Рубиновый рассвет. Том II

Глава 11

Дождь прекратился так же внезапно, как и начался. Над головой раскинулось черное бархатное небо, усеянное холодными алмазами звезд. Воздух, тяжелый от влаги, пах мокрой землей, прелыми листьями и далеким дымом — где-то в городе, за спиной, еще тлели очаги, напоминая о человеческом присутствии.

Гилен шел по лесной тропе, его шаги бесшумно тонули в сыром мху. Он слушал ночь, как музыкант слушает тихий аккомпанемент перед главной партией: где-то слева шуршали листья под лапами мелкого зверька, испуганного его появлением. Высоко в ветвях ухнула сова, ее голос разнесся эхом среди черных стволов.

Треск ветки — то ли от ночного ветерка, то ли от чего-то более опасного, что пока предпочитало оставаться в тени.

"Пусть думают, что я сбежал".

Он остановился, достал из кармана маленькую коробочку и аккуратно снял темно-зеленые линзы. Его рубиновые глаза вспыхнули в темноте, как два тлеющих уголька, готовых разгореться в пламя.

"Если будут охотники, пусть попробуют найти меня теперь. Посмотрим, кто будет охотником, а кто жертвой".

Через пару часов блужданий по лесу он вышел на поляну, залитую серебристым лунным светом. И увидел их. Пятьдесят пар горящих глаз, мерцающих в темноте, как адские свечи. Демонические гиены.

Они были огромны — ростом по пояс взрослому человеку, с перекатывающимися под черной шкурой мускулами, прорезанными кровавыми прожилками. Их морды представляли собой искаженные пародии на псовые — слишком длинные клыки, торчащие из искривленных пастей, глаза, полные безумия и голода.

Они двигались резко, нервно, их тела будто не подчинялись законам физики — то исчезая в тени, то появляясь в другом месте, будто тени сами оживали.

Пока что стая не заметила его, занятая своим хриплым тявканьем — звуком, от которого кровь стыла в жилах.

Прежде чем приближаться, он снял одежду, положил ее повыше на березу, недалеко от стаи. Гилен стоял неподвижно, анализируя ситуацию с хладнокровием опытного тактика:

Размножение — каждые несколько десятков минут их стая могла удвоиться, превратившись в настоящий смертоносный рой.

Тактика — они атакуют слаженно, отвлекая жертву спереди, пока другие заходят с тыла, разрывая плоть своими неестественно длинными когтями.

Ранения — один укус, одна царапина — и шансы выжить стремительно падали до нуля. Их слюна содержала яд, превращающий плоть в гниющую массу. Вряд ли так будет с Гиленом и его закаленным телом, но яд всё равно опасен.

План созрел мгновенно: быстро. Жестко. Без пощады.

Гилен глубоко выдохнул, ощущая, как по его рукам пробегает знакомое жжение. И выпустил Кровавые Когти. Длинные, изогнутые лезвия из сгущенной крови выросли из его пальцев, сверкая в лунном свете. Они пульсировали в такт его сердцу, готовые впиться в плоть врагов.

Первая гиена, настороженно принюхиваясь, уловила незнакомый запах. Медленно, будто боясь спугнуть добычу, она повернулась к нему своей отвратительной физиономией — тусклые глаза уставились прямо в душу. Несколько долгих секунд висела напряжённая тишина: взгляд хищника против взгляда человека.

Время замерло. Затем — вой, разорвавший ночь на части. Стая ринулась в атаку.

Гилен встал в низкую, агрессивную стойку "Алый Шквал" - ноги широко расставлены, словно корни древнего дуба, впившиеся в землю. Корпус слегка наклонился вперед, как тигр перед решающим прыжком. Вокруг его тела заклубился густой Кровавый Туман, окутывая фигуру кроваво-багровым саваном в радиусе полутора метров, делая его силуэт расплывчатым и зыбким.

Туман окутал его плотной пеленой. Искажённые очертания делали каждое движение таинственным — казалось, будто сам воздух скрывает смертоносную угрозу: трудно было различить руку от ноги, случайный жест от точного удара. Это создавало иллюзию опасности повсюду.

Кровавый Туман нарушил привычный порядок вещей. Запахи исчезли в сырости и влажности, сбивая с толку даже самые чувствительные носы, лишая хищников их острого нюха. Скользящая дымка защищала от атак, словно слабый магический щит: каждый раз острые когти и зубы скользили мимо цели, будто их что-то отталкивало.

Первая волна гиен ринулась на него, разрывая туман клыками, похожими на ржавые кинжалы. Их хриплое тявканье слилось в жуткую симфонию ночи.

Рубин рванул навстречу, его кровавые когти рассекали воздух, оставляя за собой алые дуги, будто художник кровавой кистью рисовал смерть в лунном свете.

Первая гиена - голова отлетела, черная кровь брызнула фонтаном, окрашивая серебристую траву в багряные тона. Вторая - вспорот живот, кишки расползлись по траве, издавая зловонный пар. Третья - кровавый клинок пронзил глазницу, разорвав мозг, оставив лишь пустую оболочку.

Но их было слишком много. Слишком много.

Клыки впивались в его руки, оставляя рваные раны. Яд жёг, как раскаленные иглы, но закалённое тело сопротивлялось - мышцы напрягались, выталкивая отраву, кровь сгущалась, затягивая раны Кровавым Швом с неестественной скоростью.

Каждая капля яда - это опыт. Каждая рана - шаг к силе. Каждая боль - напоминание, что он жив.

Когда гиен оставалось пятнадцать, произошло нечто ужасное. Тела задрожали, кожа лопнула с мерзким хлюпающим звуком, и из каждой гиены вылезла вторая, мокрая от внутриутробной слизи, но уже готовая к убийству.

Теперь их было тридцать. Тридцать пар безумных глаз, тридцать пастей, полных смертоносных клыков.

Гилен уже уставал. Дыхание стало тяжелее, руки - медленнее. Каждый взмах когтей теперь требовал усилий. Но он не останавливался. Не мог остановиться.

Когда последняя гиена рухнула на землю, вся поляна была усеяна трупами. Восемьдесят тел. Восемьдесят источников драгоценной крови.

Гилен поднял дрожащую от усталости руку и произнес хриплым голосом:

— Хем-Рун.

Кровь забурлила, поднялась в воздух алыми клубами, слилась в два плотных шара и схлопнулась в два идеальных рубина. Он поднял их, добавил к шести другим в потайном кармане. Теперь их было восемь. "На один шаг ближе к цели".

Гилен собрал трупы в огромную кучу. Обложил сухими ветками и поджёг одним движением. Пламя взметнулось вверх, как алый демон, освещая его лицо, подчеркивая глубокие тени под глазами. Он сидел, смотря на огонь, чувствуя, как яды в его крови постепенно усваиваются, делая его ещё крепче, ещё опаснее.

Когда рассвет начал окрашивать небо в бледные тона, он встал и исчез в лесу, как тень. Охота продолжалась. И он был одновременно и охотником, и добычей в этой бесконечной игре.

‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗

Рассвет только начал золотить крыши Солнечного Причала, когда дом команды наёмников уже наполнился привычной суетой.

Из тренировочной комнаты доносились резкие удары — Варрик, весь в поту, с размаху бил кулаками по кожаному манекену, его мощные плечи напрягались с каждым ударом.

— Ха! Еще один! — Он рычал, как медведь, отрабатывая серию ударов, от которых дрожали стены.

В углу Арнольд, ловкий как кошка, прыгал между разложенными на полу кинжалами, его движения были точными и грациозными, будто он танцевал смертельный танец.

— Не споткнись, старик, — бросил он Варрику, перекатываясь через плечо и ловко вставая на ноги.

Из кухни доносился аппетитный аромат жареного бекона и свежего хлеба — Лирия и Эсмеральда готовили завтрак.

— Если ты добавишь в яичницу еще один из своих "секретных" перцовых соусов, я тебя придушу, — предупредила Лирия, помешивая сковороду.

Эсмеральда лишь улыбнулась, ее пальцы ловко нарезали зелень, будто исполняли изящный ритуал.

Торин, потянувшись до хруста в суставах, поднялся на второй этаж.

— Маркус! Вставай, соня! — Он постучал в дверь, но ответа не последовало.

Торин нахмурился и толкнул дверь. Комната была пуста.

— Где этот парень? — проворчал он, осматривая аккуратно заправленную кровать.

Обыскал весь дом — ни следа. Раздался громкий стук в дверь, такой настойчивый, что даже Варрик прекратил избивать манекен.

— Кого черт принес так рано? — Торин нахмурился и крикнул вниз: "Иду!"

Он распахнул дверь — и перед ним предстал капитан городской стражи Рейнард Вальгор в полном обмундировании, его стальные доспехи блестели в утреннем свете. За ним стояли два стражника, помощник и пара гражданских — мужчина и женщина, чьи лица были бледны от волнения.

— Доброе утро, — Рейнард вежливо кивнул, но его серые глаза были холодны, как лезвие. — Капитан Рейнард Вальгор. У меня есть несколько вопросов касательно вчерашнего инцидента. Можно войти?

Торин нахмурился, но отступил, пропуская гостей:

— Мы только вчера вернулись с задания. Какое отношение это имеет к нам?

Гости вошли в гостиную, осматриваясь с любопытством и подозрением. Рейнард выбрал стул у камина — привычка человека, который часто ведет допросы. Его помощник, молодой лейтенант Карст с острым взглядом, встал рядом, руки скрещены за спиной.

Двое стражников остались у двери, блокируя выход. Супруги Лоренц сели на диван, их пальцы нервно переплетались.

Рейнард вздохнул и представил остальных:

— Это мой помощник, лейтенант Карст. А это господин и госпожа Лоренц — владельцы лавки "Серебряная нить".

Он слегка наклонился вперед, сложив руки:

— Прошу прощения за ранний визит, но... в вашей команде недавно появился новичок, верно?

Торин почувствовал, как по спине пробежал холодок.

— Да, — ответил он медленно. — Маркус. Но сегодня утром его не было в комнате.

Рейнард нахмурился.

— Тогда, боюсь, у меня плохие новости. Вчера ночью у лавки "Серебряная нить" было совершено убийство. Пятеро наемников и хозяин лавки. — Он посмотрел Торину прямо в глаза. — И мы считаем, что ваш "Маркус" как-то связан с этим.

Тишина в комнате стала гулкой, как перед грозой.

— Это... это невозможно, — наконец выдавил из себя Торин. — Он был тихим парнем.

— Тихие, — холодно ответил Рейнард, — часто самые опасные.

За окном пролетела ворона, ее крик разорвал напряженную тишину.

Из кухни вышли Лирия и Эсмеральда, нарушив гнетущую тишину. Лирия сжимала в руке деревянную ложку, на которой еще оставались следы теста, а Эсмеральда небрежно перекидывала через плечо льняное полотенце.

— Что происходит? — Лирия нахмурила свои тонкие брови, застыв на пороге. Ее серые глаза быстро пробежались по незваным гостям, отмечая каждую деталь — блестящие доспехи стражи, дрожащие руки супругов Лоренц, официальный вид капитана.

Торин уже собирался жестом отправить их обратно на кухню, но капитан Рейнард поднял ладонь в спокойном, но не допускающем возражений жесте:

— Прошу вас остаться. Это важно.

В этот момент из тренировочной комнаты, громко хлопнув дверью, появились Варрик и Арнольд. Варрик, с обнаженным торсом, тяжело дышал, его мощная грудь вздымалась. Арнольд же, напротив, двигался с кошачьей грацией, перебирая в пальцах любимый кинжал.

— О, гости! — Варрик оскалился в широкой улыбке, вытирая потное лицо рукой. — Мы что, опять кому-то что-то должны?

Рейнард не улыбнулся в ответ. Его серые глаза оставались холодными и непроницаемыми.

Капитан неторопливо достал из кармана небольшой пергаментный свиток, развернул его с театральной медлительностью и положил на стол перед собой.

— Вчера ночью в районе Торгового ряда было совершено нападение, — его голос звучал ровно, но каждое слово падало как гиря. — Пятеро убитых — двое наёмников, маг, торговец и его подручный.

Арнольд резко свистнул сквозь зубы, Лирия инстинктивно прикрыла рот ладонью, только Эсмеральда сохранила невозмутимость, лишь слегка приподняв одну идеально очерченную бровь.

— При чём здесь мы? — Торин скрестил свои мощные руки на груди, и его голос приобрел стальные нотки.

Рейнард не спешил с ответом, делая паузу для большего эффекта:

— Свидетели видели, как один из ваших — высокий мужчина в тёмном плаще и широкополой шляпе — покидал город примерно в то же время.

Торин громко рассмеялся, но в его смехе слышалась фальшь:

— Вы описываете половину наёмников в Амбарнэ.

— Но не у всех — рубиновые глаза, — тихо, но четко произнес господин Лоренц, сжимая руку жены так, что его пальцы побелели.

В комнате повисла гнетущая тишина.

— Он заходил в лавку окулиста, — госпожа Лоренц заговорила быстро, словно боялась, что её перебьют. Ее пальцы нервно теребили кружева на платье. — Купил зелёные линзы. Вежливый, тихий... Ничем не выделялся!

— Кроме глаз, — сухо добавил её муж, его лицо было бледным как мел.

Рейнард кивнул, заметив, как Торин слегка напряг плечи — едва уловимое движение, но для опытного капитана красноречивое.

— Вы знали, что он скрывает внешность?

— Нет! — Лирия резко встряла в разговор, ее голос дрогнул. — Он просто... новичок. Скромный.

Капитан перевел взгляд на Арнольда, который внезапно проявил необычайный интерес к гравировке на рукояти своего кинжала.

— Где он сейчас?

— Ушёл утром, — Торин сделал вид, что пожал плечами, но его челюсть была напряжена. — Хотел купить новое оружие.

Помощник капитана аккуратно записал это в свой блокнот, не поднимая глаз.

— Интересно, — Рейнард сложил руки перед собой. — Потому что все оружейные лавки ещё закрыты.

Эсмеральда холодно улыбнулась, ее губы изогнулись в идеально рассчитанной улыбке:

— Может, он пошёл завтракать?

— Или тренироваться, — Варрик хлопнул себя по груди с громким звуком. — Парень он старательный!

Капитан тяжело вздохнул, обменявшись взглядом с помощником, который аккуратно подчеркнул что-то в своем блокноте.

— Хорошо. Если он вернётся — сообщите страже. Это в ваших же интересах.

Он встал, кивнул и направился к выходу, оставив за собой тяжёлое молчание.

Когда дверь закрылась с глухим стуком, Торин протёр лицо ладонью, его пальцы дрожали.

— Чёрт, — вырвалось у него, и в этом слове была вся гамма эмоций.

Лирия обернулась к Арнольду, ее глаза были полны тревоги:

— Они его ищут...

Арнольд молча кивнул, сжимая кинжал так, что его костяшки побелели от напряжения. Эсмеральда подошла к окну и задумчиво посмотрела вдаль — где-то там Маркус был один. И за ним уже охотились.

‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗

Пять дней прошло с тех пор, как Гилен покинул Солнечный Причал. Пять дней бесконечной охоты, когда каждый новый рассвет встречал его усталыми, покрасневшими от недосыпа глазами. В его кармане, зашитом изнутри плотной тканью, лежало пятнадцать кровавых рубинов — каждый размером с фалангу пальца, они мерцали тусклым алым светом, ритмично сжимаясь и разжимаясь, будто внутри каждого билось крошечное адское сердце.

Он сидел на холме, прислонившись спиной к одинокому иссохшему дереву, его рубиновые глаза вглядывались в дымчатую даль. Каждое новое "Сердце" давалось всё труднее — слабые монстры в окрестностях уже закончились, а сильные представляли смертельную опасность для одинокого охотника.

"Придётся возвращаться в город. Но сначала — стать сильнее".

Гилен достал из потрёпанной дорожной сумки обгоревший кусок мяса — остатки вчерашней добычи — и потертый бурдюк с водой. Мясо было жёстким, как кожаный ремень, и горьким от гари. Он методично отрывал небольшие куски, тщательно пережёвывая.

"Если не жевать подгоревшие края — ещё съедобно".

Вода в бурдюке — тёплая, застоявшаяся, с лёгким привкусом кожи, но в жару и это казалось благом. Гилен сделал несколько глотков, ощущая, как влага растекается по пересохшему горлу. Неожиданно перед глазами всплыл образ — Лирия и Эсмеральда на кухне, ароматный завтрак, смех... И каша Варрика.

"Его блюдо хоть не горело... Хотя нет, горело. Просто по-другому".

Усмехнувшись этому нелепому сравнению, он доел последний кусок и запил остатками воды.

Полуденное солнце жарило нещадно. Одежда — пропитана потом, заляпана грязью и кровью — издавала стойкий неприятный запах. Гилен поморщился, поймав этот аромат.

"Раньше такого не было. Вечные не пахли".

Он задумался, разглядывая свои запачканные рукава:

"Как это исправить? Умыться? Сжечь и найти новую?"

Поправил широкополую шляпу, отряхнул плащ от пыли — бесполезный жест в его положении, но привычка брала верх.

И тут Алый Взгляд выхватил вдали едва заметное движение. Двадцать фигур. Совершенно невидимые обычному глазу, они прятались среди деревьев, но для его особого зрения их "Скрытность" висела вокруг, как туманная пелена, подсвеченная магическим кодом:[Скрытность (Active)][Маскировка: 95%][Обнаружение: 5% (только для высших навыков)]

Гилен замер, его пальцы непроизвольно сжались, готовые в любой момент выпустить Кровавые Когти.

"Охотники? Наёмники? Инквизиция?"

Он медленно, чтобы не выдать своего обнаружения, опустил руку к поясу, где висел единственный уцелевший кинжал. В голове молниеносно проносились варианты:

Бежать? Но куда — они уже окружили холм. Сражаться? Против двадцати — даже для него это самоубийство. Переговоры? С кем-то, кто подкрадывается с активированной невидимостью...

Гилен сделал глубокий вдох, ощущая, как Кровавые Когти уже начинают формироваться под кожей его ладоней.

Охота продолжалась. Но теперь он сам стал добычей.

Гилен замер на мгновение, его рубиновые глаза сузились, анализируя каждый куст, каждую тень. Воздух вокруг казался неподвижным, лишь легкий ветерок шевелил полы его потрепанного плаща.

"Они ждали меня здесь. Если побегу назад — есть шанс вырваться".

Мысль пронеслась молнией, и тело отреагировало прежде, чем сознание успело до конца осознать решение. Он резко развернулся, подошвы сапог с хрустом врезались в сухую землю, и...

...в тот же миг тишину разорвали крики.

— Не дать ему уйти! — прорезался чей-то хриплый голос, и сразу же воздух наполнился смертоносной музыкой погони: шелест развевающихся плащей, звяканье выхватываемого оружия, тяжелое дыхание преследователей.

Гилен рванул вперед, но пространство вокруг него вдруг ожило: стрелы с ядовитыми наконечниками просвистели мимо уха. Огненные сферы оставили после себя волны горячего воздуха.Сети из сгустков тьмы шипели, пытаясь опутать ноги. По бокам мелькнули тени — охотники работали слаженно, как стая волков, загоняя добычу в ловушку.

"Бежать бесполезно. Они всё равно догонят. Но если уж поймают — пусть запомнят, за кем охотились".

Кровь в висках застучала, превращаясь в боевой барабанный бой. По телу разлилось знакомое жжение — Кровавые Когти вырвались из кончиков пальцев, алые, длинные, острые как бритвы, пульсирующие в такт сердцебиению.

Кровавый Туман заклубился вокруг, окутывая фигуру в полутора метрах маревом, делая его очертания расплывчатыми, нечеткими. Глаза вспыхнули двумя яркими рубинами, светящимися сквозь кровавую пелену.

Склянки с паралитиком разбились у его ног, но Туман сгустился, не пропуская ядовитый газ. Стрелы пролетели мимо — одну он срубил Когтями, другую ловко перехватил в воздухе, сломав древко пополам.

Первые противники выскочили из засады — эльфы, легкие как осенние листья, быстрые как мысли, с клинками из лунного серебра, сверкающими в солнечных лучах.

Стиль "Чудовище". Его движения стали ломаными, неестественными, слишком резкими для человека — будто перед ними было не существо из плоти и крови, а ожившая тень.

Первый эльф замахнулся изящным фехтовальным движением — Гилен уклонился с невозможной для обычного человека скоростью, вонзил когти в живот и разорвал бок, чувствуя, как горячие внутренности обжигают пальцы.

Второй прыгнул со спины — разворот, взмах, и отрубленная рука еще дергалась в воздухе, когда следующее движение отделило голову от плеч.

Третий успел ударить в спину — клинок вошёл на пару сантиметров, но Кровавый Туман сжался, замедлив удар. Ответный взмах — и эльф рухнул, истекая кровью, которая тут же потянулась к Гилену алыми нитями.

Гилен выдохнул сквозь стиснутые зубы:

— Хар-Гаал.

Кровь павших эльфов вздыбилась, потянулась к нему, вплетаясь в Туман, который стал гуще, темнее, насыщеннее. Меридиан "Кровавый Шов" на его запястье запульсировал, затягивая порезы, сшивая мышцы, возвращая силы.

Но враги уже окружали его кольцом — десяток новых противников, каждый с оружием наготове, каждый готовый броситься в атаку.

Гилен встал в стойку, Кровавые Когти сверкнули в последних лучах заходящего солнца.

Охота превратилась в бойню.

Остальные наемники, наученные горьким опытом павших товарищей, перешли в методичное наступление. Их движения стали точными и расчетливыми, как хорошо отлаженный механизм смерти.

Один, высокий мужчина в обгоревшем плаще, швырнул огненную сферу. Она взорвалась у ног Гилена, осыпая его дождем искр и обжигая кожу. Запах горелой плоти смешался с железным привкусом крови в воздухе.

Другой, с лицом, покрытым ритуальными шрамами, активировал артефакт-ловушку. Цепь с ядовитыми шипами вырвалась из его рукава, обвила руку Гилена, впиваясь в плоть. Каждый шип оставлял за собой жгучую боль, а яд пытался парализовать мышцы.

Третий, старик с длинной седой бородой, начал читать заклинание оцепенения. Его пальцы выписывали в воздухе сложные руны, но Гилен перебил поток магии, вонзив кровавый коготь прямо в дрожащее старческое горло.

Следующие жертвы пали быстро, но не легко. Эльфийка-лучник с изумрудными глазами только успела натянуть тетиву, когда Гилен рванулся вперед. Его коготь пронзил ее горло, а затем он ловко развернул тело, используя его как живой щит против града стрел.

Орк с двуручным топором, массивный как гора, замахнулся со всей силы. Гилен уклонился с кошачьей грацией, отрубил руку, держащую топор, а затем добил ударом в глазницу.

Человек в сияющих магических доспехах уверенно шагнул вперед. Гилен нашел единственную щель между пластинами и вонзил когти, разорвав артерию. Кровь хлынула фонтаном, заливая доспехи изнутри.

Гном с парой кинжалов, вертевший их как циркач, попытался нанести серию ударов. Гилен перехватил лезвия, сломал запястья одним движением, затем пнул его в колено и Когтями перерезал его горло до позвоночника.

Эльф-чародей начал сложное заклинание, но Гилен прервал его окутав Кровавым Туманом и исполосовав его лицо и грудь до неузнаваемости.

Но один артефакт он не заметил в пылу боя. Металлическая сфера, брошенная из-за спины, ударилась у его ног и раскрылась, как адский цветок. Сотни серебряных нитей вырвались наружу, опутав его с головы до пят. Они впивались в кожу, сжимались, словно живые.

Руны на нитях вспыхнули кроваво-красным светом: "Прочность" — нити не резались, не рвались, как будто сплетенные из самой судьбы. "Подавление магии" — Кровавый Туман погас, рассеявшись в воздухе, Гилен его подавил, чтоб не выдать свои реальные способности. "Подавление способностей" — когти растворились, оставив лишь обычные человеческие пальцы.

Гилен рухнул на колени, бешено дергаясь, но нити лишь впивались глубже, оставляя на коже кровавые борозды.

Гном, не сумев сдержать эмоции и гнев, подошел и со всей силы пнул его в ребра. Хруст костей разнесся по полю боя.

— Из-за этого ублюдка мы потеряли половину отряда! — прохрипел он, сплевывая кровавую слюну. Его маленькие глазки горели ненавистью.

Орк-командир, массивный и невозмутимый, холодно осмотрел поле боя, заваленное телами его людей. Его желтые глаза сузились, когда он отдавал приказы:

— Убрать трупы. Скрыть следы. Пленника — в повозку, в клетку с рунами подавления. Охрана — четверо, сменяться каждые два часа. Доставить заказчику живым.

Гилен задыхался в серебряном коконе, но его глаза все еще горели рубиновым огнем. Его разум лихорадочно работал:

"Заказчик?.. Значит, кто-то специально меня искал. Но кто? И зачем?"

Повозка с скрипом тронулась в путь, увозя его в неизвестность. Последнее, что видел Гилен перед тем, как дверь клетки захлопнулась — закатное солнце, окрашивающее поле боя в кровавые тона.