Тайга

Глава 36

Белый волк подбежал к обрыву, намереваясь перескочить его.

— Марк! — крикнула я, понимая, что этот разлом окажется единственным спасением для тех, в чьих телах пульсирует кровь, и вскинула руку. Сейчас мне не хотелось есть, но вскоре эйфория от ощущения победы улетучится. Я знала, что придет в голову новообращенному деретнику. — Если сделаешь шаг, спрыгну.

Застыв у края пропасти, Марк дотронулся языком до лапы и стал человеком.

— Хорошо, — ладони вожака поднялись, подтверждая согласие оставаться в пяти метрах от меня. — С тобой все в порядке? — Он посмотрел вдаль — туда, где рассеивался алый туман абасов.

— Абсолютно. Возвращайтесь.

Я окинула взглядом оборотней. Снежная пыль серебрилась на их густой шкуре, а ветер играл среди длинного ворса, поднимая и наклоняя его в стороны. Я смотрела на всех, кроме главного героя моей угасающей жизни.

— Битвы не будет. Мне нужно остаться одной. Простите, что втянула вас, очень прошу, уходите.

Бесконечно долгая пауза, тишина по обе стороны пропасти, ни одного вздоха…

«Перлов, где же ты, без тебя мне не справиться…» — подумала я и бросила на Велозарова быстрый взгляд.

В ту же секунду рядом появился бывший одноклассник.

— Максим, забери меня…

— Стой! — крикнул вожак так громко, что задрожали ушные перепонки. Я почувствовала это, как и резкие судороги голода, от которых согнулась, схватилась за живот и опустилась на каменный выступ обрыва, свесив ноги в ущелье.

— Марк, уходи.

— Этот бред мы проходили, — ответил он и тоже сел на край пропасти. — Я помню твою речь во дворце.

— Надеюсь, не только ее.

— Думаешь, поверил?

— Разве поцелуй не доказательство?

— Щенок воспользовался ситуацией. Я говорил, что никогда и никому не отдам тебя.

У меня не было сил спорить: сердце билось через раз, дыхание становилось поверхностным, а шрамы от укусов прожигали кости. Голова кружилась, картинка перед глазами стала нечеткой, но, превозмогая тошноту, я старалась не отводить взгляда от лица любимого. Ведь больше никогда его не увижу.

— Я становлюсь деретником…

— А я оборотень. Подумаешь… Справимся!

— Максим… — я снова взглянула на Перлова.

— Подожди! — опять крикнул Велозаров. — Любимая, не надо…

Показавшуюся вечностью минуту мы смотрели друг другу в глаза…

— Мысли мертвеца, — нарушил оборотень молчание и кивнул на Перлова, — рассказали о глупостях в твоей голове. Моя любовь не вымысел, не чья-то задумка. Ты моя жизнь, и только поэтому я буду рядом. — В янтарных глазах вспыхнула такая нежность, такая забота, что даже на расстоянии мне стало уютно, а боль начала отступать. — Ну не смогу я без тебя. Не смогу! Если исчезнешь, меня тоже не станет. Я так долго ждал тебя, прошу, не уходи…

От его проникновенного взгляда голова закружилась еще сильнее. Я постаралась вдохнуть больше воздуха и чуть не соскользнула с каменного выступа. Не знаю, как вожаку удалось преодолеть расстояние так быстро, но это было уже неважно. Главное, он был рядом, и широкие ладони гладили мою голову. Он молчал и тяжело дышал. Пульс в его венах громко отстукивал быстрый ритм, который не вызывал жажды крови, а услаждал слух. Марк сидел на холодной земле и, держа меня на коленях, гладил мои взлохмаченные волосы. Мне стало так хорошо, что я боялась даже пошевелиться.

— Любимая, обещай никогда не устраивать подобное: прощание, исчезновение… — Марк вздохнул и покачал головой. Он прижал мое лицо к своей теплой груди и с обожанием взглянул в глаза: — Горе ты мое луковое… Как можно было подумать, что какой-то поцелуй оттолкнет меня? В охотничьем домике я боялся посмотреть в твою сторону, боялся, что увидишь мое желание спрятать тебя и исчезнешь. — Марк дотронулся кончиком своего носа до моего и улыбнулся: — Ты даже вообразить не можешь, как я счастлив, что ты со мной.

— Марк, — промурлыкала я, чувствуя, как таю в его ладонях, — но я все равно умру… У Харги не было медальона…

— Не умрешь. Да, ты переродишься, и голод, возможно, изменит твое сознание, но может и нет. Ты ведь не совсем человек. В тебе таежная сила, знаешь, какая могучая? Пока не найдем амулет — а мы его найдем — будешь питаться моей кровью, ты ведь уже давно пьешь ее, — пошутил Марк и прижался губами к моей щеке.

— Начнешь кормить своими руками и ногами? — я тоже пошутила.

— Три раза в день: утром, в обед и вечером. Ведь за ночь раны будут затягиваться. На завтрак новенький бифштекс из ручек и коленок. Что может быть вкуснее? — засмеялся он и поцеловал мои волосы.

— Мое сознание исчезнет…

— Прекрасно, не будешь спорить и ворчать…

— А кожа сгниет…

— Сэкономим на косметике… — Марк нежно провел пальцами по моей щеке. — Не бойся, справимся.

Спазмы в желудке опять напомнили о себе и заставили зажмуриться от сильной боли.

— Попробуй, тебе станет легче… — Велозаров прокусил свое запястье и, набрав глоток крови, поцеловал меня.

— Марк?! — возмутилась я, чувствуя соленый привкус во рту. — Зачем?!

Я ощутила, как кровь проникла в меня и стала наполнять вены. В этот момент что-то темное и сильное оттолкнуло Марка в сторону. В ту же секунду он обернулся зверем. Гигантское белое животное ощетинило холку и оскалило клыки. Только сейчас я разглядела, насколько устрашающий вид был у моего волка. Величественный и зловещий. Пугающий и грозный. Его густая шерсть переливалась, как свежевыпавший снег под фонарями, отражая холодные оттенки солнечного света. Глаза сверкали, пронизывая своим светом округу. Словно олицетворение зимы, этот волк был не просто хищником, а настоящим мстителем-воином. Идеальный сосуд для убийства: массивные челюсти, клыки, лапы… Он вызывал одновременно ужас и восхищение! Теперь я поняла, почему оборотни не боялись абасов. Куда уж последним до такой мощи! Рык волка был настолько жутким и оглушительным, что мурашки приподняли волосы на коже. Через мгновение он сгруппировался и бросился на кого-то, перепрыгнув через мою голову.

Я не успела увидеть, кто стал виновником его ярости, потому что через секунду была отброшена кем-то от обрыва в противоположную сторону. Тень или пыль швыряла меня, словно я была камнем, и исчезала так же внезапно, как и появлялась. Оказавшись в полукилометре от волков, я пришла в себя и огляделась. Впереди полукругом стояли тигры. Они медленно шли в мою сторону. Боковым зрением я уловила белого волка. Марк стремительно приближался и через минуту закрыл меня от рыжих порождений Хаоса. Долину оглушил топот волчьей стаи. Всего несколько мгновений хищники стояли неподвижно, пугая друг друга свирепым оскалом. Их глаза ярко светились, а на зубах, словно в зеркале, отражались ненавидящие взгляды врагов.

Первая атака была неожиданной. Велозаров издал громкий рык и бросился вперед. Стая ринулась в бой. Каждое столкновение с тиграми — накал страстей, пролитая на землю кровь — несла разрушение. Волки были дикими и непокорными. Их скорость и сила казались непобедимыми. Лес погрузился в хаос, охваченный скрежетом и воем, яростью и отчаянием. Каждый удар, каждый бросок мог стать последним.

Тень снова скользнула к моим ногам, оторвала от земли и отбросила назад, к ущелью. Адреналин и страх спасали от боли. Яд абасов, который все быстрее начинал действовать, позволил разглядеть серое видение.

— Кира! — вскрикнула я.

Казалось, на девичьем лице подруги пропали человеческие черты: горящие глаза, узкие губы, длинный овал лица, спутанные волосы, тусклая кожа… Глубокие морщины пересекали лоб и щеки. Зрачки узкие, вертикальные, как у ящерицы. Худое тело: кости, обтянутые серой материей. Она стояла в метре от меня и нервно дергала головой.

— Удивлена? — нарушил молчание знакомый и некогда такой любимый голос. Только теперь он был низким и металлическим. — Ну что, привет, подруга. Или уже не подруга?

Я замерла…

— Перестань… Ты ведь помнишь наше детство. Земля оставила меня в твоих мыслях. Когда-то нам было хорошо вместе. Давай, — ее губы не двигались, но я отчетливо слышала низкий, царапающий слух голос. Вокруг рта Киры образовались трещины, они делали ее кожу похожей на пересохшую землю. — Обними подругу. Иди ко мне.

Как под гипнозом я встала и сделала шаг в ее сторону.

— Молодец. Ближе… еще ближе… умница! — хвалила она, расширяя ноздри. — Значит, так пахнет тайга? Послушная девочка все-таки бросила молодого волка и встретилась с нужным оборотнем?

Власова вцепилась руками в мои плечи, и я увидела вместо огненных глаз клубок червей, которые словно раскаленные гвозди вытянулись из глазниц и вонзились в мою шею.

— Мороззова! — фальцет Василия встряхнул сознание. — Хватит бояться, пора с бедой справляться!

Удар.

Ведьма исчезла и возникла за спиной, сдавливая костлявыми руками горло.

Подсечка. Захват.

Противные ладони превратились в пыль.

Кира была неуловима, появлялась то справа, то слева, то над головой, то прямо возле ног.

Наконец мне удалось настигнуть ее мантию. Обнажив свои теперь уже длинные клыки, я впилась в костлявое плечо. Власова взвизгнула, как поверженный зверь, и, схватив меня за волосы, отшвырнула к краю пропасти. Мы сидели на корточках друг напротив друга, опираясь на ладони. Ее глаза горели, но мои зубы были не менее угрожающими. Как свинцовый оттиск человеческой плоти, я бросилась к сатанинскому созданию. Схватив ее руки и прижав их к земле, я очутилась сверху. Она пыталась вырваться, сыпала проклятьями, остервенело колотила ногами, но почему-то никак не могла применить магию. Мне ужасно захотелось вонзиться в ее шею и разорвать в клочья, но что-то, так похожее на человеческую жалость, остановило дикое желание. Внезапно хриплое бормотание Власовой смолкло. Она обмякла и обреченно промолвила знакомым мне с детства звонким голосом:

— Лана, это же я… Неужели мы так изменились? Прости меня…

«В чем дело? — я окидывала взглядом ее одежду, лицо, камни… — Где подвох? Почему она не может сопротивляться?»

— Ланочка, давай успокоимся и поговорим, как в старые времена. Я так соскучилась!

Я сильнее сжала худые морщинистые кисти Власовой. Что-то коснулось моей руки: на запястьях Киры висели шнуровки с пропавшими медальонами. Амулеты, словно живые, потянулись ко мне и приклеились к коже. Они впивались в плоть, оставляя на ней огненные круги.

— Прости, это он, — взвыла Кира.

— Кто?

— Клянусь, я не хотела…

Медальоны вонзались в мои ладони все глубже, ожоги приносили нестерпимую боль.

— Отпусти, — причитала Власова, — ты Хранитель, у тебя есть все! Прошу, оставь мне жизнь!

— Мои родители тоже хотели жить!

Она вдруг зловеще расхохоталась.

— Здорово получилось, правда?

Я несколько раз остервенело ударила ее по лицу и скорчилась от боли. Кожа под медальонами расплавилась и амулеты растворились внутри меня, оставив знаки и символы в виде широких выпуклых бороздок в том месте, где линия жизни берет свое начало. Я завопила от жуткой боли. Она расползлась по телу электрическими разрядами и, обойдя каждую клеточку, сконцентрировалась в сердце. В этот момент тонкий неоновый луч опустился с неба и прожег точку в центре моего лба. Упав на спину, я раскинула руки, открывая грудь для невероятного потока энергии, проникающего в глубину сознания. Казалось, все природные стихии наполняют меня и питают одновременно.

Сгорая от мучений, я не могла пошевелиться. Зато Власова могла! Она схватила длинный камень, оттолкнула меня и сбросила в пропасть. Перед падением я успела дотронуться раскаленной ладонью до ее ноги. Один миг — и бывшая подруга навсегда исчезла из моей жизни, превратившись в мертвый черный пепел.

— Марк… — шепнула я, падая в ущелье.