На 127-й странице. Часть вторая

Сцены 22

Шторма хватило на четыре дня. Затем море стихло, словно и не бушевало вчера. Все заторопились на воздух. Вера стала собирать свой этюдник, а я решил проверить свои скрытые способности. Ведь что-то было там, в кабинете у британского консула, когда я так метко стрелял из револьвера, а в голове стояла звенящая пустота.

Проверку я решил провести утром, во время зарядки с Генрихом. Место нашли там же, на верхней палубе, за капитанской рубкой. Встали мы с Генрихом пораньше, чтобы избежать лишних взглядов. Со стороны рубки, конечно, на нас поглядывали, но ничего не говорили.

Я заранее сходил каптенармусу «Звезды Востока» и сторговал у него корабельную швабру. Правда, мне нужна была не сама швабра, а только палка от нее, но каптенармус запросил с меня целый доллар, упирая на то, что это очень хорошая швабра. Ну, швабра, так швабра. Заверните.

Нижнюю часть швабры я все равно оставил каптенармусу. Пусть впаривает ее кому-нибудь другому. Мне все равно. Сама палка оказалась мощным, сантиметров три-четыре в поперечине, древком. Все правильно. Возить этой шваброй по палубе должны были не слабые женщины, а крепкие матросы. Я попытался раздобыть у того же каптенармуса наждачную бумагу, чтобы слегка отполировать будущий спортивный снаряд. Все-таки руки у Генриха понежнее, чем у матросов. Но наждачки не оказалось. Каптенармус даже не знал, что это такое. Пришлось пойти длинным путем.

Я попросил стюарда, который приносил нам с Верой в каюту еду, найти мне пару осколков какой-нибудь разбитой бутылки и кусок парусины. Тот удивился, но так как после каждого вызова я давал ему хорошие чаевые, просьбу мою выполнил. Пока бушевал шторм, я обрабатывал будущий инструмент испытаний. Сначала отскоблил древко полученным куском стекла. Так я убрал наиболее крупные шероховатости, а потом пару дней полировал дерево куском парусины. В конце концов парусина превратилась в лохмотья, но поверхность древка стала более гладкой.

Вера читала какую-то французскую книгу, взятую из корабельной библиотеки, время от времени посматривала на мои столярные занятия и чему-то улыбалась.

Вот этим древком и должен был «колоть» меня, как копьем, Генрих, а я должен был попытаться вызвать то состояние звенящей пустоты, которое ощутил во время стычки с японцами.

***

- Давай, - сказал я.

Генрих вполне сносно ткнул меня палкой. Поскольку я остался на месте, то в последний момент он задержал удар.

- Нет, так не пойдет, - сказал я. – Бей по-настоящему.

Он ударил и … не задержал удар. Древко впечаталось мне прямо в центр живота, и будь у Деклера менее мощное тело, то мне пришлось бы худо. Я выдохнул и сказал:

- Нормально.

Затем Генрих повторял удары, а я уворачивался от них. То ли Генрих бил недостаточно быстро, то ли еще по какой-то причине, но, чтобы увернуться от его ударов, мне не требовалось никаких супер способностей. Шаг в сторону, разворот на передней ноге, и я оказывался за спиной у мальчишки. Ни звенящей пустоты в голове, ни ощущения необычности происходящего. Я даже краем глаза успевал заметить, проходящих недалеко и косящихся в нашу сторону, пассажиров и, пробегающих мимо нас по своим делам, матросов. Даже смог сделать вывод, что, скорее всего, все матросы на «Звезде Востока» были китайцами.

Так мы промучались с полчаса и не достигли никакого результата, если не считать того, что хорошо размялись. Потом древко взял я, и уворачиваться теперь пришлось Генриху. Выпады я делал не торопясь, так что и Генриху удавалось успешно уходить от импровизированного копья. Можно сказать, что, утренняя зарядка удалась, хотя и не сбылась моя надежда выявить свои супер способности. Под конец тренировки стало казаться, что мое состояние во время штурма резиденции британского консула было каким-то наваждением, а попытка обнаружить что-то необычное в себе – просто смешной и нелепой.