Никаких аристократов, или Фальшивая Невеста

Глава 10:1

Прощание, стараниями Эллиноры, прошло неплохо.

Дарион, находящийся то ли под действием остатков морока, то ли под действием чар нареченной, то ли питаемый ещё какими — то неясными надеждами, то ли попросту не проснувшийся до конца, повел себя достойно и спокойно.

Когда они с Элли спустились вниз, учтиво кивнул брату и подал даже ему руку. Тот благосклонно принял и кивок, и крепкое, рукопожатие. Почти — дружеское. Почти — настоящее.

— Я прошу нас простить, лейд Раймер — старший, — отчеканила Элли, склонив голову — Простить за промахи и неосторожность. И прошу принять извинения от и за моего ЖЕНИХА. Поверьте. Дарион раскаивается в содеянном. Искренне раскаивается. Смею заверить, что впредь (если, разумеется, вы решите еще раз нанести нам визит!), подобных эксцессов не повторится.

В неожиданно воцарившейся тишине голос лейды Морней звучал так, будто не хрупкая девушка сейчас приносила извинения гостю, а тонкие железные листы, подвешенные на веревках, крутились и бились друг о друга на трескучем морозе.

Подобные игрушки любили развешивать на ветвях деревьев зимой местные ребятишки. В особо холодную погоду железо перед вывешиванием поливали водой — тогда лист, замерзая намного быстрее, при всяком повороте ветра издавал громкий звон. Если же как следует шарахнуть по нему палкой, то кроме звона, рассыпались вокруг сияющие, острые, ледяные брызги на потеху детворе.

Зима в Приграничье странная, как в общем — то и все времена года... Она может продлиться месяц, завершившись сопливой, быстрой оттепелью. А может затянуться и на полгода. Вот тогда — то в ход и идут разные ухищрения, вроде этой или иных забав. Надо же как — то разнообразить тягучие, черные зимние вечера и дни...

...Дарион кашлянул, повертев головой. От Смотрителя не ускользнул ни неожиданный тон нареченной, ни это, с нажимом выделенное "ЖЕНИХ". Кто ж ожидал, что нежная простушка Морней может лязгать голосовыми связками, как мясник ножами!

"Вот тебе и Элли Погремушка, — подумалось ему внезапно — Голосом как бритвой режет. Лейда. Салонное воспитание. А возможно, и пансион."

Тяжело положив развернутую ладонь на талию пассии, чуть чуть поиграл пальцами со складками плотной синей шерсти платья. И, нечаянно скрестив взгляд свой со взглядом брата, понял, что не он один, Раймер — младший, тут умный. Аллек, похоже, также просёк и ледяной, железнолистовой тон лейды Морней, и лицемерную послушность.

Состроив краями губ милую улыбку, Раймер — старший медленно склонил голову в ответ извинительной тираде.

— Принимаю, — знакомое уже Элли, змеиное шипение обожгло слух — Я заявил с самого начала, что не имею претензий. Равно также могу повторить это снова, восхитительная лейда Морней! Претензий не имею, осложнений не будет. Также не ждите от меня никаких нападок... Клянусь Богами! Что еще? Ах да. Заявляю это со всей прямотой, в присутствии моего Секретаря, лейда Зекрисса. Итак... Конфликт считаю исчерпанным. Прошу разрешения откланяться.

"Вали к легру в задницу, — рыкнул про себя Дарион, отводя взгляд — Не увязни в говне по дороге."

Если сказать честно, об увлекательном путешествии в вонючий зад легра хотелось бы Смотрителю сказать вслух... Но — пришлось промолчать. Дарион не желал обострений теперь. Нет, не с братом. С тем всё ясно: эта липкая, холеная морда напрашивается на кулак, да много — много раз!

Смотритель не желал фыркотни нареченной, цедящего слова холодного тона и ледяной половины постели. Если девчонка обидится, начнет выкобениваться, и придется опять насиловать её! А этого, видят Боги, Дарион никак не хотел.

Нет, пару раз против воли шпехнуть Погремушку можно — это здорово заводит. Но не всегда. Не постоянно. Гораздо сильнее горячат чресла ее полуулыбки, охи, вздохи, страстные выкрики и маленькие, сливочные, с короткими перламутровыми ноготками, ступни на его плечах. Так что, благоразумнее промолчать. Правда ведь? Ну... так и есть. По настоящему кровь кипит только тогда, когда баба сама хочет. И сама просит, а не визжит бешеной кошкой, не шипит змеей и не плюется ядом. Глупцы те, кто не понимает таких простых вещей.

— Фффух, как же я устала! — выдохнула Элли, наконец — то отвязавшись от длинных извинений и быстрых проводов надоевшего всем гостя — ЫЫЫЫ! У меня ломит всё тело...

Оказавшись наверху, в спальне девушка упала на постель почти без сил, смяв покрывала. Сбросив туфли, потрясла ногами.

— Жуткая какая обувь! — всхлипнула, потирая ногу об ногу — Всегда ненавидела квадратные каблуки и шнуровку. Даром, что модно. Но неудобно до слез... Дарион, как ты думаешь, Аллек не соврал?

— Кто его знает, — усмехнулся Смотритель, наблюдая за движениями пальцев маленьких ног, тревожащих натянувшиеся на них мыски белых шелковых чулок и его плоть — Аллек... он... Да к леграм его. Элли... Пошевели ножками еще раз... Приподними подол.

Нареченная хихикнула и густо покраснела.

— Мы же собирались сегодня... Ты забыл? Ты много чего мне обещал купить!

— Закрой рот и делай, что велят, — голос стал хриплым и грубым — Всё успеем, день только начался. Я потрачусь и куплю, что хочешь, Элли. Но... не за так. За так, как тебе известно, даже и птички не поют.

— А..., - тихо произнесла Эллинора, подтянув край платья вверх, отводя ногу в сторону и, приподнявшись на локте, сузив глаза — Что тебе нужно?

Подсунув пальцы под широкий ремень штанов, Смотритель одним движением развязал его. Плоть бунтовала, близость желанной женщины диктовала ей свои условия. Чресла Раймера разрывало болью. Но он всё же медлил...

— Что нужно мне? — жарко дохнул, высвобождая окаменевший ещё с момента прощания со змеиным братцем, член — Я тебе сейчас всё расскажу, лейда Морней. И не дай Боги Приграничья, ты будешь слушать невнимательно...