На 127-й странице. Часть вторая

Сцена 83

- Луи, путешествие продолжается! Ты со мной?

После этих слов жизнь Евы превратилась в гонку. Она вспоминала их ленивые прогулки по Парижу, два благостных утра в доме Луи де Бриема, когда она беззаботно нежилась в постели, и приходила в бешенство. Сколько потеряно времени! Самое обидное, что винить кроме себя было некого.

Только сейчас, в купе поезда едущего до Бриндизи, Ева немного успокоилась. Поезд ехал безнадежно медленно, но бежать сзади и подталкивать вагоны, чтобы поезд ехал быстрее, было бессмысленно, все равно не получилось бы.

После визита этого Макса Ева всю дорогу оглядывалась по сторонам. Не следует ли он за ней?

«Конечно, следует,» - недовольно подумала Ева. Макс был одним из кандидатов, виновных во всех ее бедах и горестях, которые случились с журналисткой за последнее время.

«Так себе кандидат,» - призналась себе Ева. – «Просто помахал надо мной своею шляпой и сдул дурман, который окутал меня после знакомства с французом».

«Во всем виноват Луи!» - искоркой мелькнула в голове мысль, но тут же погасла. – «Ну да, «виноват» за то, что смотрит влюбленными глазами, но это даже приятно. Платье вот новое купил».

Ева огладило руками новое платье. В путешествие она отправилась с одним саквояжем. Тогда это казалось удобным, да и газетчики от этого пришли в восторг. Платье, которое на ней было раньше, за время путешествия потеряло свою былую привлекательность. Где-то помялось, где-то просто испачкалось. Его, конечно, можно было бы привести в порядок: постирать, высушить и отгладить. Так Ева и поступила бы у себя дома, в Нью-Йорке. Только, где этот Нью-Йорк? Где этот дом? Платье надо было сменить.

Как только Луи услышал, что она хочет купить новое платье, то сразу же загорелся этой идеей.

«Бедняжка,» - подумала тогда Ева. – «Видно ему было стыдно, что я такая замарашка».

В Париже Луи быстро нашел магазин готовой одежды, где Ева смогла выбрать себе новое платье. Немаркое, из темно-синей, тонкой, но плотной ткани, платье сидело на Еве отлично. Как она это поняла? По глазам своего спутника! Он, видимо, так обалдел от увиденного, что только и смог спросить:

- А как же старое платье?

- Бросила в примерочной, - небрежно сказала девушка.

- Но…, - начал Луи, но Ева оборвала его.

- Луи, скажи, ты видишь у меня какой-нибудь большой чемодан?

- Нет.

- Так куда же я буду складывать все это тряпье?

- Чемодан можно купить, - не правильно понял ее Луи.

«Он такой милый и забавный,» - подумала тогда Ева.

- Луи, я путешествую с одним саквояжем. Все это уже знают. Это…, - Ева задумалась. – Это – мой стиль, понимаешь?

Платье Еве нравилось, тем более что за него заплатил Луи.

«Ткань, конечно, тонковата,» - подумала Ева. – «Такое платье не согреет».

Но и она сейчас ехала не в Канаду, а в Африку, а там, говорят, жара. А будет холодно, всегда можно накинуть верное клетчатое пальто, которое сейчас отдыхало на крючке двери купе.

До Бриндизи, самой южной точки «итальянского сапога», ехать было двое суток и сидеть без дела не следовало. Ева постучала в стенку соседнего купе.

- Луи, ты не спишь? Луи?

- Нет, Ева, что вы?

По заспанному голосу француза Ева поняла, что так оно и было.

- Луи, заходи ко мне! Есть дело! – сказала она, поднялась с диванчика, подошла к двери и отодвинула задвижку. Задвижка была металлической и внушала уважение.

«Это хорошо,» - подумала Ева. – «А то вдруг у Луи снесет крышу».

Она представила, как у ее спутника будет сносить крышу и улыбнулась. Она обязательно подведет его к этому, но не сейчас. Чуть попозже.

Когда, минут через пять, Луи появился в ее купе, журналистка заявила:

- Луи, мне нужна твоя помощь, как местного жителя.

- ?

- Ну, чего тут непонятного? - улыбнулась Ева. – Ты же француз?

- Да.

- Значит лучше меня знаешь, как себя ведут французские разбойники.

- Только из газет, Ева. А зачем это вам?

- Мне надо написать статью, как в Париже меня похитили разбойники.

У ее спутника от услышанного стало такое удивленное лицо, что Ева расхохоталась.

«Он, наверное, посчитал, что пропустил что-то важное,» - подумала она.

- Луи, ну не будь таким наивным, - сказала Ева, когда отсмеялась. – Это всего лишь статья, и ты поможешь мне ее написать.

- Но это же будет неправдой! – сказал молодой человек.

- А ты думаешь, что в газетах пишут только правду? – сказала Ева. – Ты ошибаешься. Я-то точно это знаю!

- Но…, - не унимался Луи.

- Послушай, Луи, - прервала его Ева. – Ты что хочешь, чтобы я действительно попала в плен к вашим разбойникам, чтобы меня мучили и истязали, и только для того, чтобы я потом могла написать статейку в газету?

- Нет, что вы, Ева!

- Но такое могло случиться на самом деле? – продолжала свой допрос Ева.

- Наверное, да, - Луи совсем запутался.

- Тогда о какой неправде ты говоришь? - подытожила Ева. – Это просто милая выдумка. Согласен?

- Да.

- Тогда за дело! – сказал Ева. – Будешь записывать. У тебя почерк лучше. Если я скажу какую-то глупость, поправляй, ладно?

Луи кивнул.

Статья получилась хорошей. Оказывается, разбойники похитили прелестную американскую журналистку для того, чтобы продать в гарем турецкого султана. Если бы не ее изобретательность и помощь одного благородного француза, пожелавшего остаться неизвестным, быть бы ей наложницей в гареме визиря турецкого властелина.

- Ты точно хочешь остаться неизвестным? – спросила Ева, когда статья была закончена.

- Точно, - сказал Луи. Перед ним открылось таинство работы журналиста, и еще один оплот веры в его душе рухнул.

- Тогда давай вставим в то место, где я прощаюсь со своим спасителем, такую фразу «Не благодарите меня, милая девушка, на моем месте так поступил бы любой благородный человек».

- Француз, - сказал Луи.

- Что «француз»? - не поняла Ева.

- Давайте напишем «любой благородный француз», - пояснил Луи.

Ева поколебалась, но потом решила, что это не слишком большая плата за помощь ее спутника.

- Ладно, - согласилась она. – Пиши «француз».

- Вы думаете, в это поверят? – спросил Луи, когда статья была переписана набело.

- Не знаю, Луи, - спокойно сказала Ева. – Но удовольствие получать точно. Людям нужны такие истории.

- Но…

- Нет, подожди, Луи, - сказал Ева. – Помнишь, мы гуляли с тобой у вашего собора Парижской богоматери?

Ее собеседник кивнул.

- Эта история про горбуна и его любовь? Это правда?

- Это легенда.

- Вот и мы с тобой создаем легенду, - сказала Ева и подумала, что хорошо бы, если сейчас Луи ее нежно обнял и поцеловал в губы. Было бы сладко, сладко…

Но ее верный спутник сидел в кресле напротив и предано смотрел на нее.

«Эх, Луи,» - подумала Ева. – «Что ж ты такой… порядочный!»

Журналистка вздохнула и прогнала из головы глупые мысли, работы было еще много. Джозеф Эпштейн, главный редактор «Нью-Йорк пост» настоял, чтобы Ева обязательно писала путевые заметки: каким транспортом передвигалась, мимо чего проехала, что видела.

«Такая скукотища,» - подумала Ева, а вслух сказала:

- Луи, у тебя здорово получились те заметки. Ну те, которые написал в поезде, когда мы ехали в Лондон. Ты бы мог работать журналистом.

Ее спутнику похвала девушки понравилась. Тогда он старался. Когда Луи занимался торговлей под началом еще живого отца, тот заставлял его писать подробные отчеты. У кого что купил, кому продал и по каким ценам.

- Пиши, читай перед сном и думай, все ли ты сделал так? – говорил тогда ему отец. – Меня не станет, а записи будут учить тебя вместо меня.

Наверное, опыт написания таких отчетов помог ему справится с написанием статей вместо Евы.

- Не мог бы ты написать снова что-нибудь такое, - сказал Ева. Она чуть наклонилась, чтобы заглянуть в его глаза. Она знала, что Луи нравилось, когда она на него так смотрит, снизу-вверх. Что он там надумывал себе в своей порядочной голове, Ева, конечно, точно не знала, но при этом лицо у него становилось мечтательное и до невозможности глупое.

«Глупое, но милое,» - она сама встала на защиту своего спутника.

Луи с радостью согласился. Ева великодушно разрешила ему остаться в ее купе.

За окном неспешно мелькали незнакомые селения. Луи что-то сосредоточенно писал за столом. К Еве пришло умиротворение, и она задремала.