На 127-й странице. Часть вторая

Сцена 36

В Гонконге стояла жара. Прохладные ночи в гавани Йокогамы казались теперь какой-то необъяснимой, но благословенной аномалией. Здешняя жара раскидали нас с Верой по разные стороны большой кровати, а москитная сетка, как полог закрывающая всю постель, позволила открыть дверь на лоджию. Благодаря этому ночь прошла сносно.

Сейчас я спускался от отеля вниз к набережной, где, как мне казалось, должен быть дом губернатора. Совет Томпсона по выбору отеля оказался хорош. По мере того, как я спускался с горы температура воздуха повышалась.

«Вот бы мы помучались ночью, если бы остановились в гостинице поближе к морю!» - подумал я.

В правом кармане пиджака уже привычно расположился револьвер, от чего пиджак постоянно перекашивало, и мне приходилось его поправлять. Надо сказать, что револьвер в кармане, здесь в Гонконге казался ненужной игрушкой. На каждом перекрестке, который я проходил, я видел бдящих за порядком полицейских. И каких! Когда я увидел первого из них, то даже остановился, пораженный.

Страж порядка был индусом громадного роста. Одет - в синюю форму. Алый ремень с явно непустой кобурой на поясе - справа. Такая же алая перевязь через всю грудь с большой саблей на ней с левой стороны. На голове у полицейского был намотан высокий алый тюрбан, а в ушах висели тяжелые серьги. Завершали эту живописную картину густая черная борода и усы, кончики которых воинственно торчали верх.

«Сикх,» - появилось у меня в голове, хотя никаких сикхов я в своей жизни не видел.

Сикх-полицейский, если это, конечно, был сикх, повернул голову и грозно посмотрел на меня. Мол, иди своей дорогой. И я пошел.

«Вот, как это удается англичанам?!» - думал я, продолжая спускаться к набережной. – «Сикхи оказывали самое сильное сопротивление британским колониальным войскам. Бриты их разбили, приручили, и теперь эти грозные воины поддерживают порядок на службе у самих британцев!»

С набережной я промахнулся. На ней стояло много красивых домов, но, когда я спросил ближайшего полицейского, где находится дом губернатора, тот махнул куда-то вверх, в сторону горы, с которой я только что спустился.

«Вот будет потеха, если губернаторская резиденция располагается рядом с Палас отелем!» - подумал я.

Но зато я увидел вывеску «Стандарт и Ориент банк». Именно его дорожные чеки вручил мне в Сан-Франциско Маккелан. Парочка этих чеков лежала во внутреннем кармане моего пиджака. В другой карман я, аккуратно сложив, положил письмо для местного губернатора от консула из Йокогамы.

Банк занимал несколько комнат на первом этаже одного из зданий, расположившихся на набережной. Меня приветливо встретили. Банковский клерк, к которому меня проводили, долго изучал предъявленный мной дорожный чек на 100 американских долларов. А потом начались неприятные расспросы.

Почему неприятные? Потому что я мало, что понимал в окружавшей меня финансовой действительности. Немного мне рассказал во время плаванья Томпсон. Но выяснять подробности я опасался, чтобы не выставить себя круглым дураком, поэтому от его рассказов было мало толку.

- Банкнотами возьмете?

Вот как ответить на этот вопрос? Спросить банкноты какого банка? А если их выпускает только банк Англии?

- А какой номинал? – все же нашелся я.

- Пять фунтов.

- А сколько всего фунтов я получу за этот чек? – я поймал «волну», и счет стал 2:1 в мою пользу.

- Одну минутку, - сказал клерк.

Он достал вполне знакомые мне деревянные счеты и шустро стал ими щелкать.

- Так курс у нас такой… наша комиссия … получается девятнадцать фунтов стерлингов и 14 шиллингов.

- Немного, - опрометчиво проговорил я.

- Ну… как сказать, - задумчиво произнес клерк. – Если захотите взять слугу-китайца в свой дом, то примерно половины этой суммы вам хватит, чтобы заплатить за год его работы.

- Женщина стоила бы дешевле, но здесь слуг-женщин нет. Ну, кроме… , - он замялся. – Сами понимаете.

Я кивнул. Не то чтобы мне хотелось поддакивать, но клерк сыпал важной для меня информацией по ценам, и мне было на руку, чтобы он продолжал.

- Взять сампан прокатиться по гавани будет вам стоить пол шиллинга. Мой отец, когда уволился из армии получал пенсию 11 шиллингов 6 пенсов в день. Так что сами судите, - подытожил он.

- Тогда думаю, что я взял бы банкноты номиналом не выше одного фунта, - рискнул сказать я.

- Только монеты, - ответил клерк и, видя, что я не понимаю, добавил. – Банк Англии теперь не выпускает банкноты номиналом ниже 5 фунтов.

- Тогда давайте монеты, - согласился я.

- Какие предпочитаете? – снова спросил клерк. Он перехватил инициативу и, сам того не зная, зажал меня в угол.

- Половину фунтами и половину мелочью, - сказал я и угадал.

- Правильное решение, - поддержал клерк. – Носильщики вам фунт не разменяют, а пользоваться ими приходится часто. Жарко, не набегаешься.

Клерк достал звякнувший, полотняный мешочек и отсчитал из него десять крупных, сероватых по цвету монет.

- Вот десять фунтов, - он пододвинул мне столбик монет. – Не смотрите, что потертые. Это даже хорошо. Одно время, лет пятьдесят назад, пробовали выпустить в обращение медный фунт, но покрытый серебром. Не прижился. У старых монет, - он понизил голос. – Нос королевы становился красным. Скандал получился.

- Какую мелочь предпочитаете? – перешел он дальше, к делу.

- Положусь на мнение профессионала, - ушел от прямого ответа я.

- Сколько дней пробудете в Гонконге?

- Не больше недели.

- Тогда половина на мелочь – это много. - сказал клерк. – Возьмите еще пять фунтов. Не хватит, придете еще, разменяете.

- Согласен, - сказал я.

- Тогда вот вам еще пять фунтов.

Щелчок на счетах, перезвон из полотняного мешочка, и передо мной еще стопка потертых серебряных монет.

- Осталось еще 4 фунта и 14 шиллингов, - сказал он, убрал свой мешочек с фунтами, открыл створки шкафчика, стоящего сбоку на столе и стал оттуда доставать монеты.

- Отдаю вам сразу 14 шиллингов.

Снова щелчок на счетах и стопка серебряных монет поменьше фунта передо мной.

- Пару фунтов, пожалуй, разменяем на кроны. Что вам тяжесть таскать?

Еще щелчок на счетах, а передо мной выросла еще стопка монет.

- Остальные два фунта пустим на мелочь, - сказал, явно увлекшийся составлением комбинации, клерк.

Дальше пошли щелчки на счетах и совершенное неизвестные мне названия монет.

- Один фунт разменяем на шиллинги.

Щелк, щелк и стопка монет передвинута ко мне.

- Полфунта, пожалуй, пустим на гроуты. Будете ими с носильщиками расплачиваться.

Щелк, щелк.

- Ну, и на остаток добавим тапенсов. Эти, если захотите, будете давать на чай.

Щелк, щелк.

В результате всех этих «священнодействий» передо мной стояло несколько столбиков самых разных монет, которых мне совершенно некуда было положить.

Банковский служащий понял меня совершенно правильно. Он достал пустой полотняный мешочек и показал мне. Я кивнул. Клерк ссыпал все монеты в мешочек. Получилась увесистая такая гирька.

«Можно будет отбиваться,» - усмехнулся про себя я. Говорят, что в тридцатые годы, в Америке «опытные» люди таскали с собой в кармане горсть монет. Возникнет потребность, снял носок, положил туда монеты – вот и дубинка.

- Что-то еще, сэр? - поинтересовался клерк и посмотрел на меня выжидательно.

Я покопался в своем мешке, достал один шиллинг и передвинул монету по столу в сторону клерка. Тот принял ее с благодарностью.

- Меня зовут Сэмуэль Смит, - сказал он. – Если будет надобность, заходите. Обмен, переводы. Я всем этим занимаюсь.