УЗЕЛ ВЕЧНОСТИ

Глава 12. ВОЗВРАЩЕНИЕ КОРОЛЯ

Мы с Тегидом долго проговорили, но мне так и не удалось объяснить ему роковой смысл исчезающей свиньи. То ли мне не хватило убедительности, то ли он не хотел понять. Наверное, я просто не нашел нужных аргументов. Он не видел опасности.

— Тегид, — сказал я наконец, — уже поздно, и я устал. Давай что-нибудь съедим.

Тегид согласился, что так будет лучше, и вышел из палатки. Я вышел вслед за ним. Мрак и обреченность настолько проникли в мое сознание, что я был поражен, увидев потрясающий закат: розовые перья, сердолик, медь, вино и фуксия рассыпались великолепными мазками на сияющем гиацинтовом небе. Я моргнул и какое-то время смотрел на потрясающий закат. Воздух еще не остыл, но в нем уже чувствовалась вечерняя прохлада. Вскоре загорятся звезды, и я увижу еще одно величественное зрелище.

Несмотря на все трудности, Альбион пока держался. Как это оказалось возможным? Что его хранило? Что поддерживало его в самый разгар мирового катаклизма?

— Что ты видишь? — тихо спросила Гэвин. Она подошла бесшумно.

— Я вижу чудо, — ответил я. — Смотрю и удивляюсь, что такие вещи все еще существуют.

Она видела, что мы с Тегидом заняты разговором и не хотела нам мешать, но теперь ей не терпелось узнать, о чем это мы так серьезно беседовали.

— Ты голодный? — спросила она и взяла меня за руку. В ее темно-карих глазах светилось любопытство.

— Жаль, что ты не слышала, о чем мы разговаривали.

— Когда король советуется со своим Бардом, лучше им не мешать, — ответила она. Ни следа раздражения я не уловил в ее голосе, понятно было, что как ей не любопытно, но она стояла на страже и никому не позволила бы нам мешать.

— В следующий раз я обязательно позову тебя, Гэвин, — сказал я. — Извини, так уж вышло.

— Ты чем-то обеспокоен, Лью? — Она пригладила мне волосы. — Я пойду, прикажу принести еду в шатер и подожду тебя там.

— Нет. Не хочу оставаться один. Пойдем вместе.

Мы немножко прошлись. Молча. Гэвин шла рядом, и я начал понемногу расслабляться. В шатер мы вернулись, когда в небе уже зажигались первые звезды.

— Полежи, отдохни, а я распоряжусь насчет еды.

Она ушла, и я смотрел ей вслед. Мне нравилось каждое движение ее гибкого тела. Меланхолия отступила. Со мной была моя любовь, а впереди — жизнь, свободная от всяких условностей. Душа Гэвин сияла, как пламя маяка, указывая мне путь. Хотелось взять ее на руки и никогда не отпускать.

Войдя в шатер, я застал там Тегида, Брана и Кинана. По стенам шатра горели свечи. При моем появлении товарищи замолчали.

— Незачем было созывать совет, Тегид, — сказал я.

— Ты обеспокоен, брат, — ответил бард. — Мне не удалось тебя утешить, вот я и привел твоих вождей.

Я поблагодарил их за то, что они проявляют такую заботу обо мне, но вскользь заметил, что с утешением вполне справляется Гэвин.

— Жаль, конечно, что свинья сбежала, ну да ничего, завтра другую найдем, — беззаботно воскликнул Бран.

— Их тут полно, — обнадежил меня Кинан.

Я вздохнул и попытался объяснить еще раз.

— Мне наплевать на свинью. Она меня нисколько не волнует. А вот то, как она исчезла, напротив, очень беспокоит. Вы же видели?

Судя по их недоуменному выражению, ничего они не видели, а если и видели, то не придали значения. Я попробовал еще раз.

— Здесь есть проблема, — сказал я. — Между этим миром и моим существует равновесие, и вот оно нарушено. Я думал, что победа над Мелдрином и Сионом сгладит это нарушение. Неттлс тоже так думал. Но он ошибался, и теперь…

Пустые взгляды друзей заставили меня замолчать. Меня не слышали.

— Если появятся проблемы, мы скоро об этом узнаем, — пожал плечами Бран. — И тогда уж будем думать, что с ними делать. — Он говорил, как воин. А чего еще я ждал от него?

— Мы с честью встретим любого врага, — хвастливо заявил Кинан. — Пусть приходит. Надо еще поискать такого, которого мы не смогли бы победить.

— Все не так просто, Кинан. — Я покачал головой. — Поверьте, мне бы очень хотелось, чтобы все так и было.

Тегид мучался из-за того, что не знал, как мне помочь. И он решил прибегнуть к проверенному средству.

— Пророчество бенфейт во всем подтвердилось. Все, что произошло, и все, что еще только произойдет, уже есть в пророчестве.

— Вот, видишь? — с удовлетворением закивал Кинан. — Не о чем здесь беспокоиться. У нас есть пророчество, которое поможет, если приключится какая-нибудь беда.

— Вы не понимаете, — устало сказал я. Между нами словно зияла пропасть — возможно, такая же широкая и глубокая, как та, что разделяет миры. Возможно, они не могли преодолеть этот разрыв. Если бы профессор Нетлтон был здесь, он бы знал, что это значит… или нет? Он ошибался насчет того, зачем я остался в Альбионе; очевидно, мне еще предстоит совершить здесь кое-какую работу. Но прав он или неправ, а я-то знаю, что главная проблема в том, что сам я все еще здесь. Почему, ну почему все так сложно?

— Если ты считаешь, что мы не понимаем, обратимся к пророчеству, — предложил Бард. Сложив ладони вместе, он коснулся концами пальцев губ и глубоко вздохнул. А потом, закрыв глаза, начал тихо, напряженным голосом декламировать пророчество, данное некогда Гвенллиан, бенфейт из Инис Скай.

Мне не нужна была помощь, я и так помнил слова бенфейт так, будто они выгравированы на моем сердце. Тем не менее, каждый раз, когда я слышал эти суровые, неумолимые слова, произносимые вслух, я чувствовал внутренний трепет. Однако на этот раз к этому ощущению добавилось нечто большее — отчетливое притяжение некоей силы, мне непонятной, несущей меня вперед — возможно, ее звали Судьба? Не знаю. Но мне показалось, что я стою на берегу моря, и на меня надвигается прилив; я чувствовал его непреодолимое приближение. События, подобные волнам, вызревали где-то там за горизонтом и теперь двигались, вовлекая меня в свой ход. Можно сопротивляться, например, плыть против течения, но рано или поздно меня все равно унесет.

Тегид дошел до последних слов: «Альбион станет единым, когда Герой совершит подвиг и воцарится Серебряная Длань.»

Последние слова очень нравились и Брану, и Кинану. Бран с умудренным видом кивнул, а Кинан скрестил руки на груди, как будто он выиграл очередное сражение.

— И вот Серебряная Длань правит! — гордо возвестил он. — И когда Кильчед завершится, Альбион станет единым под рукой Aird Righ.

— Конечно, так оно и есть, — с восторгом добавил Бран.

Меня это не убедило, но аргументы кончились. Вошла Гэвин с одной из своих девиц. Они принесли ужин, и я решил пока оставить отложить этот вопрос. Если бы что-то всерьез пошло не так, профессор Нетлтон наверняка вернулся бы, чтобы сообщить об этом, или нашел способ отправить сообщение.

— Ладно, будем надеяться, — неохотно согласился я, и распустил совет отдыхать.

— Не беспокойся, господин, мы будем смотреть в три глаза, — пообещал Бран, уходя. — Больше-то мы все равно пока ничего не можем сделать.

Они вышли. Тегид хотел задержаться и сказать что-то еще, но посмотрел на Гэвин, пожелал нам спокойной ночи и вышел, оставив нас ужинать и страдать от неизвестности.

— Поешь, муж мой, — мягко предложила Гэвин. — Человек не должен думать и сражаться натощак.

Она протянула мне миску. От запаха вареного мяса в густом бульоне у меня слюнки потекли. Взяв серебряной рукой миску, я запустил пальцы в варево и начал есть. Ел я молча, а в сознании все прокручивались суровые слова пророчества.

— Любовь моя, — сказала она через некоторое время, отвлекая меня от мыслей, — вот хлеб, возьми. — Она протягивала мне половину хлеба. Ее рука с хлебом словно оберегала меня от всех мыслимых и немыслимых невзгод — такой простой жест перед грозным будущим, — но мне оказалось довольно.

На следующий день мы продолжили Кильчед, и все пошло по-прежнему. Ничего страшного не произошло. Земля не разверзлась под нашими ногами; небо не упало; солнце продолжало идти своим извечным путем. А вечером взошла луна. Все было так, как должно быть.

Шли дни. Ничего особенного не происходило, и я начал убеждать себя, что исчезновение дикой свиньи было всего лишь отголоском долгой волны беспорядков, вызванных Саймоном и Мелдрином; этакое простое, маленькое, ни с чем не связанное событие, и большой беды в этом нет. Альбион медленно, но верно выздоравливал, да никто и не ждал, что это произойдет в одночасье. Нет, это надолго, и Тегид с Кинаном уверяли, что залогом этого возвращения к норме является именно мое правление. Возразить мне было нечего.

Маффар, самое приятное время года, кончился. Начинался Гид, солнечный сезон, и мы наконец повернули повозки на север. Я радовался, когда мы начинали Кильчед, но еще больше мне хотелось теперь завершить его. Я скучал по Динас Дуру, по друзьям, оставленным там. А еще я очень хотел посмотреть, насколько они продвинулись пока мы путешествовали.

На юге делать было больше нечего. Мы попрощались с Кинаном и Танвен, но сначала я взял с них слово, что зимовать они будут у нас.

— Ваша компания — наше удовольствие, так не лишайте нас его. Знаю, наш зал по сравнению с вашим — в лучшем случае коровник, и даже возле очага холодно, когда на холмах лежит снег. Зимняя пора вообще довольно печальное время, так скрасьте нам его! Щедрых пиров не обещаю, и пища вас ждет самая скромная, и все же…

— Mo anam! — воскликнул Кинан. — Думаешь, я откажусь от такого щедрого предложения? Последи за тем, чтобы встретить нас полными кубками. Как только ветер завоет в кронах, Кинан Мачэ постучит в твои ворота!

Королевская чета вернулась в Дун Круах, а мы взяли курс на Сарн Катмейл. Наконец-то мы повернули к дому! Наше неторопливое движение изрядно раздражало меня. Хотелось побыстрее. И чем ближе к дому, тем труднее воспринимались долгие остановки. Мы не могли двигаться быстрее. И все же каждый день мы оказывались ближе к дому, чем вчера. Я сам себе напоминал путника в пустыне, истомившегося от жажды.

И однажды в синей знойной дымке замерцали высокие горы. Вот тут я и почувствовал по-настоящему, что мы возвращаемся. В тот день, когда я увидел Мон Дубх, я больше не мог сдерживать себя. Я ехал впереди, Гэвин была рядом со мной и, наверное, я бы сорвался с места, если бы не Тегид.

— Ты не можешь просто свалиться им на голову, — сказал он, догнав нас. — Дай им время на подготовку.

— Еще не хватало! — вскричал я. — Посмотри, мы уже видим Динас Дур, — настаивал я, — и могли бы быть уже там, если бы не твои приготовления. Мы идем вперед, а остальные пусть тащатся следом.

Бард покачал головой.

— Только один день, и ты войдёшь в свой город, как подобает королю. Я пошлю Эмира вперед, пусть предупредит народ. — Он попросту не обратил внимания на мои возражения. — Мы тщательно соблюдали обряд. Давай же и завершим его подобающим образом.

Неожиданно Гэвин заняла его сторону.

— Сделай так, как советует твой мудрый Бард, — попросила она. — Один день ничего не решает, а народ будет благодарен за возможность приветствовать своего короля так, как приличествует твоему званию.

Эмир Лидо поскакал вперед, чтобы объявить о нашем прибытии. Еще одну ночь я провел в шатре на тропе. Как ребенок накануне праздника, я был слишком взволнован, чтобы уснуть. Я проворочался полночи, и в конце концов вышел из шатра размять ноги и прогнать беспокойство.

Была середина ночи, яркая луна сияла высоко над головой. В лагере стояла тишина. Я услышал совиный крик неподалеку. Невольно я повернул голову на звук и заметил призрачный силуэт большой совы, мелькающий сквозь вершины деревьев. Горы едва вырисовывались на фоне неба. Все было так, как и должно быть ночью в лагере… все, кроме одной детали: яркого огонька на вершине далекого холма.

Некоторое время я в недоумении смотрел на него, прежде чем понял: это же сигнальный огонь! В то же мгновение я почувствовал озноб в своей серебряной руке, острый, холодный укол.

Я обернулся, чтобы осмотреть вершины других холмов, но ответного огня не увидел. К чему бы это? Я совсем было решил разбудить Тегида, пусть сам посмотрит и скажет, что он думает, но тут свет померк, а вместе с ним исчезла и моя уверенность в том, что я его вообще видел. Возможно, костер охотников; или, может быть, Ската поставила наблюдателей вдоль хребта, чтобы предупредить о нашем приближении.

Обойдя лагерь, я коротко поговорил со стражами возле коновязи и выяснил, что они ничего не видели. Я вернулся в шатер, лег на шкуру, послушал ровное дыхание Гэвин и заснул.

На следующее утро я проснулся чуть свет, быстро оделся и начал торопить остальных. Мы были всего в дне пути от Друим Вран и до заката должны оказаться в Динас Дуре. Еду можно не готовить, там поедим.

К полудню Вороний хребет все еще оставался далеко, и я стал думать, что мы никогда до него не доберемся. Однако, когда солнце уже клонилось к закату, мы вышли на широкую равнину, простирающуюся перед хребтом. Навстречу нам протянулась тень массива Друим Вран.

Мои люди ждали нас. На сердце у меня потеплело.

— Слышишь? — спросила Гэвин, наклонив голову. — Они поют.

Слов отсюда было не разобрать, но звуки голосов падали, как мелкий, сладкий дождь, льющийся с высоты. Я остановился на тропе, повернулся в седле и крикнул Тегиду:

— Слышишь? Что они поют?

Он подъехал ко мне, прислушался и улыбнулся.

— Приветствие Арианрод, — сказал он. — Эту песню Арианрод поет своему возлюбленному, когда видит, что он плывет по морю, чтобы спасти ее.

— Я никогда не слышал этой истории, — признался я.

— История красивая, — сказал Тегид. — Когда-нибудь я спою тебе.

Я повернулся и прислушался к мелодичному пению. Раньше я и помыслить не мог, что так обрадуюсь людям, вышедшим меня встречать. На глаза сами собой навернулись слезы. Я вернулся домой.