Встреча на подсолнуховом поле (СИ)

Глава седьмая

Даша замерла около раскрытой сумки и сжала пальцами виски, прикрыв глаза и вспоминая, что могла забыть. Сегодня вечером ее заберут в Клеодерн, и уже завтра она окажется во дворце, где предстанет перед королевой Тэрой. Быть фрейлиной — большая честь, по мнению жителей королевства. Многие, от советников до простых крестьян, мечтают, чтобы их дочь была выбрана и удостоена этого звания. Кажется, сейчас у Королевы шестнадцать фрейлин, как совсем юных, так уже и зрелых девушек из простых семей и из знатных родов. Среди них и внучка Лидарии, маленькая Лисса, которую Даша не видела уже почти полтора года.

Улыбнулась, вспоминая вечно растрепанные рыжие вихры сестры. Раньше бабушки часто бывали в гостях друг у друга и брали внучек с собой. Лисса тогда была совсем малышкой, а Даша почти достигла возраста совершеннолетия — четырнадцати лет. В этом году уже Лисса в середине зимы, когда она родилась, станет взрослой. Будет таковой считаться. Возможно, Лидария решит ее судьбу, определив в супруги выгодную партию из какого-нибудь знатного дома королевства. И ей придется принять этот выбор так, словно его совершила она сама.

Даша вздохнула и подошла к окну, широко распахнув створки.

Принято считать, что люди благородного происхождения, принадлежащие к сильным и древним домам, не имеют тревог, горестей и печалей. У них всегда все замечательно, только от того, что они носят известную фамилию, которая, как думают многие простые крестьяне, обеспечивает им безграничное счастье и безопасность. Однако привилегии зачастую оказываются наказанием, а чувство защищенности — зыбким, как туман. Судьба знатных дам и юношей не принадлежит им. Они — разменная монета, которая может принести дому еще больше известности и состояния. Их чувства никогда не берут в расчет.

Дашина семья не принадлежала к верхам общества, пока однажды Лидария, которой всегда была чужда жизнь в деревне, не сбежала из дома в столицу, где смогла выйти замуж за молодого мужчину, принадлежащего к одному из малых домов, но подающего большие надежды в создании своей карьеры, и вскоре Лидария уже вращалась в дворцовых кругах благородных дам.

Ее сестра же — Лалия — предпочла остаться в Соари, где провела все детство. Ее никогда не влекли веселые балы, пышные наряды и разговоры ни о чем, за что Даша была ей очень признательна, ведь благодаря этому она получила удивительные и бесценные воспоминания, которых нет у людей, выросших в шумных и больших городах. И свою дальнейшую жизнь она решала всегда сама, без принуждения и чувства долга, которое давит на душу тяжелым грузом всю жизнь многих знатных господ, сохранивших свои детские мечты и желания, свою веру в волшебство, но вынужденных поступать так, как велит им честь и положение семьи.

Опустившись на кровать рядом с сумкой, Даша посмотрела на полочку с выставленными кувшинами и чашами, ощущая, как кольнуло в груди. Свой путь она выбрала сама, и ваяние из глины стало важной частью ее жизни; делом, без которого она не мыслит себя, но теперь придется уехать и оставить мастерскую, уже давно прекратившуюся в свое маленькое, родное и уютное королевство. Оставить, быть может, навсегда.

Тревожные мысли прервал шорох за спиной, и Даша обернулась, встретившись взглядом с нахохлившимся совенком, забравшимся в ее сумку. Проворчав, Бинх прищурился и, схватив деревянный гребень, взмахнул крыльями и вылетел из комнаты через растворенное окно. Даша возмущенно подскочила, но птица уже скрылась из виду. Удрученно покачав головой, перевязала ремни на сумке и вышла из комнаты. Еще со вчерашнего дня Бинх устроил ей представление, воруя вещи, которые она готовила с собой, разбрасывая их и другими способами мешая собираться в дорогу.

— Доброе утро, Даша, — Лалия выглянула из кухни, отряхивая руки. — Мы готовим. А ты что такая хмурая? Бинх снова проказничает?

— Как ты догадалась?

— Он пару минут назад пролетел мимо окна с книжкой в когтях, — усмехнулась, покачав головой, — а только что с твоим гребнем. Совсем тяжко, да?

— Да уж, — кивнула. — Из-за него никак не получается нормально собрать вещи.

— Злится. Не хочет, чтобы ты уезжала.

— У меня нет выбора. И ты это знаешь, — Даша прислонилась к стене около стола, где Лалия резала овощи, и огляделась. — А где Вереск?

— Я его отправила немного зелени срезать для вкуса.

— Все готово! — двери распахнулись, и Вереск стремительно вошел в дом, широко улыбаясь и протягивая букет из душистых трав. — Доброе утро, Даша.

Девушка кивнула и, взяв из рук Вереска травы, склонилась над тазом, чтобы смыть с них землю и пыль, но мысленно вновь и вновь обращалась к предстоящему отъезду в чужой и холодный дворец Королевы. Уже много лет госпожа Тэра считается негласным правителем королевства Диары, ибо ее муж жив, но попав под влияние жены, давно говорит ее словами. У них так же есть дети: наследный принц Этан и три дочери, одну из которых, младшую Энн-Мэри, Даша помнила по своему последнему приезду во дворец вместе с Лидарией. А старших, кажется, зовут Триана и Норин; они родились с разницей в два года, однако походят друг на друга подобно близнецам, что порой даже собственные родители путают их.

— Даша, — донесся до нее мягкий, но настойчивый голос юноши, уже, вероятно, не в первый раз обращавшегося к ней. — С тобой все в порядке?

Не сдержав язвительно смешка, Даша поднялась и положила траву в чашу.

— Конечно.

— Ну-ка пойдем, — хитро усмехнулся Вереск, взяв ее за руку. — И не хмурься.

Даша хотела было возмутиться, что ей помимо сборов еще предстоит искать похищенные Бинхом вещи, но, поразмыслив, кивнула и, перестав сопротивляться, направилась вслед за вышедшим на улицу юношей, мягко тянущим ее за руку. Они спустились на тропинку, но свернув с нее, Вереск обогнул дом, направляясь к раскинувшемуся на холме полю. Даша с удивлением шагала за ним, гадая, что юноша придумал на этот раз, а Вереск только оглядывался время от времени и загадочно улыбался, поддразнивая ее.

— А как ты любишь проводить время, Даша?

— Я, — растерялась от его неожиданного вопроса девушка, а после, ненадолго задумавшись, ответила. — Мне нравится огонь. И я очень любила проводить вечера возле камина, когда мы приезжали в госте к Лидарии. Тогда была зима, и город рано погружался в темноту, а я спускалась в гостиный зал, где за чашкой чая бабушки приглушенно беседовали, обсуждая события прошедших лет, и садилась на ковер напротив камина, вслушиваясь в тихое потрескивание бревен. Это было замечательное время, и помню, в том возрасте я мечтала о таком же доме с камином.

— Вероятно, тебя пленяет в огне именно его противоположность водной стихии, которая тебя пугает, — задумчиво ответил Вереск. — А может, притягивает жар, который, как тебе хочется верить, способен заметить тепло другого человека.

Даша промолчала, разглядывая траву под ногами, а Вереск, наконец, остановился и развернулся к девушке лицом, продолжая загадочно улыбаться. Сердце тревожно сжалось, и Даша подняла взгляд, рассматривая тонкие черты лица юноши, веснушки на носу и искрящиеся светом темно-синие глаза, в глубине которых таилась едва уловимая печаль. Неясное предчувствие закралось в душу, Даша вздохнула, на мгновение прикрыв глаза, а когда вновь их открыла, Вереск держал в руке подсолнух, протягивая цветок ей.

— Я горжусь, что ты рядом со мной, — лукаво прищурившись, сказал он.

Даша взяла яркий цветок, зачарованно глядя на крошечные золотые лучики, обрамляющие сердцевину подсолнуха. Теплые слова Вереска ласковой улыбкой отразились на ее лице, и, сняв в запястья кожаный шнурок с ключиком, принадлежавший раньше Ашу и являющийся ее любимым украшением и талисманом, Даша коснулась руки юноши и, повязав шнурок, прошептала:

— Ты согреваешь мое сердце.

Вереск хотел что-то ответить, но отвлекся, глядя куда-то за спину девушки. Даша обернулась и заметила вдалеке карету с развивающимися над ней королевскими штандартами. На душе сразу стало пусто и холодно. Вот и пришел момент расставания с родной деревней. Даша поспешила вниз, а Вереск, догнав ее, сказал, что все украденные совенком вещи, он сам отыщет и привезет во дворец.

Девушка кивнула и, почти добежав до дома, взяла из комнаты сумку и вышла обратно на улицу. Лалия протянула теплый узелок, сказав, что приготовила это ей в дорогу, и обняла внучку. Тем временем карета подъехала к дому и пожилой кучер, поприветствовав их, взял сумку и помог Даше сесть. Отодвинув легкую ткань, скрывающую окно, посмотрела на бабушку и попыталась улыбнуться, но вышло, как ей показалось, слишком коряво. Вереск наклонился к ней и, привлекая внимание, заправил выбившуюся каштановую прядку за ухо:

— Не волнуйся, — горячо прошептал он. — Я всегда буду рядом с тобой.

Даша кивнула, и карета тронулась с места. Задернув занавески, вздохнула и откинулась на спинку сиденья, пытаясь отвлечься от грустных мыслей. Порою что-то происходит, потому что должно произойти, без какой-то видимой на то причины. Это слова Вереска, но Даша все же верила, что у каждого события в жизни, у каждой встречи, пусть даже ничего не принесшей на первый взгляд, есть особый смысл. И возможно, потребуются годы, но однажды ты поймешь, почему тебе все это было так необходимо пройти.