Жертва

15. Лиин. Кассия

У Армана была целая ночь, чтобы все обдумать и прийти к неутешительному выводу: Элизар может оказаться правым. Выйдя из перехода, Арман в задумчивости скинул плащ на руки хариба повелителя, Маро, и лишь миг позднее понял, что сделал и мысленно похолодел. Непочтительности при дворе не прощают, а непочтительность к харибу это непочтительность к его архану...

— Не беспокойтесь, мой архан, — правильно понял его Маро. — Сегодня я ваша тень и замена Нару. Сосредоточьтесь, пожалуйста, на ваших обязанностях и забудьте о том, кто я и кому обычно служу.

— Это проще сказать, чем сделать.

— Я думаю, вы справитесь, мой архан, — улыбнулся хариб. — А теперь позвольте, я помогу вам искупаться и облачу вас в церемониальное одеяние. Я приказал для вас приготовить укрепляющее зелье, Лиин же...

— Лиин исполнит мой приказ, — оборвал его Арман.

— Как скажете, мой архан, — ответил хариб, и в его словах Арман уловил плохо скрываемую насмешку.

Этот день обещал быть сложным. Но Маро прав: о том, кто ему сегодня служит, лучше забыть. Маро и его архан союзники Армана, а не его враги, и дайте боги, чтобы сегодняшний день этого не изменил.

***

Небо сыпало белыми хлопьями. Застилала мостовую ровная, еще нетронутая перина, глушила перестук копыт Искры. Казалось, что конь не бежит, а плывет по белеющей в темноте стреле дороги, под арками лип, сплетшихся ветвями.

Проносился за стройными рядами деревьев магический сад. Нес на дорогу столь неуместные зимой сладость цветущих роз, горечь черемухи и приторность акаций. Вплетал чужие запахи в морозную свежесть, отчего казалось, что Лиин спит, видит дивный сон и хочет, а не может проснуться.

Только во сне он осмелился бы оседлать коня Армана. Даже просто подойти к нему без страха. Конюший за спиной все трясся от ужаса, пытался отговорить, мол, только Арман мог быть слишком близко к бестии и при этом не быть убитым, но Искра оказался умнее людей. Он сам потянулся точенной мордой к ладоням, нашел и схрумкал припрятанную морковку и нетерпеливо боданул носом в плечо, мол, чего стоишь, поехали. А потом приплясывал во дворе, сминал снег огромными копытами, будто радовался, что наконец-то выедет из теплой, но остропротивевшей конюшни.

Даже оседлаться конюху позволил. И когда Лиин вскочил ему на спину, мерным шагом направился к широким воротам внутреннего дворика. Будто знал, куда они едут и зачем. Еще бы и Лиину это до конца знать.

Ночь сыпала снегом и колола морозом. Ускорился в магическом парке Искра, утопали в свежевыпавшем снегу его копыта, отворились бесшумно ворота, и дозорный что-то крикнул в след. Искра бежал все быстрее, Лиин все больше вжимался в его коловшую теплом спину, чувствуя, как развивается сзади, бьет по крупу коня теплый плащ. Мерзли руки в перчатках, сыпал и сыпал снег, спали в белой завести узкие улицы. Снежинки горели золотом в свете фонарей, матово переливалась под мостом замерзшая уже речка.

Искра вдруг остановился, и Лиин неуверенно соскочил с его спины, по щиколотки утонув в только выпавшем снегу. Он дошел до конца моста, встал в тени высоких елей, и даже испугаться и удивиться не успел, как за его спиной раздалось тихое:

— Зачем звал, Арман?

Лиин обернулся, поклонился низко закутанной в плащ фигуре и ответил:

— Я не Арман, простите, архан.

— Архан? Не называй меня так. Я рожанин, как и ты. И я маг, как и ты...

— Вы... — понял вдруг Лиин, похолодев. — Вы из темного цеха?

Что за дела у Армана с темным цехом? Да еще и сейчас.

— Арман тебе не сказал? — засмеялся худощавый незнакомец и старательнее закутался в плащ, пряча лицо в тени капюшона. Будто не доверял или не хотел быть узнанным. — Даже дивно.

— Мой архан приглашает вас в замок, — перебил его Лиин, быстро очнувшись от удивления. Кем бы не был этот мужчина, Арман приказал его привести, и Лиин приведет.

— Ты ведь понимаешь, малыш, — стал вдруг серьезным незнакомец. — Что мне в замке не совсем рады? Вернее, может, и рады... но буду ли рад я? Я ценю свою голову и не хочу ее потерять.

Значит, все же темный цех. Значит, не зря Арман приказал передать еще кое что:

— Не беспокойтесь об этом. Арман дал слово, что вам сегодня ничего не грозит в замке.

— А ты... — незнакомец пригляделся к Лиину, и глаза его в тени капюшона мелькнули синим. — Ты хариб целителя судеб. Я рад, что тебе удалось встретить своего архана. И его спасти.

— Вы! — вспыхнул Лиин.

— Да, это я свел вас с Алкадием. Ты чем-то не доволен? Ничего не хочешь мне сказать?

— Спасибо, мой архан... — выдохнул Лиин, и подал незнакомцу амулет призыва. — Если бы не вы...

— Я рад, что ты это понимаешь. Вижу, ты сообразительный малый. И, на твое счастье, не обидчивый. Скажи Арману, что я принимаю его приглашение и приду, когда он позовет. Но. — Он внезапно положил руку на плечо Лиина и прошептал ему на ухо: — Будь осторожен, мальчик мой. Город сейчас не совсем хорошее место для высших, и даже лошадка Армана тебя, если что, не спасет от стрелы в спину. Твой архан будет горевать... еще решит отомстить нашему цеху. А кому это надо — ссориться с самим целителем судеб?

— О чем вы? — не понимающе переспросил Лиин и моргнул: спрашивать уже было некого.

Незнакомец исчез, снег все сыпал и сыпал, заметая следы: единственное свидетельство недавней встречи. Перебирал рядом копытами Искра, фыркал недовольно, стриг ушами. И сыпались, оставляли пропалины в снегу, с его шкуры искры.

Лиин погладил ларийское чудовище, похлопал его по шее, обжигая ладони даже через перчатки, и послал волну зова.

Кружился вокруг снег, укрывал мост, застывшую подо льдом речку толстым одеялом. Звякнул где-то вдалеке колокол, выходили из-под вихрящихся снежинок, падали на колени люди... много людей...

— Мой архан, ты вернулся... ты пришел за нами, — тихий шепот. Один, два, три... тридцать. Пришли все. Маленькая армия его архана.

Лиин открыл глаза, согнул в локтях руки, поднял их ладонями вверх, приказывая им встать. Дал силе выход, одурманивая, зовя за собой, облекая слова в приказ:

— Вы должны последовать за мной в замок.

— Ты не Эррэмиэль, — понял, наконец-то, один из магов.

— Я его хариб. Я приказываю вам явиться в замок.

Что приказ был не Эррэмиэля, а его брата, Лиин не уточнил. Он лишь мог надеяться: Арман знает, что делает. И понимает: за боль каждого из этих людей Рэми спросит строго.

— Но... ты не знаешь, как это сейчас опас... — прошептал один из магов и осекся...

Лиин выдохнул, спину его разодрало болью, взвился на дыбы Искра, а кто-то из магов не дал упасть, подхватив у самой земли и помогая опуститься на колени. Вспыхнул над ними щит, маги встали на мосту плотнее, вылетели из теней улиц люди... много людей. И кто-то рядом прохрипел:

— Проклятие! Знал, что добром это не закончится. Наша магия бессильна... у всех амулеты поглощения. Что нам теперь делать? Мы даже портала не создадим...

Хлопнули где-то в вышине огромные крылья, всхрапнул встревожено Искра, а Лиин развел руки, глядя на выглядывающее из груди острие стрелы. Насквозь... больно... и в тот же миг разорвал снежную тишину колокольный звон... храм Радона. Близко... мысли текли медленно, пробиваясь через боль, все так же били где-то в вышине крылья, звал, манил колокольный звон.

— В храм... — выдохнул он.

— Нас туда не пустят, — усмехнулся кто-то над ухом, и Лиин сам не зная почему уверенно ответил:

— Пустят!

— Давай! — крикнул кто-то. Ударил в щит, сгорел ворох стрел. — Терять нам нечего! Долго мы не протянем, храм наша последняя надежда! Отходим... на коня его!

Лиин хотел возразить, что Искра не послушает чужого приказа, не будет помогать чужакам, но конь Армана стоял смирно. И, когда на него посадили Лиина, заставили держаться в седле магией, начал аккуратно, очень аккуратно идти. Бились о щит, истощали магию чем-то начиненные стрелы, шли рядом с конем люди, по мосту, меж суровых, тяжелых стен домов, по широким ступеням храма... к наглухо закрытым дверям.

— Говорил же, не пустят! — сказал кто-то, и Лиин из последних сил послал зов, и падая кому-то на руки, знал, что его услышали. Его уложили на бок прямо в снег, стоял рядом, тревожно фыркал Искра, опускал к Лиину дышащую теплом морду. Отворилась дверца в массивных воротах, расплылось перед глазами, когда знакомый и незнакомый голос выдохнул:

— Что ты здесь делаешь, Лиин?

Почему услышал он? Почему опустился рядом на колени, помогая сесть? Даже обнял за плечи, удерживая. Да что он вообще делает в этом храме, вождь Виссавии?

Вождь, тихонько ругаясь, стеганул ладонью, и Лиин закричал, когда стрела резко вышла, поднимая фонтан крови. Когда он очнулся, голова его лежала на коленях сидевшего прямо на снегу Элизара, боль куда-то отхлынула, осталась лишь слабость, а вождь лил Лиину в грудь белоснежную, непривычную силу. Вокруг запах свежести смешивался с тревожным запахом крови, припорошило белым алые брызги на снегу, и Искра все так же требовательно тыкал мордой в бедра, будто проверяя, жив ли еще Лиин.

— Ты мог бы быть и поосторожнее, Лиин, — холодно сказал Элизар, продолжая лить в Лиина свою силу. — Мы договорились, что должны держать наш выезд в тайне, а ты чуть было не позволил себя убить! И как бы мы это объяснили твоему архану? Я тебя слегка подлечил, этого хватит, чтобы стоять на ногах. Остальное докончат целители, которых я пришлю к тебе в замок. Ты уж прости, дружок, но больше сил на тебя тратить я не могу.

— Спасибо, вождь, — тяжело дыша, прохрипел Лиин. — Встаньте, вы простудитесь...

— Заботливый, — усмехнулся Элизар. — Целитель, как и твой архан. Когда-нибудь ты станешь отличным виссавийцем, но не сейчас, не так ли? Сейчас ты предпочтешь остаться с Арманом.

«Предпочтешь остаться?» Будто Лиину придется скоро выбирать. Расспросить бы поподробнее, только кого? Вождя Виссавии? Лиин сглотнул, но все же решился:

— С Арманом?

— Не мне тебе объяснять, Лиин, да, и, наверное, нам некогда, — он повернулся к ожидавшим их магам. — Вы можете войти в храм. Позаботьтесь о харибе вашего архана, если не хотите познать гнев целителя судеб.

Кто-то из молча ожидавших неподалеку магов подал руку, помогая встать, ткнул в плечо приветственно Искра, и Лиин нашел пальцами его уздечку, впервые задумавшись: а впустят ли в храм Радона коня? Да и этих людей, если подумать.

— Вы и Искра можете войти, — развеял его сомнения стоявший в дверях жрец. Низенького роста, с озлобленным лицом, в темно-синем балахоне, он смотрел так, что стало понятно: даже Лиина сюда он пускал неохотно, просто не осмеливался его задержать. А вот остальных...

Лиин сжал зубы, начиная раздражаться: остальные были людьми его архана. Лиин обещал им спасение в храме. Если их оставить тут, под непрерывно бьющими в магический щит стрелами, они умрут. А этого Лиин никогда не допустит. Даже не ради своего архана, не ради Армана, а ради себя самого.

— Эти люди под защитой Эррэмиэля. Ты не смеешь возражать воле сына Радона.

— Но мой архан, — побледнел жрец. — Мой храм...

— Твой храм? — резко переспросил Лиин. — Ты всего лишь служитель, а называешь храм Радона своим? Я, хариб целителя судеб, приказываю тебе пропустить этих людей. Если ослушаешься, я буду вынужден доложить моему архану. Мой архан милостив, но если он узнает, что ты, служитель его отца, оставил кого-то в беде, боюсь, он не простит.

— Это нелюди! — прошипел жрец Радона, и по взгляду ожидавшего развязки Элизара, Лиин понял: вождь явно согласен с жрецом. И явно наслаждается напряженной ситуацией.

Ну так закончим это представление!

— Нелюди? — без улыбки переспросил Лиин.

И только сейчас понял, как напряженно прислушиваются к их разговору бывшие наемники. И молчат. Не вмешиваются, не уговаривают, не пытаются оправдаться. Просто молчат, слушают, смотрят спокойно, как раненная собака смотрит на хозяина и верит, что хозяин обязательно поможет и не бросит. Ну так и Линн бросить уже не мог.

— Входите, — усмехнулся он. — Я, хариб сына Радона, даю вам убежище в этом храме.

— Вы не смеете! — вскрикнул жрец.

— Ну так останови меня! — ответил Лиин и позволил огню магии зажечь свет в его глазах.

— Не надо, мой архан, — вмешался стоявший рядом маг. — Ты еще слаб и ранен. Если хочешь наказать этого жреца, могу ли я...

— Только не убейте.

— Ты не посмеешь! — повторил жрец, и его голос сорвался в крик. Ну что же он так орет? Голова раскалывается.

— А ты проверь, — приторно мягко предложил маг. — «Не убить» я могу многими способами. Так, что жить будешь, но помучаешься знатно. Я ведь нелюдь, ты сам сказал. Так что попробуй! Дай мне повод, пожалуйста.

— Быстрее! — крикнул кто-то за спиной. — Долго щит не выдержит. Продолжите пререкаться, и нас отстреляют тут как кроликов!

Бывшие наемники начали поспешно входить в узкую дверь. Жрец уже не сопротивлялся, хотя, по взгляду было видно, что и не смирился. Наемники стряхивали с плащей налипший снег и отходили вглубь быстро наполнявшегося входного зала, а Лиин все так же оставался на площадке у дверей, гадая, правильно ли он поступил? И что скажет Арман, когда услышит о конфликте жреца Радона и людей своего брата?

Поймав на себе внимательный взгляд вождя, он очнулся от размышлений и быстро сказал:

— Вам лучше зайти внутрь, мой архан. Здесь холодно, а у вас даже плаща нет.

Лишь белоснежная просторная туника, столь неуместная в бушующем вокруг снежном холоде.

— Я сам решу, что для меня лучше. Сейчас я вижу, что у моего племянника занятный хариб...

— Вы еще не поняли, мой архан? — тихо ответил Лиин. — Ваш племянник простит все, что угодно, кроме жестокости и немилосердия. Был бы мой архан тут, жрец бы просто так не ушел.

Только он-то и не узнает. Арман, увы, был другим. Жестче, беспощаднее.

— Ты меня пугаешь, друг мой, — задумчиво ответил Элизар. — Начинаю понимать, что еще слишком плохо знаю своего наследника. Такая сердобольность губительна для вождя, а у меня не осталось времени, чтобы это исправить.

Не осталось времени? Почему?

— Мой архан... — вновь начал Лиин, чувствуя новый укол тревоги.

— Нам пора, — вновь ушел от ответа вождь. — Не отходи от меня далеко, ты слишком слаб, я не хочу, чтобы тебя снова ранили...

— Я возвращаюсь в замок. Думаю, Арман меня защитит.

— Думаю, Арману будет не до тебя, — парировал вождь. — Ты же понимаешь, что он тут не для твоей защиты?

Лиин понимал, даже слишком хорошо понимал. И обузой быть Арману не собирался. Как и вождю Виссавии.

— Я позабочусь о себе. Боевой магии меня тоже учили. И эти люди, — Лиин показал взглядом на прислушивающихся к их разговору наемников, — боевые маги. Они меня защитят.

— Я вижу, как они тебя защищают, — без улыбки ответил вождь. — Я знаю, что хариб не умирает без разрешения своего архана. Но если ты будешь смертельно ранен и твое исцеление потребует присутствия Рэми... Я тебя сам накажу, даже твой архан тебя не спасет.

— Я приму ваше наказание, вождь, — тихо ответил Лиин.

Он понимал, что виноват. Нельзя было позволять себя ранить. Нельзя было обращать на себя внимание вождя. Непростительная ошибка, которая им всем может стоить слишком дорого.

Приемный зал храма был заполнен народом. В закрытые двери бился ветер, пахло талым снегом и морозной свежестью от тяжелых зимних плащей, так неуместен был тут застывший неподвижно Искра. Душно и слишком много людей... бывшие наемники удивленно оглядывались, жались около стен, прислушивались подозрительно к каждому звуку. Когда-то Эррэмиэль их спас. Когда-то запретил им убивать, когда-то они поклялись служить ему до самой смерти.

Как давно это было, боги... и как недавно. Лиин оперся о стену, поняв вдруг, что до сих пор висел на плече Элизара. И что вождь смотрит на него внимательно, будто изучающе, и как-то странно улыбается.

— Ты так похож на моего наследника... его тень. Живое доказательство того, что он все же принадлежит Кассии. Что же с тобой станет, мой друг? Хотя понятно — что. Арман скорее удавится, чем позволит тебе умереть.

— Вы говорите загадками, мой вождь, — прошептал Лиин.

Силы возвращались быстро, теплыми волнами. Ими делились все наемники в этом зале, будто ждали, с нетерпением, пока восстановится приведший их сюда человек. Знать бы еще, зачем они понадобились Арману. И найти бы кого-то, кто смог бы создать переход в замок: сейчас Лиин был не в состоянии. А другого замок может и не пустить. Но и в храме оставаться нельзя: жрецы и без того поглядывают косо, прикрываться же вновь титулом архана крайне опасно. Если Рэми узнает, что Лиин был тут, начнет задавать вопросы, и тогда... да еще и вождь почему-то не спешит уходить.

Вождь! Если он здесь, то, может...

Лиин не успел додумать мысль — боковая дверь в зал распахнулась и оттуда вылетел довольный жрец. Он торжествующе посмотрел на собравшихся тут наемников, потом на дверь, из которой выходила...

Лиин похолодел, глазам своим не поверив. Он так редко встречал телохранителей повелителя. Старался их не встречать. Чувствовал, что даже Рэми в их присутствии робеет, а Лиин-то... обычный хариб. Ничто перед слепой ясновидящей, шагнувшей во внезапно застывший в оцепенении страха зал. Белые длинные волосы, распущенные по плечам шлейф тяжелого, синего плаща, худое, уже немолодое лицо с высокими скулами и тонкими губами... И никаких украшений, да и нужны ли они ей были?

Ниша будто и не видела наемников, не замечала их. Ее бледное лицо повернулось в сторону оцепеневшего Лиина, взгляд слепых глаз будто поймал в застывшую сеть, а тихий голос подавил едва заметной силой и уверенностью:

— Подойди, брат.

Кого она называет братом? Не вождя же. Не наемников. И не жрецов. Да и смотрит она на Лиина, будто зовет слепым, лишенным зрачков взглядом. И не повиноваться, увы, сил не было.

Лиин осторожно подошел к слепой, хотел опуститься перед ней на колени, но подоспевшая хариба телохранительницы не позволила:

— Не надо, — тихо сказала Ниша. — Ты должен преклонять колени лишь перед повелителем и его наследником. Ты тень моего младшего брата. А вот чего ждут твои наемники? Почему не выказывают мне должного уважения? Неужели не боятся моего гнева?

Она слегка улыбнулась, бледная кожа ее будто засветилась изнутри силой, окатила Лиина мягкая волна, и боевые маги рухнули на колени, явно не по своей воле. Лиин понял вдруг, что стоит ей сказать лишь слово, и наемники умрут, а он... он ничего не сможет сделать.

Волна силы отразилась от стен, вновь вернулась к телохранительнице, коснулась на миг Лиина мягким теплом.

— Ты ранен, брат? — продолжила телохранительница. — Мне прислать к тебе целителей?

— Мои виссавийцы справятся с его ранением, — ответил вмешавшийся вождь.

— Хорошо. Мне сказали, что наемники вошли в храм моего отца без разрешения, — продолжила Ниша, и Лиин похолодел. Так вот почему она здесь! Жрец нажаловался. — Так ли это?

— Я... — Лиин опустил голову. — Я им разрешил. Если моего раз...

— Уведомил ли ты об этом жреца? — перебила его Ниша.

— Да.

— Отдал ли приказ впустить их внутрь...

— Именем моего арха...

-... своим именем? Разве приказа хариба целителя судеб не достаточно? Почему ты объяснялся, Лиин? Как смел служитель Радона просить от тебя объяснений! И подвергать опасности твою жизнь и жизнь людей под твоей защитой?

— Моя архана, — упал на колени жрец, и в дверях показался запыхавшийся старик в синем балахоне.

— Я избаловал своего племянника, моя архана! — бросился он в ноги Нише. — Я сам его накажу, простите!

— Хорошо, — ответила Ниша, оборачиваясь к двери. — Не забывай о своем положении, Лиин. Не подведи своего архана, прощая неуважение к себе и к нему.

— Да, моя архана, — прошептал Лиин, поклонившись. И, поняв, что сейчас телохранительница уйдет, едва слышно продолжил:

— Могу ли я попросить?

— Да, мой брат, — ответила Ниша, оборачиваясь. — Проси.

— Мне нужно переправить людей в замок, но мое ранение...

— Куда именно?

— В северный зал.

— Открой для них переход, — бросила Ниша своей харибе. — А вы, вождь, пойдете со мной или так и будете защищать хариба своего племянника? Лиин был ранен, это правда. Повелителю доложат, не сомневайтесь. За харибом вашего племянника будут присматривать гораздо внимательнее и, будьте уверены, сегодня с ним больше не случится неприятностей.

— Я пойду с вами, телохранительница. Если позволите, — усмехнулся вождь и вновь наградил Лиина насмешливым взглядом. А Лиин вдруг понял, что телохранительница ни о чем его не спросила. Не спросила ни зачем ему эти наемники, ни зачем он хочет провести их в замок. Тридцатку боевых магов, которые слушаются только его...

Это ж насколько надо ему доверять...

— Мой архан, — позвал один из наемников, и, очнувшись от размышлений, Лиин понял вдруг, что Ниши и вождя нет в зале. Переливался синим туманом уже открывшийся переход, стояла возле перехода невозмутимая хариба Ниши, и маги смотрели вопросительно на Лиина ожидая разрешения уйти.

Оставаться в храме никто не хотел. Звенела в ушах оплевуха, которую отвесил старый жрец молодому, а Лиин вдруг впервые с удивлением понял... времена, когда он был бесправным учеником-рожанином магической школы давно прошли. Да и были ли они когда-нибудь? Дети из рода Армана защищали его в школе, дозорные защищали его в отряде, а теперь... на него взгляд боятся поднять, как и на его архана.

Только он этого не замечал. Или старался не замечать.

— Мой архан? — вновь позвал наемник. — Мы можем идти?

— Можем, — ответил Лиин.

Искра тряхнул гривой и шагнул к протянутой ладони, уткнувшись в нее бархатным носом. Горячо... но боль вернула ясность ума, и Лиин первым вошел в переход. А за ним сразу же скользнул туда Искра. Это люди его архана, и Лиин будет защищать их так же, как защищал бы Рэми. Даже от Армана. Только защищать не придется, Лиин был в этом уверен.

***

Медленно перетекала ночь в утро, и бодрящее зелье горчило, переливалось зеленоватым. Уже вторая чаша, а усталость почти не отступила. Еще недавно Арман бы даже не заметил бессонной ночи, но теперь тревожили незажившие до конца раны. Отзывались при каждом движении тупой болью, сжирали так необходимые теперь силы...

Да и массивное, стекающее мягкими волнами церемониальное одеяние не помогало. Богатая вышивка, мерный блеск драгоценных камней, тяжелые украшения. Все это, наверное, выглядело величественно и было достойно самого повелителя, но Арман не был повелителем. Он даже магом был посредственным, а силу ему давал амулет на шее. Подарок брата... Единственное ценное и свое, что у него здесь есть. Остальное... блеск чужих брильянтов, белизна ларийских шелков. Пустышка. Он даже за себя постоять, если что, не сможет: пока вылезет из вороха этих тряпок...

Боги...

— Лиин вернулся в замок, — доложил хлопотавший вокруг Маро.

— Один? — насторожился Арман.

— Нет. Привел с собой наемников своего архана. Как я понимаю... по вашему приказу.

Значит, все получилось. Это хорошо. Но Маро продолжил:

— Его серьезно ранили. Если бы не своевременная помощь вождя Виссавии...

Арман сжал зубы, но продолжил слушать:

— Может, лучше отослать его домой? Если Лиина придется вытягивать из-за грани, его архан, несомненно, об этом узнает. Вы же понимаете, что повелитель будет недоволен.

Арман очень хорошо понимал. Боги, как же он хорошо понимал и как зол был на неосторожного Лиина, но и поделать ничего не мог:

— Нет, Лиин останется здесь.

— Могу ли я узнать о причинах? Повелителя, несомненно, это заинтересует...

— Потому что наемники моего брата не подчиняются даже моим приказам. Но подчинятся приказам хариба их архана.

— Могу ли я узнать...

— Сегодня повелитель решил мне оказать великую честь. Потому что мне доверяет. Могу ли я попросить... начать выказывать это доверие прямо сейчас? Если я пригласил сюда наемников моего брата, значит, у меня были на то причины.

— Кому вы передали полученный от меня амулет вызова? — прямо спросил Маро.

— Ответ будет прежним. Вы либо доверяете мне, либо нет. Если доверяете, то не задаете вопросов, если не доверяете, то, может, мы забудем о предстоящей церемонии? Напоминаю: я не напрашивался на эту честь, и следование воли повелителя будет стоить дорого и мне, и моему роду.

— Я принимаю ваш ответ, мой архан. Я доложу повелителю, что вы готовы к церемонии.

— Пусть Захарий приставит к Лиину людей посмышленее и посильнее в охрану. Прошу так же передать Лиину, что если он откажется от охраны, то может прямо сейчас возвращаться в Виссавию, а если его опять ранят, я прикажу казнить его охранников.

— Вы мудры, мой архан, — поклонился Маро, и усмехнулся. Совсем слегка, но Арман заметил.