Мой Орк. Другая история

Глава 23

Садат как увидела вожака, так дар речи потеряла. Чтобы сам Кархем и ступил на ее территорию? Такого не случалось никогда! Мужчины их клана испокон веков чурались подобных мест, считали грязными, недостойными, постыдными.

— Мне знать кое-что нужно, — осмотрелся с характерным изломом в брови, принюхался.

— Слушаю.

— Фарата приводила к тебе мою новую наложницу?

— Это которую? Она ко мне всех приводила.

— Эйву.

— Ах, ее… было дело.

— Что нужно, чтобы не навредить ей? — сложил руки на груди.

Вопрос удивил повитуху даже сильнее, чем появления вожака в лазарете.

— Тут всё просто, бэр Кархем. Никаких особенных советов. Только ласка и бережность. Самку к постели подготовить надо, расположить к себе, вызвать доверие и ответное желание. Ты орук большой, очень большой, сила в тебе недюжинная. И если будешь грубым с ней, причинишь много боли.

— Я тебя услышал. А что здесь делает Налия? — учуял ее запах.

— Захворала.

— Серьезно?

— Жить будет.

— Габан.

Садат проводила вожака до двери, а вернувшись обратно, крепко задумалась. Орук он сильный, жестокий, другой бы не смог вести за собой столько кланов, но и он, как выяснилось, не лишен самого важного. А значит, надежда есть. Сейчас повитуха начала понимать замысел Фараты. Неспроста она из всех выделила именно эту бушту.

— Гэл Садат? — раздался слабый голос Налии.

— Да, — подошла к койке.

— Можно воды?

— Сейчас, — а когда принесла, девушка уже сидела, облокотившись на спинку кровати.

Налия с жадностью опустошила пиалу, после чего уставилась тусклым взглядом в окно, за которым цвела дикая роза. Как-никак разгар весны, самое время первых цветов.

— Ты мне вот что сказать, — повитуха села напротив. — Зачем ты это сделать?

— Что сделать? — тут же встрепенулась.

— Зачем отравить себя? Ты думать, я не понять?

— Я не травила себя, — замотала головой, а губы задрожали, на длинных ресницах повисли слезы.

— Как сказать Фарата, ты из деревни Мильхас, где жить травники. Твои сородичи выращивать редкие травы, такие как Лучник синий. Я знать, потому что бывать там. И ты наглотаться семян Лучника, только он давать синие пятна на язык.

Вмиг Налия побледнела:

— Прошу вас, гэл Садат, не рассказывайте смотрительнице, — пробормотала кое-как.

— Я спросить тебя, зачем? — смотрела на нее вроде строго, но все-таки с жалостью.

— Сил больше не было… бэр Кархем вызывал меня почти каждый день.

— Понимать, — закивала. — Это я понимать… и никому не сказать.

— Благодарю, — сползла на пол, обняла орчанку за ноги, — благодарю, — и уткнулась лбом ей в колени.

— Ну-ну, — погладила Налию по голове, — не реветь. Ты просто еще не привыкнуть, а Лучник глотать дурное решение. Он надолго оставаться в крови и вредить долго.

Повитуха помогла несчастной лечь в постель, укрыла её, а после взялась за приготовление порошков. Уж сколько слез было выплакано этими девчонками, которых притащили сюда силой, сколько беременностей было прервано и сколько грехов ей пришлось совершить, от коих уже не отмыться. Повитухой она стала, чтобы давать жизнь, а не забирать. Но сегодня появилась крошечная надежда для всех. Если хилая самка справится, если покорит сердце вожака, то может случиться воистину чудо.

А хилая самка сейчас прогуливалась по саду. Ночью ей предстоит лечь в постель Кархема, предстоит спать с ним рядом до самого утра, быть ласковой, покорной. Ответит ли он тем же после всего, что между ними случилось?

Но не только Эйва плутала средь печальных мыслей, Ирхат тоже погрузилась в размышления. Брат с каждым днем все свирепее и причина вот она — бредет впереди. Увы, самые большие беды зачастую и случаются из-за самок, поскольку мужчины теряют самообладание, оказавшись во власти чувств. Смотреть на его ярость и знать, чем та вызвана — это больно. Пусть Тарос ничего не говорит, но тут и слова не нужны, все на лице написано. Возможно, он был прав, надо бы их свести, вдруг после встречи наваждение спадет, вдруг разум просветлеет. В конце концов, ничего особенного в этой буште нет. И скорее всего Тарос просто не может смириться с тем, что не успел первым. Ему всегда было важно успеть, опередить. Таков его характер. Детенышами они с Кархемом вечно делили первенство, дрались за все подряд, бывало, настолько крепко сцеплялись, что их разнимали толпой.

К обеду орчанка решилась. Брата отыскала в трапезной, он сидел за столом, ни на кого не смотрел, никого к себе не подпускал.

— Опять не жрёшь? — глянула на нетронутую похлебку.

— Чего тебе, Ирхат?

— Я передумала, — и опустилась на скамью. — Завтра до полудня. Она всегда гуляет в это время. Приходи к заброшенному колодцу. Знаешь, где он?

— Знаю, — посмотрел на сестру с удивлением и одновременно благодарностью, — буду ждать там.

— Только прошу, держи себя в руках, Тарос. Кархем за девку готов шею свернуть любому.

На что получила скупой кивок. Однако в душе Тарос воспрял, скоро он увидит ее снова, ощутит ее запах. А Кархем скоро женится, старейшины уже договорились о смотринах — они состоятся через три дня, невест придет много, будет из кого выбрать. И если Кархем желает стать единственным лидером, он просто обязан вступить в союз. А лидерство — это то, к чему он стремится больше всего.