Мой Орк. Другая история

Глава 54

Эйва проснулась от того, что кто-то совершенно бессовестно прижимал ее к себе.

— Сакар! — треснула орка по руке. Уже шестые сутки они в пути, за это время поганец вконец обнаглел, никого не боится и не стесняется.

А тот распахнул глаза, подскочил.

— Тролли?!

— Какие еще тролли? Хватит меня лапать!

— Так, я не лапать, — аж выдохнул, — я греть. Ночи в лесу, если ты не заметить, холодные.

На что она поднялась, демонстративно одернула жилет и вышла из укрытия на улицу. Однако ни Ирхат, ни Радула не увидела. Утренний лес тихонько шумел, олицетворяя собой божественное спокойствие.

— Ирхат?! — крикнула и тут же ей в темя прилетела шишка. — Ай, — принялась растирать ушибленное место, а следом задрала голову. — Ты чего там делаешь? — обнаружила орчанку на дереве.

А та прислонила палец к губам, после чего указала на древесное убежище. Правда, Эйва не успела спрятаться, слева от нее задрожали кусты, из-за которых спустя пару секунд показался огромный свирепый вед. И только зверь собрался броситься на бедняжку, как ему в шею и морду с двух сторон полетели стрелы. Животное тогда попыталось скрыться, только безуспешно. Через несколько шагов рухнуло на землю.

— Хороший попался, — послышался сначала голос, а потом затрещали сучья.

Радул слез с дерева, подошел ко второму, на котором сидела Ирхат:

— Прыгай. Я поймаю, — подмигнул своей оручек.

Орчанка и думать не стала, прыгнула сразу же. Ей не терпелось оказаться в сильных мужских руках. Уже третью ночь она откровенно намекает ему на близость, однако Радул остается непреклонен, что раздражает, обижает, но деваться некуда.

— Ты молодец, — заглянул ей в глаза, — метко стреляешь.

— И ты, — нехотя улыбнулась.

— Все злишься? — склонился к ее уху. — Поверь, я мечтаю о тебе, но хочу по когуму. Чтобы у нас был ритуал. Красивый, настоящий ритуал. С выбором, с ночью Дакены.

— Не знаю, о чем ты, — покосилась на зверя. — У нас все просто. Пошли к шаману, он окурил, слова правильные сказал и отправил восвояси.

— Поверь, свадебный ритуал у катаганов стоит того, чтобы подождать. Ты почувствуешь себя по-особенному, а первая ночь под звуки барабанов, — коснулся губами ее уха, — это незабываемо.

— Ладно, уговорил, — сию секунду сквозь зеленоватый цвет кожи проступил едва заметный румянец.

— Габан, — и развернулся к остальным, ибо к тому времени на них с нескрываемым любопытством смотрели и Эйва, и Сакар. — Хватит глазеть, давайте веда свежевать. Шкура уж больно хороша, ладные жилеты выйдут.

— Значит, сегодня весь день стоим здесь? — Эйва осторожно оббежала веда.

— Да. Скоро Гиблые болота. Придется сутки идти без остановок, так что сегодня мы отдыхать, есть, набираться сил.

Ведом занялись мужчины, а женщинам поручили развести огонь.

— Знаешь, впервые за долгое время я чувствую себя так легко, — Эйва принесла хворост, положила рядом с камнями, из которых Ирхат выкладывала место под костер.

— И я, — подняла голову, а следом зажмурилась от солнечных зайчиков, что мелкими точками легли на лицо. — В скалах мы бояться умереть, потому всегда следовать когуму и правилам. Когда перебраться в Аранхарм, я думать, что все, у меня теперь свободная жизнь, но нет.

— Выходит, мы обе вырвались из рабства, — произнесла с грустью в голосе. — Ты любила брата, я его, однако любовь не спасла.

— У женщин моего клана прав мало. Нас держать в узде, рано отдавать замуж, чтобы мы не успеть почувствовать вкус жизни без мужчины, потому что дома стеречь отец, вне дома — муж.

— Макора говорила, что девушки, отданные в другую семью, считай, потеряны для своих родителей.

— Так и есть. После свадьбы оручек воспитывать муж и его семья. А родные мать с отцом только в гости иногда приходить, притом девушка не иметь права жаловаться на мужа.

— У нас тоже случались свадьбы по сговору между семьями, но редко. В основном у богатых. У тех, кто попроще, как правило, по любви.

— Мне Радул рассказывать, у катаганов совсем все по-другому. У них мужчина уважать женщину, ценить семью, и главное, ты уж простить меня, не иметь наложниц. Нет ничего хуже, когда твой мужчина ублажать другую самку, — и перевела взгляд на Радула, а тот с искренней радостью возился с огромной тушей, — я так на него надеяться, ты себе даже не представлять.

— Почему же, я прекрасно тебя понимаю. Только вот…

— Мой тебе совет, не бояться смотреть на других мужчин. Чем Сакар не вариант?

— Ирхат, у меня муж есть.

— Ну да, орук, которого все бояться. Кархем очень жестокий, Эйва. Очень. Где он, там всегда война. Он пообещать кланам отвоевать континент у людей.

— А что же твой брат? Он такой же?

— Тарос не любить власть так, как Кархем, но любить воевать. Он воин, которому нет равных в свирепости и отчаянности. Мой брат родиться таким. Наша мать про него часто говорить: «Если Тарос сражаться, то до победы, если любить, то до смерти». В четырнадцать ему нравиться одна оручек, только однажды случиться беда — лавина сойти и Ларета погибнуть. Так мой брат чуть не умереть от переохлаждения, пока пытаться откопать ее. Потом он еще долго отходить… — а на ресницах сверкнули слезы. Когда-то у них была настоящая семья, но после смерти родителей каждый начал жить сам по себе. — Ты ему запасть в душу, — поспешила вытереть слезы, — он как помешаться. Как вы вообще встретиться?

— Мы встретились в трапезной. Я была прислугой, разносила еду. Так случилось, что споткнулась и уронила его хлеб на лавку. И мне так страшно стало, ужас. В этот момент взяла и посмотрела ему в глаза. Я надеялась, Тарос забудет меня, но он не забыл. Разок увести попытался, благо, помешала Фарата. Потом мы встречались в кухне.

— А ты к нему хоть что-то чувствовать? — вдруг нахмурилась.