Мой Орк. Другая история

Глава 32

Ирхат отвела подопечную в кухню, где Макора едва кости Эйве не раздробила, когда кинулась обнимать. Повариха на радостях позабыла о силе своей, и только услышав жалобный писк, поспешила отпустить девушку.

— Живая! Здоровая! — потрепала несчастную за щеки, подергала за уши, даже за нос схватила. — Как ты поживать? — усадила ее на скамейку.

— Хорошо, гэл Макора, — просияла искренней улыбкой. — Вот, бэр Кархем разрешил навестить вас.

— Гэл Макора? — обратилась к ней Ирхат. — А съестного ничего нет? — и покосилась на скворчащую сковороду.

— Прожорливая ты до чего. Как взрослый орук, — покачала головой. — Ладно уж, есть у меня, — взяла большую миску и навалила туда кореньев с горкой, полила их мясным варевом, — на, - всунула орчанке в руки. — А теперь с тобой, — повернулась к Эйве, — я хотеть знать, что ты там делать, как бытовать.

Скоро за большим столом сидели все — Эйва, Ирхат, Макора и Рию усадили, которая так удачно вернулась от наложниц. У каждой стояло по миске с обедом.

— Ну, — повариха зачерпнула мяса, — рассказывать. Ты теперь наложница нашего вожака?

— Не знаю, — пожала плечами, — он сказал, я не наложница, а кто, умолчал.

— Но Риа сказать, ты с ним спать, — пробубнила с набитым ртом, — а раз спать, то быть наложницей. Как иначе?

Тут Ирхат склонилась к Макоре и что-то прошептала на ухо, отчего повариха подавилась. Когда же прокашлялась, снова подавилась.

— Жена?! — просипела на родном языке. — Врешь небось? — посмотрела на Ирхат со всей строгостью.

— А ты посмотри на ее руку, шрам там совсем свежий. И у вожака шрам, я-то думала, поранился просто, ан нет. И Эйва сама сказала, что Кархем с ней кровью обменялся. Так-то.

— Да чтоб меня вороки по ночам домогались! Охренеть! — постучала себя по груди. — Но… Эйва не знает, получается?

— Он ей не рассказал, и я промолчала, и ты молчи.

— Само собой, тут дело двоих. А Фарата знает?

— Она обычно всегда и за всех все знает. Но то мне неведомо.

Эйва с Рией все это время сидели и беспомощно переглядывались.

— Так понимаю, мне ничего не расскажете? — девушка с мольбой посмотрела на Макору.

— Нет, девочка, — уверенно покачала головой, — ни слова. Нельзя. Нас бэр Кархем порешить, если мы языки высунуть. Но знать, ты и, правда, не наложница, в этом вожак тебя не обмануть.

После чего Макора сразу расслабилась и больше вопросов не задавала, и так ясно, свою бекани Кархем обижать не будет. Вон, сидит — живая, розовощекая, глаза лучатся. Значит, самец ласков, внимателен. Но то, что он взял ее в жены в голове не укладывается.

— Ты об этом не болтай, — снова обратилась к Ирхат. — Никто не должен знать. У нас такое не по когуму и у девчонки могут быть большие проблемы. Поняла?

— Я и не собиралась.

— Но мне-то разболтала.

— Так это тебе, — сразу застыдилась.

— А вдруг я помело здешнее? Вдруг сейчас побросаю все и побегу, разнесу весть по чертогам?

— Тогда мне не сносить головы.

— То-то и оно. Умей держать язык за зубами.

На что Ирхат закивала. Но Таросу она обязана сказать, чтобы брат оставил бушту в покое. Он справится, примет все с честью и останется Кархему верным другом.

Обед прошел как никогда тепло, уж такого ни Эйва, ни Риа не ожидали. Но пора было возвращаться, Кархем наверняка рассердится, если не найдет ее в покоях. И права Макора — когда орк голодный, он злой, а Кархем придет как раз голодным, ей же надо успеть подать хозяину еду, разложить по тарелкам, ему это очень нравится.

Жаль не вышло узнать ничего толком, но раз все в один голос твердят, что рассказать должен вожак, видимо придется с этим смириться и просто подождать. Или попробовать попытать кого-нибудь еще. Например, Садат. Фарату бесполезно, она тоже ничего не скажет. И только Эйва вошла в покои, как сразу же столкнулась с тяжелым взглядом Кархема. Орк сидел в кресле, а на столе покоилась чашка с обедом, что характерно, нетронутым и уже явно подостывшим.

— И где ты была? — сложил руки на груди.

— У Макоры, — закусила губу. — Ты сам разрешил.

— А что еще сказал?

— Чтобы я была здесь к трапезе.

— Угу. Но когда я пришел, тебя тут как-то не нашел.

Вдруг нежное лицо озарила смущенная улыбка. Хотелось верить, что Кархем не злится по-настоящему, а лишь слегка не в духе. И Эйва направилась к нему, встала между ног:

— Как мне загладить свою вину? — положила руки на плечи.

На что вожак мигом растаял и скорее обнял свою птичку:

— От тебя обедом пахнет, — втянул носом запах. — Ты еще и поесть успела. Обидно, знаешь ли.

— Так, я могу и второй раз пообедать, Марока слишком хорошо готовит, — прижалась к нему щекой, прикрыла глаза. — Извини. Могу спеть для тебя.

— Лучше пожрать для начала, — усмехнулся, — а потом… потом я хочу вот этого, — подался вперед, отчего Эйва уже готова была забраться к нему на колени, как вдруг перед носом возникла книга. — Ты обещала научить меня грамоте. Пора.

— Хорошо, — взяла книгу, после чего уткнулась своим лбом в его, — а потом ты повторишь то, что было утром?

— С большой охотой.