Никаких аристократов, или Фальшивая Невеста

Глава 21:2

Несколькими часами позже...

Если вы думаете, что несколькими часами позже произошло нечто загадочное и неподдающееся объяснению, вы глубоко заблуждаетесь.

Может быть, оно и произошло, да осталось незамеченным. Так бывает! А всё потому, что часто самое загадочное выглядит обыденнее и будничнее, чем даже самое обыденное и будничное. Почти постоянно сказка надевает маску были. Бывает и наоборот — быль рядится в сказочные одежды...

— Ты можешь обещать, что не вытворишь ничего, пока я в обходе? — спросил Дарион нареченную, когда обед подходил к концу — Или же тебе сложно даже это?

Эллинора, всё ещё дуясь на жениха за его выходку, а также на себя за минутную слабость, пожала плечами:

— Пообещать несложно. Обещаю, что ж. Доволен?

— Понятно, — кивнул Смотритель — Ты, дорогая моя, слабоумна и отважна. Этот твой природный изъян, видно, не победить ничем. Даже с твоей маленькой грудью я готов мириться! Как думаешь, после родов она станет привлекательнее? Хм... Я вот не уверен. Скорее всего, так и останутся две пуговицы от кальсон...

Элли побагровела и, надув щеки, начала с шумом спускать воздух, пронзительно свистя подобно весенней лягушке.

— Да, да, Элли, — продолжал Раймер, не обращая внимания на эти проявления ярости — Так и будет. Но если этот твой недостаток я готов принять, то вот первый... С трудом. И поэтому хочу всё таки объяснить подробнее, чего не следует делать, пока меня здесь не будет.

Отерев салфеткой ладони, наглец бросил её на стол и, закинув руки за голову, покачался на стуле.

— Итак, — медленно начал, старательно придавая голосу менторский тон — Итак, моя дорогая Эллинора, что тебе надлежит делать. По дому можешь ходить сколько влезет — дом безопасен, ходы здесь открыть невозможно, везде стоят "заслоны". То есть. Я поясню для особо... для тебя, моя дорогая. Снять "заслон" и открыть ход могу только я сам. Ни обожаемый тобой Аллек, никто другой этого не сделает. Не жди, сладкая! Рогов мне наставить (хотя бы в обозримом будущем!), у тебя не выйдет. Так что не жди никого... Во первых, я вернусь вскоре. Ухожу ненадолго. Во вторых же, как я уже и сказал — "заслоны".

Раймер сделал паузу, с удовольствием отметив, что багровые от злости щёки невесты начали пылать в несколько сот раз сильнее, чем даже и при упоминании "пуговиц от кальсон".

"Вот пусть, — подумал он — Пусть, наконец, поймет что не всесильна! Ну... не цепь же надевать на неё? Хотя... мысль!"

— Далее! — рявкнул не столько, чтоб напугать Элли, а по большей части себе — Двор, Эллинора. Двор, как тебе известно, окружён каменным забором. Ворота — решетки. Задние калитки — решетки. Так вот к ним даже и не вздумай подходить. По каменным плитам, клетям и верхам решеток лежат "сети". Ты их не увидишь, людям они не видны. Зато прекрасно заметны всяким Аллекам и Земляным засранцам, если они, конечно, надумают сунуться сюда. Словом, гулять тебе можно только в доме и по правому краю двора. То есть, от крыльца и до кустов красновязки. Но не дальше. Попадёшь в сеть — разрежет пополам, или ещё мельче. Поняла? Не пыхти, как ужратый ёж, а скажи членораздельно!

— Поняла! — пискнула Элли, борясь с сильным желанием схватить со стола вазочку с вареньем, и запустить ею Раймеру прямо в лоб — Всё поняла. Тоже мне... и впрямь тюремщик...

— Так и есть, — кивнул Смотритель — Тюремщик. Твой личный. Будешь скакать куда попало без спросу, получишь кнута. Не посмотрю на твоё положение, огрею так, что мало не покажется. Ещё, Эллинора... Здесь, в поместье, я оставлю двух Сторожей. В случае чего, они знают, как снять "сети". Да и за тобой доглядят. Так что... Вот, в общем — то всё.

— Всё так и всё! — взвизгнула Элли, чувствуя себя окончательно униженной — Вали, Раймер, по холодку. Можешь вообще не возвращаться! Никто плакать не станет.

В ответ маг раскатился хохотом. Просмеявшись, он нагло заявил, что плакать будет как раз она, Эллинора, потому что влюбилась как кошка и жить без него, Дариона, уже не может. И, принимая во внимание эти обстоятельства, он поторопится! Отправит Аллека домой, отдыхать и поторопится.

— Сильно не скучай, сладкая! — сквозь смех крикнул, попав прямо в спину невесте, убегающей вверх по лестнице.

...Провожать жениха Элли так и не явилась, отговорившись от увещевающей её Катарины явной ложью о внезапном, плохом самочувствии.

Немного повалявшись для вида в постели, прислушалась. Отследив, что Дариона нет в поместье, а прислуга разбежалась по своим делам, спустила ноги с постели.

— Пойду прогуляюсь, — заявила девушка зеркалу — Да, да. До кустов красновязки и обратно! Я помню.

А вот во дворе было замечательно! Нападавший снег старательно замаскировал выбоины и вмятины камня дорожек, и даже голые ветви деревьев и кустов превратил в наивное подобие ручек и рук, покрытых чудесными, мягкими варежками и шубками. Погода стояла тихая, и даже слабый ветерок ничего не портил.

— Хоп! — сказала себе Эллинора, ступая на расчищенную дорожку ногой в белом ботинке — Хоп, хоп! До кустов красновязки! И — обратно!

Возле ровного ряда засыпанных снегом красновязок девушку поджидал сюрприз. Легкая оттепель, случившаяся накануне, превратила снег в воду. Вода же, подчинясь наступившему морозцу, застыла ледяной коркой. Ступив на корку, Элли раскатилась и, чуть не запахав носом, едва успела ухватиться за спасительную "ручку" ближайшего куста, осыпав с неё "варежку" и часть "шубки".

Тихо охнув, девушка разогнулась и повертела головой...

В ушах внезапно зазвенело, одно из них заложило почти также, как и тогда, когда Элли пришла в голову отличная мысль примерить браслет Алессы.

Стараясь не поворачивать голову, Эллинора посмотрела поверх куста, всё ещё стоя боком к нему. Лейда Морней замерла и осторожно выдохнула, когда до неё, наконец, дошло, на ЧТО она смотрит. Поверх аккуратных, ровно подстриженных верхушек кустов, лежала... СЕТЬ. Сеть, которую не должно было быть видно!

— Наврал Дарион? — удивленно вопросила озадаченная Элли, подтягиваясь на руках и поднимаясь на цыпочки — Это она и есть, защита? Сеть? Ох... какой цвет! Салаааатовый! Прямо летний!

Быстро — быстро перебирая руками ветви, осыпая с них "варежки" и "шубки", девушка добралась до края ряда красновязки.

И — вдруг резко замерла, открыв рот как голодная ворона. Там, где яркое, летнее сияние "защиты" почти сходило "на нет", зияла... дыра. Темное, глубокое "горло" этой дыры было полуоткрыто. Из этого горла и доносились звуки, отдававшиеся болью и заложенностью в ушах Эллиноры...

Звон и гул. Они были совсем несильными, но...

...явно опасными.