Мой Орк. Другая история

Глава 73

К вечеру все снова собрались на центральной площади. Женихи и невесты на этот раз парами, ведь именно сегодня они станут семьей. Ирхат по традиции сшила себе платье, а главное, посетила подземные горячие источники с остальными девушками, где по совету Эйвы воспользовалась смолой, чтобы в первую ночь покорить мужа красотой и нежностью. Как выяснилось, здешние красавицы уже давно её используют.

— Привет, — Эйва отыскала орчанку, — нервничаешь?

— Еще бы, — закатила глаза, — из лука по ведам стрелять проще, чем замуж выходить.

— Ты такая красивая, — осмотрела ее платье, — настоящая невеста.

— Мы еще с Радулом решить обменяться кровью перед шаманом. Хаваты верить, что после эвар бэкда души не расставаться даже после смерти.

— Кажется, я теперь тоже в это верю. Пусть Мирида подарит вам много счастья и много детей, — обняла ее.

— А ты? Вернешься в Аранхарм?

— Да, вернусь. Все-таки рожать лучше дома.

— Гахэм! — вытаращилась на нее. — Я тебя поздравлять, — так прижала Эйву к себе, что у той позвонки захрустели.

Через полчаса все заняли свои места. Фаргар и Тайли, Кархем и Эйва расположились за длинным столом, на котором лежало много-много свежеиспеченных лепешек, а рядом стояли чаши, наполненные вареньем из ягод Кирми. После того, как пары поженятся, они будут подходить к столу и получать из рук жены вожака лепешки, смазанные вареньем, чтобы жизнь семейная была сытая и сладкая. Традицию эту принесли с собой жители Арханских деревень, и она сразу же пришлась по нраву оркам.

- А у вас была свадьба? — Тайли посмотрела на Эйву.

— Такой не было. Мы обменялись кровью и всё.

— Что ж, предлагаю тогда и вам пожениться.

— Ой, да на мне платье неподходящее.

— Хорошее на тебе платье, не говори ерунды.

Шаман тем временем подходил к каждой паре, водил над их головами ветвями на сей раз тлеющей Местерии, после говорил напутственные слова. А как закончил, отныне мужья и жены направились к столу. Лепешки с вареньем разлетелись вмиг, Ирхат, попробовав свою, решила, во что бы то ни стало узнать, как их готовить. В конце концов, теперь она хозяйка и должна кормить своего мужчину и своего названного племянника да посытнее.

И когда новобрачных начали поздравлять их семьи, к Кархему и Эйве подошел шаман.

— Кого тут еще окурить надо? — глянул строго на вожака хаватов.

— Окурить? — тот с непониманием уставился на Эйву.

— Да, да, их, — вступила Тайли. — Поженитесь еще и по нашим законам.

Шигатан тогда потряс ветвью над двоими, стряхнув большую часть листьев на голову Кархему, затем рассказал о том, как важно друг друга уважать, делить быт и рожать, пока рожается.

— Всё, — погладил свою бороду, — женил я вам этого дикаря, — снова глянул недобро на хавата, на что Кархем лишь усмехнулся.

А Тайли скорее подала им лепешки.

— Вот с этого и надо было начинать, — взял свою вожак, но потом обменялся ею с Эйвой.

На том празднество и завершилось, ибо ночь для новобрачных предстояла непростая, потому им позволили уйти даже раньше.

Радул внес свою жену в гулум на руках, она же вдруг занервничала. Вроде ждала этого момента, хотела, а тут сжалась вся. Еще барабаны ритуальные зазвучали, отчего сердце заметалось в груди.

— Неужели смелая охотница испугалась? — поставил ее на пол.

— Да вот… аж сбежать хочется, — неуверенно улыбнулась.

— А не сбежишь, — обнял ее, — ты меня изводила все эти дни, пришло время держать ответ.

— Радул, ты же не обидишь? — нахмурилась, в глазах слезы засверкали, что стало большой неожиданностью для орка.

— Как я могу обидеть ту, которую люблю больше всего на свете?

— Все равно страшно, — прижалась к нему, уткнулась лбом в плечо.

Охотник в ответ медленно снял с жены платье, под которым у нее ничего не было.

— Не бойся, — подвел ее к кровати, — ты же знаешь, я умею держать себя в руках.

Но глянув на Ирхат, чуть не сорвался. На ее теле не было волос! И когда она легла, когда слегка развела ноги, Радул испытал возбуждение такой силы, что чуть не опозорился перед своей ненаглядной в первую же ночь.

— У катаганов принято, — коснулся ног Ирхат, — чтобы невинная принимала мужчину, лежа на боку. Так легче.

— Магура нам об этом говорила, — и сейчас же легла на бок.

Радул устроился рядом, но прежде чем овладеть женой, решил ее подготовить, для чего накрыл ладонью лобок, а пальцами принялся осторожно ласкать. Уже скоро Ирхат стала влажная, тело расслабилось, она прикрыла глаза и наконец-то дотронулась до своего мужа. Тут же в голове промелькнула мысль, как только человеческие самки принимают оруков, если они такие большие.

— Я люблю тебя, охотница, — и в этот момент вошел в нее.

В тот же миг бедняжка заскулила от боли, снова задрожала, но не отстранилась. Теперь она женщина, замужняя женщина, любимая женщина.

Как Радул ни старался, но долго продержаться не смог, уже через пару минут излился в неё.

— А я тебя люблю, охотник, — прижалась к мужу всем телом, несмотря на боль, — и хочу родить тебе много-много детей, — улыбнулась.

— Пятерых?

— А то и шестерых.

— Тогда нам нужно больше кирпича.

— Однозначно.

Барабаны стихи только под утро. И Гальзар, окутанный предрассветной дымкой, погрузился в тишину. Люди, орки, кто отсыпался, кто готовился к новому трудовому дню, а кто-то собирался в путь. Кархем смотрел на спящую жену и хотел поскорее вернуться с ней домой, чтобы править рука об руку, чтобы добиться тех же достижений, что и катаган, а то и преумножить их, все-таки возможности Аранхарма огромны. Город окружают бескрайние луга и поля, рядом проистекает полная рыбы река, в нескольких десятках километров зеленеет Карстовый лес, богатый зверьем, а через лес проходит торговый путь до портового города, откуда в Аранхарм будут стекаться лучшие заморские товары. Но чтобы эти благородные мечты сбылись, нужно решить вопрос с теми, кто жаждет войны.

— Доброе утро, — открыла один глаз Эйва.

— Доброе, — сел рядом с ней, запустил руку под одеяло, что может быть прекрасней горячего тела любимой самки. — Пора собираться.

— Снова идти сутки напролет через ущелье, болота и лес? — легла на спину, позволив мужу дотронуться до себя в заветном месте.

— Иного пути нет, — а сердце заколотилось как сумасшедшее, ибо птичка моментом стала влажная, начала сама ласкаться о его руку. — Что ж, на полчаса можно и задержаться, — вмиг оказался над ней.

— Люблю тебя, мой орк, — обняла его за шею.

Спустя восемь дней Кархем с женой и отрядом вернулись в Аранхарм, где их ждали неутешительные вести. Три города объявили хавату войну. Армия, возглавляемая Луаром, уже рассредоточилась вдоль границы Арханской равнины. Помимо воинов, союзники Луара выделили ему катапульты и тараны для будущей осады города.

— Гешкет! — вожак поприветствовал главнокомандующего, встретившего их за несколько километров до главных ворот.

— Бэр Кархем, рад видеть тебя живым, — поравнялся с ним.

— Попытки нападений были?

— Две деревни уже взяты. Но это проверка, они наблюдают за нами, ждут ответных действий.

— Действий, значит, ждут. Габан, будут им действия. Луара надо остановить, нельзя, чтобы он продвинулся дальше захваченных земель. Поднимай армию. Часть воинов пусть охраняют город, вторую отправь навстречу людям. Мы должны выбить их из деревень. От других кланов ответ есть?

— От двух. Они готовы сразиться, если взамен ты откроешь для них ворота города.

— Передай вожакам, если будут биться с нами по одну сторону, то мы разделим с ними землю.

— Будет сделано, — кивнул Гешкет.

— Что с переговорщиками? Вернулись?

— Нет, все убиты.

— Луар давно напрашивается, — процедил сквозь зубы, — как жаль, что Фаргар тогда не добил его. Скачи в лагерь, объявляй всеобщий сбор.

— Габан, — ударил себя в грудь и помчался в город.

Эйва все это время сидела, молча.

— Что-то лучилось? — посмотрела на мужа с тревогой.

— Для меня ничего особенного, — нехотя улыбнулся, — война близится.

— С людьми?

— Да.

— И что теперь будет?

— Все будет хорошо, — коснулся носом ее макушки, — не бойся.

Однако по голосу Эйва поняла, грядет нечто страшное.

А в чертогах их встречали все — Фарата, Макора, Риа и другие девушки-служанки. До чего же они были рады увидеть своего вожака в добром здравии.

— Бэр Кархем, — Фарата положила руки ему на плечи, — хвала предкам, вернулся живой.

— Гэл Фарата, — закивал, — да и ты справилась, чертоги стоят на месте.

— Уже говорил с Гешкетом? — а в глазах орчанки царило беспокойство.

— Говорил. Но то уже моя забота. Оберегай Эйву, она ждет ребенка. Если что-то пойдет не так, забирай ее, и уходите в лес. Там сможете затеряться.

— Неужели все настолько плохо?

— Война — это всегда плохо, но порой она неизбежна. Мы предложили мир, однако Луар отверг все наши условия, ему нужна кровь. Прошу тебя, Фарата, прошу как названную мать, — взял ее за руку, — сбереги мою жену и моего ребенка. Ты сильная и мудрая оручек, тебе это под силу.

— Слово даю. Твоё дитя будет жить.

— Спасибо.

Кархем проводил Эйву до покоев, где обнял свою птичку:

— Слушайся Фарату. Если скажет уходить, вставай без слов и иди за ней. Поняла?

— А ты? Я без тебя…

— Если потребуется, ты встанешь и пойдешь даже без меня. А я сделаю все, чтобы вернуться, ведь моё сердце здесь, — накрыл ладонью ее грудь, — а кровь моя здесь, — спустился к животу.

— Кархем, — собралась было заплакать, — мы же не прощаемся сейчас? Навсегда.

— Первое правило воина — перед битвой сказать своей семье, что любишь их. Не прощаться, не обещать вернуться, а сказать, что любишь. Я люблю тебя, Эйва.

— Я тебя тоже… люблю… — окончательно сникла.

И он ушел.