Жертва

7. Арам. Ритуал

Видеть вождя окутанного солнечными лучами, в желтых одеждах хранителя дара было неожиданно, но Арам тщательно погасил огонек удивления. Он опустился на колени перед Элизаром, скрывшем лицо за церемониальным платом, и взмолился богине, чтобы наследник не заметил участия дяди в ритуале. Не узнал бы его силу.

Впрочем, вряд ли наследник сейчас что-то заметит.

– Мой вождь, – еще раз поклонился Арам. – Почему ты не позвал раньше? Почему не позволил помочь приготовиться к ритуалу?

– Потому что тебе нужны силы. Ты уходишь в Кассию, – коротко ответил Элизар.

– Но мой вождь…

– Выслушай меня, Арам. Времени мало, мне надо идти на ритуал, тебе же следует…

***

Вечерело,затягивалось темными тучами небо, тревожил приходящий через открытые окна сладкий запах цветущих роз. Арам с легким сожалением отложил обратно на полку толстую книгу в кожаном переплете. Никогда раннее, даже в замке вождя, он не видел столь богатой библиотеки. Шкафы, плотно забитые редкими книгами, уходили под высокий, в три человеческих роста, потолок. Уютно спрятались меж стеллажами мягкие кресла, плыла, успокаивала тишина, нарушаемая лишь шелестом деревьев за окнами. И все это так тщательно защищалось магией, что попасть сюда без позволения было почти невозможно.

У Арама это позволение имелось. От самого повелителя. Имелись и помощники: тихие и спокойные, позванные самым Арамом, виссавийцы, несколько жрецов и дивного вида молодой мужчина, с веснушчатым, простоватым лицом. Дознаватель Армана, как представил его телохранитель повелителя. Человек с небольшим магическим даром, но все равно одаренный богами больше, чем многие маги. Он умел видеть то, что не видят другие, умел искать то, что не могут найти другие. А еще он боготворил Армана, неизвестно за что, и был, дивное дело, верным другом наследника.

Арам бросил взгляд на задумчивого, уткнувшегося в книгу дознавателя, и подумал вдруг, что у наследника слишком много… друзей в Кассии. И ни одного – в Виссавии. Можно ли назвать другом наследника Рэна? Дерана? Самого Арама? РаньшеАрам об этом не задумывался. Он не ощущал необходимости с кем-то дружить, но теперь, глядя на то, с каким рвением помогает ему дознаватель, начинал понимать… эти люди стоят горой за наследника не потому, что богиня навязала им верность к будущему вождю, а потому что этого хотят. И наследник это тожечувствовал, может, потому и не хотел становиться вождем Виссавии.

Вот тот жрец, Лис, тоже молодой, мелкий даже для виссавийцев, тоже зачем-то сильно старался. Убийца, чьи руки были обагрены кровью, простой рожанин, маг, он смотрел на виссавийцев как-то дивно, будто с легким презрением. И во взгляде его читалось: вы совсем не знаете своего наследника. Совсем его не понимаете. Потому и не можете найти с ним общего языка. И в чем-то он, увы, был прав.

Время шло, а они так ничего и не нашли. Они просмотрели множество книг: некоторые, казалось, еще пахли чернилами. Других страшно было касаться: хрупкие, истлевшие страницы грозились рассыпаться под пальцами, навек скрывая доверенные бумаге тайны. В этой библиотеке, казалось, было все… и в другое время Арам порадовался бы такому изобилию, но теперь он пришел сюда не за этим. Не за знаниями. За описанием конкретного, неизвестно существующего ли, ритуала. Но найти нужное не могли ни сопровождающие Арама хранители знания, ни двое жрецов Радона, ни веснушчатый, с головой погруженный в поиски Майк.

Плывя в воздухе почти под самым потолком, Майк радостно вскрикнул, потерял концентрацию и ожидаемо полетел меж стеллажами. Арам даже вздохнуть не успел, как Лис скривил губы и махнул рукой, пустив невидимую волну магии. Майк отпружинил от волны, неловко вскочил на ноги в облаке пряного аромата. Сразу же забыв, что чуть было не убился из-за собственной глупости, он со счастливой улыбкой подбежал к Араму и подал раскрытую книгу.

Нашел, богиня! Дух замка был прав, и такой ритуал существовал, но редко использовался за ненадобностью. Так редко, что о его существовании забыли даже кассийские жрецы!

– Сможете провести? – спросил Арам, едва скрывая радостное волнение.

Лис пожал плечами и, взяв в руки заветную книгу, пробежал по строчкам заинтересованным взглядом.

И почему Араму дали в проводники столь молодого и явно неопытного жреца? Почему не старшего? Наследник заслуживал большего! Не этого сосунка, который даже ритуал оценить сразу не может!

– Думаю да, – задумчиво ответил Лис. – Сказать по правде, я опасался, что наши поиски напрасны. Ребенок еще не родился… но автор книги ввел нужные пометки, так что, если описание верно, у нас должно получиться. Но полную гарантию я вам дам лишь после того, как мои люди…

– … наши люди, – осторожно поправил Арам.

– … наши люди, – усмехнулся Лис, – попробуют воссоздать ритуал.

Попробуют, значит. Люди Лиса. Слишком молодого, слишком неопытного. И ладно, если бы речь шла только о наследнике Виссавии… но речь идет и о их принце. Так почему?

– Вы простите, но разве этим не должен заняться верховный жрец? – осторожно заметил Арам. – Что может быть важнее вашего наследника?

И вздрогнул, поймав усмешку в глазах Лиса. Да этот кассиец над ним издевается! Убийца!

– Мой учитель занят в совете, – холодно заметил Лис. – Вы должны понимать: было совершено покушение на наследного принца. Кассию лихорадит, ходят не слишком красивые слухи о смерти Мираниса и его телохранителей. Началась борьба за трон, и храм Радона обязан сейчас поддерживать своего повелителя.

– Мне очень жаль, – выдохнул Арам. – Но почему вы?

– Потому что я ученик верховного вождя и его преемник? – ровно ответил Лис. – Что вас смущает, Арам? Моя молодость? Так и вы не старше. То, что я убивал? Так и за это я уже заплатил. Аши постарался.

Вот оно что!

– Вы ненавидите Аши? – прохрипел Арам. – И просите вам доверять?

И вздрогнул, когда Лис засмеялся:

– Ненавижу? Он спас меня. Спас, покарав, как это не дивно звучит. Он дал мне новую жизнь и показал дорогу, когда казалось, что я навсегда останусь в темноте. Я его ненавижу? Я на него молиться готов! На него, сына моего бога, которого люди так ранили. Своей ненавистью. И да, я сделаю все, чтобы помочь его носителю.

– Он не носитель! – взвился Арам. – Он наследник Виссавии и прошу об этом помнить!

Лис вздохнул, провел задумчиво пальцами по страницам заветной книги и медленно, спокойно ответил:

– Не поймите меня неправильно. Он носитель одного из сыновей Радона. Телохранитель наследного принца Кассии. Гордость нашей страны и наших богов. И этого, боюсь, ничего не изменит. Даже ритуал,на который нужно получить согласие наследного принца Кассии.

– Думаю, Миранис даст такое согласие, – со вздохом сказал Арам. – И вы это знаете…

– Знаю. Но Эррэмиэль не хочет бросать своего принца. Даже ценой жизни. Помните об этом, прежде чем настаивать, что целитель судеб принадлежит Виссавии.

– Вам все равно придется разорвать эти узы.

– Нам? – холодно переспросил Лис. – Вы до сих пор не поняли, что мы ничего не решаем? Мы лишь служим Радону, повелителю и носителям двенадцати. Как они прикажут, так и будет. И даже если они проведут ритуал, узы будут неразрываемы в течениишестнадцати лет, помните об этом.

– Если он будет жив…

– Если будет жив, – ровным тоном подтвердил жрец. – Мы можем лишь сделать все, чтобы так стало.

Арам вздохнул. Разговор выходил каким-то дивным, будто натянутым, а молодой жрец оказался слишком мудрым. И слишком правым. Так цинично спокойным, будто и не утверждал миг назад, что боготворит Аши, что сделает все, чтобы помочь его носителю… Вот они, настоящие кассийцы: смерть всегда ходит рядом с ними, и чужую жизнь они не ценят так же, как и свою. Легко убивают, дай им волю. Так же легко умирают…

Посмотрев в спокойные, серые глаза кассийца, Арам вздохнул и провел рукой над раскрытой книгой, взглянул на появившуюся в его руках копию страницы, свернул ее в трубочку и сунул за пазуху.

– Не смею вас больше задерживать, – без улыбки сказал он, отдавая Лису книгу. Он хотел уже приказатьсвоим людям уйти, как глаза Лиса сверкнули синим, а Майк толкнул Арама прямо в стеллаж. Посыпались, больно ударили по плечам книги, появился во рту привкус крови, и как сквозь туман понял Арам, что Майк держит над ним щит, а в щит ударяет, разбрасывает искры, волна магии. Вторая… богиня, вторая…

– Ты долго не выдержишь, – прохрипел Арам.

– А долго не надо, – усмехнулся Майк, и в тот же миг в узком проходе меж стеллажами стало слишком многолюдно.

– Забери виссавийцев! – приказал кто-то, и Арам очнуться не успел, как его схватили за шиворот, втолкнули в переход и удержали, когда он чуть было не упал в темную траву, под цветущий розовый куст. Так же не церемонясь, швырнули в траву других хранителей дара, испуганных, но, на счастье, живых, и сразу же встал рядом высокий мужчина в синих одеждах дозора, опустил над ними щит и посмотрел вверх, туда, где через раскрытые настежь окна тек лазурный пахнущий пряным туман.

– Библиотеки жаль, – сказал Юлиан, молодой хранитель дара, но Арам с ним не согласился. Книги книгами, дайте боги, чтобы все живы остались.

– Майк… что с ним? Лис? – тихо спросил он. –Жрецы?

– Вы плохо знаете наших жрецов, – ответил дозорный, – они частенько маги и неплохие воины. Лис, даром что с виду хлюпик, в бою кого угодно уделает. Майк, правда, и воин хреновый, и маг такой же.

– Так почему он не с нами?

– Он дозорный и не в первый раз с нами в битве, виссавиец. Сам о себе побеспокоится.

И тут же взорвалось брызгами стекло, упало на щит, осыпалось в траву серебристым дождем, и на тропинку, прямо к ногам дозорного, упал человек в маске. Дозорный хмыкнул едва слышно, одним щелчком пальцев схлопнул щит, и, подойдя к едва живому, оглушенному незнакомцу, схватил его за волосы, заставляя выгнуться дугой, и стянул с него маску. Тонкое лицо, затуманенный синий взгляд и дивное сходство с...

– Брат! – выдохнул появившийся ниоткуда Майк. – Почему?

Дозорный хмыкнул, поставил пленника на колени, стянул ему за спиной запястья жгутом магии и посмотрел вопросительно на подходившего к ним Лиса:

– Что прикажешь?

– Сученыш! – выплюнул пленник, посмотрев с ненавистью на Майка. – Подлиза этих долбанных магов!

– Ты ведь и сам сильный маг, – прошептал Майк, – почти высший. Почему, брат? Почему ты пытался убить виссавийца?

Арам моргнул раз, два, посмотрел непонимающе на Майка и вдруг с большим опозданием понял, что убить-топытались его. И им почти удалось… и что отделался он синяками лишь благодаря быстрой реакции тощего и тщедушного дознавателя.

– Меня? – тихо спросил он. – Но…

– Допросить и казнить, – вмешался Лис, и Майк вздрогнул, побледнел, чуть было не бросился Лису в ноги, но стоявший рядом дозорный что-то прошептал ему на ухо и толкнул в созданный переход. Лилось на магический сад солнце, пахло сладко розами, и только сейчас Арам чувствовал, что к их аромату примешивается запах магии, а еще, слегка, дыма. И что город за пределами магического парка умывается кровью, людской болью и пожарами. Богиня, как он раньше это не почувствовал? Как не понял?

– Вам лучше вернуться в Виссавию, – холодно сказал Лис. – Думаю, вы и сами это понимаете. Во второй раз у них может получиться.

– Но почему?

– Потому что вы любимый советник вождя, мой друг, – спокойно ответил Лис. – Потому что сейчас им выгодно поссорить повелителя и виссавийцев. Они не знают, кем является целитель судеб… а вам лучше забыть о произошедшем.

– Забыть? – непонимающе переспросил Арам. – Но…

– Подумайте, что сделает ваш наследник, когда узнает, что столица Кассии охвачена мятежом? – прошептал Араму на ухо Лис. – Подумайте, сможете ли вы скрыть ваше волнение, когда увидите наследника? Вы даже закрываться толком не умеете, все, что вы чувствуете, для любого мага как на ладони. Тем более для целителя судеб. Подумайте, что сейчас выгоднее для него и для Виссавии.

– Но почему вы беспокоитесь о Виссавии? – скривился Лис.

– Я уже говорил. Я сделаю все, чтобы поддержать Аши и его носителя. Вы мне так и не поверили, друг мой. Мне помочь вам забыть?

Арам сглотнул и покачал головой. Не сейчас. Сейчас ему не надо встречаться с наследником, сейчас надо рассказать обо всем вождю. Это паршивое чувство беспомощности… Кассию лихорадит, и Арам понимал, что он не только не может, он не имеет права ей помогать. Его боль, его ответственность это Виссавия. Богиня. Вождь. И наследник… но паршиво-то как. Его всю жизнь учили сохранять чистоту, а о какой чистоте может идти речь, если…

– Это не ваша война, – правильно понял его Лис. – Вы не можете спасти всех. Вам сейчас надо спасти наследника и убедить принца согласиться на ритуал.

Легко сказать, убедить. Да и почему убеждать должен именно он? До этих пор Арам даже и не разговаривал толком с наследным принцем Кассии, да и никогда раньше особо не имел дела с кассийцами, а теперь все отношения с родом повелителя легли на его плечи. Сказать по правде, Арам не совсем был уверен, что он готов к этой ноши. Он боялся что-то сделать не так, что-то сказать неправильно, вызвав новый дипломатический скандал.

Хорошие отношения с повелителем Кассии были теперь важны как никогда. В руках Деммида и Мираниса находилась жизнь наследника… почему все стало таким сложным?

Казалось, после выздоровления вождя все должно было вернуться на круги своя. Виссавия успокоилась, Элизар стал таким, каким был когда-то, каким должен быть вождь Виссавии, но новости от хранителей вести не были утешительными.

– Плохо, друг мой, – сказал вождь сегодня утром. – Целителей в клане стало меньше, потому и отказывают они чаще. Источник силы нашей богини слегка потускнел, благодарность от исцеленных она получает реже, оттого стала слабее. И если мы в ближайшее время это не исправим…

– Я знаю, мой вождь… но исправить это сложно…

– Гм… – задумался Элизар, посмотрев еще раз на доклад, на котором Арам узнал размашистый почерк старшего целителя. – Наш народ вырождается, друг мой. И хотя маги наши до сих пор сильны, но одаренных ярким даром детей становится все меньше. Мне очень жаль, что я был так увлечен своей болезнью, что не увидел этого раньше.

– Не вини себя, мой вождь.

– А кого мне винить? – Элизар отложил в сторону лист бумаги и, присев на край стола, пристально посмотрел на Арама.

– Бывает, что виноватых нет, мой вождь.

– Прекрати, – оборвал его Элизар. – Только слабые нуждаются в отговорках и утешении, я больше не могу быть слабым. Кто у нас из хранителей вести поумнее и получше знает Кассию?

– Думаю, Идэлан.

– Пусть поможет Рэну и его братцу… пока они единственные, с кем Рэми изволит разговаривать.

– Рэми? – искренне удивился Арам. – Не Нериан?

– Учись называть его тем именем, Арам, которым он называет себя сам. Само слово «Нериан» его злит. И прикажи людям разговаривать с ним исключительно на кассийском.

– Но он же знает…

– … виссавийский? Знает. Тем не менее он вернулся к нам арханом, Арам. Младшим и горячо любимым братом главы северного рода. Телохранителем наследного принца Кассии, носителем одного из самых сильных двенадцати. Он вернулся к нам кассийцем, и мы должны, увы, это учитывать. И раздражать его как можно меньше. Потому пока мы будем использовать исключительно кассийский при разговоре с ним. Только обращение на «вы», только вежливые «мой архан». И ни тени неуважения ни к его невесте, ни к его принцу, ни к его побратимам-телохранителям.

– Но вождь! – выкрикнул Арам. – Это убийцы! Наши целители…

– Это его близкие. Ты должен понять, каждый жест неуважения к ним вызовет гнев Рэми. Они нам не враги.

– А как же повелитель?

– А что повелитель…

– Я передал ему твою просьбу… но наследник оказался очень упрям. Я присутствовал при его разговоре с повелителем, хотя Нериан… Рэми меня не видел. Повелитель пробовал заставить его отказаться от Мираниса, сначала уговорами, потом силой, но тщетно.

– Понимаю… Мы не можем требовать от нашего друга большего, не так ли, Арам?

– Друга? – выдохнул хранитель знаний.

– Да, Арам. С тех пор, как наш наследник оказался телохранителем Мираниса, Деммид наш друг. Помни… одно слово презрения в адрес Деммида и его телохранителей…

– Я понимаю, мой вождь, – опустил голову Арам.

И тогда начало казаться, что вождь требует от него слишком многого.

***

А чуть позднее он стоял перед Деммидом в пустынной, огромной зале. Струился меж тонкими колонами синеватый полумрак, прятал далекие, невидимые стены и высокий потолок. Светился в полумраке, переливался всеми цветами радуги тронный змей, свился кольцами, служа Деммиду троном, положил плоскую голову на пол и замер, будто и не живой. Рука повелителя задумчиво вела по чешуе, с пальцев его слетали синие искры, и вокруг оглушительно пахло пряным. А глаза змея то будто замирали, то блестели радужными переливами. Создание магии, равного которому не найти в белых землях.

И вновь тревожила чуждая, но огромная сила, давила на плечи, кипятила кровь в жилах и наполняла вены раскаленным свинцом. Лишь вождь да хранительницы излучали вокруг себя нечто подобное. Но к их силе Арам привык, загустевшее же в зале, едва видное сияние было полностью чуждым, даже враждебным. И глядя на повелителя, Арам в очередной раз чувствовал себя бесконечно слабым… он, обладатель яркого дара, был беззащитен, как ребенок, которого зачем-то поставили перед облаченным в доспехи магии воином.

Выслушав Арама, повелитель некоторое время молчал. Молчание лилось по зале ароматом магии, будоражило и беспокоило, и ожидание ответа было, пожалуй, самым тяжелым:

– Я бы хотел помочь. Верьте мне. Но я не могу принять Рэми, это бесполезно. Я собираюсь уйти вместе со своим сыном…

– Мне очень жаль… – выдавил из себя хранитель, чувствуя, как внезапно вспыхнувшая надежда пеплом развеивается по ветру.

– Вам незачем меня жалеть, Арам. Тем более, что жалеете вы не меня, а своего наследника. Я не обманываюсь, хранитель знаний. Для вас моя жизнь, как и жизнь моего сына, ничего не значат. Для вас важен лишь Эррэмиэль.

– Вы ошибаетесь, повелитель… если бы мы могли помочь…

– Вы ничем не можете мне помочь.

– Может, вашим телохранителям…

– Мои телохранители умрут со мной, – стоявшие за спиной повелителя двое магов даже не вздрогнули. Они не боятся смерти? Арам, признаться, боялся. Потому и недолюбливал Рэна, видел эту смерть в его глазах. – Ниша, предсказательница, старше меня на двадцать лет. Она уже устала… и хотела бы сменить тело.

– Это не так легко, – тихо сказал Арам. – Вы же знаете, возвращение из-за грани непредсказуемо…

– Носить в себе одного из двенадцати, вотэто нелегко, – мягко улыбнулся повелитель. – И ответственно, но щедро награждается богами. В следующей жизни мои телохранители обретут заслуженный покой. Надеюсь, что и я с ними. Но мы будем говорить не об этом, хранитель знаний. Вы понимаете, я ни к чему не могу принудить целителя судеб. Никого из них. Я не держу Рэми и никогда не держал. Мы сделали из него телохранителя, чтобы оградить его от опасности, в первую очередь – от него самого. Мальчик очень порывист и любит рисковать, мы боялись, что он не доживет до возвращения в Виссавию.

– Почему вы не отдали его раньше?

– Когда я узнал, что сын Астрид жив, я послал в Виссавию гонца. Но хранительницы передали гонцу волю вашей богини: Виссавия не хотела возвращения Рэми в клан. Выслушав рассказ сына о безумии вождя, я понимаю почему. Вместе с посвящением в телохранители ваш наследник получил силу, способную вернуть вашего вождя. Теперь мальчику пора возвращаться домой… но он этого не хочет. А ни я, ни мой сын, ни кто-то из носителей двенадцати, не в силах ни к чему принудить целителя судеб. Я не могу вернуть вамнаследника. Я должен уважать его волюодного из своих братьев, и я ее уважаю.

Братьев? И ни капли иронии, повелитель всерьез считает Нериана своим братом?

– Даже если он умрет вместе с вашим сыном?

– Вы не понимаете, Арам. Рэми, как и все наши телохранители, играет по правилам богов. Это только кажется, что они – наши слуги. На самом деле они наши защитники. Они носители одиннадцати сильных полубогов, которых привязали к моим предкам цепями магии…

– Вы сами убивали своих целителей судеб.

– Я об этом искренне сожалею. Рэми показал мне, как сильно ошибались наши предки. Уверяю вас, этого никогда не повторится.

– Вы не считаете целителя судеб опасным? – удивился Арам. – Я думал…

– Это наша вина. Мы сами заставили целителя судеб защищать своего носителя. Если полубог внутри Рэми больше не будет чувствовать угрозы, он более не восстанет против моих потомков.

– Если эти потомки будут…

– Ваша принцесса ждет моего внука. Если вы хотите сменить договор привязки, почему бы вам…

– Это опасно…

– Я понимаю. Это опасно. Маленького мальчика легко убить. Но выбирать вам, хранитель. Рэми принадлежит вашей стране, вашей богине, даже если он думает иначе. Что бы вы не решили, я не буду вмешиваться. Это будет вашим решением и вашей победой, либо вашей ошибкой и вашим поражением. Ну и боюсь, что иного выхода у вас нет.

Арам вздрогнул.

– А теперь простите меня, хранитель… но я более не могу продолжать нашей, вне сомнения, приятной беседы… Я сделаю все, чтобы вам помочь, но я повелитель Кассии и должен озаботиться судьбой своей страны, а не вашей.

– Спасибо, повелитель, – поклонился Арам.

– Вы так похожи на вашего отца, – вдруг прошептал повелитель. – Как и Рэми и Арман напоминают мне об Алане. Глядя на вас, мальчики, я понимаю, насколько я стар. И как я устал… теперь не наше время, ваше…

– Слишком рано…

– Даже дети временами совершают подвиги, друг мой, – грустно улыбнулся Деммид. – Мы не имеем право на слабость. Ни я, ни вы.У таких как мы нет и не может быть детства, повзрослеть нам могут и не дать. Яприкажупроводитьвас в замковую библиотеку. Если вы что-то найдете, то только там. Не благодарите, Арам, вы знаете, что я это делаю не для вас. Не для Виссавии. Для моего сына и Аши.

– Миранис еще не дал своего согласия.

– Вы плохо знаете нашего принца, если хоть на миг сомневаетесь, что он согласится, – улыбнулся Деммид. – Я – знаю своего сына. Он временами кажется безрассудным, но… он ценит жизнь телохранителей выше своей. Идите, Арам. И пусть вас хранят боги, наши ли, ваша ли, какая, в сущности, разница. Если я встречу душу вашего отца за гранью, я расскажу, каким чудесным человеком вырос его сын. А когда Рэми разгневается, узнав, что вы сделали, скажите ему, что это было моей последней волей. Чтобы он жил. Прощайте, мальчик мой.

И стало почему-то так тошно...

***

Арам нашел описание нужного ритуала. Договорился с жрецами, которые тоже почему-то были уверены, что ритуал состоится, и Миранис не откажет, и вернулся в Виссавию. Но спокойнее не стало. Кассийцы оказались совсем не такими, какими он себе их представлял. Не циничными и хладнокровными убийцами, не чужаками, которые не стоили ни толики внимания их наследника и вождя. Они были… людьми. Более человечными, чем большая часть виссавийцев. И Араму вдруг начало казаться, что в чем-то Нериан… Рэми прав. Виссавийцы замкнулись в собственной гордыни. Настолько замкнулись, что их перестали понимать. Даже… даже тот, кто понимал всех. Их наследник. Эмпат. Самый милосердный изкассийцев.

Может, потому Рэми и хочет оставаться в Виссавии?Спрятав листок с описанием ритуала в шкатулку, Арам быстро разделся и опустился на жесткое ложе. До прихода кассийцев в Виссавию все было намного проще. Даже в безумии вождя – проще. А теперь?

А теперь ранило душу, волновало сомнением, презрение в глазах Рэми. Старший целитель сказал, что наследник их не понимает. А, может, понимает слишком хорошо? Может, они сами себя не понимают? Не хотят понять? Рэми ведь тоже целитель. И тоже эмпат, так почему он не понимает? Почему кассийские целители свободно исцеляют всех? Как же сложно…

Он лежал закрыв глаза, прислушивался к волнующейся, шепчущей что-то магии. Там, где-то, проходит сложный ритуал. Там Рэми ведет из-за грани души своих побратимов, там держат вокруг него круг виссавийские и кассийские маги, там хотел бы быть и Арам, по вождь решил иначе…

Влетал через открытые окна ветерок, холодил разгоряченную кожу, а вынужденное бездействие и ожидание казалось таким томительным. Еще недавно, пока вождь был безумен, власть лежала на плечах Арама тяжким бременем. Он не знал, почему так вышло и когда. Не знал, почему даже в безумии вождь прислушивался к нему больше, чем к остальным виссавийцам, но теперь… теперь чувствовал себя таким беспомощным. Бесполезным.

Он ничем не мог помочь. Он ничего более не контролировал. Он даже подойти к наследнику не мог… хотя… Арам чуть улыбнулся. Стоит попробовать, ведь даже будучи за пологом наследник частенько разговаривал с Арамом. Может, и сейчас не откажет в добром слове?

Только бы ритуал закончился… только бы Виссавия успокоилась, перестала отзываться на волнение вождя и его наследника, только бы…

Мягкий сон пришел не сразу. Укачал на волнах покоя, утопил в ленивой неге, и Арам позволил себе заснуть: силы ему могут понадобиться. Позднее.

***

Как же он устал! Как же хотел бы так же, как и его непослушный сын, сбежать сейчас из замка, забыться в хмельном бреду в первой же попавшейся таверне и не думать… ни о лихорадивш ей Кассии, ни о совете, который требовал предоставить живого Мираниса, ни о близкой, руку протяни и дотронешься, грани. Все менялось вокруг. Рушилось и крутилось в хаосе, и он, увы, ничего не мог с этим поделать…

– Мой повелитель, – сказал Даар. – Голова все так же болит? Позвать целителей?

Деммид вздохнул, чуть пошевелился на узком ложе и все так же открыл глаз. Будто целители тут помогут.

– Какую страну я оставлю своему внуку, Даар?

– Это не наш выбор, мой повелитель, все, что мы могли…

– Ты же понимаешь, что войны не избежать?

– Мой повелитель…

– Понимаешь, что предложение виссавийцев пришло так кстати… но я так устал, Даар… прикажи жрецам подготовить два ритуала.

– Мой повелитель! Я останусь с тобой до конца! – прошипел Даар.

– Знаю. Ты и Ниша.

– Ты не дашь Виресу выбора…

– Мы оба знаем, что он выберет, Даар. И знаем, что не можемэтого себе позволить. Потому нет, я не дам ему выбора.Хватит и того, что я дал его вам.

– И я ценю это, мой повелитель.