Рабыня Дома Цветущей Сакуры (СИ)

18

Этот день, кажется, решает добить меня.

Обернувшись, я вновь теряю дар речи.

На толстой крепкой ветви дуба сидит огромная птица. Ее ярко-оранжевые перья покрыты витиеватыми узорами и будто излучают свет, отчего зеленые листья вокруг наливаются золотым оттенком. Голова птицы похожа на петуха, а шея напоминает змею. Длинный хвост, свисающий с ветки почти до земли, похож на рыбий.

Пока я ошарашенно таращусь на гостя, пытаясь понять действительно ли я вижу перед собой феникса, или просто солнце напекло мне голову, на порог вновь выскакивает Кейтаро. Кажется, он собирался переодеться или принять ванну, но успел лишь развязать пояс. Увидев мужчину, феникс вновь начинает вопить:

— Беда, господин, беда! — понять принадлежит голос мужчине или женщине невозможно.

— Да что случилось? — возмущенно переспрашивает Кейтаро, путаясь в собственном одеянии.

— Они хотят совершить жертвоприношение! — выдает феникс и раскрывает крылья, как мог бы сделать человек в порыве чувств распростерший руки в стороны. У меня даже сердце на мгновение замирает. А Айко заинтересованно подается вперед.

— Кто они? — в голосе Кейтаро слышится раздражение. — Какое еще жертвоприношение? Кому?

— В деревне возле реки Уно, — начинает быстро тараторить феникс. — Люди подозревают, что в лесу поселились Они! И теперь они собираются согласно давним традициям принести человеческую жертву. Они уже выбрали кого и…

Феникс продолжает говорить, но Кейтаро больше его не слушает. Он срывается с места и бежит в дом. Я растерянно смотрю ему вслед, а затем оборачиваюсь к Айко. Страх перед ней перекрывает моя врожденная любознательность:

— Что тут происходит?

— Ничего необычного, дитя, — вздыхает женщина. Ее темную одежду из тонкой ткани треплет ветер, пока она переводит черный взгляд со входа в дом на феникса, который продолжает взмахивать крыльями и что-то невнятно бормотать: — Просто очередная демонстрация человеческой глупости, порождённая нежеланием разбираться в законах мироздания.

— Господину нужно предотвратить убийство? — переспрашиваю все так же неуверенно.

В нашем городке тоже были традиционные жертвоприношения в начале каждого сезона и в его конце, но делалось это исключительно с помощью яблок, редиса и молодых ростков. Хоть я и знала много сказок и легенд о человеческих жертвах, но даже никогда о подобном не думала.

— Да, — кивает Айко. — Ему предстоит снова столкнуться с тьмой необразованности, чтобы пролить хоть немного света. Дабы своим поведением люди не накликали на себя еще большие беды. Ведь это в человеческой природе — самим создавать себе еще большие проблемы, пытаясь решить маленькие неурядицы. Но в состоянии Кейтаро даже это дело будет довольно трудным и опасным.

Последнее предложение она выдыхает тихо и как-то обреченно. Я заинтересованно поднимаю бровь:

— В его состоянии?

Женщина моргает, скрывая на мгновение черноту глаз за серыми веками, а потом поворачивается ко мне:

— А может ты пойдешь с ним?

— Я? — даже оборачиваюсь назад, заподозрив, что могу находиться во дворе не одна. Но Айко смотрит точно на меня.

— Да. У тебя есть дар. Ты сможешь помочь господину. Он ведь купил тебя, в конце концов, чтобы ты помогала.

— Чтобы я помогала по дому, — напоминаю упрямо. А потом с опаской кошусь на феникса. Птица нервно оглядывается и виляет рыбьим хвостом, пуская яркие блики от золотой чешуи во все стороны. Последние мечутся по двору, перепрыгивают с камней на мох, затем на серый гравий, уложенный особыми рисунками.

— В доме я и сама могу прибрать, — произносит Айко уверенно. — Он купил служанку, чтобы ни у кого не возникало вопросов, что он живет один. Но помощь ему нужна совсем в другом, — Айко оглядывается на дверь. Я тоже слышу звук приближающихся шагов, но дух успевает добавить: — Хоть он сам в этом не признается.

Кейтаро выбегает во двор. Теперь его пояс на положенном месте, одежда в порядке. В руках он несет два изогнутых меча. Один короче, другой длиннее. Волосы перехвачены алой лентой, на которой я успеваю заметить вышитый цветок сакуры — символ Дома.

— Айко, проследи за Амелис, — командует он и направляется к калитке. Феникс расправляет крылья и взмывает в воздух.

— Амелис хотела вам кое-что сказать, — быстро говорит дух и подталкивает меня вперед. Кажется, что ко мне прикоснулась сама смерть холодной костяной рукой. Даже дрожь пробирает.

Кейтаро раздраженно оборачивается, желая поскорее расправиться со всеми вопросами. И под его янтарным взглядом приходится быстро взять себя в руки.

— Могу я поехать с вами, господин?

Брови мужчины удивленно поднимаются:

— Зачем это?

— Я могла бы помочь, — бормочу, опуская голову. Мне и самой страшнова-то оставаться в пустом доме, где со мной будет только дух. Поехать к людям с Кейтаро кажется неплохим вариантом.

— Она может взять на себя часть работы, — произносит Айко решительно. Даже ее хриплый голос крепнет, и она еще раз подталкивает меня в спину, заставляя сделать два шага следом за господином: — А вы потренируетесь учить кого-то. Вы ведь никогда такого не делали, а теперь выпал шанс. Чтобы потом не опозориться перед настоящим достойным учеником.

Последнее уточнение заставляет меня почувствовать себя жабой, которую поймали дети и рассматривают, желая надуть через трубочку. Я ведь живой человек! Могли бы и не говорить обо мне, как о подопытной.

Кейтаро, лишь открыв рот для отказа, резко его закрывает. Осматривает меня задумчиво и хмурится.

Над нашими головами раздается крик феникса, и Кейтаро сдается:

— Ладно. Идем, Амелис. Поможешь мне немного.

Быстро закивав, я бросаюсь следом за господином.