Тайга

Глава 16

Высокий потолок с лепниной, люстра с хрустальными подвесками, голубые стены и прозрачный балдахин над моей кроватью — все плыло перед глазами, превращаясь в круговорот.

— Она пришла в себя, — послышался мужской голос.

Зрение немного прояснилось, и я увидела мужчину в медицинском костюме. Он вынул иглу капельницы из моей руки и посмотрел на Марка. Тот сидел в темном углу: глаза закрыты; на коленях — толстая книга, верхние страницы потрепаны.

— Что с Катей и Андреем? — спросила я осипшим голосом и подняла голову. Тяжелой волной нахлынули воспоминания: известие об аварии, разговор Марка с папиной коллегой, мое глупое поведение. Смерть родителей.

Марк открыл глаза и убрал книгу.

— Можете идти. Девушка сильная, дальше справится сама, — тихо сказал он доктору и подошел ко мне. Опустился на кровать, глубоко вздохнул. У него был уставший и помятый вид. — Сестра с женихом в сознании. Кризис позади, но предстоит длительное лечение.

Я огляделась и узнала комнату, ведь не так давно именно отсюда удирала со всех ног.

— Как давно я здесь?

— Три недели. После того как в городской больнице тебе вкололи лошадиную дозу успокоительного, аванс моего доверия к местным специалистам иссяк. Тебя чудом удалось спасти. Так что извини, но другого выхода не было.

— А мама с папой?

— Я организовал похороны. Весь город вышел с ними проститься…

Слезы накатили ураганным порывом. Я отвернулась и снова закрыла глаза.

— Если понадоблюсь, нажми кнопку на спинке кровати, — сухо проронил Марк и удалился из спальни.

Пошевелив руками и ногами, я перевернулась на живот. Прижала к груди своего любимого плюшевого лиса, который непонятным образом оказался на одеяле, и, уткнувшись лицом в подушку, долго кричала, не в силах сдерживать ужас, бетонной плитой расплющивающий сердце. С каждой долей секунды мое существо наполнялось необузданной болью и чудовищным отчаянием. Меня не было три недели! Не попрощалась с мамой и папой, не прикоснулась в последний раз, не поддержала сестру, не узнала о ее лечении. Я все на свете пропустила!

От крика срывался голос, слезы не давали дышать, но сознание больше не покидало меня. Нет, я больше не беспомощная девочка. Пора становиться взрослой и самостоятельной, брать волю в кулак и нести ответственность за происходящее. Я не смогла спасти родителей, не смогла уберечь сестру, но, возможно, если обрету силу Хранителя, смогу помочь другим людям? Катя поправится, выйдет замуж и навсегда уедет из этих мест, а я нет. Теперь я точно решила. Тайга — мой дом. Больше никакой инфантильности и слабости. Я научусь управлять чувствами и держать удар, чего бы это ни стоило. Мама в том сне была права: отныне меня ничто не держит среди людей и наконец пора заняться тем, для чего я предназначена.

Слез не осталось, мысли сложились в ровную цепочку. Я нажала на кнопку.

— Марк, спасибо. Не знаю, почему помогаешь, но спасибо. Когда могу увидеть Катю?

— Они с Андреем в областном центре. Вертолет готов хоть сейчас доставить тебя. — Марк стоял в дверном проеме, его осунувшееся лицо, казалось, выражало сочувствие.

— Тогда мне надо переодеться, так что вначале заеду домой.

— Твои вещи здесь, — он кивнул в сторону белого шкафа, затем подошел ко мне и присел на корточки. — Мы не знаем, кто стоит за убийством, но нетрудно догадаться. Поэтому появляться в квартире небезопасно.

— Убийством?

— Да, ваш автомобиль на полном ходу врезался в заграждение на дороге. Словно в бетонную стену. Характер вмятин на капоте и повреждения на телах погибших, — Марк замялся, — все указывает на это. Но дело в том, что никаких преград на дороге в тот день не было. Думаю, догадываешься, кто мог совершить подобное?

Перед глазами явственно всплыла прозрачная перегородка в логове Белова. Кира, демонстрирующая радугу… Я согласно кивнула. Неужели она решилась причинить вред моим родным, они же ни в чем не виноваты! Да, теперь мы по разные стороны, но Кира всегда тепло относилась к моим родителям. Не верилось, что бывшая подруга способна на подобное. Хотя… Она знала, что каждый год второго января наша семья ездит на дачу. Я чудом не оказалась в машине. Вероятнее всего, авария предназначалась именно для меня.

— Ты знаешь Власову? — спросила я, вспоминая, что Земля вычеркнула ее из человеческих воспоминаний.

— Конечно. Только не пойму, вы же друзья, зачем ей убивать твою семью? — Марк встал и, поразмыслив немного, снова сел на кровать. — Объяснишь?

Я покачала головой. Он спас меня, помог сестре, организовал похороны, но для чего? Чем вызваны его поступки? В милосердие, бескорыстную доброту и кардинальные перемены темной души мне не верилось. Он не должен знать о наших отношениях с подругой, о силе медальонов, и, конечно, я не стану посвящать его в тайны Земли.

— Как хочешь, — пожал Марк плечами, — можешь не отвечать. Когда встречусь с ведьмой, попробую порыться в ее голове и внушить нужные мысли. День зимнего равноденствия позади, но, глядя на тебя, полную эмоций, весьма сомневаюсь, что Власова обрела силу Хранителей.

— Умеешь читать и внушать мысли? — я бегло взглянула на него и чуть отодвинулась в сторону.

— Не бойся, ты неподвластна внушению, — светло-карие глаза сузились и подозрительно уставились на меня. — Так с чего ты решила, что я должен забыть о Власовой?

— Не знаю, просто так сказала. Спутанность сознания после долгого сна… Подожди, а откуда тебе стало известно, что я пойду к старшему Белову и что он заявится ко мне первого января? И почему ты оказался в тот вечер возле моего дома? У тебя же была встреча. Ты говоришь, что не можешь читать мои мысли, тогда как узнал обо всем этом? — теперь уже я не сводила подозрительного взгляда с Марка.

— Мне доложили о гонщике, который помог тебе улизнуть из логова. Толстощекий ученик из одиннадцатого «А» Дмитрий Орлов. Мысли этого дурня рассказали. Ведь это он достал номер телефона Александра?

Я кивнула.

— Дальше по шаблону. Прослушка, дежурство оборотней возле твоего дома…

— А про аварию?

— Мне доносят обо всем, что происходит в городе, и намного раньше, чем об этом узнают смертные…

— Зачем? — перебила я. — Для чего этот контроль? Я знаю твою историю, но пойми, мы с Ангеликой разные люди…

— Лика — сестра твоей бабушки по отцовской линии. — Марк отвел взгляд и подошел к окну. Какое-то время он смотрел в сторону леса. Свет луны слабо освещал его силуэт, отчего вожак казался безликой тенью. — Я изучил вашу родословную. Слышала когда-нибудь о Феодосии Морозовой?

Я подогнула колени. Облокотившись о подушку и сжимая в руках лисенка, задумалась.

— Мы проходили период становления православия на Руси. Морозова была последовательницей старой веры.

— Знатная и сильная особа, приближенная к царской семье, — продолжил Марк. — Феодосия рано овдовела, потеряла ребенка, лишилась титулов, владений и долго умирала в монастыре от голода. Она стойко перенесла потери и одиночество. Спустя столетия твой прадед выяснил, что принадлежит к роду Морозовых. Лика, ты, Катя — вы потомки этой волевой женщины… — Марк замолчал и вздохнул. — Я давно живу на этом свете. Люди всегда умирают, и первыми чаще всего уходят лучшие и любимые. Я до сих пор чувствую вину перед Ангеликой. Она погибла из-за меня. Возможно, если мне удастся спасти ее внучатых племянниц, то смогу избавиться от этой вины.

Марк казался искренним. Его спокойный, тихий голос и прямой открытый взгляд ненадолго вывели меня из жутких воспоминаний.

— Так что моя забота о тебе с сестрой — дань памяти той, с которой вы очень похожи. — Марк взглянул на наручные часы. — Жду на вертолетной площадке. Роман проведет, только обязательно надень это. — Велозаров подошел к секретеру и достал большие солнцезащитные очки. — Не хочу потерять верного телохранителя. Знаешь, что я сделал с тем, которого ты очаровала? Мне известно, что ты владеешь этим даром, догадался. — Надменная улыбка коснулась его губ, глаза снова стали бесстрастными. — Полчаса, — кинул он и вышел в коридор.

Я заметила эту перемену в его поведении, равно как и боль, которую он старался скрыть. Значит, Марк умел любить… Никогда бы не подумала.

И все-таки я не совсем обычный человек: пролежав неподвижно несколько недель, я без усилий встала, расправила плечи и прошла в ванную. Теперь хрустально-сапфировое великолепие было мне безразлично. Я стояла под душем и мысленно возвращалась к тому дню, когда в последний раз обнимала родителей. Отчетливо представляя мамину улыбку, папин веселый прищур, я все время ругала себя за звонок Александру. Если бы старший Белов не узнал о том, что я жива, Власова не решилась бы на убийство, а значит, родные остались бы живы. Допустим, Марк прав насчет родословной, и в моих венах течет кровь известной боярыни, но чем мне поможет эта информация? Сейчас мое сердце разрывается от боли. Как пережить трагедию и научиться жить дальше?

— А ты не думай, что они погибли… — в голове раздался писк Василия. — Представь, что они улетели.

— Васька! Откуда ты взялся? — уставилась я на жука, сидящего на зеркальной полке. Краем глаза я увидела свое отражение в зеркале и онемела… Цвет волос стал пепельно-белым, а волнистые пряди превратились в безжизненные длинные пакли.

«Что ж, так даже лучше. Прежняя Морозова погибла вместе с родителями», — подумала я и, решив окончательно проститься с прошлым, взяла большие ножницы.

— Может, не стоит? Вдруг волосы станут прежними? Не всякая болеззнь к смерти! — попытался остановить меня Василий.

— Теперь у меня новая жизнь.

Ножницы щелкнули. Прядь, еще одна, и еще… Волосы тихо падали, устилая пол нитями пепельно-белой паутины. Закончив с челкой, которая теперь едва достигала бровей, я собрала остатки былой роскоши и выкинула в ведро. Прощай, счастливая Морозова.

— Как ты оказался здесь?

— Когда Марк собирал вещи в твоей квартире, мне удалось ззапрыгнуть в сумку. Кстати, пока ты спала, слеззы постоянно текли по твоим щекам и волосы меняли цвет. Ты во сне очень страдала… Но попробуй представить, что родители живы, уехали куда-нибудь на очень-очень долго. Тебе станет легче. Поверь, я не разз сталкивался с утратой. Люди не ззамечают нашего присутствия и, не глядя под ноги, топчут нашу братию.

— Спасибо за совет, постараюсь воспользоваться, — шмыгнула я носом. — Как думаешь, Кира виновата в аварии?

— Не ззнаю. Давай вместе выясним? Я все-таки решил, что твоя подвеска на руке — неплохое пристанище для моего древнего тельца. Единственное, о чем прошу: сделай входную дыру побольше, чтобы в любую минуту я мог ззабраться в эту коробку.

— Договорились, а ты постарайся не сбегать каждый раз, почувствовав запах пищи. И очень прошу, не пропадай надолго, с тобой как-то легче… — промямлила я, расширяя ножницами отверстие в подвеске.

Я надела джинсы, застегнула рубашку и, накинув черный пуховик, спрятала глаза за солнцезащитными очками.

— Прямо леди в черном! — взвизгнул Василий и заполз в подвеску. — По…ехали!