Никаких аристократов, или Фальшивая Невеста

Глава 32

Рейз поправлялся медленно, но уверенно.

Рана в виске, нанесенная в драке, оказалась глубокой, но не смертельной для лишенца. Обычный человек от такой раны если и не погиб, то остался наверняка бы калекой. Однако же, тело мага, хоть и бывшего, сохранило в себе остатки Потенциала. Эти остатки, желающие выжить и не рассыпаться прахом, встряхнули плоть, заставив действовать внутренние, скрытые силы.

Поручив заботы о наёмнике горничным и целителю, Эллинора занялась делами.

С первым делом, восстановлением порушенной ограды отлично справились приглашенные из поселка плотники. Конечно, первозданный вид ограде было пока не вернуть, слишком велики оказались разрушения. Да и время года не способствовало тому, чтоб начинать строительство.

— Зима, лейда, — пояснил старший плотник — Камень класть сейчас, замазка не просохнет. Смерзнется только, да и развалится. Покамест гретским деревом заделаем. Дырки не будет, а когда потеплеет, уж тогда камень можно. Брат мой с племянником камень кладут, их можно будет к этому делу приспособить.

— Хорошо, — согласилась Элли — Давайте так.

Вардис, поверенный Дариона по финансовым делам, находящийся теперь в поместье практически постоянно, неодобрительно покачал головой.

— Тратите много, — проворчал он, по приезду развернув расходные листы — Лейда Раймера нет. А вклады тают. Там запасы не безграничны, знаете ли. Пока супруг ваш в отсутствии, пополнять их некому. И нечем.

— Что же, — возмутилась Элли — Теперь с прорехой в заборе сидеть? Без хлеба? Без топлива?

Вардис сморщился. Лицо его, и без того носившее следы возрастных разрушений, стало похоже сразу на перепеченное яблоко, скомканный лист бумаги и варёную птичью гузку.

— Я не об этом сейчас говорю, лейда Раймер! Нецелесообразно тратить средства на то, чтобы оплачивать целителя и пропитание для этих... отбросов, не имеющих никакой ценности. Даже тот, как его... грязный головорез, живущий теперь в вашем доме. Вы хотя бы понимаете, что нахождение наёмника здесь не только расточительно, но и опасно? Кто знает, что может придти в голову существу, давным давно потерявшему даже и человеческий облик, не говоря уже о каких — то моральных нормах?

Эллинора хрустнула пальцами, плотнее завернулась в шаль, бывшую на её плечах и постаралась сдержаться.

— Лейда Раймер! — закрякал поверенный, ободренный отсутствием возражений со стороны Смотрительницы — Вввиду создавшегося положения, рекомендую вам максимально сократить расходы. Наемников надо бы распустить. И этого вашего гостя... в доме ему не место. Есть барак. Пусть туда и отправляется.

— А не кажется ли вам, — зашипела Элли, совсем забыв о том, что собиралась прижать язык — Не кажется ли вам, что лишь только я могу решать, кого мне приглашать в МОЙ дом? И как тратить МОИ деньги? Вы вот ноете, что их мало... Я вас сейчас сильно удивлю, лейд Вардис. Денег никогда не бывает много. Сколько не имей, их всегда будет не хватать. Для того вы, финансисты, и нужны. Отложите некоторую сумму "на запас". "Нарастите" на неё проценты. Мне же предоставьте право ими пользоваться. Я знаю, так делают. Моя мач... мать именно так и распоряжалась деньгами, когда не стало отца. Наша семья жила на эти проценты довольно скромно, но никто в доме Морней не голодал. Хватало и нам, и слугам.

Вардис пожал плечами:

— Ну... Не всё пока так печально! То, что предлагаете вы — крайняя мера. На данный момент в ней нет необходимости. Я лишь счел должным вас предупредить...

— За что огромная вам благодарность, лейд Вардис! — лязгнула Смотрительница "железнолистовым" тоном — "До пожара воду не льют", знаете ли... Я хочу сказать — не стоит беспокоиться о том, чего пока нет. Что же до моральных норм наёмников, а в частности лейда Рейза... Знаете, иногда мне кажется, что у этих людей той самой "белой" морали гораздо больше, чем у многих благовоспитанных господ. В том числе, и у нас с вами.

Доводы Смотрительницы поверенным были приняты благосклонно, хотя и несколько саркастично. Но... Семена тревоги, брошенные его "нытьём", упали на благодатную почву.

Тревожные мысли не слишком мучали лейду Морней днями. Дни были заняты хлопотами, живой, насущной суетой. Не то, что тревожиться о неясном будущем было некогда, а даже и прошлое отступало на задний план. Мало преследовал Элли и Дарион, и его возможная гибель. И возможный голод, и разорение. И крах...

Легионы косматых чудовищ прятались по разным тёмным углам, шипя и плюясь ядом, пока главенствовал день. Зато ночью они выползали из своих убежищ.

Пристально вглядываясь прямо в лицо девушке, скалились, мучали Смотрительницу тяжестью и бредом. Путая явь со сном, пугали, наводили ужас. Часто просыпалась она в ледяном поту, в почти больной испарине, едва выжив после очередного жуткого кошмара. Резко садясь в постели, жадно пила из кувшина прохладную воду или кислый ягодный напиток.

После же, сцепив руки на уже начавшем округляться животе, шептала молитвы или сдерживала рвущиеся наружу ледяные потоки осколков слёз...

— Только не оставь меня, Дарион! Только не оставь...

...В одну из таких ночей муж явился к ней. Он был таким ощутимым, что Элли даже почувствовала жар тела и грузную тяжесть, продавившую постель.

— Не реви, Элли, — приказал громким шепотом, привлекая её к себе одной рукой, второй же скользнув между ног — Помолчи! Ничего... я знаааааю, ЧЕМ тебя успокоить. Не дергайся. Раздвинь ножки, сладкая.

Во сне, твердо уверенная в реальности происходящего, Эллинора подчинилась и оболванившему её шепоту, и приказному тону. Громко застонав, она развела бедра, пропуская внутрь себя жесткие пальцы.

— Да, — шептал Раймер, тревожа набухшие и мгновенно каменеющие складки плоти — Ты любишь это, я знаю... Двигайся у меня на руке. Потом я трахну тебя, девочка моя. Так, как тебе нравится! Но сперва...

Едва не взвыв, Элли быстро свела и развела бедра, начиная движения. Почти теряя сознание (если только можно потерять его во сне!), она как — то очень быстро почти достигнув пика наслаждения, оказалась на спине.

Уперевшись в постель коленями, Дарион сжал руками ноги жены, развел их в стороны и, мягко войдя внутрь жаждущего тела, шепнул:

— У нас мало времени! Ну давай же... чтоб нам обоим было хорошо. Элли, моя дорогая Элли... Эллинора чувствовала его! Его напор. Его сталь, раскаленную, живую, плавящую её изнутри. Его движения, плавные, нежные и короткие.

— Дарион! — выкрикнула она, протянув руки вперед — Дарион...

Чувствуя тело мужа невероятно близко, изо всех сил стараясь слиться с ним, Элли.....проснулась.

Руки обнимали пустоту. Пальцы скрючились, хватая воздух и ткань шелковой ночной рубашки.

Тяжело дыша, девушка села в постели. Спрятав лицо в ладонях, помотала головой, едва не плача от обиды.

— Мучаешь меня, — прошептала одними губами — Зачем?! За что, милый мой?

И вдруг, внезапно вглядевшись в угол спальни, замерла.

Стены здесь были довольно светлыми. Даже в ночной тьме всегда выделялись на них и старые, деревянные часы в растресканном корпусе, и пара узких полок, занятых маленькими скляночками с растирками для рук и разными мелочами, вроде шкатулок с бисером и коробочек с пуговицами.

И сейчас выделялась в углу стоявшая там мужская фигура, замотанная во что — то белое. Смотрительница, расценившая это как продолжение сна, уже раскрыла рот, чтоб заорать. Если заорать погромче, тут же прибежит Кэти с горячими полотенцами, успокаивающими напитками, и прогонит дурной сон.

В какой — то момент только Элли поняла, что это не сон, а самая что ни на есть явная явь!

— Тихо! — прошептал визитёр, отделяясь от стены и прижимая палец к своим губам — Молчи. Я тебе ничего плохого не сделаю.

Уж совсем перепугавшись насмерть, лейда Раймер отползла назад и прижалась к холодной стене, кашляя от чего — то, сильно передавившего горло и наблюдая, как...

...прочь ползёт капюшон, прежде полностью скрывающий лицо незнакомца.