Мой Орк. Другая история

Глава 48

— Люблю.

— Но ты опоздал, она стала моей женой. Законной и единственной. А теперь скажи, где она?

— Да пошел ты!

— Ладно, — схватил его за ухо и выдрал все кольца, тотчас кровь залила шею. — А сейчас? Скажешь? — и повелел страже уложить его на стол. — Ты ведь понимаешь, я не остановлюсь.

— Я не знаю, где Эйва, — зажмурился от боли.

— Твоя сестрица с каким-то грязным вороком ее забрали, а ты не знаешь?

— Ирхат?! — вытаращился на него.

— Не делай удивленную морду, — выхватил кинжал из-за пояса и пригвоздил его руку к столу одним мощным ударом. — Где моя жена?

— Мать твою, — прохрипел.

— Давай, Тарос. Или я сейчас отрублю тебе вторую руку.

— Послушай, да, я хотел забрать ее. Хотел. Для этого заставил одну из твоих самок подмешать Эйве сон-траву. Собирался забрать ее из лазарета, но не успел. Меня опередили.

— Твоя сестра опередила, серьезно? — и со всей силы ударил его по кровоточащей ране. — Ты кому тут песни поешь? — склонился над ним.

— Клянусь тебе! Это правда! Не веришь, убивай.

— Убью, — выпрямился. — Но не сегодня. Бросьте его в каземат.

— Сдохнет же, — предводитель отряда Гешкет посмотрел на рану.

— Верно подметил, — процедил со злостью.

— Может, лекаря?

— Пусть позовут Балкара, так и быть. И следите за ним в оба. Верить никому нельзя.

Когда воины унесли Тароса, Кархем повелел предводителю отправиться в лагерь и опросить воинов, найти тех, кто видел последний раз Ирхат, а главное, с кем. Тянет ли время Тарос или говорит правду, неясно, но вот полезное время действительно уходит.

— А с этими что делать? — Гешкет кивнул на трупы.

— Отволочь на центральную площадь и подвесить как кабаньи туши на столбы всем в назидание. Как сделаешь, дай знать.

— Габан.

После вожак отправился в свои покои. Комната встретила запахом любимой женщины, здесь давно все пропахло ею. Кархем вдохнул аромат, а на выдохе опустился на кровать. Сейчас он не чувствовал ничего, душа словно выгорела. Его предали, лишили самого дорогого. И предали те, кому верил беспрекословно. Где сейчас Эйва? Что с ней? Но он найдет ее, обязательно найдет, даже если придется пролить много крови.

Кархем так и сидел, пока в двери не постучались. Гешкет вернулся.

— Заходи!

— Все готово, — встал на пороге. — Но на площади назревает восстание, народ в гневе, требует ответов.

— Это хорошо, что требует. А пока поднимай воинов, пусть заполняют городские улицы. Любые попытки устроить бунт пресекать на корню.

— Будет сделано.

Вожак появился на площади, когда на той пустого места не осталось. Орки заполонили и её, и прилегающие территории, каждый взял кто топор, кто дубину, кто лук. У столбов, на которых висели обезглавленные тела старейшин, рыдали их семьи. Кархем равнодушно посмотрел на убиенных, после чего подвел своего коня к одному из столбов. Сейчас бы бросить все и мчаться на поиски, но он должен, обязан остаться, иначе какой из него вожак.

Гешкет с воинами тем временем окружили орков на площади, остальные рассредоточились по улицам, а привратники закрыли городские ворота.

— Оруки! — крикнул Кархем, дождавшись тишины. — Сегодня вам предстоит сделать выбор! Остаться в городе и признать власть своего лидера! Или покинуть город! Ваши старейшины позабыли о ваших нуждах и яро сопротивлялись тому, чтобы вы шли вперед! Чтобы у вас всегда была еда и теплый гулум, чтобы вы всегда могли получить помощь, если случилась какая хворь! Чтобы не зависели от охоты, а могли прийти на рынок и купить то, что посчитаете нужным! Мне надоело терпеть такое попустительство! Вы заслужили большего! Если хотите процветания, хотите защиты, оставайтесь! Если вам дороже эти предатели, — указал на убитых, — уходите! Пришло время самим принимать решение!

— Да кто ты такой, грязный хават?! — выкрикнул один из толпы. — Я никогда не признаю твоего лидерства! Мой дед, мой отец жили по заветам старейшин клана сифрат! Мы чтим свои когумы и традиции!

Следом за ним загудели и другие, начали бить себя кулаками в грудь и призывать к расправе над убийцей.

— Какой будет приказ? — подъехал к вожаку предводитель. — Лучники наготове, ждут отмашки.