Встреча на подсолнуховом поле (СИ)

Глава двадцать девятая

Солнце уже высоко поднялось над горизонтом, когда впереди показались очертания деревни, а стоило утреннему туману рассеяться, Даша поражено выдохнула, заметив вдалеке величественные очертания могучих гор Мон. Вскоре сочная растительность стала редеть, пока и вовсе не исчезла, из густой поросли превратившись в редкие островки пожухлой травы, а лошади недовольно фыркали, недовольные их скудностью. Стало заметно холоднее, и девушка надеялась, что им удастся в деревне найти теплую одежду и тулупы, о которых говорил Тин, иначе им и пары дней не протянуть в горах, где наверняка будет еще холоднее.

Поежившись, Даша придвинулась к Вереску, чувствуя, как он напряжен. Хмуро молодой человек разглядывал окружающую их долину, словно бы в любое мгновение на них могли напасть разъяренные враги. Произошедшее в лесу близ Клима все еще тяготило его сердце. Даша положила руку на его плечо, желая приободрить и ощутила, как он вздрогнул от ее невесомого прикосновения. Но на вопрос девушки, беспокоит ли его что-то, Вереск лишь покачал головой, и Даша предпочла оставить его в покое, только легко обняв и прислонившись к его спине. Не сводя взгляда с приближающегося поселения, Вереск задал вопрос, ни к кому особо не обращаясь:

— Почему это место называется Дар?

— Раньше оно называлось иначе, — ответила ему Мирайн. — Айлрик, по имени первого старейшины. Поселение долгие столетия существовало обособлено. Однако немногим больше тридцати лет назад правитель Хада захватил эти края, а вскоре окружающие нас земли отвоевал Цер. Дар с диалекта местных жителей переводится как «без оков». Они так и не признают власти над собой и считают, что правители сменяют друг друга, а их община вечна. У них есть орден проводников, который и поможет нам перебраться через горы.

— Мы не пойдем с ними, — холодно прервал ее Лорэнтиу.

— Ты собираешься перейти горы в одиночку? — надменно усмехнулась женщина. — Ты хоть представляешь, насколько труден этот путь даже по относительно безопасной тропе, при этом, будучи сопровождаемым проводником? Если мы отправимся в горы одни да еще по неизвестной дороге, то рискуем никогда уже не выбраться оттуда. Помимо жестокого холода, нас там ожидает кое-что пострашнее. Ты и вообразить себе не можешь обитающих в горах тварей. Поэтому забудь об этом и не подвергай нас излишней опасности. Мы пойдем с проводником.

— Нет, — так же твердо ответил юноша. — Мы пойдем одни.

— Лорэнтиу!..

— Если ты так осведомлена об этой деревне, ордене проводников и безопасной тропе, то должна знать, что эта дорога считается официальной и ведет через границу с Сувером, поэтому, несмотря на разговоры этого глупого лже-императора об объединении стран, там существует пост, где несут службу солдаты правителя. Мне бы не хотелось попадаться им на глаза. Поэтому мы пойдем другой дорогой. Точнее сами проложим ее. Выйдем мы севернее Лека, и еще около трех дней нам нужно будет пройти до столицы. Там мы сможем достать новых лошадей.

— Мы бросим Кайена и Шерра? — поражено вырвалось у Даши.

— Мы продадим их в поселении. Через горы путешествуют много путников и торговцев, поэтому лошадей продать труда не составит. По основной дороге мы бы смогли пройти с ними, хоть это и опасно. Торговцы часто теряют своих лошадей в пути, когда те срываются в пропасть, а вместе с ними и навьюченный на животных товар. Я был здесь ранее, поэтому смогу провести нас иной дорогой. Однако лошади там не пройдут. Разве что у них за этот день не вырастут крылья.

— Но они ведь уже столько времени с нами, — недовольно возразил Вереск, — и Йован просил нас хорошо заботиться о доверенных лошадях. Как мы можем просто взять и избавиться от них? Кайен и Шерр наши друзья, можно сказать. К тому же, ты ведь сам любишь их и так старательно за ними ухаживал всю дорогу.

— Да, — пожал плечами юноша, — я привязался к ним, но все же решения моего это не меняет. Помнишь, я рассказывал о связи человека и оружия? Так что, да, я тоже люблю приписывать вещам особый смысл и некие проявления людских душ. Но что бы там ни было, оружие — это просто оружие, так же как лошади — обычные животные. Они привыкнут к новым хозяевам, как привыкли к нам.

— Может быть, ты и прав, — буркнул Вереск.

— Нет не прав! — возмутилась Даша, гневно сверкнув глазами в сторону заинтересованно повернувшегося к ней Лорэнтиу. — Мы не оставим их. Вереск прав, они стали нашими друзьями, и мы должны забрать их с собой. Для этого мы пойдем главной дорогой, стражники не обратят на нас внимания.

— Ты не берешь в расчет, что во время пути мы можем встретить разных людей. Конечно, можно было бы отправиться поодиночке, но этот вариант даже не подлежит рассмотрению. Словом, не спорь со мной. Мы там показаться не можем и пойдем другой дорогой. Это больше не обсуждается. Нам и без этого придется что-то делать с твоей совой. Я сошью ей шлейку и будешь держать ее на привязи, иначе бросим ее там. Стоит ей улететь хоть раз, и вернуться уже не сумеет.

— Бинх умный, — возразила девушка, — он найдет дорогу.

— Дело не в этом, — хмыкнул Лорэнтиу. — Его просто кто-нибудь сожрет.

— Если вдуматься, — негромко произнесла молчавшая до этого Мирайн, — то он прав. Если вы оказались в такой неприятной ситуации, стоит быть острожными. Стража, конечно, может и не обратить на вас внимания, но может ведь быть и совсем по-другому, Даша. К тому же и неизвестно, кого мы можем встретить по пути, где проходит много странников. Поэтому нам действительно стоит отправиться по неизвестной остальным дороге, хотя и не представляю, как можно перебраться через горы Мон без проводника. А что касается лошадей, Даша, то подумай, важнее для тебя мы и наши жизни или эти животные. Лорэнтиу прав, вскоре они нас забудут и привяжутся к новому хозяину, поэтому не волнуйся за них.

— Делайте, как считаете нужным, — буркнула девушка.

— Даша, — спокойно продолжила увещевать ее Мирайн, — я понимаю, что тебе кажется, будто мы стали для лошадей семьей или кем-то особенным, но, поверь, это не так. Да, им нравится, что мы хорошо к ним относимся, кормим и чистим, не бьем, но когда они попадут к другому хозяину, который будет так же хорошо с ними обращаться, они нас забудут. Многие лошади всю жизнь передаются от одного владельца другому. И да, все-таки это просто животные.

— Хорошо, — выдохнула Даша, понимая, что они по большей части правы.

— Вот и замечательно, — хлопнула в ладоши Мирайн, отчего едва не свалилась с лошади. Извернувшийся и успевший ухватить ее Лорэнтиу недовольно проворчал, затаскивая женщину обратно на круп фыркнувшего Кайена. — Надеюсь, мы останемся в городе хотя бы на пару часов? Мне нужно кое-что купить у их травников. Ах, как они славятся своими лекарствами, и какие у них можно найти редкие травы и амулеты вы даже представить не можете.

— Ты любишь такие вещи? — удивилась Даша. — Амулеты?

— Да, это интересно. У многих народов они довольно необычны.

— А в Клеодерне ты была в доме колдуньи?

— Колдуньи? — Мирайн нахмурилась, словно припоминая, и покачала головой, — в Клеодерне нет колдуньи. Разве что, ты имеешь в виду Шэрру, но она обычная травница, не более. Так что ты перепутала. Но если видела ее, — звонко засмеялась женщина, — то наверняка могла посчитать ее колдуньей. Из-за символов на лице.

— Лисса называла ее колдуньей, — пояснила Даша.

— Твоя сестренка? Она ошиблась.

— Но эта женщина, действительно, предсказала нам… точнее, мне.

— Что же она сказала? — поинтересовалась Мирайн, глядя вперед на скалы.

Прежде чем ответить, Даша тоже посмотрела на выросшие перед ними горы и рассыпавшиеся по их слонам домики, одни из которых были вырезаны прямо в скалах, а другие просто к ним пристроены. Люди еще казались совсем крошечными, но уже сейчас необычное поселение произвело на Дашу большое впечатление. С трудом отведя взгляд от живописного вида, она попыталась вспомнить слова колдуньи, которые, впрочем, и так крепко проникли в ее сознание.

— Что суждено — сбудется. Что должно — произойдет. То, чего ты ждешь, придет в твою жизнь, — чуть охрипшим голосом произнесла девушка, едва ли ни слово в слово припомнив сказанное колдуньей Шэррой. — Только она все же ошиблась.

— И в чем же? — повернулась к ней Мирайн. — Разве ты не получила, чего ждала?

— Я не этого… — Даша вздрогнула от мгновенного осознания.

— Вот именно, — хмыкнула женщина.

Даша неосознанно сжала ткань рубашки Вереска, за которого держалась. В самом деле, ведь подсознательно она всегда желала покинуть Соари, обрести свободу и увидеть другие страны. Пусть это пришло и не так, как иногда снилось девушке, но все же она, действительно, получила то, чего желала. Так смысл теперь стенать, если все произошло по ее пусть и неосознанному, но желанию? Вздохнув, Даша подняла взгляд, из-за спины юноши глядя на поселение. Крепостей здесь не было, как не было и ворот; дома старые и обветшавшие, но выглядевшие крепкими. Кое-где между домами были натянуты веревки с сохнущим бельем и одеждой. Возле крыльца одного из домов в грязи копошились щенки, а их мать лениво развалившись рядом, искоса поглядывала на них; чуть поодаль вальяжно расхаживали несколько куриц.

Заметив приближение странников, какая-то женщина, закутанная в бесформенное одеяние, подхватила на руки маленького ребенка, до этого играющего возле нее, и направилась в их сторону. Приблизившись, она остановилась и почтительно склонила голову, негромко обратившись к Лорэнтиу на незнакомом Даше языке. Только сейчас девушка со всей серьезностью осознала, что граница ее страны осталась позади и теперь она, вряд ли, когда-либо еще услышит родную речь. Лорэнтиу тем временем спешился и коснулся раскрытой ладонью головы женщины, что-то беззвучно шепча, а после сделал то же самое с ребенком. Незнакомка, судя по улыбке, горячо поблагодарила его и поцеловала руку, после спешно вернувшись обратно к дому. Даша бросила на юношу вопросительный взгляд, и тот, поймав его, насмешливо хмыкнул, пояснив свои действия:

— Она приняла меня за монаха, — пожал плечами, — и просила благословения.

— Как-то нехорошо это, — пробормотал Вереск, — обманывать ее.

— Люди верят тому, что видят, и значение имеет именно эта вера. Неважно посвященный я монах, проведший жизнь в странствиях и молитвах, или же нет, если эта женщина всем сердцем верит в мое благословение, то оно к ней придет.

— Какие умные ты говоришь вещи, юноша, — хихикнула Мирайн.

— Несносная женщина.

— Что ж, если у нас пока нет никаких планов, я пойду искать травников.

— Нет, — оборвал ее Лорэнтиу, перехватив так же спешившуюся и намерившуюся уже уйти женщину за локоть. — Уйдешь после того, как найдем нам комнаты, чтобы знать, где искать друг друга в случае необходимости. Ждать тебя никто не собирается, и если оставишь нас сейчас, то сомнительно, что можешь после вновь отыскать. А коли ты была здесь раньше, то наверняка знаешь, где мы можем остановиться на ночь.

— Нет, — отбросила волосы назад Мирайн, — не знаю.

— Никакого от тебя проку, — недовольно процедил молодой человек.

— Можешь обратиться к Старику Хаку, как его все тут называют, — накручивая волнистый локон на палец, предложила Мирайн, проигнорировав выпад. — Я слышала, он сдает комнаты. В прошлые разы, когда я проходила здесь, то всегда останавливалась у одной знакомой женщины, но она умерла почти два года назад. В общем, если такой вариант тебя устроит, то нужно идти вглубь поселения. Его дом расположен возле той горы, — указала она небрежным взмахом руки. — Подойдет?

— Нет, нам не годится такое многолюдное место.

— Тебя что-то тревожит? — нахмурился Вереск, настороженно осматриваясь.

— Да, — кивнул юноша, — здесь есть те, кто могут узнать меня.

Пресекая дальнейшие вопросы, Лорэнтиу подхватил узду и ласково похлопал Кайена по шее, после, прищелкнув языком, чтобы заставить лошадь идти, направился вперед по широкой улице. Некоторые люди широко улыбались и приветственно кивали Мирайн, на что женщина отвечала легким кивком головы и такой же открытой, бесхитростной улыбкой. Эта женщина поражала Дашу с одной стороны таким непосредственным и добродушным поведением, а с другой — глубоким и все понимающим взглядом синих глаз, внутри которых таилось невиданное знание и мудрость. Словно почувствовав ее взгляд, Мирайн обернулась и подмигнула девушке.

Лорэнтиу уверенно шел вперед, и Даша радовалась, что они так и не спустилась с лошади, в отличие от Вереска, который сейчас шел рядом, ведя Шерра за шлейку уздечки, и так же с любопытством осматривал окружающее их поселение. Удивительная деревня рассыпалась по склонам гор, исчерченных рядами узких тропинок и лестниц, тянущихся к самым вершинам еще сравнительно небольших скал. С восхищением Даша рассматривала странные круглые дома, зависшие над пропастями между вершинами гор на паутинах сплетенных тросов, подобно улиям или необычным гнездам огромных птиц. С них наверняка открывается поразительный вид на деревню, однако девушку бросило в дрожь при мысли, какой ужасный путь ведет к этим домикам.

Лорэнтиу остановился возле вытянутой постройки с крупной надписью над входом, прочитать которую Даша не могла, и, попросив их подождать на улице, скрылся в здании. Вернулся он совсем быстро, следом за ним шел низенький плотный мужчина в подбитых мехом штанах и кожаном жилете с множеством царапин и трещин. Задумчиво окинув лошадей взглядом, он проверил их копыта и зубы, при этом что-то негромко приговаривая. Удовлетворено кивнув, он повернулся к Лорэнтиу и заговорил, быстро и чуть шепелявя, а Даша с отчаянием поняла, что они договариваются о продаже лошадей.

Девушка спустилась на землю и хотела отойти в сторону, но ее остановила Мирайн, прошептав, что обиды пройдут и потом Даша будет сожалеть, что не попрощалась с ними. Закусив губу, чтобы сдержать слезы разочарования, Даша коснулась лбом морды Шерра, шепча, что все будет хорошо и их новый хозяин будет так же сильно их любить и оберегать. Словно бы поняв каждое ее слово, Шерр фыркнул и ткнулся носом в раскрытые ладони девушки. Подошедший мужчина, похлопал лошадь по шее и что-то сказал, обращаясь к Даше.

— Он заверяет, что найдет им достойного хозяина, — пояснил Лорэнтиу.

Вереск помог ему снять с лошадей поклажу и тоже на прощание потрепал Шерра по загривку. Хозяин конюшни хотел было отдать им сбрую, но Лорэнтиу только отмахнулся, сказав, чтобы оставил ее вместе с лошадьми. Перебросившись с хозяином еще парой рубленных фраз, Тин довольно кивнул и сообщил, что они могут остановиться у одного человека, дом которого находится у самой границы с горами Мон. На удивленный вопрос Даши, разве они уже не достигли их, юноша пояснил, что горы Мон находятся чуть дальше, и чтобы до них добраться, нужно будет пересечь эти горы, называющиеся Хаар-то, и после озеро не так давно переименованное в Меривьер. При мысли о том, что придется переплавляться через воду, Дашу передернуло, и она постаралась тут же отвлечься на что-нибудь другое.

Дом, к которому привел их Лорэнтиу, оказался небольшой одноэтажной постройкой, уже покосившейся от времени; сразу за ней возвышался на два этажа хлев. Когда они вошли в обнесенный ветхим забором дворик, в окне мелькнуло лицо, и почти сразу дверь распахнулась, и на крыльцо вышел высокий, худощавый старик. Прищурившись, он окинул их заинтересованным взглядом и, задержавшись на Лорэнтиу, чуть склонил голову в знак уважения тому. Поклонившись в ответ, Тин что-то быстро заговорил на том же самом языке, и мужчина кивнул в ответ.

— Он разрешил нам переночевать в хлеву, — наконец произнес юноша. — Сейчас можете оставить вещи там. После приходите в дом, он угостит нас обедом. Мирайн, теперь можешь отправляться, куда тебе нужно. После мы тоже уйдем: необходимо купить теплую одежду и собрать провизию в дорогу. Думаю, мы выйдем в дорогу рано утром, когда уже можно будет различить дорогу.

За едой Даша отстраненно слушала негромкую беседу Лорэнтиу с хозяином дома, отмечая, что этот доселе незнакомый ей язык был мелодичным, хоть и немного обрывистым, но все равно очень приятным для слуха. Мирайн вскоре оставила их, сказав, что вернется не позднее, чем через час, и еще немного послушав тихую речь хозяина дома, Даша поднялась и вышла на улицу. Возле хлева стояла низенькая скамейка, на которую девушка и опустилась, прислонившись спиной к стене постройки. Над головой неподвижно застыли пепельные облака, подобно небрежно разлитой на чистую лазурь неба воздушной пене. Девушка расслаблено потянулась, когда рядом сел подошедший Вереск, молча глядя на вершины гор.

— Прохладно становится, — поежился юноша, протягивая ей плед.

Даша кивнула, кутаясь в приятную мягкую ткань.

— Не обижайся на Тина, — вдруг участливо произнес молодой человек. — Он делает то, что считает необходимым сделать ради тебя и твоего благополучия. Поэтому не таи на него обиду, ведь он не со зла все это. И если иногда причиняет тебе боль, то только по, не знаю, непониманию, наверное? Но все-таки его помощь не имеет цены, и без Тина мы бы навряд ли добрались так далеко.

Даша вскинула брови, удивленная тем, что Вереск защищает его.

— Зачем ты мне это говоришь?

— Я знаю, как он стал важен для тебя. И не хочу, чтобы твое мнение о нем портилось только из-за каких-то неправильных на твой взгляд вещей, которые он совершает. Пусть мы и не очень ладим, и даже немного действуем друг другу на нервы, но я все равно считаю Тина хорошим и отважным человеком. И он делает все, чтобы защитить тебя и позволить добраться до безопасного места с наименьшей болью и страхом. Даже если тебе порой кажется, что это не так.

— А ты Вереск? Почему ты так много делаешь для меня?

Молодой человек откинулся на стенку деревянную хлева, задумчиво глядя на далекие размытые облака. Прошло немало времени, прежде чем он тяжело вздохнул и, повернувшись, внимательно посмотрел на Дашу, тихо ответив:

— Потому что, мы уже встречались раньше.