Никаких аристократов, или Фальшивая Невеста

Глава 40:2

Астер Гир оказался мужчиной громадного роста и довольно тяжеловесного сложения.

Внешностью, как выяснялось теперь, поделился опальный маг со своими детьми поровну, но также и слегка избирательно. Сразу становилось понятно, что допустим, снежно — золотистый оттенок волос близнецы унаследовали от отца в равной степени.

А вот жесткость черт лица в большей мере досталась всё же Эллиноре, равно как, по всей видимости, взрывной характер и яростный нрав. Об этом можно было судить по одинаково злобно горящим теперь глазам приговорённого к смерти отца и взбудораженной видениями неверности мужа, старающейся изо всех сил привести нервы в порядок — дочери.

Элдару же, кроме белоснежных, отливающих золотом локонов и громадных голубых глаз, не досталось от отца ничего. Стройную фигуру, кукольную трогательность черт лица, талант искусного лгуна и "паучий ум" унаследовал Лягушка, скорее всего, от матери — давно уже миром упокоившейся горничной дома уважаемого семейства Морней.

— ХРРР, — сказала Элли, не успевшая напомнить себе о манерах. Но, тут же получившая вполне себе ощутимый тычок в бок от брата, пришла в себя — Здравствуйте, лейд Гир.

Да. Вот так, миленько и не спеша: "Здравствуйте, лейд Гир." Именно так! Чему — то же её учили в Нордаксе, нет? Учили, учили... И ещё как учили — розгами по бедрам и ягодицам. Долгими стояниями голыми коленями на кирпичном крошеве и крупной соли. Нотациями. Ежеденными, ежеминутными, ежесекундными напоминаниями.

"Манеры, девочки! Манеры. Ваши манеры — ваш пропуск в более — менее приличную жизнь. Кто знает? Может, Боги и соблаговолят одарить вас улыбками? Может быть, вместо жалких ролей переписчиц, гувернанток и нянек Судьба возьмет, да и одарит вас чем нибудь поинтереснее? Может быть, вам удастся и получше устроиться? Так что — манеры. Ма — не — ры!"

Манеры. Именно эта... нет. ЭТА память и заставила теперь Эллинору Раймер, усмирив пыл, натянуть на лицо надменную полуулыбку и встать прямо. Память вкупе с тычком в бок от Элдара сработали в паре отлично! Рраз! И Эллинора уже спокойно взирала на вошедшего... Ну... в конце концов, все эти "ХРРР!" и "РРР!" предназначались вовсе и не ему.

Дарион своё получит. Но — позже. Пока же...

— Здравствуй, Эллинора, — глухо обронил Астер — И тебе здравствовать, Элдар! Не думал, что ты явишься после того, как насрал в мой карман.

Гир — младший сложил губы розочкой и закатил глаза, всем своим видом выражая то, что он о таком не думал и сам. И это было правдой! Чистой правдой. Не очень — то хотелось Эду встречаться с отцом, которого он и предал, и обокрал.

— Прощаю! — бросил Астер, ухмыляясь и опускаясь на скамью — Всё равно скоро сдохну. Так вот... хочу сдохнуть ПРОЩЕННЫМ.

Эллинора, сразу и понимая, и нет этих слов, осторожно опустилась на скамью напротив, аккуратно поправив юбку.

— Дааа, — продолжил опальный, давя взглядом обоих своих детей — Прощенным. Неохота застрять и болтаться вечность где — нибудь в Небытии, или греметь костями между порталами. Охота получить надежду на возвращение. Спустя лет сто я смогу вернуться сюда, если умру ПРОЩЕННЫМ. Вот, собственно, для этого я вас и позвал. Эллинора...

Девушка чуть приподнялась с неудобного сидения, но Смертник остановил её жестом:

— Сиди! А ты здорово похожа на мать... на эту шлюшку, как её там? Неважно. Ты ведь — жена этого... Смотрителя, верно?

— Верно, Астер, — ровно произнесла Элли, невероятно гордясь собой в этот момент — Я лейда Раймер.

Смертник, откинувшись на стену, глухо рассмеялся:

— Отлично! Хотелось бы, конечно знать, как тебе удалось окрутить этого... да ладно. Это... тоже уже неважно. В мать! Вся в мать.

На словах "окрутить" и "этого" из коридора донесся нервный рык Раймера:

— Не блуди языком, Гир! Я всё слышу отлично.

"РРР!" — отозвалось где — то внутри Элли, и девушка крепко прижала ладонь к груди. Дарион — это потом. Уж она покажет ему вторую жену! Арррр...

— Пошел ты! — зарычал Астер, срываясь со скамьи — Слышит он! Вот и слушай. Твоя драгоценная супруга ещё понаставляет тебе рогов! А этот... Элдар оставит без штанов и тебя, и твоего высранка, и всё ваше легрово Приграничье. Понял? Ты пригрел пару змей на груди, Смотритель. Настанет миг, они тебя же и сожрут. Да! И змееныш, когда подрастет, тоже не даст маху. Ты ещё не знаешь, ЧТО есть мои дети, Раймер. Элдар, известный как Гир — Лягушка и эта... дочь шлюхи. И сама, явно — шлюха!

Гир — младший внезапно положил руку на плечо сестры. Той, оглушенной своей собственной злобой и непонятной речью, всё же показалось странным, что у брата такие... нет. ТАКИЕ тяжелые руки...

Почти как у Дариона.

— Ты нелогичен, отец, — ржавым колокольчиком звякнул голос Элдара и, ударившись сразу обо все четыре стены камеры, пошел плясать перезвон — Как всегда, впрочем. Груб. Нелогичен. Несдержан! Ты хочешь быть прощенным? Это твоё ПОСЛЕДНЕЕ ЖЕЛАНИЕ? Ну так... мы с удовольствием его удовлетворим. Элли...

Эллинора медленно поднялась со своего места.

Кроме слов "шлюха" и "высранок", да ещё ржавого перезвона, в её голове не было ничего. Сознание внезапно стало пустым, вернулись было ушедшие обида и ярость, колени наполнились льдом, а ладони — карайским перцем.

— ПРОЩЁН! — захолодевшими губами прошептала лейда Раймер, выбросив вперед правую руку — Прощаю тебя.

И, точно так, как когда — то ударил столб пламени, сжегший громадную часть ограды Смотрителева поместья, ударил он и сейчас!

...Всё произошло стремительно. Быстро! Так стремительно, и так быстро, что сперва никто ничего не смог понять.

...Раймер, Секретарь и стражники вбежали сразу же, едва только Эллинора выбросила вперед руку, поставив кисть растопыренными пальцами вверх. Лента гранатового пламени ослепила их, и в какой — то момент не стало ничего, кроме огня, выжравшего мужчинам глаза.

И во мгновение, последующего за этим, огненным, было другое...

...падающая навзничь Эллинора, которую едва успел подхватить на руки перепуганный насмерть Смотритель.

...Да. Было ещё одно обстоятельство, о котором я не могу не упомянуть. В то время, как Дарион, подхватив жену, вынес её в коридор, пытаясь привести в чувство, Элдар оторвался от стены, которую подпирал всё это время. Сделав пару шагов, он наклонился над обугленными останками недруга.

— Что ж, — прошептал, кривя губы — Прощён! И... теперь точно не вернешься.

Некрасиво плюнув в пепел, Гир — младший повернулся на каблуках и вышел прочь, пряча в поднятом вороте плаща...

...злорадную ухмылку.