Рабыня Дома Цветущей Сакуры (СИ)

40

Подземный коридор заполняет тишина. Становится слышно как где-то далеко с потолка мерно капает вода. Собственное дыхание кажется мне слишком громким.

Тяжелый взгляд Кейтаро давит на меня, но я заставляю себя смотреть прямо. Гулкое сердцебиение вынуждает вибрировать все внутри. От своей неконтролируемой вспышки гнева становится стыдно. Возникает непреодолимое желание извиниться, но даже на это у меня не хватает сил. Губы плотно сжаты, а пальцы подрагивают от нервного напряжения.

— Меня выгнали, — медленно произносит Кейтаро. У меня перехватывает дыхание и удивленно расширяются глаза. Смотрю на мужчину в окружающем нас полумраке и не могу поверить, что он решил рассказать мне все, вместо того, чтобы наказать. — Из-за того, что моя энергия слишком сильно контрастирует с моим телом. Мне нужно тратить большую ее часть на поддержание собственной жизни.

Мне видно, что слова приносят Кейтаро боль. Он вырывает их из себя с боем. Наверное, он так и не смог смириться с произошедшим, хотя всем видом старается демонстрировать именно это. Мне даже хочется остановить его, сказать, что он не должен передо мной оправдываться. Но у меня не получается даже открыть рот. Я лишь заворожено слушаю господина.

— Мой отец не хотел, чтобы в Доме был такой слабый член. Он считал, что я позорю его. Возможно, он связывал мой порок со смертью моей матери во время родов. Поначалу старшие пытались как-то исправить мой недостаток, но на тренировках мне становилось все хуже. Старейшины Дома запретили мне использовать энергию, чтобы я не умер. И тогда отец не выдержал. Так как у меня были старшие брат и сестра, отец ничего не терял, выгоняя меня.

Взгляд Кейтаро вновь встречается с моим. Долгую минуту он молчит, что-то рассматривая в моих глазах, а потом глухо подытоживает:

— Меня выгнали из-за того, что я казался слабым и ни на что не годным. Теперь ты знаешь это. А я жду ответ на свой вопрос.

Я пристыжено опускаю голову. Кажется, что мне открыли сокровенный секрет, который я теперь обязана сохранить. Облизываю пересохшие губы. Взгляд мечется по каменному полу. Становится неловко находиться рядом с господином. Но все же ощущаю себя обязанной дать ответ на его вопрос. Потому соединяю руки в замок, делаю глубокий вдох и признаюсь:

— Отчим, — голос срывается, и мне приходится откашляться, чтобы продолжить говорить: — Когда он узнал, что я обменяла себя на брата, очень разозлился. Я зарабатывала для семьи деньги и смотрела за домом. Он не хотел меня отпускать.

Мне не хватает смелость поднять взгляд. Собственные фразы кажутся отвратительными. Но Кейтаро вдруг сам преодолевает расстояние, которое нас разделяет и легко поднимает мою голову, заглядывая в глаза.

— И часто он тебя бил? — спрашивает он шепотом. Сглотнув, я лишь молча отвожу взгляд. Смотреть в сторону почему-то проще, чем в яркие янтарные глаза.

— Понятно, — кивает Кейтаро и отпускает меня. Он отступает на шаг, а потом разворачивается, потеряв ко мне интерес.

— Идем дальше, нечего тут стоять, — холодно командует он и первым направляется вперед. Я ощущаю себя паршиво после этого разговора. Кажется, что мне не стоило лезть не в свое дело. И признаваться господину тоже не нужно было. Могла бы соврать что-то более правдоподобное. Но в голову ничего не приходило, да и не хотелось наговаривать на посторонних людей.

Стряхнув с себя наваждение, я спешу следом за Кейтаро. Остаток пути до выхода мы преодолеваем в молчании.