Мой Орк. Другая история

Глава 43

В это время Кархем был на полпути в Аранхарм. Он осмотрел захваченные земли. Деревушки принадлежали аграриям. Одни выращивали гримеху, вторые — яблоки и груши. Люди не стали покидать свои дома, не стали оказывать сопротивление, потому вожак принял решение оставить все как есть, более того, повелел своим воинам охранять деревни от равнинных собак, что нет-нет, да совершают набеги в поисках еды.

За последние дни для Кархема многое изменилось. А все из-за неё. Из-за маленькой птички, которую он поймал и поселил в своём сердце. Однако недавние слова Эйвы озадачили, бестолковая продолжает считать себя рабыней, но как же не поймет, что она не рабыня, а жена. Та, ради которой он готов на всё, даже готов признать ошибочность своих действий. Прав был Фаргар, с людьми можно вести дела на равных, можно договариваться и добиться притом больших успехов. Только вот старейшин уговорить будет ой как непросто, если вообще возможно. И да, тянуть дальше некуда, пора рассказать им об Эйве. В конце концов, последнее слово должно быть за вожаком. По новому когуму старейшинам отведется роль советников правителя, не более, их общее слово утратит первостепенное значение.

— Привал! — поднял руку вверх. — Стоим до рассвета!

Отряд остановился в небольшом перелеске рядом с родником, что бил прямо из земли. Воины сразу же отправились кто за хворостом, кто за водой, а Кархем устроился у широкого кряжистого дерева и не успел прикрыть глаза, как перед ним возникла его любимая самка. Эйва стояла совсем рядом, улыбалась, но лицо отчего-то было белее мела, в глазах плескалась грусть.

— Ты, правда, любишь меня? — подал ей руку.

— Да, — протянула в ответ свою, — люблю. И жду, но…

— Что но? В чём дело? — усадил жену рядом.

— Нам придется расстаться.

— Не придется, я все решу. Я же обещал.

— Поспи, — припала головой к могучему плечу, — у тебя впереди столько забот.

— Эйва…

— Поспи, Кархем.

— Мы никогда не расстанемся. Слышишь? Никогда.

На эти слова она лишь тяжело вздохнула. Что такое происходит с его любимой гарпией? Хотя, всему виной треклятые сомнения и недоверие.

— Я тебе клянусь, — припал губами к прохладному лбу, — мы всегда будем вместе.

А когда Кархем открыл глаза, над головой уже вовсю светило солнце, птицы распевали трели в кронах деревьев, ветер приятно обдувал лицо, однако сон оставил после себя горький осадок, от коего внутри откровенно свербело. Надо было не останавливаться, а продолжать путь. Теперь они вернутся в Аранхарм разве что к вечеру.

И неспроста вожак забеспокоился, неспроста увидел странный сон.

Ранним утром Эйва поднялась и первым делом направилась к кувшину с водой. Жажда мучила нестерпимая, а все из-за пряного мяса, съеденного перед самым сном. Макора никак не хотела отпускать, пока она не попробует баранину, натертую красным перцем. Пришлось пробовать, да так распробовала, что не заметила, как съела весь кусок. А сейчас, пожалуйста, будто неделю не пила.

Девушка залпом выпила один стакан, следом второй и половину третьего осушила, затем пошла в купальную. Сегодня должен вернуться муж. До чего же она соскучилась по нему, ужасно соскучилась. И плевать на все страхи, плевать на всё, только бы скорее забраться к нему на колени, обнять, втянуть носом запах этого большого ласкового зверя. Её зверя. Три дня в одиночестве дались тяжело, а все потому, что она привыкла засыпать у любимого орука под боком, просыпаться от тяжести его руки или прикосновений, или покусываний. А еще привыкла читать ему. Кархем уже запомнил алфавит и потихоньку начал собирать слоги в слова. Каждый вечер перед тем, как отправиться в постель, они устраивались на софе напротив открытого окна, ставили рядом побольше свечей и приступали к чтению. Ох, как вожак скривился, когда узнал, что читать они будут любовный роман, но пришлось смириться, потом даже втянулся. Его искренне забавили душевные метания героя, который думал пять лет, стоит ли вызволять любимую из рук коварного мага, а когда надумал, любимая уже родила магу пятерых детей.

«— Это что же выходит? — гоготал Кархем. — Пока Рамин мучился, Гренальда рожала магу по ребенку в год?»

«— Получается, что так, — засмеялась в ответ. — Вот как вредно не спасать возлюбленную целых пять лет»

Прокрутив в памяти их вечера, Эйва еще сильнее затосковала по мужу. Скорей бы он вернулся. А когда потянулась к черпаку, в голову резко вступило, на глаза как пелена опустилась.

— Что ж это, — скорее облокотилась на борт купели.

Но уже через пару секунд к головокружению добавилась жуткая слабость, бедняжка так и сползла на пол. И вдруг свет померк.

Прошел час… прошло два… лишь на третий Фарата обеспокоилась, все ж Эйва заимела привычку каждое утро спускаться в кухню, где ей нравилось завтракать и сплетничать с Макорой. А тут тишина. Смотрительница не вытерпела и зашла-таки в покои вожака.