УЗЕЛ ВЕЧНОСТИ

Глава 20. СИАБУР

Во время между временами, незадолго до рассвета, заржали лошади. Они стояли поодаль от костров, чтобы пламя их не беспокоило. Мы были в походе в неведомых землях, поэтому Бран не поскупился на охрану лагеря.

Итак, забеспокоились лошади. Они начали ржать, вставать на дыбы и рваться с привязей, а уж за ними последовал панический вопль часового.

Я еще не проснулся, но копье было уже в руке и ноги несли меня в сторону заполошного крика дозорного.

Бран отстал всего на шаг, и мы вместе добрались до места. Охранник, из людей Кинана, стоял к нам спиной, причем — неслыханное дело! — копье лежало рядом с ним на земле.

Воин повернулся к нам, и мы поняли, что он в ужасе. На лбу выступил пот, а глаза побелели. Зубы крепко сжаты, а на шее вздулись жилы. Руки дрожали.

— Что случилось? — спросил я, не видя никаких следов нападения.

В ответ воин протянул руку и указал на угловатую глыбу неподалеку. Я подошел поближе и увидел то, что в холодном свете казалось обычным обломком скалы…

Бран обошел меня и опустился на колени, чтобы получше рассмотреть то, что я принял за камень. Вождь Воронов глубоко и судорожно вздохнул.

— Никогда ничего подобного не видел, — тихо сказал он.

Пока он говорил, я почувствовал сладковатый прогорклый запах, похожий на запах испорченного сыра или воспалившейся раны. Запах был несильным, но, как и дрожащего часового, меня объял внезапный приступ страха.

«Вставай! Убирайся! — крикнул голос в моей голове. — Убирайся отсюда, пока можешь».

Я спросил часового:

— Что ты видел?

Какое-то время он просто смотрел на меня, как будто не понял вопрос. Затем пришел в себя и ответил:

— Я видел… тень, господин… только тень.

Я вздрогнул от этих слов, но, чтобы не показать собственных дрожащих рук, наклонился, поднял упавшее копье и отдал ему.

— Позови Тегида.

Конечно, в лагере поднялась суматоха. Вскоре здесь собрались все. Некоторые беспокойно перешептывались, но большинство смотрело молча. Появился Кинан, взглянул на странное образование и выругался себе под нос. Повернувшись ко мне, он спросил:

— Кто это нашел?

— Один из твоих людей. Я отправил его за Тегидом.

Кинан нагнулся и даже протянул руку, но передумал.

— Mo anam! — пробормотал он. — Не ожидал!

Подошел Тегид. Не говоря ни слова, он раздвинул людей и подошел ко мне. Ската шла за ним.

— Что тут случилось? — спросила Ската. — Что…. — Она увидела странное нагромождение и замолчала.

Бард долго изучал бесформенную глыбу перед собой и даже потыкал в нее посохом. Резко отвернувшись, он спросил меня:

— Ты посчитал лошадей?

— Нет. Я не думал…

— Пересчитай сейчас, — приказал Тегид.

Я повернулся и кивнул двум мужчинам позади меня; они сразу ушли.

— Что тут было? Что могло… — Я попытался подобрать слово. — Что могло это сделать?

Прежде чем он успел ответить, кто-то крикнул со склона холма. Мы сразу же поспешили туда и обнаружили второй артефакт, подобный первому: тело лошади... вернее, когда-то оно было лошадью.

Шкура мертвого животного была мокрой, словно покрытой росой, шерсть спутана и торчит. На месте глазницы остался один распухший бесцветный глаз, а из открытого рта свисал бледный язык. Это напоминало останки существа, сдохшего от голода, причем сдохшего давно — просто шкура, обтягивающая груду острых выступающих костей. Выделялись ребра, лопатки и бедра лошади. Она выглядела так, словно мы заморили несчастного зверя голодом и бросили на вершине холма на всю зиму, и то вид был бы не такой ужасный. Я встал на колени, приложил руку к костлявому горлу животного и тут же отдернул ее.

— Труп еще теплый, — сказал я. — Лошадь убили только что.

— Кровь куда-то подевалась, — заметила Ската, кутаясь в плащ.

— В нем вообще ни капли крови не осталось, — пробормотал Кинан.

Я только сейчас понял, что мне показалось странным в останках лошадей.

— Из них выпили кровь, — сказал я.

— Думаю, не только кровь, — задумчиво произнес Бран. С этими словами он ткнул острием копья в брюхо мертвой лошади. На месте раны не осталось ни следа телесной жидкости. Органы и мышечная ткань были сухими, жесткими и деревянистыми.

— Saeth du, — проворчал Кинан, потирая шею. — Сухой, как пыль.

Тегид мрачно кивнул и оглядел длинный склон холма, как будто ожидал увидеть таинственного нападавшего, убегающего среди деревьев. В слабом утреннем свете мало что можно было разглядеть; окутанные туманом стволы и густой иней, покрывающий траву, лишили землю красок, теперь она походила на… на окоченевший и обескровленный труп перед нами.

Лошадь лежала там, где стояла. Я не видел никаких отпечатков на морозной траве. Ни единого следа не вело от места убийства.

— Может, это какой-нибудь орел? — подумал я вслух, уже понимая, насколько это предположение абсурдно. Но больше в голову ничего не приходило.

— Не было здесь никакого зверя вообще, — сказал Бран, прижимая подбородок к груди. Я заметил, что многие бессознательно защищают горло.

— Что скажешь? — обратился я к Тегиду.

— Бран прав, — медленно ответил Бард. — Это сверхъестественное существо.

— Что за существо? — потребовал Кинан. — Mo anam! Ты так и будешь молчать?

Тегид нахмурился и опустил голову.

— Это сиабур. — Он произнес слово осторожно, как будто само его звучание могло повредить нам. По тому, как он сжимал свой посох, я мог сказать, что Бард потрясен.

Вернулись воины, которых я отправил пересчитывать лошадей.

— Два десятка и восемь — сообщили они.

— Двадцать восемь лошадей на тридцать три человека, — проворчал я.— Замечательно.

— Ты назвал его «сиабур», — Ската дернула Тегида за рукав, — что он за существо?

Тегид поморщился.

— Один из слуа, — неохотно произнес он. Ему явно не хотелось говорить.

Призрак? Демон? Я пытался понять значение этого слова, но не смог продвинуться дальше названия.

— Учёное Братство называет их сиабурами. Это сверхъестественные существа, которые питаются жизненной силой живых.

— Кровососы что ли? — взорвался Кинан. Он почти кричал. Я подумал, что ему тоже страшно, и таким образом он пытается делать вид, что не испуган. Получалось плохо. — Что ты городишь?

— Я правду говорю. — Тегид оскорбленно вскинул голову.

— Рассказывай, брат, — попросил Бран. — Нам надо знать.

— Ладно, — смягчился бард, бросив предостерегающий взгляд в сторону Кинана. — Сиабуры — духи-хищники, как вы уже видели. Найдя жертву, они полностью овладевают телом, и пожирают его жизненную силу, пока остается хоть капля крови.

Я подумал, что Кинан не виноват; Тегид говорил невероятные вещи. Если бы не две мертвые лошади, высосанные досуха и брошенные, как иссохшая шелуха, я бы счел слова Барда отговоркой. Какие еще к черту сверхъестественные существа?! Но вот он, Тегид, стоит перед нами торжественный и суровый.

— В Альбионе о таких не слышали, — сказала Ската. — Там нет ничего подобного.

— Это понятно. Остров Могущественного под защитой Быстрой Твердой Руки, — сказал Тегид. — В Тир Афлане не так.

— Что можно сделать? — растерянно спросил я.

— Их враг — свет, — ответил Бард. — Они не любят огня.

— Тогда вечером надо привести лошадей к кострам, — предложил Кинан.

— Нет. Есть идея получше, — возразил я. — Надо окружить весь лагерь огненным кольцом.

Тегид одобрил.

— Да, так будет хорошо. Но мало. Надо сжечь то, что осталось от лошадей, а пепел высыпать в текущую воду до захода солнца.

— Это защитит нас от сиабура?

— Защитит? — Тегид медленно покачал головой. — Это всего лишь не позволит им вселиться в тела мертвых. Но по-настоящему в безопасности мы будем лишь в Альбионе.

Никто не хотел трогать мертвых лошадей, и у меня не хватило духу заставить кого-нибудь. Поэтому мы навалили на несчастных животных кучу дров и сожгли их там, где они лежали. От трупов шел густой маслянистый черный дым с тем же запахом прогорклого сыра, который я заметил ранее.

Тегид проследил за тем, чтобы сгорели не только шкуры, но и кости, а затем разгреб угли и собрал пепел в два кожаных мешка. После этого мы занялись поиском ручья или реки, в которую можно было бы высыпать пепел. Не тут-то было!

Ручейки, стекавшие по стенам оврага, Тегид посчитал негодными, пришлось искать дальше. Оставив Брана в лагере, Тегид, Ската, Кинан и я отправились на поиски ручья или реки. Вскоре стало понятно, что холм, на котором мы разбили лагерь, не очень-то холм, скорее, это искусственное сооружение.

Первой обратила внимание на неестественно ровную вершину холма Ската. Мы проехали по краю вершины, просто чтобы убедиться в ее правоте. Выяснилось, что вершина имеет форму идеального круга.

Тегид потребовал найти центр. Чтобы найти его, потребовались значительные усилия; разделить такой большой круг на четыре части было непростым делом. Но Тегид каким-то образом определил нужное направление, и мы нашли то, что искали: обломок массивного каменного столба.

Даже Бард ахнул. Мы стояли не на холме, а на вершине гигантского кургана, воздвигнутого в незапамятные времена руками человека. Именно из-за огромных размеров мы и не поняли этого сразу. Но срединный камень развеял все оставшиеся сомнения. Курган был омфалом, символическим центром Тир Афлан. Размеры плато раз в двадцать превышали вершину священного кургана Альбиона на Инис Бейнайл.

Тегид был ошеломлен. Он стоял на коленях в высокой траве, уперев руки в колени, и тупо смотрел на кусок обветренной скалы, торчащий из земли. Кинан мечом срезал часть дерна. Мы со Скатой наблюдали. Дул порывистый ветер, лошади тревожно ржали. Я заметил, что, хотя трава была высокой и зеленой, лошади не хотели ее есть.

Кинан с помощью меча обкопал столб, и вскоре часть серого камня обнажилась. Некогда отполированную поверхность покрывали глубокие линии — остатки священных символов, высеченных на столбе.

Я пытался представить, как выглядел этот огромный стоячий камень для строителей кургана. Видимо, это было задолго до того, как Прекрасная Земля пришла в упадок. Пусть мы не понимаем знаков на нем, но сам камень вызывал почтение. Его вид одновременно ошеломлял и очаровывал. Все молчали. Просто стояли и смотрели…

Тегид первым избавился от транса. Медленно поднявшись, он пошатнулся и прочертил посохом дугу в воздухе.

— Хватит! — сказал он хриплым голосом. — Уходим отсюда.

Во мне поднялась волна негодования. Я хотел остаться и спокойно смотреть на разбитый каменный столб. Голос Тегида даже обозлил меня!

— Ллев! Кинан! Ската! — крикнул Бард. — Надо немедленно уходить. — В моем сознании возник образ Тегида, лежащего на земле, изо рта у него текла кровь; мне показалось, что я сжимаю посох барда и готов колотить его посохом, пока не вышибу из него дух. Надо же наказать его за то, что он меня побеспокоил. Пусть истечет кровью и умрет!

— Ллев! Пойдем, мы должны…

Его лицо проплыло передо мной… наморщенный лоб, озабоченный вид. Кажется, он посмел схватить меня за руку…

— Ллев!

Я не помнил, как поднял свою серебряную руку. Краем глаза я заметил мерцающее пламя и почувствовал толчок в плечо. А потом Тегид покачнулся и упал, схватившись за голову…

Кровь на зеленой траве, и посох Тегида у меня в руках… Кинан схватил меня и оторвал от земли.

— Ллев! Прекрати! — Голос Кинана звучал отдавался у меня в ухе. — Мир, брат. Мир!

— Кинан? — Я почувствовал, словно возвращаюсь издалека, или просыпаюсь после кошмара. — Эй, отпусти-ка меня. Поставь обратно.

Он все еще держал меня над землей, но я чувствовал, как его хватка ослабла.

— Все, все, брат, — я постарался успокоить его. — Отпусти меня.

Кинан поставил меня на землю, и мы вместе склонились над Тегидом. Он лежал на земле. Из раны на виске текла кровь.

— Тегид? — позвал я. Его глаза дернулись и остановились на мне. Он застонал. — Тегид, прости меня! Не понимаю, что со мной приключилось, — бормотал я. — Ты можешь встать?

— Надо попробовать, — с сомнением произнес он. — Помоги мне. — Мы с Кинаном подняли его и придерживали, пока он не утвердился на ногах. — Твоя серебряная рука тверже, чем кажется, и быстрее, — сказал он. — В следующий раз я постараюсь это учесть.

— Мне жаль, Тегид. Не знаю, что на меня нашло. Это было… э-э, мне, правда, жаль.

— Идем, — ответил он, отстраняясь от меня. — Давай не будем больше говорить об этом. Но отсюда надо уйти как можно быстрее.

Кинан вручил Тегиду его посох и бросил на меня настороженный взгляд.

— Лошади разбрелись. Я приведу их, — сказал он, но, похоже, уходить опасался.

— Иди, иди, — сказал я. — Я не намерен нападать на Тегида. — Но он все еще колебался. — Правда, Кинан. Идти. Все в порядке.

Лошади не просто разбрелись, я бы сказал, что они разбежались. Я видел их, но довольно далеко. Когда это они успели?.. Я смотрел, как уходит Кинан, и думал, что совершенно не помню последних событий.

Обтерев кровь с лица краем плаща, Тегид покосился на небо и сказал:

— Мы пробыли здесь намного дольше, чем собирались.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я и тоже посмотрел на небо. Утро давно миновало. Над головой собирались густые тучи. Как долго мы там стояли?

— Считай, целый день, — заявил бард. — Скоро стемнеет.

— Не может быть, — не поверил я. — Мы же только что спешились…

Он покачал головой.

— Нет, день прошел. Надо поторопиться, если хотим попасть в лагерь до темноты. — Он окликнул Скату. Но она не шелохнулась. Копье лежало на земле рядом с ней. Я взял оружие и тронул ее за плечо.

— Ската? — Кожа у меня под рукой была холодной и твердой, она больше напоминала камень, чем живую плоть. — Тегид! — в панике закричал я.

Бард подбежал.

— Ската! — громко позвал он ее. — Ската! Услышь меня! — Он продолжал звать ее, но глаза нашей воительницы без всякого выражения смотрели прямо перед собой, как будто ее внимание захватила какая-то очень важная вещь. Она не отвечала. Тегид со стоном уронил посох, схватил ее за плечи и отвернул от камня. Но сколько бы он не тряс ее, она все равно не отвечала.

— Надо забрать ее отсюда, — предложил я. — Может быть…

Бард развернулся и ударил Скату по щеке. Звук пощечины потряс меня, но никак не повлиял на Скату. Он снова ударил ее и сильно встряхнул.

— Ската! Борись с этим, Ската. Сопротивляйся!

Голова Скаты откинулась назад. Я увидел отпечаток ладони на щеке. Тегид потряс ее и приготовился нанести еще один удар.

— Нет! — остановил я его, схватив за запястье. — Хватит. Это не поможет. — Внезапно мне в голову пришла идея. — Давай я ее понесу.

Не дожидаясь согласия Тегида, я подхватил Скату на руки и начал пятиться от камня. Как только я оторвал ее ноги от земли, тело, поначалу окаменевшее, расслабилось, а когда я повернулся спиной к камню и отошел на несколько шагов, Ската тихо застонала и закрыла глаза. Через мгновение по лицу у нее потекли слезы. Я остановился и опустил ее. Она тяжело привалилась ко мне.

— Ската, — позвал я, — ты меня слышишь?

— Ллев… о, Ллев, — едва шевеля губами, выговорила она. — Что происходит?

— Уже ничего. Мы уходим отсюда. Ты сможешь идти?

— Я чувствую себя такой… потерянной, — сказала она. — Было так, словно передо мной разверзлась яма, я стояла на краю и начала падать… но пошевелиться не могла, даже крикнуть не могла... — Она потрогала щеку. — Я слышала, как меня звал кто-то…

— Это место проклято, — сказал Тегид. — Надо уходить.

Поддерживая Скату с двух сторон, мы пошли в сторону Кинана. Он все еще ловил лошадей. Животные были чем-то сильно напуганы и не хотели подпускать его к себе. Мы видели, как он подкрался к одной из них и бросился к поводу, волочившемуся по земле. Лошадь всхрапнула, дернула головой и отбежала подальше. Кинан встал, с досадой топнул ногой, а лошади тем временем отбежали совсем далеко.

— Бесполезно, — пожаловался он, когда мы подошли ближе. — Глупые звери пугаются и бегут. Даже подойти нельзя.

— Немедленно возвращаемся в лагерь, — решительно сказал Тегид и развернулся.

— Эй, а как же лошади? — спросил я. — Мы же не можем…

— Оставь их. Сами придут… или не придут.

— Но там же наше оружие!

Только Ската взяла копье с собой, а мы с Кинаном оставили свои под седлами, когда спешились.

— Я сказал: оставь! — в крайнем раздражении крикнул Бард. Его голос эхом разнесся по равнине. — Поверьте мне, я знаю, что говорю! Этот курган — самое опасное для нас место сейчас, а после наступления темноты и подавно! Единственная защита — круг огня.

Он отвернулся и пошел, слегка покачиваясь. Мы пошли за ним. Тегид опять был прав; здесь, на круглой равнине не было ничего такого, что могло бы принести нам пользу: ни деревьев, ни камней, ни пещер, где можно было бы спрятаться.

Я оглянулся на обломок обелиска позади и увидел, что небо быстро темнеет. Приближалась ночь. «Как странно, — подумал я, — никогда не видел, чтобы дневной свет угасал так быстро».

Как только стемнело, послышался далекий вой, похожий на завывание ветра в горах, только вот никаких гор поблизости не было.