Новая Переменная

Глава 24

— Раздумывая над этим экспериментом, меня не покидает ощущение, сын, что ты пытаешься просто свести себя с ума. Этот способ ведь может повредить твой разум и оставить тебя навсегда в ловушке, ты ведь понимаешь?

— Я всё понимаю, мама, но это единственный вариант. И ты меня не отговоришь от использования этой техники. Ты должна мне в этом помочь, без тебя не получится сотворить технику. Мне нужен наблюдатель и управляющий, иначе…

— Ох, и чья сторона решила передать в наследство тебе такой характер?

— Обе.

Время, словно нить, что связывает события всего сущего, шло своим чрезмерно быстрым темпом. Дни складывались в недели, а те — в месяцы. Месяцы, словно морской ветер, гнали сезоны и складывались в годы. Для шиноби годы войны были полны крови и потерь. Годы, что уносили по всему миру сотни тысяч жизней шиноби, которые больше никогда не обагрят кровью своих врагов клинки.

— Эй-эй, Эна, ты слышала новость, что в клан возвращается Охотник? — Новость была очень важной для прожжённых сплетниц, и разговор проходил в особом месте — в чайной в центре, где собирались лучшие сплетницы клана. Острый слух шиноби улавливал всё в помещении, в котором сидели шиноби и простые люди, участники, в число которых входил этот разговор.

— Не может быть, сам Охотник?! О Ками-сама, он же такой горячий! Я никогда не смогу себе позволить хотя бы пальцем прикоснуться к этому парню. Ох-х, будь я моложе лет на двадцать…

— Забудь-забудь, — раздался третий голос за столом. — Принцесса скорее отречётся от титула, чем позволит этому парню общаться с кем-либо, кроме неё. Вы же знаете, какая она ревнивица.

— Эх-х, как жаль. А ведь говорят, что он так красив, что сразил наповал саму главу клана куноичи из клана Онто. Говорят, они выбирают себе в мужья самых красивых и сильных шиноби.

— Ой, никто его не видел, Эна, о чём ты? Может, он какой-нибудь уродец…

Слушая пустой трёп трёх женщин слегка за сорок, я испытывал стыд от всех этих разговоров, но пирожки сами себя не съедят, а эти пирожки были слишком вкусны, и я давно хотел вновь их поесть. Всё же уже два месяца не был в клане. Моя шляпа закрывала лицо, но старик, похоже, понял, кто я, и теперь подмигивал мне и показывал большой палец вверх, когда слышал все эти разговоры. Ох, уж эти слухи! И вообще, та дамочка просто попросила спарринг, не объясняя всей подноготной, а то, что она проиграла и теперь хотела меня себе в мужья, вообще ни в какие ворота. Наглость, которую я не стал терпеть и свалил в закат.

Вот уже пять лет прошло с начала войны, и скоро мой день рождения. Восемнадцать лет в мире шиноби, Наруто которого никогда не будет. Учитывая, что его дружка запечатали, история этого мира пойдёт теперь совсем по другим рельсам, искренне на это надеюсь. Целых пять лет, которые пролетели, словно миг. Занимаясь одним и тем же делом, словно обыденностью, время для меня смазалось, и я даже не понял, как уже восемнадцать лет копчу эту землю. Эпоха воюющих кланов не собирается заканчиваться и не закончится в ближайшее время, а я стал её самым кровавым участником. Забрал сотни жизней во благо клана.

Война проходила с переменным успехом. Где-то Узумаки побеждали, где-то проигрывали, но в большинстве случаев клан, конечно, давил Хьюг. Но одной силой здесь не выигрывают войны. Учитывая силу моего клана, несведущий человек удивился бы такому долгому сражению, но на всё это был один ответ — эпоха воюющих кланов. Численность была высока, а личная сила отдельно взятого шиноби была настолько велика, что, если бы взять среднестатистического шиноби и поместить его в будущее, любой из них смог бы стать джонином. Это было личное мнение, построенное на наблюдениях и битвах. Непонятно, что случилось в будущем и почему общий уровень сил упал, но сейчас каждый второй был довольно опасным противником.

Хьюги на диво отличались от того, какими я их помнил из первоисточника. В сериале, как я его помню, целого брата-близнеца главы клана убили, чтобы спасти политическую ситуацию, принцессу из главной ветви почему-то унижал член побочной ветви, а силу глаз использовали только ради разведки.

Но это в будущем, которое непонятно, настанет ли. Сейчас же ситуация кардинально другая. Хьюги были сильным, твёрдо стоящим на ногах противником, с которым Узумаки приходилось считаться. Учитывая их численный перевес, всё могло бы быть печально, но мы брали качеством: на одного Узумаки приходилось по три белоглазых. Ниндзюцу у Хьюг преимущественно было стихии Земли, которую они не поскупились использовать в ловушках. В связке с глазами они устраивали засады, на которые попадались неопытные шиноби. Вода и Огонь, Земля и Ветер — всё складывалось в кровавый рисунок, от которого кровь стыла в жилах. В огромных баталиях, где белоглазых загоняли в барьеры и жгли, словно тараканов, стоило отдельного упоминания. Ужасные действия войны были в самом кровавом виде, но и противники не были божьими одуванчиками. Практика от старика в больнице клана и на поле боя показала мне, что бывает, когда отрывают чакра-каналы. Обладатели Бьякугана знали, куда бить. Долгая смерть, когда старик — один из немногих медиков, что мог исправить такое, — не успевал везде, показала мне, что не стоит недооценивать этих белоглазых мастеров рукопашного боя.

Но всё это проходило мимо меня, задевая лишь касательно. Случай буйства Девятихвостого был одним из самых больших потерь клана, и я стал немного изгоем на время, когда от меня шарахались. Но за пять лет это забылось. Хватало громких событий и геройств, чтобы затмить мой провал, к которому я был непричастен. Но я был командиром, и во время моего командования это случилось, так что вина была на мне.

После того случая, когда я запечатал в брюхе Шинигами целого биджу, меня показательно наказали на глазах у остальных, запретив мне выходить за пределы клана. Но на деле всё обстояло по-другому. Ашина, впрочем, как и дедушка, не были злы на меня, скорее ошарашены, что я вызвал Шинигами. Для клана такие события были знаковыми, и старейшины также не поскупились на похвалу, но в то же время пожурили меня, что я мог бы найти другой выход. Никто не обвинял, все понимали, что мой поступок был единственно верным, но старики всё равно ворчали. Суеверные создания.

Это всё было в первый месяц моего наказания, но потом начались свистопляски. Глава в своём гениальном уме преисполнился и, заметив мои таланты, решил использовать меня креативно и оригинально. Сделав из меня нечто вроде страшилки, пугало для врагов, он направлял меня на разные миссии, в большинстве своём не связанных с этой войной. Да, война была важным делом, но это не должно было останавливать решение других проблем клана, как мне важно объяснил Ашина. Так я стал охотником за разными целями по поручению главы. Как волк, который загонял свою добычу, так и я стал идти по следам и искать всякое. Моё лицо стало визитной карточкой для всех жертв Узумаки. Шаринган, что горел в моих глазах, должен был быть известен многим, но на самом деле обо мне знали лишь по слухам, ведь я не оставлял свидетелей… Сказал бы я, если бы всякие Узумаки, тыкая пальцем на Ашину, не распространили слухи о моих действиях. Никакой секретности, дилетанты.

Миссии были разными. Бывали Узумаки, что предавали клан, и меня отправляли их карать. Иногда — безклановые, что посмели поднять руку на наших представителей вне клана. Иногда — Хьюги, которых никто не мог поймать во время войны, я же их находил и убивал.

Вот что я делал. Знания, которые не должны были попасть в общий доступ, люди, которые должны были исчезнуть. Иногда меня отправляли на помощь в войне, но там дела обстояли довольно стабильно, и больших жертв удавалось избегать. Всё же запечатать раненого и вылечить в безопасности лучше, чем на поле боя, чего противник был лишён. Да и потери у нас по сравнению с кланом белоглазых были на порядок меньше. Количество чакры и жизненная сила решали в сложных ситуациях.

Там же, во время больших баталий, я был в роли артиллерии, ведь сравнительно мало шиноби имели запас чакры, как мой, даже среди нашего клана. Одни старики, которые не хотели воевать. Сжечь сотню противников морем огня приходилось не один раз. И меня запомнили. Репутация сложилась такая, что все в клане знали, чем я занимаюсь, но вне клана особо не понимали, кто такой Охотник, — лишь косвенные слухи и пустые размышления.

Разведчики других кланов пытались узнать обо мне хоть что-то, но их всегда ждало разочарование, ведь лично ни с кем внутри клана я не общался, и мои подвиги оставались лишь на уровне слухов. Хоть совет старейшин и глава были довольны моими достижениями.

Сделали из меня киллера или цепного пса. Был ли я против? Относительно.

После того случая, когда на моих глазах целый лагерь, в котором спало больше сотни человек, превратился в пепел, взгляды на жизнь и её ценности немного поменялись. Я взвинтил темп своего развития, и, чтобы дойти до той точки, на которую я нацелился, приходилось марать руки. Не бывает, чтобы всё давалось на блюдечке. Мои раны от врагов, разорванные органы, шрамы и ожоги — цена, которую я платил, была моей жизнью и здоровьем. Я был словно заведённый.

Жалею ли я, что стал клинком в руках власти главы и старейшин? Нет. Моя цель изначально была в том, чтобы кардинально поменять историю этого мира, чтобы клан выжил. После случая с матерью в этот план включился и клан Учих. Как это связано, думалось мне в первое время, когда я ещё сомневался насчёт выбранного пути. Но когда мне предоставили доступ к ресурсам и знаниям клана, вопросы отпали сами собой. Возможности целого клана были намного больше, чем у моего дедушки.

Глава и старейшины знали, что без пряника кнут бесполезен, и меня обучали тому, чему я не смог бы обучиться, будучи под опекой старика, и давали такой уровень знаний, что мой прогресс, который застопорился в начале войны, вновь вспыхнул яркой вспышкой. Кирин, что долго не давался моему пониманию, дался моим рукам, а новые техники с помощью опытных членов клана пополнили мой арсенал. Моя молния, любимая стихия, которую я использую чаще всего, стала ещё смертоноснее, а мастерство начертания фуиндзюцу скакнуло на порядок.

Даже Меч, высшая ступень стиля тайдзюцу дедушки, теперь не вызывал такого восторженного трепета, как прежде. Высший уровень фуиндзюцу, который мог влиять на само пространство и время, — вот что вызывало у меня трепет сейчас. Ашина знал, как подкупить меня, голодного до знаний полукровку. Меч же теперь я сам мог вызывать, срезая горы и создавая овраги длиной в несколько десятков метров. Не считая того, что я валялся бы без сил после двух ударов, всё было отлично в этой технике.

Думая о начале войны и событиях, предшествовавших такому варианту событий, я вспоминал своих друзей, которые стали ими после того, как их очень вежливо обворовали. Ханрой и Чирао оказались адекватными и вполне сговорчивыми шиноби и предоставили все свои знания в обмен на жизнь. Конечно, за всеми убийствами и похищениями в третьем центре стояли предатели — Узумаки и Хьюги, а тройка вместе с почившей девушкой, у которой был прожорливый призыв, были обычными наёмниками без дома и семьи. Жалкое зрелище, но обыденное в этом мире. Не все рождались в кланах, и сильные шиноби иногда были одиночками, которым повезло с техниками.

Им предоставили выбор: либо они остаются и становятся частью клана, либо их пускают по ветру. Конечно, никто не стал бы им доверять, но мастера печатей знали своё дело, и они стали условно безопасными членами клана. Я про них забыл на некоторое время, когда получил, что хотел, но, когда судьба распорядилась так, что миссия была связана с некоторыми трудностями, мне прислали этих двоих в помощь. Меч блондину я, кстати, отдал обратно, когда понял, что таланта в фехтовании у меня нет, а желания заниматься этим тоже отсутствует. Мне больше нравилось кидаться во врага огромными валами огня и молний. Но, понимая свои слабости, я взял короткий клинок танто, держал при себе и, когда нужно было, пускал в дело. Научиться минимальным стойкам и приёмам с Шаринганом было легко. Мастером не стать, но порезать себя по неосторожности уже не грозило.

После совместной миссии, когда мне пришлось на горбу тащить этих двоих и ещё лечить их ирьёниндзюцу, те стали хорошими собеседниками. Ох уж эта медицина, найдёт путь к любому сердцу. Даже к таким, как Чирао, что был змеёй.

В возрасте, когда до пятнадцатилетия оставалось два месяца, у меня случился прорыв в контроле. Начались практики в лечении, и дались они мне довольно трудно. Первоклассным ирьёнином в плане лечения ближнего своего я не стал, но лечить, и лечить основательно и хорошо, у меня получалось. Не стать мне Цунаде Сенджу, но на крепкого середнячка я тянул, что очень расстраивало дедулю. Но он понимал, что везде талантлив не будешь, и то, что себе лечить я мог уже хорошо. Сказав, что мне нужно больше практики и меньше быть вне клана, тот отстал от меня со своими лечебными техниками. Конечно, меня расстраивало, что ирьёниндзюцу дались не так, как я хотел, но усердие заменяло мне талант. Ещё бы время найти на практику, когда миссии сыпались, словно из рога изобилия.

Кстати, насчёт Сенджу: вроде бы Хаширама и Мадара уже должны были встретиться. У меня не было разведывательной сети, но случай стычки сыновей и глав кланов должен быть широко известен. Надо бы спросить главу и старика насчёт громких событий наших союзников, придумав какой-нибудь повод. Всё же важно держать руку на пульсе. Эта встреча, вроде как, стала ключевой и первой у двух перерождений сыновей Мудреца Шести Путей.

Допив зелёный чай, я оставил чаевые, в которых старик не нуждался, но принимал, и помчался на доклад. Всё же удивительное стечение обстоятельств — встретить Саске Сарутоби, отца Хирузена. Я не ожидал от простой миссии по ликвидации отступника клана такого противника. Любовь — злая штука, и Саске лишился своей невесты, но теперь ему это уже не важно. Нечего было, убегая из клана, убивать своих родителей. Безумная девочка. Нога всё ещё болела, чёртов тёзка будущего мстителя. Огонь — детям не игрушка, и тот этих заветов не придерживался, пиромант доморощенный. Хорошо хоть выгоду получил от этого парня: техники стихии Огня на дороге не валяются, особенно такие эксклюзивные.

— …Ясно-ясно. Встретил Саске, говоришь? И как он тебе? О нём ходят множество слухов, и говорят, он сильный шиноби. Даже дал отпор Учихам, когда те позарились на тройной союз. И призыв у него, по слухам, был необычный. Ах-х, молодость, полна ошибок. Зря он связался с этой девочкой, не так ли?

— Как видите. — Я обнажил бедро, показывая, насколько тот силён. Ожог был довольно сильным, но моя регенерация и техники делали своё дело. Уже рассосался, но шрам останется, всё же техники Сарутоби необычны. Этот чёрный пепел до сих пор в носу.

— Хо-о-у, да, довольно показательно, но ты ведь победил? — Ашина ухмыльнулся, не сомневаясь во мне. Если бы другой глава клана узнал, что я напал на члена главной семьи другого клана, войне было бы не миновать. Но это был Ашина Узумаки, который не боялся никого. Да и свидетелей на том месте котлована не было. Всё снёс подчистую. А то, что Саске пропал, — не наше дело.

— Конечно. Его тело здесь. — Я хлопнул по своему поясу, где скрывались свитки для хранения трупов. — Как вы и полагали, она украла те свитки. Вот. — Я поставил свитки, которые эта дура украла у клана. — Никто не видел меня, а призыв этого парня и вправду был интересен, но против моих молний тот не смог устоять. Обезьяна, увы, скончалась, следов и свидетелей моего присутствия нет.

— Хорошо, очень хорошо. Можешь быть свободен, одна особа заждалась тебя. Я вызову, когда будешь нужен. — Его ухмылка была красноречивее всех слов. Боже, за что мне это?

— А ещё, Глава, можно задать вопрос?

— Конечно, для тебя — всё что угодно. — Конечно-конечно, «всё что угодно» не верилось, но и мой вопрос был не сложным.

— Как там мои братья?

— Братья? — Он сперва не понял, о ком я. — А, Сенджу! Всё с ними хорошо, вы давно не виделись, не так ли? Последний раз — год назад, когда я посылал тебя охранять одну из старейшин, помню-помню. Хорошо, что ты вспомнил. У нас происходит сделка, и, возможно, скоро они поселятся у нас. Я уже вижу на твоём лице радость, так что сообщу тебе подробности позже. Поверь, ты будешь очень рад.

Верю. На мою пантомиму с поднятыми руками в виде молитвы этот старик заржал, словно увидел что-то очень смешное. Не узнал насчёт встречи Мадары с Хаширамой, но узнал про какую-то неизвестную сделку. Отлично, всё узнаю лично. Передав свиток с телами, я убыл восвояси отдыхать. Прости, Хирузен, твой отец теперь в чистом мире, и ты не родишься, но надеюсь, твоя душа найдёт мир поспокойнее, чем этот, и там тебя не убьёт твой же ученик. Ещё бы найти Шимуру-старшего, но это не так важно.

Выйдя из резиденции главы, не успел пройти и десяти шагов, как на меня налетел красный вихрь под названием: «Хватит ходить на миссии, я скучала, дурак!»

— Да-да, Мито-чан, и я рад тебя видеть. — На мартышку, которая молча заняла привычное для себя место у меня на лице и на груди, я не обращал внимания. Её красноволосая голова заняла мою макушку, и ближайшее время эту особу оттуда не отогнать. Убрав волосы от лица, я махнул: — И тебе привет, Котецу, как дела?

— Всё хорошо, господин, спасибо, что спросили. — Моя бывшая самурай, ныне свободный ирьёнин-медик клана Узумаки, поклонилась мне. После того случая я понял, что держать рядом с собой откровенно слабую боевую единицу — глупость. Её смерть лишь омрачила бы мою и так невесёлую жизнь, так что, освободив её от клятвы, я попросил главу, как и Мито, сделать её простым медиком, которую не пустят на поле боя. Спокойная атмосфера клана, работа, которую ценят, и друзья — такие же медики. Что ещё надо той, которая потеряла всех и вся в пламени войны?

Но «господином» она называть меня не перестала. Всё же, став одной из лучших медиков клана, могла бы и прекратить эту традицию, но не стала. Таланта ей не занимать, и старик удачно нашёл, на ком отыграться на почве знаний по медицине. Став его второй ученицей, уже официально, она на диво быстро постигала науку врачевания, чему я был искренне рад. Медик, который может лечить чакра-каналы и очаг, если их повредить, был не лишним.

Старик в последнее время часто пропадал у себя, что-то изучая и создавая, так что видеться с ним получалось нечасто. Что-то готовил, но не рассказывал, что именно.

После того случая, когда я смог честно и без каких-либо хитростей победить его в бою, он сказал, что теперь я сам творец своей судьбы, и отпустил на вольные хлеба. Было грустно, но я понимал, что это хороший исход, и теперь я — взрослый и признанный шиноби. Признание тебя таким шиноби было хорошим моментом, и я понимал, что двигаюсь по правильному пути. Конечно, если бы мы бились насмерть, он бы меня просто уничтожил — опыт и уровень слишком разные, — но я не унывал и знал, что быстро прогрессирую.

Никушима, мама этого тела и моя уже хорошая подруга, обучила меня всему, что знала. Не считая техник Мангекьё, знания, которые она копила на протяжении всей своей жизни, я усвоил за эти пять лет и теперь могу с гордостью заявить своему дедушке по материнской линии, что я не простой бастард, а обученный. Ещё бы найти этого дедулю, который канул в Лету.

Конечно, я не настолько возгордился, чтобы переть на слона, будучи мышкой, но косвенные поиски, слухи и разговоры давали мне понять, что этот Учиха, что обладал колоссальной мощью, которую я сравнивал с Ашиной, куда-то пропал. Такого громкого и сильного шиноби не просто не заметить, но упоминаний о нём вообще нет. Словно его и не существовало. Мать, как и я, была в недоумении, особенно она, зная истинную силу его техник. Мало кто мог противостоять этому зубру, так что его смерть давала больше вопросов, чем ответов. Если он, конечно, умер. Никушима предполагала, что это какой-то трюк, чтобы ослабить бдительность, но мне казалось, в надежде, что он пошёл против кого не стоило и сгинул. Ведь я уже выходил против Учих и даже некоторых оставлял в живых, преимущественно детей, но те не смогли бы сдержать свои голоса, и про бастарда, который ходит по миру, рассказали бы. Но меня никто не ищет, что странно. Ситуацию в клане Учих тоже узнать не получится. Один из сильнейших кланов — проникнуть трудно, а свой интерес объяснять главе не хочется. Слишком много тайн я храню.

Но на данный момент всё это неважно, ведь, наконец-то, я дома и могу отдохнуть.

— Мито, слезь уже, ты не маленькая.

Поднимая за талию девушку, что выглядела лет на четырнадцать, я пошёл в сторону дома. Ян творит чудеса, и девочка, что раньше была мне по пояс, теперь ростом, как я пять лет назад. Мои же два метра рядом с принцессой смотрятся внушительно. Эх-х, кто бы дал отдохнуть с этим конвейером бодрости.

— Оками, как думаешь, когда эта война закончится? — Мито после сытного ужина потянуло на чаепитие, которое она любила, и мы сидели на заднем дворе огромного дома, в который мы переехали всей малой семьёй. Разговор шёл уже полчаса. Вечерний морской ветер шелестел моими короткими волосами, а свет луны отражался от пруда, что был построен лично мной. Отдушина — строительство — стало неожиданно приятным делом, и Мито меня в этом поддержала. Да, сколько бы я ни видел в этой девушке маленького ребёнка, дедушка и глава уже всё давно решили и известили меня, кто моя невеста. Противиться воле было бы можно — благо я не раб, — но не хотелось. Поставил лишь одно условие: свадьба будет, когда Мито исполнится восемнадцать. Прихоть, но согласились. Мито также ясно понимала всю подноготную, от которой она не была против, и мы теперь жили здесь втроём в огромном домишке, который я выкупил, когда мне стало тесно в прежнем доме. Старый дом не продал — в дань памяти о былых временах — и отдал нуждающимся. Но менять что-то нужно было, и теперь наш дом был недалеко от домов других важных персон, таких как глава клана, старейшины и прочие.

— Не знаю, Мито-чан. — Её голос звучал грустно и задумчиво. — А что случилось? Раньше ты не интересовалась войной между кланами.

Как бы ни была сильна Мито в своём возрасте, её не допускали к этой войне, как и в будущем не допустят к другим. Она была важным хранителем тайн главной семьи, и её роль была определена ещё до её рождения. Воевать в грязи и проливать свою кровь было далеко не тем, кем она станет в будущем. Это я мог побывать на фронте, помочь своим колоссальным запасом чакры своим соклановцам и убыть выполнять миссию далеко в тылу противника или в других далёких землях. Мито же должна была быть на островах, впитывать знания главной семьи и хранилищ клана. Даже если бы сменилась династия на другую семью, её роль была бы той же, ведь хранить историю должна принцесса — ценный источник знаний в опасных случаях. Тяжёлые времена давали понять своё лицо.

— Просто, понимаешь… ты ведь помнишь Рико-чан? — Подружка Мито, такая же озорная и яркая девочка? Как такую забыть. Я кивнул, и она продолжала. — Её родители — сенсоры, и их отправили сменить предыдущих. Они долго были вдалеке от неё. Обменивались письмами, но уже месяц они ничего ей не отвечали. Она стеснялась, но попросила меня узнать у дедушки, что случилось. И я узнала… — Она немного помолчала. — Они умерли. Техника стихии Земли, одни ошмётки, как поведал мне дедушка. И теперь я не знаю, что ей ответить. Как рассказать, что теперь она сирота, Оками? Как мне быть?

Её голос звучал всё тише, а голова опускалась всё ниже.

— Ты должна рассказать ей правду, Мито-чан. Быстро и решительно. Томя её своей неуверенностью, ты делаешь ей только больнее. Неизвестность хуже горькой правды. Твоя подруга достойна знать правду и принять смерть.

Немного помолчав, она кивнула и решительно встала. Принятое решение для неё было нелёгким, но она — принцесса, и это её долг.

— Хорошо! Так и сделаю. Спасибо, Оками! Ты лучший. — Клюнув меня в щёку, она убежала сломя голову, перепрыгивая через весь дом. Красное лицо, словно помидор, рассмешило меня, и мой смех точно достиг её ушей.

Котецу, увидев стремительную Мито, вопросительно посмотрела на меня. Она только принесла сладости, чтобы вкусить их вместе с чаем.

— Ничего такого, Котецу, садись, выпей со мной чаю. Расскажи, что говорят в больнице, давно не был в клане и нужно узнать все свежие новости.

— Хорошо, господин.

Люблю характер Котецу — всегда спокойная и тихая. Идеальная служанка, хоть мы и хотели нанять кого-то со стороны, она оказалась против. На мой резонный вопрос, что, может, ей нужно устроить свою личную жизнь, она ответила, что это её дело, и она решит его, когда нужно. Возможно, это было грубо с моей стороны, но её честный ответ успокоил меня.

— Говорят, что Катао Узумаки убил одного из старейшин Хьюг и лично вырезал ему глаза.

— Хо-о, интересно. Обычно эти старики лично не выходили на поле боя, что изменилось?

— Это ещё интереснее, господин. — Она глотнула чаю. — Ходят слухи, что скоро клан дожмёт Хьюг, и те сдадутся. Убийство одного из старейшин из главной ветви стало тем самым знаком, что у наших врагов дела идут очень плохо. Так что это дело времени, когда мы выиграем.

Оптимистично, но, на самом деле, война происходила лишь с побочной ветвью, тогда как главная ветвь клана была в безопасности и лишь отправляла на убой своих соклановцев. Даже слепой мог заметить, что дела у Хьюг идут нехорошо, и обычные шиноби массово то дезертируют, то сдаются в плен. У Узумаки их не ждали, но и не противились. Метку на лбу пока не придумали, как снять, но уже несколько лет велись эксперименты в этой области, и заблокировать её влияние мастера уже смогли. Не знаю, откуда такой уровень мастерства в начертании печатей у их побочной ветви, но он оказался крепким орешком, что даже Ашина в разговорах упомянул об этом, а это показатель.

— Ясно-ясно, что ещё?

— Господин Сецуна рассказывал, что скоро закончит над чем работает. — О, это отлично. Давно не видел старика. — Также ходят странные слухи среди раненых, что те видели какого-то демона, который вытаскивал из своего тела кости и атаковал ими наших шиноби, но я думаю, это преувеличение.

Хм-м, Кагуя? Я на сто процентов уверен, что только те способны на такое.

— Также говорят, что видели огромную жабу, что махала клинком. Рассказывают, что призыватель бился против Хьюг, и те почти смогли убить этого шиноби, когда подоспели Узумаки и вместе с ним убили всех Хьюг. Но тот, не попрощавшись, пропал. Как вы знаете, у нас в клане появился, вашим трудом, призыв Змей, и те, кто помогли этому шиноби, хотели получить в ответ контракт с Жабами, но, увы, тот больше не появлялся в окрестностях.

Когда Чирао передал контракт со Змеями мне, я, конечно, передал их главе, а тот уже — кому посчитал нужным. Сам не стал заключать контракт, ведь меня интересовало другое. Но зарубку, что у нас может появиться новый Мудрец, я поставил.

Свободный поиск. Так называемая русская рулетка, когда ты мог попасть куда-нибудь, где вообще нет воздуха, или туда, куда тебе нужно. Старик был категорически против, но теперь, когда я был свободен от его приказов, он не мог запретить мне эту дурость.

Конечно, я не был настолько безумным, чтобы самому прыгать в неизвестность. Поступил проще: клон в связке с фуин-печатями даровал мне возможность безопасно проверять, куда я попаду. Укрепляя оболочку клона, он отправлялся призывом в неизвестность, а возвращался обратным призывом, который я делал через пять минут. Информация была, и это уже было хорошо.

И вот уже два года я пытаюсь найти то, что мне нужно. Известные мне жабы, слизни и змеи меня не интересовали. Как мне рассказал Змеиный Мудрец, при свободном поиске ты попадал туда, куда лучше всего подходил именно тебе. Но что-то пошло не так, и клоны попадали точно не туда, куда надо. Чувствую, мне придётся рискнуть своей тушкой и отправиться ради силы куда-то в неизвестность. Но подготовиться мне никто не мешал, и за последний год, учитывая все опасности, я создавал новые фуин-печати, которые должны были мне помочь. Мелочи по типу чистого воздуха, которого может не оказаться, воды, которую создать было делом минутным, и так далее.

И тот день, когда я отправлюсь, не за горами, по крайней мере, я так считаю.

За разговорами с Котецу время текло незаметно…

На следующее утро Мито вместе со мной выбралась на тренировку. Тайдзюцу я преподавал ей лично, так как считался одним из тех мастеров, которому глава мог доверять в этом направлении, что, впрочем, меня устраивало. Стойки и каты начального стиля я преподавал Мито уже год с перерывами на миссии и отлучки, но она хорошо прогрессировала, чему я был рад. Не любил кого-то учить, но эта бойкая девочка была очень умна и вопросов задавала немного.

— Ноги шире, а руки ниже. — Поправил её пятую стойку, которую я начал учить только сегодня.

— Хорошо. — Она кивнула и поправила.

Весь день прошёл в лучших традициях Майто Гая, и я гонял принцессу по полигону неподалёку от нашего дома. После тяжёлого дня тренировок она выбилась из сил. Как правильно загонять обладателя огромных жизненных сил, я знал, так что на вялые упрёки в моей жестокости просто отмахивался. Девочка, что лежала у меня на спине, жутко устала, но я знал: как придём домой, она помоется, и ужин пройдёт в бодром духе. Удивительные качества нашего клана никогда не перестанут меня удивлять.

Так и случилось, и ужин прошёл в весёлых разговорах. Мне нравилась та атмосфера спокойствия и радости, что излучали Котецу и Мито. Хотелось остаться в таком доме навсегда и не выходить в мир. По своей природе отшельника и нелюбителя многолюдных компаний я был рад своей удаче, что у меня такие близкие и родные люди рядом. Хоть что-то в этой жизни было светлым пятном.

Даже приход посыльного не омрачил моё настроение. Я знал, что, даже если есть задание, мой заслуженный отдых никто не будет прерывать. Взяв свиток и махнув на прощание безликому шиноби в маске, я вчитался в будущую миссию.

Так-так, миссия в стране Ветра, по ошибке не называемой страной Песков. Эту страну, которая занимала довольно обширные территории, где обитало множество сильных кланов, я посещал уже раза три, когда приходилось искать в этом стоге сена иголку в виде шиноби, укравших товар из нашего магазина в ближайших городах. Узумаки, что торговали своим товаром, любили выходить из клана и строить личные магазины, где продавали то, что сами создавали. Глава и старейшины, будучи умными людьми, не запрещали такое и даже давали охрану для таких мест. В ответ эти магазины отдавали процент от продаж. Рыночные отношения для тех, кто ушёл из клана, были понятны, и те были даже рады такому. Но иногда бывало, что такие места грабили целые группы, понимая всю ценность такого товара. Но я отвлёкся, вспоминая о прошлом.

Миссия была довольно необычной. Драконьи жилы были известны многим кланам, и всегда находились те, кто решал использовать такую силу в своих корыстных целях. Так произошло в прошлом, когда некоторые Узумаки решили использовать жилу, чтобы покорить ближайшие земли. Опять завоеватели, и опять разгребать за ними. Честно, если бы не такие персонажи, Узумаки жили бы мирно и стабильно.

Так вот, тех Узумаки в прошлом покарали, но оставили следить за драконьими жилами, которые те использовали, передав тамошним шиноби способы управления с наказом, что за ними будут следить, и те пусть не играются. Но, похоже, что-то пошло не так, что неудивительно с таким безалаберным отношением. И теперь мне придётся отправиться в долгое путешествие в страну Песков и ядовитых кланов, чтобы найти причину молчания клана-хранителей тех мест.

Как же радостно вновь испытать на себе все прелести пустыни. Нет. И решить, что там случилось. Отчёты, которые обычно присылали на протяжении последних годов, уже больше месяца не приходили. Ашина — а по почерку это он лично писал — оставил для меня послание, чтобы я был готов к любым неожиданностям. Не знаю, к чему это, но я решил не расслабляться. С моими силами мало кто может мне противостоять, но возгордиться мне не давали мои знания будущего. Место назначения миссии давало мне понять, что всё не будет просто.

Мито и Котецу не заметили моего настроя — лицо контролировать я научился давно — и просто спросили, что там.

— Ничего такого, давайте продолжим. На чём мы остановились? Кажется, Мито рассказывала, как пыталась укусить змею в ответ?

— Оками! Всё не так! Эта гадина…

Неделя отдыха пролетела незаметно и размеренно. Вместе с Мито, а иногда втроём с Котецу, я выбирался в люди и гулял среди обычных людей, иногда разбавляя это тренировками и спаррингами. Кланы, хоть и считали себя чем-то высшим по сравнению с обычными людьми, всегда понимали, что без этих обычных людей они бы не выжили. Еда, которую выращивали и добывали крестьяне, рабочие в заведениях любого уровня, где любят отдыхать шиноби, одежда и всякие мелочи, в которых шиноби ничего не смыслят, но активно пользуются, — всё вокруг строилось на честном обмене. По крайней мере, у Узумаки так было заведено, и люди в клане были такими же полноправными членами, как и другие. Шиноби их как таковых не замечали, но знали, что не стоит просто так буянить, чувствуя превосходство силы, ведь за такими обычно приходили безликие и утаскивали. А обычные люди и не замечали разницы. Для них мы были такими же людьми, а в некоторых отдалённых краях про нас просто слагали сказки, не веря в них.

Так что иногда это приводило к забавным, как мне казалось, казусам, когда какой-нибудь аристократ, видя меня рядом с Мито и Котецу, принимал меня за телохранителя и активно флиртовал, иногда ещё и угрожая. Меня это никогда не злило и не тревожило, ведь я знал, что могу сравнять целый город с землёй, а Мито смешно реагировала на такие вещи. Иногда приходилось буквально останавливать её, ведь проткнуть человека, не рассчитав сил, она могла с лёгкостью. Котецу же, как и всегда, флегматично относилась к таким людям.

Города, находящиеся рядом с кланом, были под негласным патронажем нашего клана, и, когда сюда приходили члены клана, все хорошие заведения знали, как принимать гостей. Так что мой отдых выдался хорошим и полностью оправданным по затратам.

Вот так утром после отдыха я вылетел шуншином, собравшись, из клана. Все нужные вещи и фуин-свитки были со мной, а больше и не нужно. Настроение было отличным, лишь одно заставляло немного расстраиваться — не получилось встретиться с дедушкой, — но я отложил эти мысли в сторону.

Быстрый бег позволял преодолеть родную страну Огня за три дня, не встретив никого, стоящего внимания. Так, один раз попалась группа, что пыталась ограбить честного шиноби. Теперь же они искренне верят, что они крестьяне, сильные крестьяне. Гендзюцу творит чудеса. Теперь пятёрка слабых шиноби пашут на земле, а не убивают и грабят.

Вступив на территорию Песков, я вновь испытал этот горячий воздух на своём лице. Прикрыв лицо белой тканью, я выдвинулся в путь до места назначения.

Роуран ждёт меня.