Биомеханический барон

Глава 27

— Лекаря! — новый крик отвлек от размышлений, отнявших неприемлемо долгие пять секунд. Так медленно реагируют люди, а не охотники, и это уже выливалось в ощутимое неудобство. — Скорее, он умирает!

— А нечего было с ним заигрывать! — гаркнул гневный мужской голос. — Мы с этой собакой еще с Академии на ножах, а ты ему глазки строишь?!

— Нужно убираться отсюда, — проворчал один из магов. — Тут черти что творится.

Замечание — точнее и не скажешь, вот только покинуть дворец оказалось не так-то просто. Стоило группке дворян распахнуть ворота, как вместо запруженной каретами улицы они увидели колышущуюся темно-фиолетовую преграду, похожую на живое желе.

Под завесой клубились то ли змеи, то ли черви, вспучивались гнойные бубоны, а наружу выпрастывались подернутые сизой дымкой щупальца. Все это бурление выглядело настолько омерзительно, что одна впечатлительная особа рухнула в обморок.

— Это что за бесовщина! — возопил чародей. — Охрана! На помощь!

Но бойцы на стенах оцепенели точно статуи и молча уставились на город. Но если бы кто и очухался, вряд ли смог спасти хозяев, ведь и дураку понятно, что демоницы захлопнули ловушку, и никого живьем из нее не выпустят.

А накал страстей меж тем все нарастал, и уже даже киборг чувствовал учащенный пульс при взгляде на трепещущие ложбинки и вырезы. Его чувства обострились до предела, и вместо и без того возбуждающего аромата духов в нос буквально бил запах разгоряченных женских лон.

И лишь раз поддавшись его влиянию, парень увидел пред собой дюжины обнаженных тел, что корчились в похабных позах, гладили себя в непотребных местах и манили пришельца к себе. Чтобы избавиться от наваждения, пришлось поднести пальцы к виску и стрельнуть в голову слабым разрядом.

Матрица мгновенно перезагрузилась, железяки запыхтели на полную мощность, и соблазнительный морок исчез. Но судя по зашкаливающей биометрии, нечто подобное начинали видеть все вокруг.

И далеко не всегда внимание стоящей рядом красавицы было настоящим, а не очередным дурманом, из-за чего благородные доны потихоньку зверели и возвращались к истокам. А именно — к порядкам и нравам каменного века, где все решалось дубинами, зубами и кулаками.

Такими темпами дьяволицы прикончат всех без единого выстрела — но как решить эту загадку? Как вычислить адских шлюх и при том не убить невиновного? Ведь такая ошибка вполне может стать спусковым крючком, что окончательно сбросит чародеев в пучину кровавой вакханалии.

— Это темный барьер! — крикнул кто-то. — Тьма вновь наступает!

— Надо немедленно пробить преграду! Поднажмем, братцы! Свет в помощь!

— Я вам не братец. Выбирайте выражения, пока не отведали шпаги.

— Ах так…

— Заткнулись все!

Захар запрыгнул на голову статуи и выстрелил вверх огненным шаром. По изначальной задумке, шар должен был взорваться в небе ослепительным салютом и отвлечь дворян от похоти и свары, однако заклинание лопнуло всего в десяти метрах от земли.

От удара проявилась фиолетовая завеса, и стало ясно, что барьер дрожащим куполом накрыл весь дворец. И в сердца собравшихся хлынул такой ужас, что они ненадолго избавились от оков проклятой магии, пришли в себя и сумели выслушать охотника.

Вот только что им сказать, чтобы еще больше не обострить подозрительность? Пожалуй, только слегка приукрашенную правду — пусть лучше сторонятся друг друга, чем лезут в трусы и нарываются на поединки. Ибо страх и тревога — лучшее лекарство от возбуждения.

— Слушайте внимательно. Среди нас затесались приспешницы Бездны. То, что с вами происходит — это прямое воздействие их чар. Чья сила — в накале ревности и страсти. Помните об этом и не поддавайтесь на уловки. Отриньте животное начало, презрите низменное естество и не забывайте, что вы — дворяне, а не псы в загоне с течными суками. Сопротивляться дурману непросто, но выдержка и воля — наш единственный шанс победить. Если же позволите разврату заполнить разум — нам всем конец. А коль терпеть совсем невмоготу — лучше пустите молнию себе прямо в уд. Или насыпьте льда в штаны.

Знать расслабилась, кто-то даже заулыбался, но женские взгляды киборгу совсем не понравились. Так не паства взирает на пастыря, так каторжанки после долгого заключения смотрят на стриптизера.

— Так как нам отсюда выбраться? — спросил Мейер.

— Никак, пока не убьем этих гадин.

— Вы всегда говорите о них во множественном числе, — меланхолично заметил Алабин. — Сколько же их?

— Трое.

Аристократы ахнули и принялись с опаской поглядывать на соседей.

— И как же нам их найти? — спросили из толпы.

— Скоро расскажу, — соврал киборг, чтобы не обострять паранойю сверх меры. — Но знайте, все они маскируются под девушек. Так что держитесь от них подальше — хотя бы временно. Так будет проще сопротивляться чарам. Предупрежден — вооружен.

— Давайте просто запрем их во дворце и проверим каждую! — предложил кто-то.

— Помолчите, уважаемый, — тут же огрызнулись в ответ. — У вас ни жены, ни дочки — вот и несете околесицу. Во дворце запереть! Может, еще на цепь приковать?

Захара уже посещала такая идея, но ему вновь пришлось успокаивать собравшихся.

— Господа, без паники! Сейчас мы все обсудим с кандидатами и что-нибудь придумаем. А пока — молитесь, крепитесь и не смотрите на прелестниц, как бы сильно не хотелось. Ваши светлости, — он обратился к герцогам, — прошу за мной.

Верхушка уезда собралась в трапезной. Мореход набил трубку, сибиряку подали полную кружку меда, а немцу — кофия в чашечке с наперсток, которую тот умудрился цедить на всем протяжении разговора. Хозяин ограничился тушеным мясом, а вот Захар заказал еды за четверых.

У него кусок всегда лез в горло, а отказываться от халявного топлива перед важным боем не входило в его привычки. Но теперь великан добавил к обеду и щедрый десерт, хотя не питал особой страсти к сладкому. Ибо мозг работал за троих и требовал огромного притока глюкозы, и оставлять единственную надежу на спасение на голодном пайке никто не собирался.

— Расскажите подробнее об этих существах, — попросил князь, с легким презрением глядя, как киборг уписывает угощения с двух рук, закусывая печеную курицу яблочным штруделем.

— Это высшие порождения Тьмы. Они сильны и разумны, но их магия — иллюзии и мороки. Изначально они внушали патриархам необходимость проголосовать за Мейера…

— Возмутительно! — в который раз окрысился немец. — Это гнусная клевета! Я никак не связан с Бездной!

— Я и не говорю, что связаны. Просто врагу выгодно, чтобы мы покинули город без сопротивления. Тьма хочет бросить все скопленные силы на прорыв. Чем меньше преград на пути — тем большего она добьется.

— О чем я и твердил! — Сабуров грохнул кулаком по столу — аж тарелки подпрыгнули. — Надо драться, а не бежать!

— Надо, — кивнул Алабин. — Даже если придется сложить голову. Но у нас пока петух не клюнет — никто не пошевелится. А если генерал-губернатор прознает о Прорехе, ему неизбежно придется действовать. И если дадим бой, то сдержим тварей достаточно, чтобы его сиятельство успел собрать войска и купировать угрозу. Эта дрянь — как чума. Расползется по полуострову — и уже не остановишь.

— У меня есть план, как устранить угрозу с минимальными потерями, — сказал Захар.

— И что же задумал Синод? — с недоверием спросил Юсупов.

Но пришельцу такой ход беседы понравился. Одно дело — излагать безумную идею самому, и совсем другое — действовать от лица второй по влиянию организации в империи.

— Если вкратце — спасти Петра.

Бородач с азартом осклабился. Калека хмыкнул и покачал головой. Немец побледнел и разве что слезу не пустил.

— Могу узнать, как именно? — насторожился князь.

— Сейчас — нет, — Захар решил придержать интригу — и чтобы не спугнуть союзников, и чтобы не подслушал противник. — Но нам понадобится помощь всех и каждого. От исхода этого мероприятия зависит не только судьба России, но и целого мира.

— Для начала неплохо бы выбраться из дворца, — проворчал Алабин. — А то пока из нас такие себе борцы с Бездной.

— Вы же нам поможете? — тонкие губы Мейера задрожали. — Синод пришлет подкрепление?

— Я и есть подкрепление, — киборг не сдержался от ухмылки, глядя, как немец едва не обомлел от ужаса. — И помогу вам лишь при одном условии.

— Как неожиданно, — вновь хмыкнул моряк.

— И чего вы хотите? — Феликс Феликсович с вызовом поднял голову. — Больше податей? Служек? Власти?

— Я хочу, чтобы вы вспомнили свою присягу, — Захар откинулся на спинку и устало похлопал по выпирающему животу, что уменьшался прямо на глазах. — И повторили ее — здесь и сейчас.

А затем резко выпрямился, выхватил объятый сияющим туманом клинок и вонзил в центр столешницы. Сабуров глухо рыкнул и потянулся к палашу, Алабин нахмурился, а Мейер подскочил, как ужаленный.

— Узнаете? — парень провел большим пальцем по золоченой гарде. — Кто не узнал — подсказываю. Это — меч Александра Невского, коим меня посвятили в витязи. Пред ним многие поколения дворян клялись в верности России. И я хочу, чтобы это сделали и вы, дабы отринуть все сомнения и подозрения. Я-то не сомневаюсь, — Захар коснулся груди и воздел очи к потолку, — но вот Ему уверенность не помешает. Так что, господа, предлагаю начать по старшинству. И знайте — Он далеко, но видит все.

Князь встал, подрагивая от гнева и усталости, и сжал основание клинка в руке — да с такой силой, что по освященному металлу потекли алые струйки.

— Я, Феликс Феликсович Юсупов, обещаюсь и клянусь пред сим мечом и самим первородным Светом, что буду верой и правдой служить Российской империи, Самодержцу ее и Престолу, не щадя жизни — до последнего вздоха. Обещаюсь и клянусь врагов Его нещадно разить телом и кровью, в поле и крепостях, водою и сушею, в баталиях, партиях, осадах, штурмах и в прочих воинских случаях. И содействовать и способствовать во всем, что может касаться Его Императорского Величества службы и пользы для государства.

Мужчина произнес это на одном дыхании, не сводя с пришельца свирепого взора. А когда закончил, вокруг меча скопилась лужица крови, и от касания магического тумана алая влага мерцала толиками манорода.

— Я — поклялся. А ты, витязь, готов принести присягу?

— А я уже, — киборг поднял ладонь с погасшей стигмой.

— А мы тоже. Но нам повторить несложно. Теперь хотим убедиться и в твоих добрых помыслах.

Захар пожал плечами и стиснул обагренное лезвие:

— Клянусь освободить Петра. Дальше справитесь сами.

— Какая ирония, — Юсупов усмехнулся. — Благородными воинами верховодит беспринципный наемник.

— Не нравится — вытаскивайте императора своими силами. Только сомневаюсь, что вы даже из дворца сумеете выбраться.

— Господа, полно вам собачиться, — Сабуров сжал клинок так, что едва не погнул. — Наша родина под ударом, а враг уже у ворот. Не сплотимся — погибнем. И если этот витязь в самом деле знает, как вызволить Петра Алексеевича, то я готов идти за ним хоть в Бездну!

— Похвальное рвение, — верзила осклабился. — Ведь именно туда мы и отправимся.

Мейер икнул и обмяк в кресле. Алабин же вмиг растерял весь цинизм и чуть не выронил трубку изо рта.

— Это безумие, — прошептал капитан. — Ни одна живая душа не продержится там и секунды!

— Продержится, — Захар снова улыбнулся. — Если окружит себя достаточно прочной защитой. И Синод знает, где таковую раздобыть. Но без вашего содействия ему не обойтись.

— Тогда я готов, — калека осторожно коснулся лезвия, точно то раскалилось добела.

— Идите вы все к черту, — немец встал и пьяной походкой направился к двери. — Отряд самогубцев. Я в этом участвовать не намерен.

— Может, это он — еретик? — спросил Сабуров.

— Увы, но нет, — вздохнул киборг.

— Что же, — Алабин сел поудобнее. — Раз будущий план определен, предлагаю вернуться к делам насущным. Как нам вычислить этих бестий?

— А вот это — самая большая проблема. Потому что твари не только наводят мороки, но и меняют личины, как маски.

— Погодите, — моряк нахмурился. — Мы же здесь все друг друга знаем. Если бестии принимают чужие облики, значит, у них должны быть двойники. Но я почему-то ничего подобного не замечал.

Настал черед Захара шевелить мозгами. Действительно, двойники точно попались бы на глаза, а поначалу чертовки не наглели и использовали магию по минимуму — чтобы тайком повлиять на выборы, не более. Из чего можно сделать один неприятный, но достаточно верный вывод:

— Боюсь, мы имеем дело с чем-то большим, чем простая маскировка. Скорее всего, твари умеют подселяться в чужие тела и даже управлять ими.

— Одержимость! — Сабуров сжал кулаки.

— Что-то вроде того, — согласился киборг.

— Но не можем же мы казнить людей только за то, что в них против воли побывал бес, — сердито бросил Юсупов. — Он же просто в другое тело прыгнет, а человек погибнет ни за что.

— И это тоже стоит учитывать.

— Да мы это и без вас знаем! — не удержался князь. — Вы — витязь Синода, или вас вчера в служку постригли? Разве не ваша задача — разбираться во всех сортах демонов?

— Я просто тщательно все продумываю, — отбрехался парень. — Нельзя упустить ни мельчайшей детали, а то сделаем только хуже.

— Насколько мне известно, — продолжил Алабин, — чтобы впустить старшего черта в наш мир, ему нужно отдать свое тело. Тело станет и магической подпиткой, и защитой от Света, без которой черт здесь долго не протянет. По сути, одержимые — это передвижные Прорехи, и эти ваши соблазнительницы попали во дворец именно в чьей-то туше. Уж извините, иначе назвать еретика язык не поворачивается.

— Именно так, — согласился Захар. — И наша задача — вычислить и уничтожить хотя бы одну совращенную оболочку. Тогда демон лишится связи с Бездной и либо сдохнет, либо выдаст себя.

— Знать бы еще, как это сделать, — проворчал бородач. — В Сибири таких вычисляют по меткам, но это — просто суеверие.

— А как ведет себя еретик, когда из него исходит кукловод? — спросил Алабин. — Уж точно не падает замертво, как марионетка без нитей.

— А вот эти моменты стоит уточнить с особым тщанием. Ваше сиятельство, — охотник обратился к хозяину, — у вас не найдется каких-нибудь священных книг? Я бы хотел… освежить свои знания по демонологии и бесогонству.

— Хм… — князь смерил парня настороженным взором. — В молельне есть библиотека. Дуся вас проводит. Дульсинея!

В трапезную вплыла горничная в строгом черном платье и смиренно потупила взор. Выслушав наказ, она пригласила гостя следовать за собой и отвела в левое крыло, где в небольшой комнатке стояли алтарь и шкаф с толстенными томами в золотых переплетах.

Киборг сразу отыскал нужное название (тут модули не подвели), взял книгу и повернулся, чтобы положить ее на алтарь — страницы оказались слишком хрупкими, чтобы просто держать их в руках. И увидел пред собой служанку, на которой остались одни лишь чулки с подвязками.

Кровь тут же хлынула по жилам — но именно к тем органам, которые нужны в столь опасной ситуации. И вместо того, чтобы таращиться и сально ухмыляться, Захар быстрее мангуста выхватил револьвер и направил на бестию, но в последний миг палец замер на спусковом крючке.

— Что такое, сладкий? — тварь бесстрашно шагнула вперед и сжала ствол меж крупных усыпанных веснушками грудей. — Боишься убить невинную девицу? Так может тогда побалуешь меня своим вторым стволом? Я без обмана — взгляни в эти честные глаза, — она захлопала ресницами. — Просто очень уж хочется насладиться твоим большим талантом и нечеловечьей силой. Ибо ходят слухи, что ты дашь фору даже адскому жеребцу.

— Сгинь, нечистая, — парень вывернул оружие из упругих тисков и сунул в кобуру. — У тебя ничего не получится.

— У тебя тоже, — суккуб высунула кончик языка. — Так что развлеки меня напоследок. Чего добру пропадать?

— Пошла ты…

— Я-то уйду. А ты подумай хорошенько, на чьей стороне воюешь. Тьма — это абсолютная свобода. Ни запретов, ни ограничений, ни навязанных догм. И хоть у нас тоже есть командиры и подчиненные, но лишь потому, что иначе войну не выиграть. Но затем останется лишь одно правило — славить Бездну и делать, что захочешь.

— Я на такое не клюну. А еще я знаю, что абсолютная свобода — это хаос и грызня, где все против всех и выживает сильнейший. То есть, то же самое, против чего вы якобы сражаетесь.

— Пусть даже так, — чертовка ступила ближе и положила руки ему на плечи. — Но ведь ты среди нас точно не пропадешь. Возможно, ты самый сильный из смертных, так зачем им прислуживать? Только с нами ты обретешь то, о чем так давно мечтаешь.

Ведьма не пыталась использовать магию — Захар бы сразу это почуял и пусть и не убил бы гадину, но так дал в дыню, что переговоры бы сразу закончились. Похоже, тварь это понимала и говорила искренне, но парень не собирался поддаваться на пустые увещевания.

— Я не для того сорвался с одной цепи, чтобы подставить шею под другую. Не пытайтесь меня вербовать, у вас ничего не получится. Не потому, что я так люблю людей и дворяшек, а потому, что вы — еще хуже.

— Возможно, ты прав, — острый ноготок осторожно скользнул по горлу. — Возможно, мы в тебе ошибаемся. Но если укусишь протянутую руку — на пощаду больше не надейся, щенок. Отказ оскорбит наших владык, а они этого не прощают. И не ровен час, ты снова лишишься всех, кто тебе дорог.

— Мне дорог только я сам.

— Пока что, — бестия осклабилась от уха до уха. — До поры до времени. А мы будем рядом всегда. Бездна — вечна, как сам космос.

— Изыди, — киборг поднял ладонь и коснулся лба соблазнительницы.

В этот раз стигма сработала. Девушка закатила глаза, вздрогнула и рухнула на пол. Сразу же очнулась, огляделась и заорала не своим голосом. Схватила сброшенное платье, кое-как прикрылась и кинулась к двери. Захар едва успел схватить беглянку и притянуть к себе, после чего бедняга заверещала пуще прежнего:

— Спасите! На помощь! Насилуют!

— Да погоди ты! Успокойся, я просто хочу поговорить.

— Сжальтесь, ваша милость! Умоляю…

— Уймись, — парень пощелкал пальцами перед лицом, и каждый щелчок по громкости мог сравниться с ударом хлыста. Но это помогло — горничная перестала истерить и как завороженная уставилась в одну точку. — Я тебя не обижу, поняла?

— Д-да… Простите, все случилось так внезапно. Не смею вас обидеть, но в следующий раз хотя бы предупредите, прежде чем рвать с меня платье. Я не откажу — вы мне весьма по нраву, но негоже пользоваться дамой, когда она без сознания.

— А вот с этого момента подробнее. Опиши все, что с тобой случилось.

— А вы что же — и сами не помните? Его сиятельство велел отвести вас в молельню. Я отвела, но лишь ступила за порог, как сразу же обомлела. Уж не знаю, почему — наверное, от голода. Страху натерпелась со всеми этими выборами — аж аппетит пропал. А теперь еще…

— Не отвлекайся. Что было дальше?

— А дальше я очнулась… — белокурая красавица наморщилась и коснулась лба, — почему-то на ногах… И голая. Ну что голая — то понятно, вы раздели. А как сама стоять смогла — ума не приложу.

— Ты что-нибудь видела после потери сознания? Может, сон? Или голоса?

— Нет, ваше благородие. Совсем-совсем ничего. Словно все за миг произошло. Вот уснула — вот проснулась.

— Понятно, — великан вздохнул. — Одевайся — и никому не говори о том, что видела.

— Конечно, — Дуся покраснела и потупила глазки. — Вы, поди, уже женаты… Таких красавчиков быстро разбирают.

— Да-да, — отмахнулся он, погружаясь в раздумья. — Все, иди.

— А может, — милашка закусила губу, — ну… продолжим? Ежели хотите, я снова прикинусь спящей. Только не здесь. Священное место, все-таки.

— Марш отсюда.

Деваха вскочила, бросила на прощанье воздушный поцелуй и скрылась за дверью. Охотник же поднял оброненную книгу и приготовился просканировать от корки до корки, как вдруг снаружи раздался взрыв и крики.

Выглянув из окна, Захар увидел объятого пламенем дворянина, которого в спешке тушили неравнодушные чародеи. Другие же оттаскивали от него разъяренную мамзель, что рвалась из рук, как бешеная собака с поводка.

— Подонок! Подлец! Негодяй! Мой отец половину усадьбы в приданое отписал, а ты соседке под юбку лезешь?! Убью, кобель!

Пару кое-как разняли, а ловелас отделался испугом и пропаленным костюмом — спасли обереги. Но надо торопиться, ибо темные чары сгущаются все быстрее, и скоро слова и уговоры потеряют всякий смысл, а степенные господа превратятся в обезумевших троглодитов.

Но кое-какая зацепка все же есть. Одержимый ничего не помнит о том, когда им управляет демон. Как давно еретики провели проклятый обряд и впустили в свои души Бездну? Допустим, еще со времен предыдущего вторжения — то есть, год назад.

И как будет вести себя человек, внезапно очнувшийся от годовой комы? Наверное, как малахольный чудак, чем сразу же привлечет к себе внимание. Если только демоны перед уходом в новое тело не внушают оболочке вести себя так, будто ничего не произошло. Черт… Слишком много догадок, слишком мало фактов. Захар с тоской взглянул на талмуд толщиною в кирпич. Похоже, все-таки придется это прочитать.

Но из всей книги удалось вычленить не так уж много полезного. Например, если еретик впустил демона добровольно, тот обретал полный контроль над разумом и телом. И даже мог как бы программировать носителя на выполнение определенных действий — особенно если эти действия не нравились новому хозяину или представляли для него угрозу.

Но такие способности тратили столь много сил, что демонам приходилось отрекаться от любых других навыков и заклинаний. Из-за чего такие порождения крайне слабы в открытом бою, поэтому используются лишь как шпионы, смутьяны и подстрекатели.

И все же кто-то из этих тварей создал барьер — да такой, что даже орава колдунов не может его пробить. И не стоит забывать о внушении и соблазне — это тоже отдельное искусство. Значит, за маскировку отвечает лишь одна из всей троицы — и если ее прикончить, пособницы останутся без прикрытия.

Вот только как именно ее поймать в книге не написали. Хотя молитв и обрядов изгнания там выше крыши — на любой вкус, фантазию и кошелек. Но пока демон может прыгать из тела в тело, все они бесполезны и только подставят невиновных, как чаще всего и случается при охоте на ведьм. Вот так задачку подбросили, ничего не скажешь.

— Господин витязь! — в дверь постучали. — Вы в порядке? Надо спешить — обстановка накаляется. А развести всех по углам мы не сможем — здесь нет столько места.