Рабыня Дома Цветущей Сакуры (СИ)

11

— Отличный выбор! — беззубый бросается ко мне так быстро, будто хочет избавиться от меня как можно скорее.

Поначалу я даже не обращаю внимание на то, что остальные рабы как-то странно отводят глаза, опускают головы и стараются замереть. А покупатели и вовсе отходят подальше и делают вид, что заинтересованы чем-то в дальних углах павильона.

Я слежу за тем как продавец трясущимися пальцами снимает магическую печать в виде иероглифа на пожелтевшей бумаге, а потом торопливо развязывает узел, который меня удерживал. Затем он нервно дергает меня за связанные руки, вынуждая слезть со своего места и встать на ноги.

Только вот с последним возникает проблема. Как только я выравниваюсь, тут же ощущаю слабость во всем теле. Ног я вообще не чувствую, и сама не понимаю каким образом неожиданно оказываюсь сидящей на земле. Мир, будто палуба пиратского корабля, сказки о которых обожал Вилан, качнулся на воображаемой волне и уронил меня.

— Она просто очень долго сидела на солнце! Оно напекло ей голову, не переживайте, господин, — беззубый подхватывает меня под руки и рывком поднимает. От болезненных ощущений я морщусь, но натыкаюсь на холодный пронзительный взгляд светло-карих глаз, и тут же сгоняю с лица гримасу боли.

Мужчина никак не реагирует на слова продавца. Только отчужденно кивает и протягивает в его сторону завязанный мешочек, в котором тихо позвякивают монетки.

Во второй раз мне удается удержать равновесие. Ноги, оживая от долгого нахождения в одном положении, начинают покалывать и ныть. Кажется, что я стою на сотне острых иголочек, и еще тысячи жалят меня со всех сторон.

Но я стараюсь не показывать свою слабость покупателю. Ведь если он передумает, мне придется сидеть здесь еще день, а может и больше, если покупатели продолжат шарахаться от моих волос и светлых глаз. А за простое пребывание на рынке никто не простит мне долг. За меня должны заплатить. Именно эта сумма, за исключением процента продавца, отправится дознавателю, и будет учтена в качестве выплаты задолженности. А если я понравлюсь своему хозяину и смогу быть ему очень полезной, то у меня появится возможность еще немного заработать для себя. Точнее я собиралась заработать для Вилана.

— Мы были очень рады видеть вас на рынке, — беззубый кланяется моему новому хозяину, пока я пользуюсь заминкой, чтобы дать ногам и телу привыкнуть к новому положению.

— Если вам понадобится новая рабыня, мы будем рады видеть вас снова, — добавляет продавец, но в тоне его отчетливо скользит: “пожалуйста, не возвращайтесь больше”. В этот момент у меня даже хватает сил удивиться, хотя я продолжаю смотреть в пол перед собой. Беззубый быстро добавляет, словно поторапливает и покупателя и меня: — Очень рады были видеть. До свидания. Пусть Луна хранит вас и освещает тьму перед вами!

Мне кажется, что надо обсудить что-то еще. Например, сколько я буду рабыней, и как произойдет процедура отчуждения, то есть моего освобождения по истечению года. Раньше я никогда не бывала на невольничьих рынках, но в повозке мне удалось послушать рассказы более осведомленных людей.

Впрочем, беззубый только кланяется и тихо что-то бормочет себе под нос, медленно отступая.

Неожиданно раздается голос моего нового господина. Чуть хриплый и низкий, в котором усталость смешалась с силой, что свойственна людям высокого положения.

— Я был тут проездом. Больше вы меня не увидите, — эта фраза сказана со странной смесью брезгливости и желания успокоить. Этот мужчина, как его голос и его фразы, кажется мне смешением противоречий. Беззубый едва слышно переводит дух. Кажется, даже благодарит Луну за снисходительность. А мой хозяин обращается уже ко мне: — Как тебя зовут?

— Амелис, — шепчу неуверенно. Только сейчас понимаю, что в горле пересохло. Мне хочется откашляться, когда слова острыми колючками щекочут горло. Но я поднимаю голову и натыкаюсь на пронзительный взгляд мужчины. Тело мгновенно покрывается ледяными мурашками, и я вновь отвожу глаза, но повторяю немного громче: — Амелис Вэй, господин.

— Амелис, — мужчина повторяет мое имя, и мне почему-то кажется, что оно его не устраивает. Становится даже обидно. Но почти сразу я слышу равнодушное: — Иди за мной, Амелис.

Мужчина разворачивается и направляется к выходу из павильона. Мгновение я просто стою и смотрю на его ровную широкую спину, залюбовавшись плавностью движений. В голове роятся мысли, и каждая из них норовит поскорее быть обдуманной. Сначала я осознаю, что меня действительно купили. Теперь я рабыня. А потом понимаю, что меня купил неизвестный мне человек — молодой мужчина, и теперь мне предстоит отправиться с ним в его дом. А я совсем ничего о нем не знаю.

Неожиданно меня подталкивает вперед продавец. Вздрагиваю и делаю неуверенный шаг следом за покупателем. Ноги уже оттаяли и идти становится проще с каждым шагом. Но вдруг сзади раздается последний прощальный крик беззубого:

— Храни вас Луна, юный господин Дома Цветущей Сакуры.

Еще несколько шагов я делаю по инерции. Услышанное медленно доходит до сознания, расталкивая другие мысли. Затем еще несколько секунд я стараюсь убедить себя что ослышалась, но в конце концов понимаю, что это не так.

Как он назвал моего покупателя? Господин Дома Цветущей Сакуры?

Все становится на свои места. И разбегающиеся покупатели, и замершие рабы, и трясущиеся продавцы.

У самого выхода из павильона мужчина со светло-карими глазами оборачивается. Его взор падает на меня. В тот же миг мои ноги подкашиваются, и тело вновь оказывается на земле. Больно ударяюсь бедром и локтями, не успев выставить перед собой связанные руки.

Мужчина кривится, а затем просто подхватывает меня, как легкую поклажу, и закидывает себе на плечо. А меня охватывает ужас от осознания того, кому мне придется прислуживать целый следующий год.