Рабыня Дома Цветущей Сакуры (СИ)

55

Это “домой” звучит как-то сокровенно. От него мне становится жарко. Смотрю в янтарные глаза и просто киваю.

Чувствую, как дрожь проходит по телу. В присутствии Кейтаро я ощущаю себя защищённой и особенной. Раньше со мной никогда такого не было. И дело даже не в его силе или причастности к Великому Дому, не в том, что он теперь называет меня ученицей. Но что-то есть в его взгляде… я сама не могу понять что именно. Вот только все чаще хочу смотреть ему в глаза.

Мы медленно идет к выходу из дворца, оставляя позади величественные залы и коридоры. Кейтаро держится, как обычно, уверенно, его походка спокойна, но в каждом его шаге чувствуется сила и решимость. Мне кажется, он рад, что мы уезжаем. Я следую за ним, стараясь не отставать.

— Амелис, — произносит он негромко, слегка оборачиваясь. — Ты ведь знаешь, что ты не просто служанка для меня?

Мои щеки вспыхивают, как сухая трава от упавшей искры. Сердце начинает биться быстрее.

— Господин, вы очень добры, — отвечаю я, стараясь сдержать улыбку.

— Ты, — Кейтаро хмурится, но в голосе не появляется ни злости, ни раздражения. — И учитель.

— Ты очень добр ко мне, учитель, — исправляюсь и опускаю голову. Непривычно.

Когда мы выходим во двор, нас встречает феникс в своем истинном обличии. Его яркие крылья сияют на солнце, и он выглядит как настоящее воплощение мифа. Жаль лишь, что видим его только мы с Кейтаро. Феникс приближается и склоняет голову в знак уважения.

— Господин, я сделал все, что мог. Теперь мне пора. А вам я желаю хорошего пути.

Кейтаро кивает. Мне достается огненный взгляд духа, а затем огромные крылья делают резкий взмах. Ни одна пылинка не тревожится дуновением неощутимого ветра, а золотая птица взмывает ввысь. Мы провожаем его взглядами, а затем Кейтаро поворачивается ко мне:

— Амелис, ты готова?

— Да, учитель, — отзываюсь уже увереннее.

Мы направляемся к воротам дворца. На выходе нас ждет крытая приличная повозка, пожалованная императором. В нее запряжены два мощных варана, на козлах сидит мужчина в соломенной шляпе. Думаю, Кейтаро предпочел бы добираться до дома так же, как мы попали в столицу, но отказывать императору в гостеприимстве он не посмел. И так уже отверг предложение монарха остаться в столице. Я замечаю, как слуги спешат завершить последние приготовления перед нашим отъездом.

Кейтаро помогает мне подняться в повозку, затем садится рядом. Мы устраиваемся внутри, и вараны трогаются с места. Выносливые, сильные и очень умные животные плавно ступают по дороге, с грацией, которая, казалось бы, не может уместиться в таком громоздком теле. Я смотрю в окно, наблюдая за тем, как дворец и его сады постепенно исчезают из виду. Затем мы выезжаем из столицы и направляемся на восток.

— Амелис, — Кейтаро привлекает моё внимание. Я удивленно оборачиваюсь к нему, услышав странные нотки в его голосе. Мужчина смотрит на меня неестественно долго. Мне даже становится не по себе. В голову успевают прийти разные нехорошие мысли, но Кейтаро, наконец, продолжает: — Я хочу, чтобы ты знала, что я ценю твою преданность и помощь.

Я облегченно улыбаюсь:

— Благодарю. Я сделаю всё, что в моих силах.

Кейтаро кивает и откидывается на спинку сиденья, закрыв глаза. Я чувствую, что наше путешествие домой будет не только физическим возвращением, но и духовным. Мы оба изменились за это время, и теперь я была готова следовать за Кейтаро, куда бы он ни пошёл. Лишь только одно гложет меня изнутри…

— Ты знаешь, Амелис, — продолжает Кейтаро, не открывая глаз, — когда ты рядом, мне кажется, что все трудности преодолимы.

Эти слова заставляют моё сердце трепетать. Я знаю, что наши отношения постепенно віходят за рамки простой служанки и господина. Они даже не напоминают мне отношения между учителем и ученицей. Я чувствую, что Кейтаро видит во мне нечто большее. Возможно, это не правильно. Но я не могу противиться этому…

Проходит несколько дней с тех пор, как мы покинули столицу. Наш путь лежит через горы и долины, мимо небольших деревень и широких рек. Кейтаро был молчалив, погружён в свои мысли, а я наслаждалась спокойствием и красотой природы вокруг нас.

Однажды вечером, когда солнце уже скрывалось за горизонтом, мы остановились на привал у подножия горы. Кейтаро разжёг костёр, и мы разместились вокруг него, наслаждаясь теплом и уютом. Я приготовила ужин, используя те немногие припасы, что у нас были.

— Амелис, — зовет меня Кейтаро, когда я заканчиваю приготовления. — Подойди ко мне.

Я растерянно приближаюсь к мужчине, аккуратно присаживаюсь рядом с ним. Он смотрит на огонь, его лицо озарено мягким светом. В янтаре глаз отражаются рыжие блики.

— Завтра мы пересечём горы и окажемся в землях Дома Цветущей Сакуры, — говорит он.

Я киваю и закусываю губу, ожидая продолжения его слов. Но мужчина о чем-то размышляет и молчит.

— Я понимаю. Я готова служить и учиться, — отвечаю тихо, боясь спугнуть мысли Кейтаро.

Мужчина хмурится, так и не повернувшись ко мне. Медленно произносит:

— Ты многое пережила, Амелис. И я горжусь тем, что ты стала частью моего Дома.

Эти слова греют мою душу. Я чувствую, что наконец нашла своё место в этом мире. Но внутри все еще колят шипы воспоминаний. Я не могу расслабиться. Последние дни думаю только о брате. Ведь я должна была как можно скорее вернуться к нему. Я не могу оставить его с Чжаном…

Но я не решаюсь ничего сказать.

Мы сидим у костра, наслаждаясь тишиной ночи.

— Знаешь, — продолжает Кейтаро, чуть помедлив, — я не всегда был таким. Раньше я был намного жестче и холоднее. Но ты… ты изменила меня.

Я смотрю на него с удивлением:

— Кейтаро, я…

— Нет, позволь мне сказать это, — он перебивает меня, глядя прямо в глаза. — Ты принесла свет в мою жизнь, Амелис. Твоя сила, твоё мужество… Ты заставила меня пересмотреть многое в своей жизни. И я благодарен тебе за это.

Мои глаза наполняются слезами, но я сдерживаю их, улыбаясь. Я чувствую, как между нами растёт нечто большее, чем просто привязанность. Это что-то глубокое, что-то, что связывает нас на уровне душ.

Но посреди горла становится горький ком, и я отворачиваюсь.

— Я понимаю что тебя гложет, — вдруг говорит Кейтаро. Я даже вздрагиваю от его слов, но не поворачиваюсь. Сглатываю, продолжая слушать. — Ты должна была стать рабыней на год. А затем собиралась вернуться к домой. Но я не могу этого допустить. Ты должна остаться в моем доме и стать моей ученицей.

У меня сжимается сердце. Теперь от боли. Не могу. Я не могу бросить брата. Но и от Кейтаро я не хочу уходить. Я, наконец, встретила человека, который относиться ко мне хорошо. Рядом с ним мне надежно и спокойно. Я уверена, что он не обидит меня. Но Вилан… Нет, не могу! Я должна вернуться!

В глухой решимости я сжимаю кулаки. Резко поворачиваюсь к Кейтаро, желая сказать ему, что не могу остаться, но осекаюсь. Мужчина оказывается очень близко. Я замираю, растерянно глядя ему в глаза. А он тихо предлагает:

— Я хочу забрать Вилана в свой дом. Если дар передавался по линии вашей матери, он тоже может быть носителем. А если нет — всегда найдется другая работа.

У меня исчезает дар речи. Тело наполняется раскаленным чувством благодарности. По щекам все же скользят слезинки. Я не могу поверить, что слышу именно эти слова.

— Ну что ты, — с улыбкой Кейтаро проводит рукой по моей щеке, стрирая теплые капельки. Нежные прикосновения вызывают у меня дрожь. — Ты согласна?

— Да, — шепчу, глядя на Кейтаро. Он смотрит на меня так ласково, что я непроизвольно подаюсь еще ближе. Хочу коснуться его. Кейтаро не противиться, но и не спешит. Его пальцы скользят по моему уху, переходят на шею, а затем закапываются в волосы. Я ощущаю каждое его касание, будто все нервные окончания в моем теле стекаются к его пальцам.

В ночном лесу трещит костер, вдалеке кричит филин, а в траве поет сверчок. Кучер уже спит посапывая. А Луна скрывается за тучами и не становится свидетелем нашего поцелуя.