то гул, который постепенно становился всё более чётким и настоящим. Мои чувства начинали снова реагировать, но всё было как бы издалека, не совсем в фокусе. В какой-то момент я осознал, что лежу, и почувствовал поверхность под собой — холодную, твёрдую. Я пытался пошевелиться, но моё тело не слушалось, будто я был чужд себе, словно забыл, как быть в своём теле. Это ощущение было почти кошмарным, но я не мог это описать — просто было трудно понять, что происходит.

Потом пришло осознание, что я всё-таки жив — я чувствовал свою пульсацию, ритм дыхания. Но что-то ещё не давало мне полной уверенности, что я в норме. Мозг медленно и с усилием возвращался в тело, а тело начинало делать что-то вроде попытки понять, что с ним не так. Я пытался заставить себя подняться, но было трудно двигаться, трудно думать. Даже когда я открыл глаза, всё было размыто, будто я смотрел через мутное стекло. Не сразу смог уловить, что окружает меня, что происходит, но постепенно картинка начала проясняться.

Первое, что я осознал, — это головная боль. Она была настоящей. И боль была не просто неприятной, а тянущей, давящей, настолько интенсивной, что становилась почти физически осязаемой.

Второе — это похлопывание по моим щекам. Что за? Почему он такой добрый, что мягко меня шлёпает, будто я не пленник? Если бы очнулся от того, что меня режут, я бы не удивился. Не понимая, что произошло, я почувствовал, что руки затянуты чем-то, но я мог легко разорвать путы. Но ясность зрения вернулась, и первое, что я увидел перед глазами, — это голубой цвет.

Э-м-м…

Третье, что я почувствовал, — это звук. И это были слова с мягким тоном, словно давний друг будил меня ото сна.

— Эй-эй, парень, ты кто? Очнись, шиноби, и доложи, кто ты. Ты на территории, где проходит миссия Конохи. Я не вижу твой протектор, предъяви документы, иначе сам понимаешь… — Чего?! Какая Коноха?!

Чакра прошла в глаза, Шаринган и чёткость зрения показали мне всю серьёзность ситуации.

Парень, что меня бил, имел светлые взъерошенные волосы и голубые глаза. Пряди волос обрамляли лицо с каждой стороны. Костюм, который я видел впервые, состоял из формы с двумя полосами на каждом рукаве, зелёного бронежилета, синего протектора и сандалий того же цвета. Я узнал знак на его голове. Коноха…

В голове быстро, словно молния, проносились мысли, и этот парень улыбнулся, увидев мой Шаринган. Я узнал его, похож, но реален…

Минато?! Мысленный крик не успел проявиться в реальность, ведь в этот момент я опять потерял сознание. Какого?!