Никаких аристократов, или Фальшивая Невеста

Глава 4

"Когда любопытство поселилось в правом глазе мельника Анненга, глаз стал сильно чесаться. Анненг чесал — чесал глаз, да и вычесал его совсем! Любопытство, однако, смогло сбежать. И, поселившись в левом глазе Анненга, привело к такому же результату. Бедняга ослеп, и не смог увидеть даже и крошки хлеба при дневном свете. Слепец не смог найти ни стола, ни стула, ни чаши с вином. Хлеб растащили птицы, а жаркое и окорок унесли собаки. В конце концов Анненг умер с голода, будучи убит своим же пороком. Любопытство — порок! Оно совсем не легче пороков жадности и лживости."

Если б Элли, прежде чем кидаться к окну и пялиться из за шторы на приехавших незванцев, вспомнила бы эту простенькую, простонародную сказочку, то осталась за столом! Осталась и завершила завтрак. А, завершив его, отправилась бы в путешествие по дому, как и планировала ранее. Однако же, любопытство поселилось в обоих глазах суматошной девицы, да еще привело с собой всех, похоже, родственников до седьмого колена. Именно эти родственники сейчас и прыгали в животе и груди, вереща от нетерпения и создавая суматоху.

В какой — то момент, забыв об осторожности и о шторе, Эллинора прилипла к окну. Безостановочно жуя ламусовые, кислые пастилки (девушка всегда много ела, если нервничала или радовалась), она всецело отдалась злому пороку, сгубившему в свое время беспечного мельника.

Окно столовой, находящейся на первом этаже, выходило как раз на главный вход в дом, и видно отсюда, кроме части небольшого парка, было абсолютно всё! Элли смотрела...

А посмотреть было на что! Прибывших было двое. Один из них мужчина совсем обычный, низкорослый, коротко стриженный — в форме секретаря Штаба Приграничья (если Элли не ошибалась, конечно!).

А вот второй...

Роста он был высокого. Да что там "высокого"! Сейчас, возле главного входа, давя подошвами коротких сапог мелкую насыпь дорожки, возвышалась целая скала, а не человек. Длинные, черные волосы, сплетенные в некрепкую косу, перехватывала тонкая, кожаная лента, похожая на дверной шнурок. Правильные черты лица... ох! Какие — то невероятные... Если бы еще и глаза темные, как у самого Смотрителя...

Ах! Незнакомец сдержанно улыбался, пока поверенный лейда Раймера пел ему что — то елейно об отсутствии дома... хозяина этого самого дома, что ли?

— Ни легра не слышно, — зло пробормотала Элли, скидывая домашние туфли и придвигая стул к окну — Ведь вот рядом же говорят, а будто в животе у кого бурчит... Где тут оно открывается — то?! А! Вот!

Крепко встав на каменный подоконник, лейда Морней дернула ручку. Рама мягко вышла из паза, впуская в столовую холодный ветер, свежесть и звуки.

— Так — то оно лучше будет, — прошептала Элли, ложась на живот, упираясь ногами в стул, и поворачивая голову в сторону входа.

— Хозяина нет, я повторяю, — продолжал петь поверенный, по — мушиному потирая ручки — А в его отсутствие... Сами понимаете, многоуважаемые лейды! Тем более, теперь мы не одни. В доме пришлая девушка, нареченная лейда Раймера. Вы же знаете его характер! И у нас, и у вас могут быть... ммм... неприятности.

— Никаких неприятностей, — отрывисто бросил Темный, как Элли успела окрестить про себя пришлеца — До Дариона мне дела нет, пусть шляется по обходам хоть до конца следующего века. Покажите мне эту самую "нареченную". Я всё ж таки имею право знать, что приволок в дом, в Семью, мой брат!

"Брат, значит. Родственник, — Эллинора поерзала животом по холодному камню — И что это значит "ЧТО приволок?" Не ЧТО, а КОГО! Хамы они оба. Это у них семейное... А они похожи... Только ростом этот брат будет поболь... Да легр тебя! АЙ!"

Совсем на секунду отпустив край рамы, Элли ногой в скользком, шелковом чулке оттолкнула стул. Каменный подоконник принял её, но не удержал. Поведя себя подобно вероломному любовнику, поскорее решил избавиться от надоевшей пассии и, перебросив девушку через себя, прокатил вниз. Прямо к парадному входу. Под ноги красавчику!

Девушка упала набок, разбрызгав вокруг себя мелкий щебень покрытия дорожки. Приподнялась на руке, едва не плача от стыда и досады. Ну надо же... ну надо же!

— Ох, лейда! — поверенный кинулся к ней — Как же так?!

И тут же красавец — гость отстранил его. Просунув руки подмышки пострадавшей, мягко поднял с земли.

— Жива? — тон был насмешливым — Это ты и есть Лейда — Из — Сорняка?

"Сам ты Сорняк, — подумала лейда, оттряхиваясь и страдая от конфузии положения — Умник!"

— Моё имя Эллинора Морней, — ответила с самым наибольшим достоинством, на которое в тот момент оказалась способна — Чем обязана, лейд...?

— Аллек Раймер, — ладонь, легшая на хрупкую талию девушки, оказалась раскаленной — Старший брат Дариона Раймера. Вашего...

— Жениха! — вдруг жестко выдохнула Элли. Очень жестко, почти рявкнув — Жениха, лейд Раймер. И уберите, пожалуйста, руки. Иначе я... я... я...

Гость склонился так низко, насколько позволял его высокий рост. Совсем не обращая внимания на окруживших их людей, опалил пунцовую и без того щеку Элли жарким дыханием, отчего — то с примесью ароматов табака и цветочной гари.

— Жених, говоришь? Ты уверена? А, мармеладка?

Оттолкнув жесткие руки, Эллинора Морней запрокинула голову, тяжело и зло дыша. Скрестив свой, синий взгляд с ночным, непроницаемым, тяжелым взглядом Темного, поняла что смотрит прямо в лицо Бездне. Бездна же смотрела в лицо ей, любопытными, насмешливыми, ледяными глазами, которые так не вязались с горячими руками, почти плавящими розовый шелк платья.

— Уверена, — прохрипела лейда Морней, вертясь в этих руках, как змея в петле — Прекратите!

Любопытство сгубило мельника... Похоже, оно намерено было сгубить за компанию еще и Эллинору из Эстоллана.

Внезапно гулкий воздух, наполненный негодующими возгласами слуг и другими разными звуками, взрезали громкое шипение отворившегося совсем рядом "хода" и резкий, разозленный крик:

— Аллек! Ты что творишь, мать тебе легрову в печень! Убери от нее руки! Я сказал.

И в ту же минуту Элли схватили за шкирку. Очень крепко. И очень... зло.